Горячий придворный роман

Его Высочество приподнялся на локте, чтобы взглянуть на меня сверху вниз. — Нужно позвать твою камеристку и смыть косметику, — низкий голос Алена рождал во мне какие-то приятные вибрации, заставляя тянуться за ним, чтобы продлить ласку. — Нет, — шепнул я. — Я доверяю Элен, но… не уверен, что готов видеть кого-то прямо сейчас… — Привыкай, Руан, — с улыбкой возразил герцог. — При дворе вообще очень сложно уединиться: все знают про всех, а сплетни носятся в воздухе, развлекая скучающее общество. Мы с тобой всегда будем на виду, супруг… Дотянувшись до витого шнура, хозяин замка Де Корд дернул за него, давая знак, что сейчас услуги Элен необходимы. Меня разрывало от ощущения счастья и жгучего стыда, ведь теперь всем станет предельно ясно, чем окончилась размолвка между мною и Его Высочеством, однако вошедшая в опочивальню девушка быстро разобралась, что к чему. — Наконец-то, — лукаво улыбнулась она, приседая в легком реверансе. — Ваша Светлость, не нужно стесняться: присаживайтесь к зеркалу, я приведу Вас в порядок… Конечно, я понял намек: алая помада оказалась размазана по лицу, пав жертвой страстных поцелуев… Закутавшись в одеяло, я добрался до кресла, а затем повернулся к камеристке, позволяя ей вернуть мне первозданный облик, стирая с лица весь нанесенный грим. — А скажи мне, милая, — голос герцога звучал тихо и вкрадчиво. — С шортами была твоя идея? — Как Вы догадались? — обернулась в сторону хозяина замка моя помощница. — Да вот были некоторые сомнения, — ухмыльнулся Его Высочество. — А теперь рассеялись. Думаю, ты будешь не против поехать вместе с Руаном ко двору? Мне нравится, как ты подошла к делу, продолжай в том же духе, Элен. — Милорд, — счастливая улыбка расцвела на губах девушки. — Я и мечтать не могла о подобной чести! — Мне будет спокойнее знать, что рядом с Руаном будет преданный друг, достаточно смелый, чтобы подтолкнуть моего супруга к экспериментам. Прыснув со смеху, камеристка лукаво взглянула на меня. — А Вы, Ваша Светлость? Вы-то довольны? Я сжал пальчики собеседницы, робко выражая немую благодарность. — Готово! — торжествующе изрекла Элен, протягивая мне полотенце, а затем вдруг перешла на тихий шепот, склоняясь к моему плечу. — Я же говорила, что все получится. — Спасибо, — ответил я, понимая, что без ее наставлений никогда бы не решился на подобное. — Элен, ты во всем была права. — О чем это вы там шепчетесь? — герцог Лебран поднялся с постели, совершенно не смущаясь того, что полностью обнажен, и медленно подошел к столику, чтобы плеснуть в бокал немного вина. — Его Светлость ужасно страдал, пока Вы, милорд, — камеристка деликатно кашлянула, подыскивая максимально безопасное слово. — Пока Вы вели беседы с королем. — Думаю, ты не это хотела сказать, верно? — заметил Его Высочество. — Но в целом упрек справедливый. Я очень сожалею, что доставил моему супругу столько огорчений. Обещаю все исправить… Чуть приоткрыв губы, я с волнением смотрел, как Ален подходит ближе, протягивает мне руку, приглашая подняться с места. Краешком сознания я отметил, что Элен уже покинула спальню, тихонько притворив за собой дверь, а затем все мысли разлетелись, словно легкокрылые птахи: герцог коснулся губами моих пальцев, притянул к себе, заставляя прижаться бедрами к его бедрам. — Руан, мой желанный, — тихо произнес он. — Мой прекрасный мальчик… Сегодня ты меня ошеломил своим появлением перед королем… Я обвил руками шею альфы, отвечая на касания его губ. Робко попробовал дотронуться языком, наслаждаясь ответной реакцией герцога — поцелуй стал жадным и глубоким. Как же мне нравилось целоваться с моим мужем, постанывая и чуть прикусывая нижнюю губу Алена. — Сладкий, — выдохнул тот, сжимая мои ягодицы. — Снова завелся, да? Щеки полыхнули румянцем стыда, когда Его Высочество обратил внимание, что мой член снова вызывающе поднялся вверх. Ну что ж, зато честно… Неужели теперь я всегда буду ощущать это волнующее чувство предвкушения близости, от которой все внутри начинает томно-сладостно пульсировать? — Хочу Вас, Ален… Признание далось гораздо легче, чем я предполагал: оно рвалось наружу тихим чувственным стоном, когда наши тела соприкасались, а ладонь герцога поглаживала мои бедра, удерживая рядом. — Как я хотел это услышать, Руан… Ты с ума меня сводил своей недоступностью… Одеяло давно соскользнуло на пол, оставляя меня обнаженным и беззащитным перед герцогом. Теперь, когда на мне не было сапог на высоченных каблуках, приходилось смотреть на мужа снизу вверх, растворяясь в янтарном сиянии его глаз. Неужели мы сейчас снова будем? — Идем в постель, — приказал Его Высочество, потянув меня к ложу. Я с наслаждением вздохнул, ощутив на себе тяжесть мужского тела и потянулся навстречу ищущим губам, требуя продолжения совершенно восхитительных поцелуев. Ален целовал властно, как, собственно, делал все на свете: настойчиво, с полным осознанием своего права на это. Мои пальцы запутались в его пшеничных локонах, в то время как я сам весь погрузился в чувственную грезу, когда весь мир вокруг вдруг перестал иметь какое-либо значение. Все перестало иметь значение, кроме жадных, согласных движений наших тел, когда я терся членом о член Его Высочества, с изумлением понимая: мне больше не стыдно. Наверное, хороший человек стеснялся бы подобной похоти, пробудившейся в нем по отношению к другому мужчине, однако, как оказалось, я был полностью лишен этого чувства. Я хотел еще, снова, больше, быстрее, глубже… — Пожалуйста, — прошептал я, пытаясь развести ноги. — Мне хочется… — Ты такой нетерпеливый, мальчик, — жаркий шепот альфы вызвал во мне судороги желания. — Расскажи, что ты чувствуешь? — Сначала было больно и… кажется, там… до сих пор саднит… — На столике есть мазь, утром я покажу, который из флаконов, — пальцы Алена коснулись моей дырочки, чуть надавливая, отчего я застонал, подаваясь навстречу. — И даже помогу нанести… Ты мокрый, Руан… — Из-за Вас, — наконец-то смутившись жадного взгляда Его Высочества, я опустил ресницы. — Ваше семя осталось во мне… — Не только поэтому, — герцог медленно ввел в меня один палец, наблюдая за реакцией. — Так тебе хорошо? — Боже… да… Сладостная дрожь прошибла меня от паха до пальцев ног, когда альфа коснулся самого чувствительного местечка, заставляя вцепляться в простыни и стонать в голос. — Ты мокрый еще и потому, что возбужден, — теперь внутри находились уже два пальца, дарившие мне самые восхитительные ощущения. — Да, так… насаживайся… Боже, Руан, сколько в тебе страсти… — Еще, прошу, еще… — А я просил рассказать, — напомнил герцог, останавливаясь. — Разве о таком говорят? — выдохнул я, чуть приподнимая бедра навстречу его руке, требуя продолжения. — Миром правят власть, деньги и секс, — бархатный смех альфы не показался мне обидным, напротив, я завелся еще больше. — Ну, мальчик? Я жду. И снова один сладостный, дразнящий толчок, от которого свело поясницу. Пальцы альфы, настойчиво касавшиеся одной точки, подталкивали меня к семяизвержению, но самым удивительным было то, что удовольствие внутри было гораздо сильнее удовольствия, накапливающегося в члене, и это меня изумляло: неужели теперь всегда будет так? — Твоя задница такая узкая, — шепнул Ален. — Ты так сильно меня сжимал, когда я вошел… — Мне показалось, что Вы слишком… слишком большой для меня, — простонал я, кусая запястье. — Было так туго, так странно… А потом… я не знаю, что Вы сделали, но мне понравилось чувствовать Вас в себе… — Давай попробуем еще раз, — герцог медленно вытащил пальцы, сорвав с моих губ протестующий стон. Теперь я уже знал, чего ожидать и хотел этого, поэтому не отвел взгляд, когда герцог Лебран вытащил из-под подушки флакончик, чтобы нанести смазку на член. Словно завороженный, я смотрел, как альфа ласкает себя, так же пристально глядя на распростертого перед ним меня. — Раздвинь ноги, Руан, а потом подрочи себе, — велел он, откинув мешавшиеся волосы за спину. — Боже, как ты красив… Как хорошо, что я тебя нашел… Думаю, в спальне тех, кто связан узами брака, нет постыдных затей… Я успокаивал себя этим, понимая, что охотно и с наслаждением исполняю просьбу Его Высочества, по-прежнему наблюдая, как рука герцога ритмично ласкает его внушительных размеров детородный орган. Проклятье, неужели это орудие еще недавно входило в меня целиком?! По позвоночнику пронеслась огненная волна предвкушения, едва я только вспомнил… Ален вновь подсунул мне под поясницу подушку, чтобы бедра оказались подняты выше, а затем, придерживая член у самого основания, мужчина коснулся головкой моей вздернутой вверх задницы, поглаживая припухшее отверстие, но не пытаясь проникнуть внутрь. Спустя пару минут я принялся нетерпеливо ерзать, но вместо того, чтобы войти, герцог вдруг склонился ко мне, прошелся языком по подтянувшимся яичкам, а затем вдруг обхватил мой член губами, причиняя совершенно невозможное блаженство. — Ален… боже, что Вы… ах… Я стонал и метался по постели, наслаждаясь каждым мгновением этой развратной ласки. Длинные волосы альфы приятно щекотали низ живота, а член распирало от желания кончить. Горячая струя семени хлынула наружу, как я ни пытался сдержаться. Это походило на долгое восхождение, когда на самой вершине тебя накрывает волной чувственного восторга, и дыхание перехватывает от того, насколько это приятно. Излившись несколькими быстрыми толчками, я запустил пальцы в локоны Его Высочества, переживая чистый восторг освобождения. — Ну, зачем Вы? — шепнул я, расслабляясь после оргазма. — Разве мы не будем…? — Почему это не будем? — чувственно усмехнулся герцог. — Очень даже будем. Мужские ладони скользнули по внутренней стороне бедер, разводя их широко в стороны, а затем я почувствовал, как Ален настойчиво толкнулся вперед, сильно надавливая и входя в меня быстро и властно. — Черт! — вскрикнул я, дернувшись. — Больно! — Тише, Руан, постепенно ты привыкнешь, — герцог опустил руку на мой живот, не давая вывернуться. — Некоторые омеги тренируются с дилдо, чтобы сделать себя более доступными, но мне нравится твоя узость… Тише, мальчик… Сейчас все пройдет. И, действительно, становилось немного легче, хотя я не понимал, зачем альфа позволил мне кончить первым. Теперь я не смогу сразу… Боже! В прошлый раз Ален был сверху, а сейчас он стоял на коленях между моих широко разведенных ног и едва только детородный орган Его Высочества втолкнулся в меня до самого конца, стало ясно, на сколько же я не прав… Это было настолько приятно, что я застонал, томно закрывая глаза. Раньше главным источником удовольствия был мой член, а сейчас, когда семени уже не осталось, наслаждение расходилось внутри: тягучее, пошлое, желанное… Это были совершенно разные виды удовольствия и, кажется, трахаться с альфой мне нравилось гораздо больше, чем все остальное на свете. — Ален… О, Ален! Да! Как же это было сексуально: слышать, как бедра герцога ударяются о мою задницу, чувствовать, как его член ритмично двигается во мне, то отступая, то снова втискиваясь до упора… Я старался еще шире развести ноги, чтобы мой муж вошел еще глубже… и еще… и снова… Герцог трахал меня яростно и сильно. Я попытался обхватить его поясницу ногами, но вместо этого Его Высочество вдруг задрал их себе на плечи, исполняя данное мне когда-то обещание. — Руан, — простонал он. — Как же в тебе хорошо… Оргазм был настолько ярким, что я совершенно забылся, позволяя себе кричать имя герцога, долго-жарко кончая под ним. Член снова встал, но семени не было, зато было все остальное: мои ноги дрожали от чувственного восторга, а в теле расходились волны зудящего, тягучего блаженства, усилившиеся в миг, когда герцог кончил, заполняя меня изнутри своей спермой: снова, снова, снова… Ален подался вперед, прижимая меня своим телом к постели, а я едва мог дышать, все еще переживая невероятное, чистое удовлетворение. — Понравилось тебе, да, мальчик? — шепнул Его Высочество мне в висок. — Не шевелись, хочу остаться в тебе, а через пару минут мы продолжим. — Снова? — с трудом подняв руку, я обнял мужа, наслаждаясь мгновениями блаженной сытости. — Снова. Скажи, понравился тебе чистый оргазм омеги? — Так Вы специально? — догадался я о причине внезапного минета. — Чтобы ничто не мешало сравнить? — Да, — ответил герцог, вновь двинув бедрами. — Я хочу продолжать. Думаю, до утра тебе точно не придется уснуть, Руан. Медленно, дразняще медленно я провел пальцами ноги по голени альфы, а затем обхватил его за поясницу, побуждая войти глубже. — Хочу еще, Ален, — шепнул я. — Вы совершенно меня испортили: целиком, окончательно и бесповоротно… * * * Первые солнечные лучи, ворвавшиеся в окно опочивальни, разбудили герцога Алена, заставив того сощуриться и потянуться к пологу постели, чтобы, высвободив ткань из витого шнура с кистью, задернуть его и вновь уснуть, прижимая к себе уставшего за ночь Руана. Взглянув на спящего омегу, Его Высочество не отказал себе в удовольствии скользнуть носом вдоль позвоночника юноши, отыскивая на коже супруга едва уловимый пудровый запах, к которому теперь добавились явственно читаемые нотки его собственного аромата, показывающего любому альфе, что этот красивый мальчик занят… Прошедшей ночью герцог не отказал себе в удовольствии несколько раз взять Руана, наслаждаясь его чувственным и таким искренним откликом. — В тебе столько нераскрытой страсти, — шепнул он, поглаживая крепкие ягодицы возлюбленного. — Интересно, как тебе понравятся мои любимые игры? Почему-то герцог был уверен, что Руану понравится, главное вводить его в науку любви постепенно, не пугая, а позволяя понять, какое же это наслаждение: отдаваться, не стесняясь и не боясь признаться в том, насколько это приятно. Когда ночью он велел Руану встать на колени чтобы войти в его восхитительное тело сзади, юный омега инстинктивно прогнулся в пояснице, принимая в себя член альфы, и лишь томно всхлипывал в скрещенные на подушке руки… Ален заводился все сильнее, наблюдая, как его член ритмично входит в тело юноши, а тот сжимает его на самом входе так немыслимо-туго, что практически невозможно сдержаться и не спустить в эту жаркую, влажную глубину, сильно стискивая пальцами бедра партнера. Руан так долго сопротивлялся, а сейчас, ведомый опытным любовником, наконец-то распробовал радости супружеского секса, наслаждаясь каждым мгновением: его возлюбленный сладкий мальчик… Его Высочество улыбнулся, ощущая вновь пробудившееся желание. Насколько же сексуален его супруг и насколько же красив! Этот вид на изгиб спины, узкие бедра, позвонки, выступавшие на шее, как раз под растрепавшимися смоляными кудрями… — Скромный, но не в постели, — тихо усмехнулся Ален, касаясь поцелуем плеча парня. — Нужно будет дать тебе возможность проявить свою страсть. Руан прекрасно ездит верхом, а значит, ему должно понравиться управлять сексуальным наслаждением самому, оседлав член альфы и двигаясь так, как будет наиболее приятно. Эротические видения замелькали перед внутренним взором и Ален поразился самому себе — шесть раз за ночь и ему все еще мало. Тихий стук в дверь заставил герцога потянуть одеяло выше, пряча Руана от случайного взгляда слуг, невесть с чего решивших нарушить уединение примирившихся супругов. — Прошу прощения за беспокойство, милорд, — в комнату вошел и склонил голову, приветствуя хозяина, управляющий замком Де Корд — месье Оренбо. — Надеюсь, причины достаточно веские, чтобы беспокоить меня с утра, — чуть нахмурился герцог. — Письмо от Его Величества, — не терявший достоинства слуга, протянул хозяину поднос с запиской. — Король изволил покинуть наш кров еще с рассветом. Чуть приподняв брови, герцог Лебран сломал печать, развернул послание и, не обращая внимания на замершего подле постели управляющего отпускали, начал читать. «Дорогой брат, — гласило послание от Игнаса. — Судя по звукам, всю ночь доносившимся из твоей спальни, я могу заключить, что перемирие между тобой и очаровательным юным Руаном состоялось, и ваш брак наконец-то получил физическое подтверждение. От всего сердца поздравляю вас обоих с наступившим согласием. Твой супруг такой пылкий и эмоциональный, что скоро весь мой дворец будет знать, сколько раз за ночь вы насладились друг другом.» На этом месте стоял начертанный королем символ, который они с Аленом использовали еще в детской переписке, создав собственный придуманный язык. Герцог улыбнулся, поняв: Игнас смеялся, поддразнивая брата, рухнувшего в омут страстей с головой. «Теперь к делу: я даю вам с Руаном две недели на уединение, а затем обязываю прибыть ко двору. Думаю, этого времени будет достаточно, чтобы удовлетворить первый сексуальный голод, а также подготовиться к дворцовому церемониалу. Как я уже успел убедиться, твой супруг очень красив, необычайно умен и обходителен, чему я искренне рад. Не заставляй мне писать тебе дважды, Ален. С братской любовью Его Величество Игнас Лебран» — Можете идти, Оренбо, — кивнул управляющему герцог, сворачивая письмо и пряча его под подушку. — Ответа не будет, король и так знает, каков он. Прикажите слугам подать завтрак в спальню через три часа и напишите портному, что дворцовые наряды моего супруга должны быть готовы через две недели. Нет, пусть это сделает Элен и пусть добавит, что я хочу приобрести для Руана еще несколько нарядов с шортами. — Да, Ваше Высочество, — кивнул управляющий, медленно отступая к дверям. — Все будет исполнено, не сомневайтесь. Стараясь не разбудить спящего юношу, Ален придвинулся ближе, обнимая Руана, и тот вжался в него, словно только и ждал, когда же можно будет прильнуть к альфе. — Мой, — шепнул герцог Лебран, легко и нежно поглаживая супруга по мерно вздымавшейся груди, незаметно скользя ниже и ниже. — Навсегда… * * * Я пробудился от томных и очень приятных ощущений, когда к собственному позору кончил в ладонь Его Высочества, еще даже толком не сообразив, что происходит. — Доброе утро, — голос альфы звучал над ухом, а я сам лежал, прижимаясь спиной к телу герцога Лебрана: сонный, покорный и совершенно расслабленный. Прошедшая ночь окончательно расставила все по местам, положив конец моим бесконечным метаниям. Да, я омега и теперь наконец-то это признаю. Да, я хочу своего мужа и наслаждаюсь тем, что мы делаем в постели. Да, это все это развратно, но одновременно бесконечно притягательно. И, да, мне совершенно не стыдно в этом признаваться… — Ален, — тихо выдохнул я, содрогнувшись, когда подушечка большого пальца Его Высочества прошлась по крайне чувствительной головке. — Боже, это слишком… — Я соскучился по тебе за ночь, мальчик, — губы Алена скользнули по моей шее, а его член уперся мне в поясницу. — Иди умойся, а потом сделай для меня кое-что. Как только я закончил все необходимые процедуры, Его Высочество, приподнявшись на локте, указал мне на камин. — Возьми шкатулку и иди обратно, Руан. Забравшись на постель, я передал хозяину замка Де Корд требуемое, не забыв отметить, что крышку сундучка украшал родовой герб Его Высочества. — Через две недели нас ждут при дворе, — герцог коснулся большим пальцем моих губ, обрисовывая их контур. — И я принял важное решение: мне не хочется тебя заставлять носить то, что носят омеги. На официальные мероприятия тебе все-таки придется надевать турнюр, а в остальное время носи то, что нравится. — Черт, — я едва мог вздохнуть, ведь сердце зашлось ледяным страхом, стоило лишь вспомнить о первом разговоре с Его Высочеством, состоявшимся после охоты — там он тоже принял решение, давшееся нам обоим с большим трудом. — Вы меня напугали… — Чем? — широкие брови герцога недоуменно приподнялись. — Вдруг Вы снова не захотите меня… Ален не дал мне спрятать взгляд, подавшись вперед и сграбастав меня в объятия. Прижавшись щекой к груди альфы, я слышал, как сильно бьется его сердце. — Руан Де Корд, — судя по тону, мой муж сейчас был предельно серьезен. — Я взял тебя в супруги и не устану повторять, что ты единственный, кого я хочу, к кому испытываю такое сильное влечение. Ты был прекрасен этой ночью. — Но я совершенно ничего не умею, — я обхватил герцога за пояс обеими руками. — У Вас, наверняка, были более опытные… омеги… — Главное, что опыт есть у меня, — искусителем шепнул Ален. — А от тебя как раз требуется определенная доля невинности, так что можешь не волноваться: мне нравится всему тебя учить. Теперь будь хорошим мальчиком, примерь эти украшения. Хочу взглянуть, как на тебе будут смотреться сапфиры. Герцог откинул крышку шкатулки, являя на свет изумительной красоты драгоценности: широкое ожерелье, больше всего напоминавшее средневековую рыцарскую цепь, только гораздо более изящную. Сапфиры искрились под солнечными лучами, прорвавшимися-таки сквозь неплотно задернутый полог. Я приложил к себе украшение и вздрогнул, когда холодное золото коснулось кожи. Ален помог мне справиться с замком, а я провел пальцами по украшению, которое идеально легло чуть ниже ключиц. — Мой папа крон-принц не любил эти драгоценности, считая их недостаточно вычурными для царственного омеги. Мне же, напротив, кажется, что это очень красиво. Пусть даже довольно сдержанно. — Они прекрасны, — восторженно произнес я. — Но Вы правы, они достаточно мальчиковые… Мне подходит. Не ожидал, что Ален рассмеётся, но спустя мгновение я тоже расхохотался вслед за ним, глядя в янтарные очи герцога. — Подходит ему, — отсмеявшись, фыркнул альфа. — Их как для тебя делали, Руан. Серьги, кстати, тоже очень лаконичные. — Идеально… Мочки ушей еще немного ныли после проколов, на которых настояла Элен, чтобы подготовить мой выход к мужу, но, когда Его Высочество помог мне вдеть серьги в крошечные дырочки, боли я почти не почувствовал. Далее Ален надел мне на запястье браслет, составлявший комплект с ожерельем, а затем мою голову украсила самая настоящая корона, только совсем небольшая. — Как же ты красив, Руан, — Его Высочество медленно опустил меня на подушки, навис сверху, явно наслаждаясь зрелищем. — Мне очень нравятся твои короткие кудри… Не думал, что подобная стрижка способна украсить омегу, но ты возмутительно хорош, мальчик. Мне бы хотелось самому написать твой парадный портрет… Нет, не парадный. Личный. Хочу, чтобы на тебе были только эти украшения… Когда я буду находиться на фронте, буду смотреть на него и желать скорее вернуться с победой. Меня охватил ужас при одной только мысли, что герцог Лебран покинет меня, чтобы где-то далеко рисковать жизнью в бою… Нет! Если он погибнет, я… мне незачем будет дальше жить. — Ален, я не хочу, чтобы Вы уезжали! — обхватив шею мужчины руками, я потянулся к нему, словно бы мог заставить мужа остаться рядом навсегда. — Прошу, не покидайте меня! — Что за паника? — властный поцелуй немного притупил страх. — Пока Его Величество не объявил войну, я никуда не собираюсь и всецело твой. И когда я успел так влюбиться, что едва не разрыдался, сообразив — маршал королевской армии однажды обязательно отправится на фронт? Нет, я не могу потерять Алена, едва его обретя… Кажется, я успел подумать что-то еще, но герцог коленом раздвинул мне ноги, и все мысли развеялись, как утренний туман с восходом солнца. Завелся я мгновенно: по бедрам плеснула волна обжигающего жара, а в животе стало так сладко от предвкушения, что я невольно застонал, зная: сейчас Его Высочество окажется во мне. — Да, Руан… Откройся мне… Бархатный голос герцога обволакивал меня, заставляя цепляться за плечи альфы, как за единственно надежную вещь в этом мире. После ночи любви я чувствовал, что внутри до сих пор влажно, поэтому Алену нет необходимости пользоваться смазкой. Толкнувшись вперед, Его Высочество не сдержал хриплого стона удовольствия, жадно входя в меня и вгоняя член до самого основания. А я всхлипывал в голос, наслаждаясь чувством блаженной наполненности, растянутый до предела и насаженный на детородный орган мужа. — Еще! Пожалуйста… еще… Мужчина довольно усмехнулся, глядя на меня сверху, склонился к моим губам, скользнув по ним кончиком языка, побуждая ответить. — Ален, прошу… Я двинул бедрами навстречу, подталкивая альфу к действию. — Скромный, но не в постели, — шепнул герцог, задавая темп, от которого у меня потемнело в глазах, насколько хорошо это было. — Ноги выше, Руан! Боже, какой ты пошлый и прекрасный! Мне было понятно, как сильно изменились ощущения моего тела: я хотел кончить, но желал испытать это там, где сильно толкался тяжелый член Его Высочества. Распробовав раз истинное наслаждение омеги, я не мог больше от него отказаться — это было сильнее меня. — Какая тугая у тебя задница, мальчик… Скажи мне! Ей хорошо на моем члене? — Да! Боже, да! Я умираю под Вами! — Лучше кончай, — слова сорвались с губ альфы хриплым стоном. — Кончай, Руан! Мы подавались навстречу друг другу с яростью голодных зверей, наслаждаясь взаимной страстью. Член герцога бился во мне, раз за разом ударяясь в самое чувствительное место, от которого в теле расходилось запредельное удовольствие. Первым сдался я: изливаясь себе на живот и одновременно кончая внутри, я царапал спину мужа, совершенно утратив контроль над собой. Оргазм Алена был сильным и долгим: запрокинув голову, герцог Лебран наполнил меня семенем, с хриплым стоном разряжаясь где-то глубоко во мне. Не размыкая объятий, мы устроились на подушках, переживая отголоски удовлетворенного желания. Пальцы Его Высочества нежно скользили по моему животу, рисуя какие-то затейливые фигуры, а затем он вдруг взял меня за руку, поднес её к губам, чтобы поцеловать. — Руан, я никогда никому ни в чем не клялся, — голос Алена звучал тихо и проникновенно. — Но сейчас мне важно это сказать: я твой. В этом можешь мне верить. *** Карета ритмично покачивалась на рессорах, а я дремал, опустив голову на плечо Его Высочества. Герцог обнимал меня, не давая соскользнуть с сидения, и мне нравилось чувствовать исходившую от альфы надежность. Буквально несколько минут назад Ален показал, как можно использовать естественную качку экипажа на ухабистой лесной дороге в сексуальных целях, усадив меня на колом стоявший член. Это было странно и восхитительно: достичь пика наслаждения, ни разу не двинувшись и при этом наслаждаясь долгими, чувственными поцелуями альфы… Черт, сколько же еще мне предстоит узнать о науке эротических удовольствий, а ведь раньше я думал, что супругам положено наслаждаться друг другом исключительно в постели… Расслабленный и удовлетворенный, я жался к Алену, погружаясь в зыбкий, поверхностный сон. Ехать в экипаже было странно, ведь гораздо быстрее было бы добраться до Авалорна верхом, но герцог лишь покачал головой в ответ на мое недоумение. — А куда прикажешь положить наши вещи, Руан? — спросил он, подавая мне руку, чтобы помочь ступить на подножку кареты. — Твоих нарядов тут только два сундука, не считая шляпных коробок и обуви. Действительно, два экипажа, поданных к парадному крыльцу замка Де Корд оказались нагружены множеством багажа, и мне оставалось лишь догадываться об объемах вещей, что мы везли с собой ко двору. — Но зачем так много? — растерялся я. — Мы пробудем во дворце до конца сезона, Руан, а это еще четыре месяца. Уверен, все пригодится. Как и обещал герцог, Элен тоже отправилась в путешествие: ей было оставлено место во второй карете, там же, где устроился старший камердинер Его Высочества и еще двое девушек-служанок из замка, вызвавшиеся во всем помогать моей умненькой камеристке. Сквозь полудрему я улыбнулся, вспоминая, как замечательно мы с мужем провели отведенные королем две недели уединения. Да, Ален по-прежнему вел для меня индивидуальные занятия, но теперь каждое из них стало настоящим удовольствием. Во время урока танцев больше не было необходимости держаться на расстоянии, подавляя собственные чувства: когда мы сходились в очередной фигуре и моя ладонь ложилась на запястье Его Высочества, сам воздух, казалось, вскипал вокруг, пропитываясь нашим взаимным притяжением. — Ты возмутительно хорошо двигаешься, мальчик, — однажды шепнул альфа, а затем герцог просто велел музыкантам покинуть гостиную и нужно ли говорить, чем окончился тот старинный танец, носивший певучее название «павана»? За столом, репетируя придворные трапезы, мы говорили и говорили без устали, узнавая интересы и привычки друг друга, делясь воспоминаниями детства и даже планируя, как будем проводить в замке Де Корд короткие, но снежные зимы. Теперь Его Высочество всюду сопровождал меня в верховых поездках, а затем я… не знаю, как мне это удалось, но Ален согласился потренироваться со мной в поединке, чтобы узнать, действительно ли я так хорошо владею шпагой, как рассказывал ему за завтраком. — Что ж, неплохо, — кивнул Его Высочество, оценив мой первый выпад. — Продолжай. Сначала мне даже казалось, что я тесню герцога в сторону: клинок сходился с клинком, издавая мелодичный звон, но скоро стало ясно: Ален лишь давал мне шанс проявить себя, а затем он двумя быстрыми атаками разоружил меня, выбив шпагу из рук, но вместо горечи поражения мне досталась жгучая сладость жадного поцелуя, которым и завершил эту дуэль мой муж. — Я должен был сразу понять, что не выстою против опытного военного, — выдохнул я в губы Его Высочества. — Вы так сильны и… это вообще нормально, что я Вас снова хочу? — Конечно, — страстно откликнулся альфа, сжав свободной рукой мои ягодицы. — Ты чувствуешь во мне доминантного самца и твое тело просится под меня, Руан. А еще тебя заводит поединок… Во многом ты, действительно, обычный юноша, которому нравится соперничество с другим мужчиной, но… все-таки, ты омега, мой страстный. Продолжим или пойдем в постель? — Продолжим, — с сексуальным вызовом я глянул в янтарные очи герцога Лебрана. — Научите меня, как нужно сражаться. — Нахальный и дерзкий, — усмехнулся в ответ Его Высочество. — И за дерзость поплатишься. Я научу, но проигравший будет должен отсосать победителю, не удовлетворяя самого себя. Идет? Разумеется, я тут же ответил согласием и, конечно, в итоге стоять на коленях пришлось мне, но, черт, как же мне нравились эти занятия в саду замка, где никто не смел беспокоить нас, уединившихся для уроков и удовольствий. Теперь каждое утро мы начинали с обучения и вскоре я понял, о чем говорил Ален: омега никогда не сможет взять верх над гораздо более сильным альфой, поэтому моей тактикой должна быть природная гибкость, уход от атак противника и стремительное нападение в миг, когда соперник слегка открывается, чтобы нанести удар туда, где я только что стоял. Сначала это было трудно, но голос герцога, хлесткий, как удары плети, подгонял меня, не давая сбавлять темп: еще, уворот, финт*, еще, батман**! И вот за день до отъезда ко двору, мне наконец-то удалось отклонить атаку Его Высочества, а затем молниеносно прижать острие клинка к шее мужчины, не пряча торжествующей улыбки при взгляде на чуть изогнувшуюся бровь герцога. — На колени, милорд, — усмехнулся я, ощущая, как внутри разрастается дрожь предвкушения удовольствия. — Сегодня Ваша очередь мне угодить. Двумя пальцами герцог Лебран отвел оружие в сторону, шагнул ближе, подавляя меня и одновременно возбуждая еще сильнее. — Я хотел, чтобы ты ощутил вкус победы, — шепнул он, касаясь подушечкой большого пальца моих губ. — Ты нелепо открылся трижды, потом разберем, где и как. А пока… — Вы специально, да?! Поддались?! — Какая разница? — чувственная усмешка скользнула по губам Алена. — Ты же хотел увидеть, как альфа становится перед тобой на колени, верно, мальчик? И я смог только кивнуть в ответ, наблюдая, как герцог рывком расстегивает мои бриджи, а затем медленно опускается на траву и, жадно глядя на меня снизу вверх, проходится языком по моему напряженному члену. Боже, как я завелся! Губы Алена дарили невероятное удовольствие, а ощущение власти над альфой просто сводило с ума… Со стоном я запустил пальцы в золотистые локоны герцога, наслаждаясь каждым мгновением порочной ласки. — Да, — выдохнул я. — Буду стараться выигрывать почаще… ах! Ноги отказывались держать, икры свело сладостной судорогой, когда губы Его Высочества плотно сжались, обхватывая меня так невозможно, невыносимо хорошо… — Ален… ах, Ален… какой Вы… Ласки альфы становились все настойчивей, а удовольствие почти нестерпимым. По позвоночнику пронеслась волна горяченного восторга, и я кончил, со стоном изливаясь в пошлый рот Его Высочества. — Теперь ты будешь стараться победить втрое сильнее, — усмехнулся Ален, наконец выпуская меня из сладостного плена. — Потому что больше я поддаваться не буду. — Руан? Руан, просыпайся, мы остановимся на ночь в таверне. Как оказалось, увлекшись соблазнительными видениями, я задремал, а карета остановилась на незнакомом подворье. — Что? Что случилось? — я попытался сообразить, где нахожусь, с трудом возвращаясь в реальность. — Начался дождь и дорогу размыло, — Его Высочество коснулся моей щеки, успокаивая. — Уже почти темно, так что не будем рисковать. — Разумно… — Тогда идем, — потянул меня к распахнутой двери экипажа муж. — Поужинаем, выспимся на нормальной постели. Кивнув, я подчинился и только ступив на порядком раскисшую от ливня землю, понял, насколько затек, уснув в неудобном положении. — Можно в следующий раз верхом? — спросил я, догоняя Его Высочество. — Посмотрим, — уклончиво отозвался альфа, распахивая дверь постоялого двора. — Держись рядом со мной, Руан. Я сразу же окунулся в атмосферу кабака: на небольшом возвышении играл на волынке огненно-рыжий мальчишка музыкант, за столами сидели и выпивали путешественники из тех, что достаточно состоятельны, чтобы провести непогожую ночь под крышей, но одновременно достаточно бедны для того, чтобы снять собственную комнату, где можно уединиться. — Милорд, — навстречу знатному гостю устремился коренастый хозяин таверны, вытиравший мокрые руки о белый, видавший виды передник. — Чем могу служить? — Мне нужны комнаты для ночлега, — властно произнес Ален, даже не уточняя о наличии мест. — Со мной четверо слуг, девушек поселите отдельно. — Но я не уверен, что у меня найдется столько свободных комнат… — Откажете в гостеприимстве принцу крови? — спокойно поинтересовался герцог Лебран. — Любопытно, милейший… — Что Вы, Ваше Высочество, — ахнул мужчина, наконец-то разглядев в полумраке лицо собеседника. — Сейчас же распоряжусь! Действительно, таверну, носившую название «Поросёнок и гусь», сложно было назвать респектабельным местом, поскольку в самодельной люстре, сделанной из старого колеса, не горело ни единой свечи — мрак разгонял неверный свет камина и плошки-светильники, расставленные по довольно обшарпанным столам. Разговоры мгновенно стихли, стоило хозяину злачного заведения упомянуть титул ночного гостя, и все взгляды тут же устремились на нас. Невольно я опустил руку на эфес шпаги, но взгляд Алена яснее ясного сообщил: опасности нет, можно не беспокоиться, это всего лишь любопытство простолюдинов, столкнувшихся со знатью. — Вашему спутнику тоже потребуется отдельная комната? — владелец таверны вежливо поклонился мне. — Юный лорд захочет ночевать на одном этаже с Вами? — Это мой супруг и нам нужна лучшая комната, — в протянутую руку мужчины лег мешочек с монетами. — И еще ужин. Если мне у тебя понравится, плачу еще столько же. — Разумеется, — быстро закивал хозяин, сообразив, что сейчас получил свой месячный доход. — Мои молодцы будут охранять Ваш покой, никто и пикнуть не посмеет, чтобы не разбудить… Эй! Заткнись! Музыку тише! Повинуясь знаку хозяина, из каморки под лестницей вышли четверо громил, готовых встать у нашей двери и… — Охрана не потребуется, — чуть усмехнулся герцог Лебран. — Если будет нужно, я положу всех и каждого, кто сунется побеспокоить меня и моего супруга. Об этой особенности альф знали все: защищая своего омегу, альфа не остановится не перед чем, а такие случаи бывали… В общем, если не желаешь расстаться с жизнью, лучше не соваться к человеку, которого сама природа создала сильнее и выносливее любого мужчины-беты… И, черт, я понял, что возбуждаюсь при мысли, что Ален способен убить ради меня, причем быстро, жестоко и молча, как убивают только опасные хищники. Альф боялись. Я чувствовал запах страха, исходивший от посетителей таверны, да и как можно было иначе реагировать на высокого, властного военного, вооруженного верным клинком и опытом множества сражений во славу короны? Даже если здесь и находились потенциальные воры или разбойники, то сейчас они притихли, словно ягнята перед волком. Не сразу дошло, что альфа говорит с посетителями придорожного заведения лишь с помощью запаха власти, вынуждая каждого присутствующего покорно склонить голову, а во мне, напротив, этот низкий, бархатный аромат рождал исключительно плотские желания… Что же, выходит, я завожусь на эту демонстрацию доминирования? Любопытно… Мелькнула мысль, что Ален мог бы быть королем, родись он раньше Его Величества… По крайней мере, сейчас я явственно ощутил эту пропасть, разделявшую могущественных альф с остальным миром — она была поистине огромна. — Прошу, Ваше Высочество, — подобострастно склонился перед герцогом хозяин постоялого двора. — Комнаты готовы. Мы медленно поднимались по скрипучей лестнице на второй этаж, следуя за провожатым. Неверное пламя свечи трепетало в его руке, освещая дорогу. — Прошу, входите, располагайтесь… — Устройте моих слуг и накормите их, — распорядился герцог, первым входя в небольшую комнату, центральное место в которой занимала видавшая виды кровать, однако белье оказалось чистым, только что застеленным, поскольку подле замерла в реверансе молоденькая служанка, судя по всему, хозяйская дочь. — Я принесла воду и чистые полотенца, — робко произнесла она. — Благодарю, — чуть смягчился Его Высочество. — Нам с супругом необходим ужин. — Конечно, милорд, — в конец оробела та. — Сию минуту исполню… Дверь тихонько скрипнула, и мы остались вдвоем, в тесном пространстве крошечной комнатушки. Немного смущаясь, я подошел к наборному окошку и, распахнув узкие створки, выглянул наружу. В проливной летний дождь. Действительно, продолжать путешествие в ночи и в такую погоду было бы безумием: тракт размыло, а значит, тяжелый экипаж, наверняка, увязнет. Нужно ждать. Обернувшись, я увидел, что Ален положил на прикроватный столик шпагу и кинжал, а второй убрал под подушку. Сняв дорожное пальто и рубашку, герцог остался в одних бриджах, а затем он подошел к зеркалу, желая умыться и привести себя в порядок. — Руан, полей мне на руки из кувшина, — попросил альфа. Последовав примеру мужа, я быстро избавился от верхней одежды, а затем сначала помог умыться Его Высочеству, а потом Ален сделал то же самое для меня. Ужинали мы деревенским пирогом с мясом. От принесенного вина я отказался, оно было кислым и явно разбавленным водой, поэтому герцог приказал служанке забрать графин и вместо него подать яблочный сидр. Наконец, с трапезой было покончено, альфа жестом пригласил меня в постель, наслаждаясь охватившим меня трепетом. — Что такое, Руан? — рассмеялся он. — Ты краснеешь, мальчик. — Просто мы впервые ночуем не дома, — признался я, быстро стянув бриджи, чтобы тут же юркнуть под одеяло. — Тут полно чужих людей и… — Рад, что замок Де Корд стал для тебя домом, — тепло улыбнулся Ален. Его Высочество подошел к двери, запер её на тяжелый засов, а затем герцог перенес подсвечник ближе к постели и принялся раздеваться. С замиранием сердца я наблюдал, как прекрасное, поджарое мужское тело постепенно обнажается, заставляя мое сердце биться чаще… Совсем недавно я написал письмо отцу, рассказав старому скольт-графу о своей новой жизни, о том, как прекрасен мой муж и как сильно я влюбился в него. И вот сейчас я едва дышал, понимая, что Ален возбужден… — Нравится, как у меня на тебя стоит, мальчик? — низкий голос герцога заполнил крошечную комнатку, заставляя меня томно дышать, стискивая пальцами край одеяла. — Ален, мы не можем… здесь… Я прекрасно понимал, что за стенкой находятся другие комнаты, где спят постояльцы, а внизу, на первом этаже, все еще ужинают посетители… И все, все они услышат, чем мы здесь заняты… Нет, это слишком стыдно! Тюфяк, набитый, судя по всему, смесью соломы и ароматных трав, прогнулся, принимая вес альфы. Я с восторгом ощутил рядом присутствие его горячего тела, прижался к упругой коже и… — Ален, что Вы творите?! — с губ сорвался протестующий шепот, когда герцог Лебран подмял меня под себя, жадно целуя, куда придется. — Наслаждаюсь своим прекрасным супругом, — отозвался тот, коленом раздвигая мои ноги. — Если смущаешься, будь тише… хотя, ты такой страстный, что точно не сдержишься. — Нет, мы не можем, — всхлипнул я, понимая, что уже почти проиграл: меня так сильно возбудила демонстрация природной власти альфы, что моя омежья суть давно начала исходить пошлой влагой, требуя немедленного соития с доминантным самцом. Моим самцом. С Аленом. — Я уже давно почуял, как ты намокаешь, Руан, — чуть двинул бедрами герцог, и наши члены наконец-то соприкоснулись сладостным толчком, от которого хотелось стонать в голос. — Так и должно быть, сладкий… Тебе хочется альфу… меня… Он был чертовски прав, мы оба это понимали. — Хочешь, покажу тебе силу омежьих инстинктов, — шепнул Его Высочество в мои губы. — И я запрещаю тебе кричать, это ясно? Как бы ни было хорошо, ты не издашь ни звука, мальчик. Ты меня понял? Черт, черт, черт… Сейчас я всем телом ощутил рокочущую вибрацию голоса Алена, ту самую, на которую сделала стойку моя омежья сущность. Это был голос вожака, которому невозможно противиться, но зато следование его приказам давало такую восхитительную внутреннюю свободу, что я едва не заскулил от удовольствия, насколько мне стало сладко. Я почувствовал предательскую влажность между ног, а внутри… внутри все сжималось от нетерпения ощутить член герцога, вошедшего на всю длину… проклятье, я совсем не могу отказаться от секса с мужем — это стало моим самым желанным удовольствием… Я вздрогнул, когда Его Высочество одной рукой ухватил меня за запястья, сжимая их и поднимая вверх, насильно заводя мне руки за голову. Впервые Ален применил ко мне силу, целиком и полностью порабощая меня и не позволяя шевельнуться. — Вот так древние альфы насиловали своих омежек, — шепнул он, жадно целуя меня в губы. — И хочешь ты, мальчик, или не хочешь, но я тебя трахну. И только посмей кричать. Боже, боже, как это было хорошо… Я словно рухнул в бездонную черную пропасть желаний, где от меня уже ничего не зависит и единственное, что оставалось, это покориться воле мужчины, безропотно принимая все, что он захочет сделать. Усвоив правила игры, я, желая подразнить агрессора, чуть прикусил губу герцога, за что тут же получил легкий, отрезвляющий шлепок по губам, а в янтарных глазах Алена полыхнуло настоящее пламя. — Маленький сучонок, — выдохнул он, свободной рукой обхватывая мой член. — Будешь сопротивляться? — Буду, — откликнулся я, весь дрожа от желания близости. — Даже если Вы сильнее… Кажется, я что-то задел в душе Алена, что-то дикое и тёмное, но такое притягательное для меня. Запястья ныли от стальной хватки пальцев, но Его Высочество сегодня не был настроен на нежности. Мужчина резко дернул меня за талию к себе, навалился сверху, направляя член в мою влажную, припухшую дырочку, и она жадно раскрылась навстречу, словно бы втягивая детородный орган альфы в тесную, вожделеющую глубину. — Мальчик, какой же ты жадный, узкий, тесный, — с губ герцога сорвалось глухое рычание. — Да, Руан! О, да! Я помнил, что кричать и даже стонать запрещено, но так было даже слаще. Не знаю, что такого было в этом любовном насилии, но, черт, я наслаждался властью мужа, раскрываясь ему навстречу. Да, еще, сильнее, снова! Член герцога вталкивался в меня яростно, мощно, исполняя самый естественный в мире ритуал: альфа брал своего омегу, как было запланировано самой природой, а я… я с восторгом принимал его страсть, до крови кусая губы. Невозможной силы оргазм прокатился по венам, рассыпаясь внутри на яростные сполохи наслаждения. Не выдержав, я со стоном впился зубами в плечо Алена и тот с глухим низким рычанием кончил, разряжаясь внутри меня: долго, сильно, упоительно… — Руан, — шепнул он, из последних сил подавшись вперед. — Ты так намок, что не нуждался даже в смазке… Пошлый мальчик… — Это Вы виноваты, Ален, — откликнулся я, освобождая одну руку из хватки его пальцев и обнимая герцога, чтобы тот не выходил из меня еще немного. — Заводите меня и наслаждаетесь… — Думаю, тебе понравится играть в мои любимые игры, — хмыкнул тот, придавив меня своим весом к постели. — Возможно, однажды мне захочется тебя выпороть. И, думаю, ты будешь просить еще.