И Поднебесной мало на двоих

- Что там за шум? - Взволнованный Сяо Синчэнь торопливо вышел во двор и замер, прислушавшись к гомону голосов на улице. - Ничего особенного, - ответила только недавно проснувшаяся А-Цин. - Два старших брата зарезали младшего за украденный мешок риса. Вот местные и галдят. - Зарезали? - Переспросил даочжан. - Брата? За мешок риса? - Ага, - подтвердила девушка, закручивая на макушке волосы и закалывая их шпилькой. - А на прошлой неделе ещё двое пьяниц поубивали друг друга в драке - после смерти отца наследство не поделили. И кому теперь оно нужно, это наследство? Разграбят его - и всё тут! Было бы за что драться - за трухлявый дом, две циновки да пяток кур? Сяо Синчэнь не нашёлся, что ей ответить - лишь, изумлённый, застыл, повернув голову в ту сторону, с которой всё ещё доносился постепенно отдаляющийся гул брани. А-Цин, расценившая молчание братца как потрясение от её рассказа и крайне этим довольная, тут же принялась взахлёб излагать и другие новости, но заклинатель больше её не слушал. Казалось, он так глубоко задумался, что перестал замечать абсолютно всё - оттого и вздрогнул, когда иной голос внезапно его окликнул. - Даочжан! - Сюэ Ян вышел из комнаты, держа под рукой свёрнутое в рулон одеяло. - Хочу напомнить: в отварах под стать тебе я не разбираюсь. Сяо Синчэнь, отвлекаясь от своих мыслей, с непониманием обернулся. - Это ты к чему? - К тому, что если ты заболеешь, лечить буду своими суровыми методами, а не твоими травами, - юноша сунул в руки даоса его одеяло и усмехнулся. - Потом не жалуйся. Эта фраза была произнесена привычным для Сюэ Яна шутливым тоном. Скорее подчиняясь этой смешной манере, нежели спрятанной в ней угрозе, заклинатель растерянно улыбнулся... и, не ответив, молча вернулся в дом. Сюэ Ян проводил его долгим взглядом, удивлённо приподняв бровь. Он привычно ждал от Сяо Синчэня чего угодно - ответной шутки вроде: "Боюсь представить", нравоучения в духе: "Любые методы хороши, если они действенны", поддержки вроде: "Я твоим навыкам доверяю" или хотя бы вежливого: "Не беспокойся обо мне, друг"... Но ничего из этого не последовало, и оттого более необычным юноше показалось задумчивое молчание даочжана. По всей видимости, А-Цин подумала точно также. - А почему братец должен вдруг заболеть? - Спросила она, нахмурившись. Сюэ Ян покосился на Слепышку, не потрудившись даже повернуть голову. Ему захотелось ей как-нибудь огрызнуться - сказать, что это не её дело, чтобы не лезла, куда не просят... Но он не стал. Сеять с ней ссору - себе дороже. - Ночь была слишком стылой, - нехотя буркнул юноша. - Даочжан укрыл меня своим одеялом. Девушка взволнованно цокнула языком. - И меня проведывал трижды, укутывал потеплее... Он о нас так заботится! - А-Цин расплылась в довольной улыбке, но тут же, повернув голову, дерзко вздёрнула подбородок. - А ты даже сказать "спасибо" не удосужился! В тебе благодарности отродясь не было, или в день нашего знакомства её отбили твои приятели? Сюэ Ян резко выбросил вперёд руку, делая попытку схватить девчонку, но А-Цин, ощутив стремительное движение, тут же с готовностью соскочила с гроба. Вцепившись руками в бортик, она громко захохотала, прячась с противоположной от юноши стороны. - Не поймал! А ещё нас с даочжаном "слепыми" дразнишь! - А-Цин, - Сюэ Ян сердито сверкнул глазами, - задирать меня, когда рядом нет твоего защитника, неразумно и опрометчиво. - И что ты мне сделаешь? - А ты подойди - узнаешь. Слепышка обиженно надула губы и прислонилась к гробу, кладя руки на кончик воткнутой в землю трости. - Ты такой скучный! Вообще шуток не понимаешь. Не то, что Сяо Синчэнь. Вы такие разные! Он - добрый, ласковый... А ты злой. Юноша насмешливо хмыкнул и потуже затянул съехавшую с руки перчатку. - С чего бы мне быть с тобой ласковым, а, Слепышка? - С того, что ты тоже мой старший братец! Сюэ Ян фыркнул. - Кто тебе сказал? - Даочжан! - Наврал. - Даочжан не врёт!!! Тёмный заклинатель не сдержал смеха - так его позабавил этот глупый бессмысленный разговор. Встретившись с подобной реакцией, девушка выпрямилась и придала лицу самое грустное, взволнованное и напряжённое выражение. - Что ж, если так, значит, жить с тобой рядом небезопасно. Придётся нам с братцем подыскать для себя другое место... - Это с чего вдруг? - Не понял юноша, перестав смеяться. А-Цин пожала плечами. - Ну, мало ли, что тебе взбредёт в голову! Вы, мужчины, нередко отнюдь не головой думаете... Того и гляди, зажмёшь где-нибудь да облапаешь... - Кого, тебя? - Сюэ Ян хмыкнул. - Можешь не беспокоиться. Даже если во всей Поднебесной останемся только мы втроём, выбирая из вас двоих, я лучше зажму и облапаю даочжана. - Ах ты паршивец! - Вмиг разозлилась Слепышка и, развернувшись на месте, бросила в парня пучок лежащей в гробу соломы. - Совсем стыд потерял! - А что тебя так разочаровало? Или... - Юноша ухмыльнулся и подошёл так близко, что А-Цин услышала лёгкий шелест его дыхания. Сильные руки упёрлись в гроб по обе стороны от её тела, загнав в маленькую ловушку, и девушка неосознанно вжалась в борт. -... ты бы на самом деле хотела этого? Фантазируешь обо мне, маленькая проказница? - С ума сошёл?! - Возмущённая А-Цин стукнула Сюэ Яна кулаком в грудь. - Очень нужно! Думаешь, раз красивый, тебе всё можно? Это негодование вовсе не убедило юношу - наоборот, лишь усилило подозрения. Правда, в более важном и менее очевидном для него деле. Напирая сильнее, он придвинулся к Слепышке почти вплотную. - И с чего ты решила, что я красивый? А-Цин почувствовала, как задрожали руки от напряжения - ей вдруг стало безумно сложно сохранять видимость слепоты, когда в зрачки едко впился наглый взгляд больших чёрных пытливых глаз. - С чего, с чего... Слышала, как другие девушки перешёптывались на улице! Думаешь, я глухая? - Не глухая. Глупая - это да. А будешь меня задирать - ещё немой сделаю. Сюэ Ян хмыкнул и отстранился, отходя в сторону и позволяя, наконец, А-Цин выдохнуть с облегчением. Сложно было сказать, поверил он или нет, но, осторожно на него глянув, девушка поняла - ему эта тема больше не интересна. - Идём в дом, здесь холодно, - бросил ей парень через плечо, переступая высокий порог похоронного дома. - Не пойду! - Ты же замёрзла? - А вот и нет! Сюэ Ян обернулся и, наклонив голову, весело усмехнулся. - Выходит, дрожала передо мной от страха? Боишься меня? - Ещё чего! - Тогда пошли. - Не хочу! Буду сидеть здесь. А-Цин гордо взмахнула небрежно заколотой шпилькой копной волос и с нелепой демонстративной важностью вновь запрыгнула в гроб, усевшись в нём, свесив ноги. - Хочу чаю с мёдом. Приготовишь - тогда приду. Взглянув на неё, юноша хмыкнул и вошёл в дом. *** Пламя в печи занималось с большим трудом - то ли дрова были сыроваты, то ли сама печь забилась золой и пеплом, - и, присев у открытого очага, Сяо Синчэнь упорно пытался её разжечь. Всегда внимательный, осторожный и расторопный, в этот раз даочжан отчего-то был будто бы не в себе - его явно что-то тревожило, и, теряя контроль над собственными эмоциями, он с трудом подавлял волнение. Видеть его таким было непривычно - заклинатель не выражал своих чувств открыто, силясь оставаться спокойным хотя бы внешне. Но всё же, погружённый в свои раздумья, он на пару мгновений потерял бдительность и упустил момент, когда вырвавшийся из-под полена в жаровне язычок пламени лизнул пальцы, заставив Сяо Синчэня отдёрнуть руку. - Даочжан, - обратился к нему Сюэ Ян, входя в кухню. - У нас печь простая, не ритуальная. Кровавые жертвы ей не нужны. Заклинатель вздрогнул - по всей видимости, не услышал шагов и не почувствовал рядом присутствия своего приятеля. - Огонь погас, - объяснил он понуро. - Не могу разжечь... - Давай я попробую. Чужая рука уверенно подхватила его под плечо и, потянув в сторону, усадила на что-то мягкое. До слуха Сяо Синчэня донёсся негромкий шелест, затем - непримечательная возня присевшего у печи человека, а через несколько минут - тихий знакомый треск охваченной огнём древесины. Воздух начал теплеть, согревая тело, и дом наполнил приятный дымовой запах. - Вот и всё, - констатировал Сюэ Ян, поднимаясь и отряхиваясь от золы. - До́ смерти не замёрзнем. - Ты молодец, - с улыбкой похвалил друга Сяо Синчэнь. - Твоим рукам покоряется даже пламя. "Ты смотри, что ни день - то сплошная лесть", - ухмыльнувшись, подумал Сюэ Ян, вспомнив сладкие речи главы Цай Шао. Чем чаще юноша прокручивал в голове этот странный и занимательный разговор, тем больше склонялся принять столь забавное предложение. Шао Хань был ему неприятен, его мотивы казались глупыми, положение самого Сюэ Яна - несколько унизительным... Но во всей этой ситуации для него и в самом деле было немало плюсов. Во-первых - обещанная награда. Монет в кошельке тёмного заклинателя всегда было совсем немного, и те растрачивались в мгновение ока. Положение Сяо Синчэня тоже было не лучше. У А-Цин денег и вовсе не было, кроме тех, что порой оба юноши ей давали на всякие женские безделушки: даочжан - по искренней доброте, Сюэ Ян - чтобы не приставала с болтовней в особенно нудные часы скуки. Глава клана Цай Шао пообещал достойную оплату услуг и навряд ли лгал - не настолько же этот человек глуп, чтобы обманывать призванного им же самим убийцу? К тому же, Сюэ Ян с лёгкостью мог признать, что до ужаса заскучал. Ограничивая себя во многом, к чему привык, он накопил внутри целый ком невыпущенной наружу ненависти, которая росла, множилась и плодилась с каждым новым воздействием негатива, будь то насмешка простого кривляки со стороны, вздорные приставания продавцов или обычная головная боль. Юноша стал всё чаще срываться на грубости и насмешки, становясь нервным и нетерпимым, и если добродушный, понимающий Сяо Синчэнь деликатно не акцентировал на этих всплесках своё внимание, то А-Цин - от природы вредная и нахальная - усугубляла проблему ещё сильнее, то и дело указывая приятелю на его хамство и нетактичность. А договор с Шао Ханем сулил возможность периодически выпускать на волю присмирённого тихой жизнью зверя, сбрасывать напряжение и возвращаться домой спокойным, уравновешенным, способным и дальше успешно усыплять бдительность наивного даочжана. Кстати, о даочжане... Слишком уж глубоко погрузившийся в свои думы Сюэ Ян вспомнил о нём не сразу, да и сам Сяо Синчэнь, сделав комплимент другу, больше не привлекал внимания - сидел молча и неподвижно, задумчиво отвернув лицо и непроизвольно сжимая прохладной ладонью покрасневшие от ожога пальцы. Взглянув на него - угрюмого, приунывшего, - тёмный заклинатель предположил, что он обиделся, только вот на что? Может, Слепышка была права, упрекнув Сюэ Яна в грубости? Но Сяо Синчэнь совершал добро, не требуя благодарности - навряд ли его обидело, что приятель не расшиб лоб в поклоне, выражая тем самым свою признательность. И всё же, в словах А-Цин была доля правды - если Сюэ Ян хочет продолжать жить здесь под чужим ликом, ему следует время от времени проявлять хоть чуть-чуть учтивости. Лишённая возможности выражаться во взгляде грусть пролегла на лице даочжана безликой тенью, спрятавшись в мелочах - в тонкой полоске на бледном лбу, в плотно сжатых губах, в напряжённой позе... Сяо Синчэнь, пребывая в печальном расположении духа, зачастую был крайне задумчив, немногословен, но, стремясь скрыть в молчании тень тревоги, забывал о присущих ей мелочах и каждый раз искренне хвалил друга за проницательность, с такой лёгкостью обличающую его притворство. Сюэ Яна не слишком-то интересовали причины внезапной грусти его приятеля. Однако, по-прежнему упиваясь мыслью о сладости предстоящей мести и всё время её отсрочивая, давая себе чуть больше времени насладиться покоем и безмятежностью, тёмный заклинатель чувствовал напряжение каждый раз, когда Сяо Синчэнь хмурился и задумывался. - Выглядишь так, будто вот-вот вздёрнешься на ближайшем дереве, - обратился к нему Сюэ Ян, опираясь спиной о высокую перекладину и скрещивая на груди руки. - Что-то случилось? - Не беспокойся, - ответил даос. - Я просто слегка растерян. Сюэ Ян терпеливо приподнял бровь, не отводя взгляда от заклинателя. Внутреннее чутьё подсказывало, что необходимости расспрашивать более тщательно не возникнет. И оно парня не обмануло. - Скажи, как можно убить брата за мешок риса? - Не сдержал рвущегося наружу негодования даочжан. - Это всего лишь рис! Сюэ Ян усмехнулся (так вот о чём он переживал!) и охотно высказался. - Это не просто рис. Это МЕШОК риса, которого бы хватило на целый месяц. Стащив его, мелкий засранец обрёк на голодную смерть своих старших братьев. - И тем самым заслужил смерть? - Почему нет? - Сюэ Ян пожал плечами, чувствуя себя знающим жизнь наставником перед лишь начинающим познавать мир ребёнком. - Он своих братьев не пожалел. Сяо Синчэнь глубоко вздохнул и отвернулся, очевидно, осознавая, что не имеет для спора достаточно аргументов. Это маленькое обидное поражение, больше похожее на уступку, совершенно его запутало. - Безумие, - не то сердито, не то расстроенно сказал он. - Будь на месте этого человека ты, мне бы и в голову не пришло придать тебя такой участи. Сюэ Ян насмешливо фыркнул, но не ответил. Однако же, реагируя на его смешок, даочжан не без любопытства повернул голову и спросил: - А как насчёт меня? Вздумай я присвоить себе мешок риса, неужто ли ты бы меня убил? Юноша теперь уже более откровенно залился смехом. - Ты? Не смеши меня! Каждый встречный, кто хоть единожды слышал о тебе, знает, что даочжан Сяо Синчэнь сам за мгновение до голодной смерти отдаст любому нуждающемуся последнее пропитание. Лицо заклинателя чуть посветлело. - Ты слишком высокого мнения обо мне. - Не скромничай, - не то серьёзно, не то с издёвкой настоял Сюэ Ян, хитро сощурив глаза и растянув губы в хищной улыбке. - Подобные тебе люди приносят этому миру немало пользы. Если я убью тебя за украденный мешок риса, боги мне этого не простят, - тёмный заклинатель весело рассмеялся и поднял взгляд, привлечённый каким-то движением за окном. - К тому же, из нас двоих только ты способен усмирять самое дикое из чудовищ. - Какое? - Смущённый Сяо Синчэнь приподнял голову. - Угадай. Даос задумался. - Дай хотя бы подсказку! Где оно обитает и чем питается, какие издаёт звуки? - Запросто. Живёт с нами. Звуки издаёт разные, чаще всего - верещит и ноет. Клянчит мои конфеты, ими же и питается. Сюэ Ян выждал паузу, а затем прыснул со смеху, с нетерпением ожидая реакции собеседника. Ему было до крайней степени любопытно, какое из качеств благопристойного заклинателя в этот раз возьмёт верх - его природная деликатность или несдержанная смешливость? - Перестань, - с трудом силясь не улыбаться, осадил друга Сяо Синчэнь. - А-Цин не чудовище. - Ещё какое чудовище, даочжан! Ни один упырь за время наших ночных охот не выпил у меня столько крови! И Сюэ Ян тут же расхохотался вновь, глядя, как подрагивает грудь заклинателя в безуспешной попытке удержать смех. Укоризненно покачав головой, но выдавая себя улыбкой, даочжан поднял руку и поправил ворот, невольно вновь обратив внимание Сюэ Яна на свои покрасневшие пальцы. Взглянув на них, юноша призадумался. Если разыграть маленькое сентиментальное представление, он сможет получить очень неплохой шанс улизнуть на встречу с главой Цай Шао, не вызвав никаких подозрений - наоборот, даже слегка укрепив свою "братскую" репутацию. - Дай-ка мне руку, - потребовал он, подойдя к даосу. - Мазь от ожогов ещё осталась? - Совсем немного, - ответил Сяо Синчэнь, чувствуя осторожный обхват длинных пальцев на своей кисти. - Оставь для А-Цин - она постоянно обваривается кипятком. - Обойдётся. Заклинатель вновь выдохнул с тихим смешком, в очередной раз позабавившись этому вечному противостоянию. - Я знаю, что вы с ней не слишком ладите. Но А-Цин - девушка, ко всему прочему - самая младшая среди нас. Мы должны быть к ней крайне внимательны и заботливы! - Перестань, - Сюэ Ян откупорил небольшой флакон и присел на корточки. - Просто ты опасаешься, что, снова куда-то влипнув и не получив мази, Слепышка поднимет вой, от которого на сто ли вокруг передо́хнет нечисть. На кого мы будем охотиться, даочжан? В этот раз Сяо Синчэнь, не сдержавшись, расхохотался в голос. - У меня от твоих шуток уже в голове звенит! - Пожаловался он, едва успокоившись. - Ты когда-нибудь перестанешь меня смешить? - Зато ты прекратил хмуриться. Эта брошенная без лишних раздумий фраза вызвала на лице даочжана едва заметную перемену - смесь лёгкого удивления, проявившегося в слегка разомкнувшихся губах, и последующей за ним улыбки, таящей в себе стыдливое умиление, в один миг рассеяла все печали. "Что я такого сказал?" - удивился Сюэ Ян и больше не произнёс ни слова. На всякий случай. Мало ли, что там этому заклинателю взбредёт в голову? А заклинателю взбрело в голову, что никогда прежде он не встречал ещё человека, подобного его другу. В жизни Сяо Синчэня было не так уж много людей, хоть немного близких - наставница Баошань, братья и сёстры по обучению, Сун Лань, А-Цин... Все они относились к нему с заботой и уважением, оберегали и наставляли; кто-то надеялся на его защиту, кто-то стремился защищать сам. Но никто из них не старался развеселить его, едва заметив, что он печален. Никто не угадывал его настроение под маской спокойствия и учтивости. И уж точно никто не сидел у его колен на жёстком полу, заботливо смазывая лекарством его обожжённые пальцы. Конечно, Сяо Синчэнь мог позаботиться о себе и сам, тем более, что ожог не был таким серьёзным - его друг, в отличие от даоса способный видеть, наверняка это понимал, но всё равно не жалел ни бинтов, ни мази. Несмотря на внешнюю грубость и неотёсанность, он, похоже, совершенно искренне проявлял беспокойство и так старался быть осторожным, что заклинатель не смел перечить, с благодарностью принимая его заботу. Прохладная субстанция плотным слоем легла на кожу, и Сяо Синчэнь к своему удивлению ощутил, как скоро под её действием тает боль. Раньше так эта мазь не действовала - может быть, настоялась? А может, всё дело в том, что, стараясь быть аккуратными, её наносили чужие руки?.. *** Сбежать из дома под предлогом необходимости тут же восполнить истраченные запасы оказалось проще, чем сам Сюэ Ян мог бы себе представить. Дорога извилисто повела его узкими улочками к бесхозным хижинам, посреди которых, теряясь в бедности, устойчиво возвышался маленький постоялый дворик. Первый этаж его был уставлен десятом небольших столиков, предоставленных для гостей; за самым дальним из них у окна и расположился глава Цай Шао. К своему собственному удивлению, Сюэ Ян даже не опоздал - по крайней мере, два блюда с лапшой, заказанные его новым знакомым, чтобы настроить гостя на дружелюбный лад, всё ещё исходили горячим паром. - Друг мой, ты всё-таки пришёл! - Обрадовался мужчина, вставая с места и разводя руки в приветственном жесте. - Я ни капли не сомневался в твоей разумности. - Я тронут, - Сюэ Ян зыркнул на тут же бросившегося к нему официанта, и бедолага, верно истолковав его хмурый взгляд, скрылся с глаз. Юноша сел за столик и прислонился спиной к стене, скрестив руки на груди. - Итак?... - Деловой подход - сразу к делу? Похвально, - взмахнув рукавами, Шао Хань тяжело опустился на своё место. Непристойная демонстрация собеседника его, кажется, не смутила. Однако же, не успел он более произнести и слова, как в заведение ворвалась толпа шумных мужчин - слишком высокомерных для крестьян, слишком грубых для заклинателей. Многие из них тут же заняли лучшие места, согнав не успевших доесть свою еду посетителей и распугав добрую часть гостей. - Эй, ты, щенок! Это наше место! Забирай своего папашу и вали к дьяволу! Сюэ Ян даже не сразу понял, к кому обратился подобным образом подошедший к их столику в сопровождении двух приятелей человек. Приподняв одну бровь, он неторопливо повернул голову и косо окинул взглядом самоуверенного мерзавца. - Господа... - С нотками нарастающего волнения подал голос глава Цай Шао, но сидящий напротив юноша в тот же миг устремил на него свой насмешливый резкий взор. - Глава! - Дерзко перебил он, задрав подбородок кверху. - С каких пор люди твоего статуса ведут разговоры со всяким сбродом? Пальцы тёмного заклинателя игриво пробежались по рукояти верно пристроившегося у бедра Цзянцзая, будто бы призывая старого друга быть готовым к возможной битве. Мужчина, застывший у стола, злобно сверкнул глазами. Несчастный человек... Откуда ему было знать, с каким безумцем он затеял эту простую и незатейливую игру? Окружая себя ореолом хищника, навряд ли дебошир мог представить, что выбранная им жертва окажется зверем гораздо более лютым и беспощадным. С наигранным смехом он обернулся к своим друзьям, тут же ответившим раболепствующим весельем, а затем резко схватил юношу за волосы, намереваясь вышвырнуть его вон. Но... Всего одно маленькое движение. Всего один резкий жест - и гортань обидчика хрустнула, пронзённая молниеносно воткнувшимся в неё остриём Цзянцзая. Сюэ Ян ненавидел, когда кто-то касался его волос. Память болезненно разразилась грубым напоминанием о том дне, когда злой мужчина волок его за собой по улицам, сжав в руке чёрные пряди неграмотного мальчишки, доставившего ему письмо от насмешливого врага. Рука, вцепившаяся в чужие волосы, на миг, словно в судороге, сжалась ещё сильнее... и тотчас ослабла. Лицо Сюэ Яна осталось непроницаемым, но сидящий напротив него Шао Хань заметил, с каким азартом блеснули глаза убийцы. Поверженное Цзянцзаем тело рухнуло на пол к ногам соперника, запачкав кровью и без того грязные полы. Сюэ Ян медленно, будто красуясь, поднялся с места, теперь уже накрепко сжав ладонью свой грозный меч. Вторя его движению, все приятели мертвеца, прекратив галдёж, разом поднялись на ноги. - Ах ты отродье... - Послышался чей-то охрипший голос. Сюэ Ян исподлобья окинул взглядом приблизившихся к нему людей. На губах юноши расцвела хищняя, напоминающая оскал улыбка, и замерший от возникшего напряжения Шао Хань понял - схватки не избежать. Один молодой заклинатель против дюжины неприятелей, явно превосходящих его по возрасту и комплекции... Дело плохо. Битва занялась резво - настолько, что сложно было определить, кто её начал первым. Не желая принимать участия в образовавшемся беспорядке, Шао Хань, остерегаясь попасть под удар, благоразумно отодвинулся дальше и тут же замер, залюбовавшись фигурой тёмного заклинателя. Сюэ Ян был смел. Сюэ Ян был гибок. Сюэ Ян был быстр. Сюэ Ян обладал исключительной интуицией, в точности определяя, откуда следует ждать удар. Сюэ Ян более, чем умело владел мечом, отражая атаки со всех сторон, и молниеносно, словно жалящая змея, нападал в ответ, завораживая случайных зрителей своей страстной и хаотичной манерой боя. Противники, обнажив мечи, бросались на него то толпой, то поодиночке, но число их стремительно уменьшалось, а на юноше так и не появилось ни капли крови. Наконец, в перевёрнутом кверху дном заведении стало тихо. Двоим противникам удалось сбежать; третий, едва перепрыгнув порог, упал, сражённый брошенным ему вслед кинжалом. Над перилами верхнего этажа, на котором распологались спальни, начали всё смелее показываться лица привлечённых и восхищённых зрелищем постояльцев. Двое официантов, приникших к стенам и вцепившихся, словно в щиты, в прижатые к их телам подносы, первыми начали приходить в себя. Чувствуя нестерпимый жар в груди, Сюэ Ян, убрав с лица волосы, засмеялся. Хорошая битва всегда поднимала ему настроение. Мышцы его горели, лёгкие жадно вдыхали воздух, но он давно не чувствовал себя так прекрасно. Мысли о том, что зверя внутри него иногда нужно выпускать в мир, давая ему позволение разгуляться, в эти минуты казались как никогда разумными. Переступив через мёртвое тело зачинщика этой драки, юноша бросил Цзянцзай на стол и вновь опустился на занятое им прежде место. Шао Хань, пригладив жиденькую бородку, восторженно улыбнулся. - Друг мой, да ты безумец! - Глава рассмеялся и шутливо погрозил Сюэ Яну пальцем. - А ведь вчера, при знакомстве, не показал мне и толики своей силы! - С чего бы мне было проявлять силу? - Удивился Сюэ Ян, небрежно приподняв уголок губ в ухмылке. - Ты не представлял для меня угрозы. - Поэтому ты и нужен моему клану, - Шао Хань обернулся. - Хозяин! Два кувшина вина! Низкорослый мужчина, спустившийся с верхнего этажа, поклонился и громко хлопнул в ладоши, прокричав что-то, заставивившее официантов сорваться с места. - Кстати... - Глава бросил на стол звякнувший небольшой мешочек. - ... За безупречно проделанную работу. Юноша вскользь окинул взглядом свою награду, широко улыбнулся... И Шао Хань вздрогнул. Было в этой улыбке что-то, заставшее его ощутить пробежавший по телу холод. Он вступил в разговор с Сюэ Яном второй раз в жизни, но инстинкт самосохранения вдруг забил в голове громогласным колоколом, холодным вихрем окатил душу... И не ошибся. Улыбка тёмного заклинателя не сияла радостью от вознаграждения, не пестрила вежливостью и благодарностью - скорее, служила предупреждением об опасности. Юноша не любил, когда кто-либо проворачивал фокусы за его спиной. Нередко добиваясь желаемого посредством хитрости, Сюэ Ян считал это качество одним из лучших своих талантов и не допускал, чтобы кто-либо обводил его вокруг пальца, пользуясь теми же безупречно продуманными уловками, что и он. Видимо, сигналом для нападения этой толпы ублюдков послужил некий жест... Уж не взмах ли длинных рукавов Шао Ханя? - Глава... - С замаскированной под обиду злостью произнёс юноша. - Мы знакомы лишь один день, и твой клан просит моей защиты - а ты удумал со мной играть? Как невежливо... И опасно. Сюэ Ян качнул головой и зацокал языком. Шао Хань сглотнул, изо всех сил стараясь не проявлять никаких признаков внезапно обрушившегося беспокойства. - Уверяю тебя - я не посмел бы даже об этом думать! - Вкрадчиво и уверенно прозвучал ответ. - Я просто должен был убедиться, что ты в самом деле хорош в бою. Сюэ Ян хмыкнул, наклонившись вперёд. - Ну и как, глава? Я хорош? - Бесспорно. Доказательством искренности ответа послужил яркий и непритворный, полный восторга и восхищения взгляд мужчины. *** - Братец! - А-Цин словно вихрь влетела в кухню, буквально бросаясь на грудь оторопевшего заклинателя. - Он плохой! Прогони этого паршивца! Сяо Синчэнь, быстро придя в себя, погладил прижавшуюся к нему Слепышку по голове. - А-Цин... Что вы не поделили на этот раз? Девушка тут же, слегка отпрянув, затороторила, спеша пересказать даочжану все значимые моменты её с Сюэ Яном утренней перепалки. Негодование в ней кипело, обида взметалась вихрями. Братец слушал её внимательно и ни разу не перебил, даже если Слепышка, путаясь и теряясь, вновь и вновь повторяла одно и то же. Наконец, когда поток её возмущения поиссяк, заклинатель с улыбкой вздохнул, аккуратно усадил девушку на скамью и продолжил толочь в ступке высушенные травы. - Ну что ж, я понимаю твою досаду. Наш друг порою и в самом деле весьма нескромен, однако, будь справедлива - ты первой затеяла эту ссору. - Ничего я не затевала! - Возразила А-Цин. - Я всего лишь хотела, чтобы он был вежлив с тобой! - Я знаю, и благодарен тебе за это. Но пойми - столь резким напоминанием о беде, в которой он оказался, когда мы встретились, ты слишком сильно его задела. Слепышка фыркнула и задрала голову кверху. - Переживёт! Не испытывая наедине с Сяо Синчэнем необходимости сохранять образ, девушка то и дело засматривалась на братца и замечала, когда выражение его лица менялось от сказанных ею слов. Вот и теперь даочжан нахмурился. - А-Цин, - начал он, умудряясь быть мягким и строгим одновременно. - Ты ещё юна и не имеешь заклятых недругов, поэтому твоя грубость тебе простительна. Но поверь - каждый человек, кто хоть раз был повержен своим врагом, носит на душе шрамы, которые причиняют боль. Даже если человек сам никогда в этом не признается. Девушка с недоверием сжала губы. - Ты знал таких людей раньше? - Не просто знал. Я и есть такой человек. - Ты? - Удивилась Слепышка. Её яркое и живое воображение не смогло представить, что этот сильный, отважный юноша мог быть когда-либо кем-либо побеждён. - Но... Как? Сяо Синчэнь с сожалением улыбнулся, словно за что-то прося прощения, и тяжело вздохнул, будто и вправду испытав боль. - Мой враг оказался проворнее меня и взял верх коварством, когда я поверил, что моя цель достигнута, - заклинатель со стуком положил пестик на стол и со всей серьёзностью развернулся к девушке. - А-Цин, учись на моих ошибках! Одержав победу над неприятелем, не спеши радоваться, не теряй бдительность. Будь мудрее и осторожнее. Слепышка с готовностью отозвалась, дав понять даочжану, что приняла его наставление, и Сяо Синчэнь с улыбкой вернулся к теме. - Давай продолжим. Напомни, пожалуйста, что произошло дальше? А-Цин, всё ещё не теряя надежды убедить заклинателя в своей правоте, придала своему голоску нотки испуганного стыдливого возмущения. - А дальше этот паршивец... зажал меня, не позволив вырваться, и заявил, будто я о нём фантазирую... Сяо Синчень напрягся - Слепышка поняла это, заметив, что его рука, потянувшаяся за очередным пучком трав, вдруг застыла в воздухе. - Это уже не шутки, - серьёзно заявил он. - А-Цин, что навело его на такие мысли? И тут девушка осознала, что загнала в ловушку саму себя. Расскажи она сейчас, что просто была намерена подразнить хамовитого наглеца - и даочжан вновь отчитает её за дерзость. - Я хотела его разжалобить, - уныло протянула она. - Сказала, что опасаюсь - он ведь взрослый мужчина! Думала, успокоит и убедит, что бояться нечего... Заклинатель заметно расслабился и ласково усмехнулся. - Я тоже взрослый мужчина, но меня же ты не боишься? - Нет. Ты другой! Ты хороший, добрый! А он... нахал. Сяо Синчэнь рассмеялся, и сидящая на скамье Слепышка им бесстыдно залюбовалась. Порой, когда даочжан смеялся и улыбался, девушка замечала едва приметные ямочки на его щеках, и эта деталь настолько ей полюбилась, что теперь А-Цин при любой возможности была готова не отрывать от любимого братца взгляда, чтобы вновь и вновь видеть его улыбку. - Кто хороший, а кто плохой на самом деле решить непросто, - заметил даос. - Не всегда чёрное - это чёрное, а белое - это белое. Наш друг просто хотел тебя проучить - я уверен, что тебе нечего опасаться. Однако... Где и с кем бы ты ни была, если подобное повторится - зови немедля. - С этим паршивцем не повторится, - бойко ответила девушка. - Он вообще сказал, что если ему понадобится, из нас двоих он охотнее предпочтёт тебя. Слепышка была уверена, что благородный Сяо Синчэнь оскорбится или обидится, но он, вопреки её ожиданиям, легко и весело рассмеялся снова. - А-Цин, ну неужели ты до сих пор не привыкла к его безумному чувству юмора? - Изумился он. - Или тебя обидела столь откровенная незаинтересованность? - Ничего меня не обидело! - Вспыхнула девушка. - Что за глупость!? Кому он нужен? - В том-то и дело, - Даос прекратил смеяться и посерьёзнел. - Я не знаю, какой была жизнь этого человека до нашей встречи. Но у него, похоже, и в самом деле никого нет - он один в целом мире. Наш друг резок, неделикатен, но нам ли с тобой не знать, как трудно жить одному, без семьи и дома? Слепышка дёрнула плечами и неуверенно возразила: - Тогда почему вы такие разные, если оба росли без семьи и дома? - Потому что мне повезло стать учеником одной благородной талантливой заклинательницы, - ответил Сяо Синчэнь, убирая травы. - А наш друг однажды упомянул, что с рождения был предоставлен самому себе. Поэтому я и прошу тебя быть к нему чуть терпимее. Кто знает, может быть, мы с тобой - самые близкие ему люди? Слова даочжана достигли цели - Слепышка, прислушавшись к ним, ощутила внутри отголосок жалости. - Всё равно, - заявила она, отвернувшись и приосанившись, словно кто-то её сейчас мог увидеть. - Вторым моим братцем он вряд ли станет. Он сам сказал. - И тебя это расстроило? - Нет, конечно! Сяо Синчэнь с улыбкой качнул головой, словно родитель, уставший мирить детей. - Разумеется, между вами нет кровной связи, - пустился он в объяснения, - но, поверь, это вовсе не означает, что ты ему безразлична. Когда я жил на горе, у меня были лишь братья и сёстры по обучению - все мы заботились друг о друге, хоть и никогда не были связаны узами родства. Люди, которых в один момент свела жизнь, порою становятся ближе тех, кто дарован нам от рождения. - Пфф, - А-Цин презрительно фыркнула. - Я бы предпочла и вовсе не появляться на этот свет, чем получить такой, как этот паршивец, "подарочек" от рождения... Сяо Синчэнь улыбнулся. - К слову, этот "паршивец" ушёл на рынок, чтобы купить для меня лекарство, а для тебя - мёд, который ты так хотела. - Лекарство? - Забеспокоилась девушка, от волнения не восприняв остальные слова. - Ты болен? - Нет, я просто слегка обжёгся. Но наш друг встревожился не на шутку и поспешил сделать всё возможное, чтобы мне помочь. А теперь вспомни историю, о которой ты мне поведала этим утром - о трёх братьях и мешке риса. Полагаю, сравнивая нас с ними, есть о чём поразмыслить, верно? Закончив прибирать травы, даочжан ласково потрепал А-Цин по волосам и покинул кухню. Девушка, глядя вслед ему, призадумалась. Сяо Синчэнь умён, непредвзят и честен - она давно уже убедилась, что его словам можно верить. И если он утверждает, что на самом деле живущий с ними паршивец не так уж плох - может быть, так и есть?.. Какое-то время посмаковав эти мысли в своём сознании, она чуть сильнее убедилась в их правоте, когда, вернувшись домой, Сюэ Ян в самом деле выложил из корзины купленные для даочжана снадобья, а для неё - более, чем хорошего качества чай и мёд.