------------
В день возвращения Корво Каллиста в приподнятом настроении, так что не прочь ее немного подразнить. Когда она хмурая или грустная, ты стараешься особо не шалить, но сегодня- Это слишком приятный день, чтобы сидеть в пабе, а твоя учеба – синоним выражения «скука смертная», поэтому, стоит Каллисте отвернуться, как ты ускользаешь. Где-то глубоко внутри ты представляешь себя почти той же маленькой девочкой, которая играла в прятки много месяцев назад. Каллиста – возможно, снисходительна, возможно, рассерженна – но начинает искать тебя не сразу. Вместо этого, когда Корво возвращается, она просит его прийти и поискать тебя. Их голоса доносятся сквозь доски: голос Каллисты звучит расстроенным, Корво устал, но все равно смеется. Ты слышишь, как он начинает свои поиски, затем скрипят половицы, распахиваются и закрываются двери, но по мере того, как он приближается, игривое настроение куда-то улетучивается. Тебе кажется, что ты снова в «Кошке», почти чувствуешь этот кисло-сладкое амбре в воздухе, а когда Корво поднимается вверх по лестнице и выкрикивает твоё имя, ты как будто снова там, снова спустя столько времени. Сердце колотится, руки потеют, и тебе хочется сбежать, это отчаяние лезет тебе под кожу, хотя ты знаешь, ты знаешь, что бежать не от чего. Сапоги Корво появляются в поле зрения, и весь этот старый страх возвращается, как будто он – пленитель, как будто он схватит тебя, утащит прочь и даст тебе пощечину за наглость. Ты знаешь, что это всего лишь Корво, но страх все равно остается, тебя тошнит, хочется плакать, но ты просто остаешься свернувшись калачиком под его столом. Веселье дня испарилось, как морские брызги в летнюю жару. Когда Корво находит тебя, он тепло улыбается, а ты дрожишь, отворачиваясь от него, на глазах у тебя тихие слезы. Как только он замечает выражение твоего лица, улыбка Корво гаснет, и он приседает на корточки, в его затененных глазах светится беспокойство. – Эмили? Ты в порядке? Ты не можешь ему ответить. Язык, по ощущениям, отсох. – Ты пряталась от кого-то? Что-то случилось? – Сейчас он звучит испуганно и немного сердито, а ты качаешь головой, отшатываешься и пытаешься не плакать. (Ты много раз плакала перед Корво, даже по меньшим причинам – из-за ободранной коленки, упавшего рожка мороженого, но почему-то сегодня ты смотришь на Корво, и что-то глубоко в твоей груди кричит: “прячься”, и вот ты съёжившись под столом, трясешься, и давишь в себе слезы). – Неужели… – голос Корво становится хриплым. – Это… я, Эмили? Ты пряталась от меня? Ты не знаешь. Сначала ты пряталась не от него, но теперь ты не уверена. Ты, конечно, не прячешься от этого Корво, этого доброго человека, и даже не от чудовищного Корво, о котором говорят по радио, но что-то в твоих воспоминаниях видит «прятки» и думает «на тебя охотятся». Поэтому ты пожимаешь плечами, и тогда это слишком, и твоё лицо кривится от страдания, и слёзы катятся градом. – Эмили? – спрашивает Корво, и ты всхлипываешь. – Могу я… – Он протягивает к тебе руку, и ты вздрагиваешь, не зная почему, и плачешь, не зная как остановить этот солёный поток. Корво судорожно вздыхает и говорит дрожащим голосом: – Я схожу за водой. Хочешь? Ты не можешь ответить словами, горло печёт и саднит от слёз, голова болит. Он вздыхает, поворачивается и уходит.------------
Корво давно ушел. Ты можешь слышать, как он разговаривает с Каллистой этажом ниже, их голоса тихие и обеспокоенные. Кажется, так звучала мама, разговаривая с доктором. Тебе тогда было шесть и из-за лихорадки ты провалялась в постели целый месяц. На самом деле, Каллиста и Корво разговаривают так долго, что страх немного утихает, а Золотая Кошка исчезает, и когда Корво поднимается по лестнице с двумя стаканами воды, ты сидишь на его кровати, а рыдания стихли до уровня лёгкой икоты. Он сидит рядом с тобой на кровати, неуверенный, и протягивает тебе воду. Ты пьёшь и выдыхаешь, и неуютная тишина в комнате тянется надолго, как пыль, ловящаяся на чердачном солнечном свете. – Эмили, – говорит наконец Корво тихим голосом. – Ты же знаешь, что я бы никогда не причинил тебе вреда, верно? По какой-то причине ты снова начинаешь плакать, и Корво пытается встать с страданием на лице, но вместо этого ты сворачиваешься на его боку и плачешь ему в рубашку. (от него пахнет речной водой и илом, и кажется, что все снова в порядке.) Корво колеблется, кладет руку тебе на плечо и позволяет тебе сидеть так, пока его рубашка не промокнет насквозь и твои глаза снова не высохнут. – С тобой все в порядке? – спрашивает он спустя долгое время, и ты киваешь, потому что да, на данный момент так оно и есть. – Ты хочешь об этом поговорить? – Голос у него неестественный, неловкий. Ты качаешь головой. – Значит, Золотая Кошка? – говорит он, и ты лишь слегка киваешь, надеясь, что он не заметит. Однако он вздыхает достаточно сильно, что ты чувствуешь это сквозь его ребра. В конце концов ты так и засыпаешь, прислонившись к боку Корво, тело измученно слезами и ужасом.