░П░о░д░а░р░о░к░ ░д░л░я░ ░Т░э░х░ё░н░а░

Сидя за столиком, Тэхён наблюдал, как Чонгук пробирается к нему, осторожно обходя мебель маленького бистро. Он выбрал место на улице, подальше от входа, надеясь, что яркие солнечные лучи последних дней весны придадут их встрече недостающий оптимизм. Солнцезащитные очки Чонгука скорее походили на модель, специально сконструированную для пилотов, и тщательно скрывали от него выражение лица Чона. Губы были сурово сжаты, что не сулило ничего хорошего.  Тэ потер виски, чтобы избавиться от внезапно нахлынувшего волнения. Чонгук уселся на стоящий напротив него стул. – Тэ… Какое на редкость холодное приветствие отпущено омеге, с которой прожил целый год… Склонив голову, Тэ тихо произнес: – Чонгук. Он снял очки и положил их на стол. Его синие глаза не выдавали никаких чувств. – Ты что-то заказал? Почему каждое произнесенное им слово отдается такой болью и сердце? Возможно, потому, что явно демонстрирует огромную степень отчужденности. Он не спросил, как идут дела у Тэ, как прошло утро. По-видимому, эти темы его больше не волновали. – Да, я заказал тебе бифштекс и салат. – Отлично. Полагаю, у тебя был достаточный повод, чтобы настаивать на встрече? – Словно окончание отношений, длившихся целый год, было недостаточной причиной для свидания. – Я тоже по рассеянности забыл кое-что сделать, когда мы виделись в последний раз. – Лицо его исказила гримаса. – Я обставил свой уход не так, как мне бы того хотелось. Тэхён думал, что причинить ему большие страдания уже не удастся, но он явно ошибалась. Обставил свой уход не так, как ему того хотелось? Сначала они с бешеной страстью занимались любовью, а потом его просто бросили за ненадобностью. О какой именно части их последней встречи он так сожалел? Что конкретно ему хотелось обставить по-другому? – Тебе кое-что необходимо узнать. До нашего… – Тэхёну все еще с трудом давались слова об их расставании. Бровь Чонгука выжидательно поднялась. Он достал из портфеля пачку бумаг, положил их на стол, поставив сверху небольшую коробочку, размерами напоминающую футляр для ювелирных украшений. – Ты не можешь на ней жениться! – Слова автоматически сорвались с его языка. – Ей на тебя наплевать. Никакая омега не сможет смириться с образом жизни, который ты вел в течение последнего года. И снова насмешливая бровь Чона поползла вверх, словно издеваясь над ним. Тэ ответил на тот не поставленный вслух вопрос, который понял по выражению его лица. – Ты все это время жил со мной. – Уверяю тебя, что я не предавал огласке этот факт своей биографии. Тэхён приложил руку к животу, словно защищаясь от удара. Он прав. Он с особой щепетильностью относился к их связи и всегда следил, чтобы ни единого намека на регулярные встречи известной в Европе модели и корейского миллионера не появилось в средствах массовой информации. Его капиталы и Тэхёново бдительное поведение сделали свое дело. У Тэхёна были причины, по которым ему совершенно не хотелось видеть свое имя на страницах скандальных газетенок. Были у него причины и сохранять в тайне свое настоящее имя – Ким Тэхён. Связано это было с обязательствами, которые вынудили его поставить работу на первое место в жизни, отодвинув связь с Чонгуком соответственно на второе. Теперь, когда приоритеты поменялись и он беременн, отец его ребенка собирается жениться на другой. – Ты ее любишь? - Любовь – тема, которая меньше всего занимает мои мысли. Это уже начинало действовать  Тэ на нервы. Тэ прикусил губу, да так сильно, что сразу почувствовал привкус крови. Чонгук выругался, смочил свою салфетку в стакане воды и приложил ее к небольшой ранке. Выражение его лица было грозным. – Не надо кровавых сцен, Тэ. Наш роман был обречен на скорую развязку. Возможно, пришли мы к ней несколько раньше, чем сами того хотели, но не надо впадать в истерику. Вряд ли это стало для тебя полной неожиданностью. Тэхён замотал головой, молча выражая свое несогласие. Как он мог думать, что, живя с ним, Тэ предвкушал или с нетерпением ждал разрыва? Он никогда не позволял себе забегать в излишних фантазиях вперед и рисовать счастливые картинки их будущего, это действительно так. Предпочитал вообще не думать о будущем. – Я люблю тебя. – Слова просто сорвались с губ Тэхёна. – Черт побери. Не надо этого делать. – Чего не надо делать? Говорить правду? – Не надо пытаться воздействовать на меня путем таких заявлений. – Я не собираюсь тобой манипулировать. Циничная улыбка тронула его лицо. – Что мешало тебе говорить о своей большой любви в течение всего прошедшего года? – Я боялся… Его саркастический смех оборвал начатую Тэхёном фразу. Отчасти Тэ понимал, почему Чон не верит ему. Он действительно никогда не говорила ему о своей любви. И он ничего не знал о существовании его матери и Мэдди. И о тех финансовых затруднениях, которые вынудили его отодвинуть Чонгука на второй план и отдавать все силы модельному бизнесу. Возможно, он бы и не открылся Чону никогда, но беременность заставила его переосмыслить всю прожитую жизнь и ту особую роль, которую играл в ней Чонгук. Все просто и понятно. Чонгук отвергает его любовь. – Я тебе небезразличен. Не пытайся это отрицать. Не прошло и двух дней с тех пор, как ты занимался со мной любовью. – Согласен, что секс при сложившихся обстоятельствах был излишен. Я поступил неправильно. – Сексом ты мог заниматься с кем угодно, включая и свою новоиспеченную невесту. – Корейская омега из приличной семьи никогда не позволит себе расстаться с невинностью, не будучи замужем. Он отдает себе отчет в том, что сейчас говорит? – Куда же по твоей классификации причислить меня? К уличным девкам? Его широкие плечи напряглись. – Нет. Ты независимый, ориентированный на карьеру омега. Я хотел иметь такого любовника. Ты не возражал. Мы не давали друг другу никаких обещаний. У меня не было никаких намерений жениться на тебе, и, надеюсь, ты согласишься, что для тебя это не стало сейчас полным откровением. – С какой стати я должен с этим соглашаться? – Возможно, Тэ не думал о браке, но и о таком разрыве отношений тоже. – Наши отношения были уникальными. Особенными. – Секс был потрясающий. Руки Тэхёна задрожали, и ему пришлось поставить на стол стакан сока, который он уже подносил к губам. – Я не верю своим ушам. Как ты только мог такое произнести? – Это истинная правда. – Ладно. У меня тоже есть свои истины, которыми мне хотелось бы поделиться с тобой. – Итак? – холодно спросил Чонгук. Набраться смелости и заявить альфе, что он ждет от него ребенка, оказалось непросто. Особенно когда будущий отец только что так красноречиво и убедительно заявил, что Тэ совершил роковую ошибку, приняв чудесный секс за любовь. Но будь что будет. – Я в положении. Выражение его лица нисколько не изменилось, а затем в глазах появилось некоторое разочарование и сожаление. – Тэ, не стоит так унижаться. Я не оставлю тебя без средств к существованию. Как Чонгук мог подумать, что Тэхён шантажирует его, требуя финансовой поддержки! Он взглянул на кипу бумаг и футляр для ювелирных изделий, лежащие на столе. Жаль, что взглядом нельзя было превратить это в пепел. – Я жду от тебя ребенка, Чонгук. Он тяжело вздохнул, потирая пальцем переносицу. – Ты всегда был честным и откровенным. Так и не надо опускаться до вранья. Неужели ты считаешь, что твоя ложь способна что-то изменить? Он не верит ни единому  слову Тэхёна. Истерический смех чуть не вырвался из его груди. Чонгук уверен, что сейчас он лжет, а в прошлом говорила только правду. Он искренне верит в то, что перед ним сидит Ким Тэ, известный американский манекенщик, сирота, выбившаяся в люди и сделавший себе карьеру собственными руками. Он видит его таким, каким видит его весь мир. И он Чонгук не верит, что Тэ ждет от него ребенка. Трагизм и ироничность ситуации чуть не лишили Тэ дара речи. – Я не лгу. Его по-прежнему циничный взгляд заставил Тэхёна действовать. Он раскрыл сумку, запустил в нее руку и вытащил оттуда лакмусовую бумажку, которая была единственным доказательством его беременности. – Полоска говорит о положительном результате теста. Тэхён не знал точно, чего хотел от него добиться, но только не ярости. Он схватил Тэхёна за запястье и тряхнул руку, зажавшую обличительный тест. Голос клокотал от ярости. – Как ты смеешь показывать мне эту дрянь? Что с ним происходит? – Поверь, смею. Я не позволю тебе закрывать глаза на существование твоего ребенка только потому, что ты решил вступить в брак с другой омегой. Его губы судорожно скривились. – Ты думаешь, что у меня нет головы на плечах? Ты не мог от меня забеременеть. – У тебя лопнул презерватив. Надеюсь, хоть это ты помнишь? – Данный факт должен был остаться в его памяти. – Это произошло в безопасный для тебя период. После этого мы с тобой сексом не занимались, разве что два дня тому назад. – (Запястье ныло от его жесткой, звериной хватки.) – Скажи мне, что ты солгал. Скажи мне сейчас же, что это было мерзким розыгрышем, – яростно говорил он, злобно сжимая руку Тэхёна. – Мне больно, – прошептал Тэ. Рыдания сдавливали горло, горькие слезы подступали к глазам. Внезапная вспышка бешенства миновала, и Чон резко отпустил  руку Тэ, с отвращением отшвырнув от себя. Совершенно случайно в поле зрения Тэ попал один из личных охранников Чонгука, который бросился в погоню за фотографом. – Это чистая правда. Я в положении. Если что-то и менялось в его поведении, так только к худшему. Его просто распирало от ярости. – Это не мой ребенок. На секунду Тэхёна словно парализовало. Как он мог сомневаться в своем отцовстве? У него никогда не было альф, кроме Чонгука. И ему это доподлинно известно. – Нет, твой. Чонгука просто перекосило от отвращения. – Ты пыталась упрекать меня за то, что я женюсь на Таён, а сам затащил какого-то альфу в нашу кровать во время моего отсутствия? Кто он? Его резкий, громкий голос заставил Тэ подскочить на стуле от испуга. Чонгук никогда не терял самообладания. Он ненавидел сцены, а выяснение отношений в общественных местах, на глазах посторонних было для него просто недопустимо. Все, что могло негативно отразиться на его карьере и имидже, было равносильно смерти. – Нет и не было никакого другого альфы. – Факты говорят не в твою пользу. – Голос его был холоден как лед. – Я сам не знаю, как такое могло случиться, но мне от этого не легче. – Я хотел расстаться по-хорошему. Проявить великодушие и оставить тебе квартиру. Я думал, что ты этого заслуживаешь. Но пусть меня покарает Всевышний, если я стану содержать твоего любовника и его ублюдка. Я не настолько глуп, как ты думаешь. – Он схватил со стола бумаги, а маленькую коробочку отшвырнул в сторону Тэхёна. – С тебя хватит и этого. Вполне разумный памятный подарок в благодарность за оказанные услуги. Тэхён резко оттолкнул футляр. – У меня нет никаких альф. Анализы подтвердят, что ребенок твой. Он встал. – Можешь не сомневаться, что я потребую экспертизы, если ты только попытаешься подать иск на выплату алиментов. Тэхён жадно хватал ртом воздух, удушье предвещало очередной приступ тошноты. – У тебя в запасе двадцать четыре часа, чтобы освободить квартиру. – Одарив Тэхёна на прощанье еще одним желчно-ядовитым взглядом, он развернулся и ушел. Тэхён ходил взад и вперед по гостиной. По меньшей мере раз двенадцать он пытался дозвониться до Чонгука на его мобильный, но был лишь удостоен возможности оставить сообщение. Тэ связался с его сеульським и лондонским офисами с просьбой соединить его с Чонгуком при первой же возможности. Экономка в доме его деда также была в курсе его звонков. Каждое наговоренное им сообщение состояло лишь из двух слов: «Пожалуйста, позвони». Чонгук так и не позвонил. Ни единого звонка не раздалось ни в предыдущий день, когда мучительные слезы отчаяния перемешивались с рвущейся наружу яростью, ни ночью, которую он провел без сна, переворачиваясь с боку на бок на огромной, ставшей холодной и неуютной кровати. Тэхён пытался немного отдохнуть, хотя бы ради ребенка. Но всякий раз, стоило ему только закрыть глаза, сон словно рукой снимало. Перевалило за полдень, и последний час он снова провел, не отрываясь от телефона, номер за номером набирая все известные ему контактные линии Чонгука. В голове все время крутилась одна и та же мысль. Чонгук был убежден, что, кроме него, у Тэ есть еще кто-то. Как он только мог ему не доверять? За кого он его принимал? Тэхён в изнеможении опустился на колени, но моментально вскочил и выпрямился, услышав звук поворачивающегося в замочной скважине ключа. Молнией он подскочил к двери. Чонгук вернулся к нему! Облегчение волной пронизало все его тело. Он осознал наконец-то, насколько несправедливо и абсурдно было подозревать Тэ в связях с другими альфами. Одним рывком он распахнул дверь настежь. – Чон… – голос оборвался на полуслове. В дверях стоял совсем не Чонгук. – Кто вы, черт побери, такой? – испуганно закричал Тэхён по-английски, но, вспомнив, где он находится, быстро перешёл на французский и снова повторил свой вопрос. Лысый коренастый альфа резко шагнул за порог и направился в гостиную, ведя за собой серьезную, сосредоточенную омегу и еще одного альфу, долговязого и рыжеволосого. Первой заговорила омега: – Я управляющий делами господина Чона. В мою компетенцию входят вопросы недвижимости. Сюда я пришла, чтобы проконтролировать, в каком состоянии вы оставляете квартиру. Тэхён еле успел добежать до ванной комнаты, где его в очередной раз вывернуло наизнанку. А когда он вернулся, деловая брюнетка, держа в одной руке блокнот, а в другой ручку, уже лихо отдавала инструкции двум сопровождавшим ее альфам, куда и как складывать вещи Тэхёна. Ручка ее, словно учительская указка, плавно направилась в сторону статуэтки, которую Чонгук купил Тэхёну, когда они вместе были в Барселоне. Лысый послушно схватил статуэтку и, ловко завернув в оберточную бумагу, отправил в один из многочисленных ящиков, которые бригада по выселению принесла с собой. Тэхён наблюдал за всем происходящим в полном оцепенении. – Он специально уполномочил вас вышвырнуть меня из его квартиры? – наконец шепотом спросил Тэ, но омега его услышала и невозмутимо ответила: – Меня направили содействовать вашему переезду, это так. Тэхён направился в спальню, которую в течение года делил с Чонгуком, и тупо начал складывать одежду. За два часа все было аккуратно упаковано в коробки. Тэхён вернулся в гостиную и увидел опрятно сложенный багаж. Интересно, они спустят все это вниз и оставят в вестибюле? Или выставят прямо на улицу? Эмоции, вызванные столь жестоким и позорным изгнанием, внезапно вырвались наружу, и когда лысый поднял первую из многочисленных коробок, он закричал: – Стойте! Тот резко остановился. – Некоторые предметы, которые вы уже погрузили, не принадлежат мне. Вам придется немного задержаться. Я вынужден изъять их из своего багажа. – У меня имеется достаточно подробный список, которым снабдил меня господин Чон, – начала было возражать деловая брюнетка. – Меня это нисколько не интересует. – Тэхён выпрямился и со своих  180 взглянул на омегу сверху вниз. – Мне не нужно имущество вашего босса. Грузчики, должно быть, поняли по его лицу, насколько решительно он настроен, и молча подчинились. Процедура изъятия была длительной, но в конечном итоге Тэхён вынул из коробок все до единой подаренные ему Чонгуком вещи. Он с такой же скрупулезностью навел ревизию и в чемоданах, выбрасывая оттуда предметы одежды, белье и эксклюзивные костюмы – все, что было в свое время оплачено Чонгуком. – И еще одна мелочь. – Тэхён  нервно схватил свою сумку и вытащил оттуда белую лакмусовую бумажку с проступившей на ней яркой полосой, свидетельствующей о его беременности. Вчера в ресторане он убрал ее в сумку вместе с футлярчиком для ювелирных изделий, который Чонгук так и оставил на столике в кафе. Бросив все это на стопку сложенного нижнего белья, он поднялся, взял чемодан и, перебросив через плечо увесистую дорожную сумку, вышел из квартиры. Еще целую неделю Тэхён ждал хотя бы телефонного звонка от Чонгука, надеясь, что время благотворно подействует на него, остудит, успокоит и вернет ему здравый рассудок. Но ровно через неделю после его позорного выдворения из квартиры в колонке светских сплетен Тэ прочитал официальное объявление о его предстоящем бракосочетании с Ли Таён. Невеста выглядела лет на девятнадцать, чистой и непорочной. Тэхён сразу же освободил номер в гостинице, где вынужден был проживать все это время, грузовым судном отправил весь свой скарб в США, расторг контракт с модельным агентством, в котором все это время работал, закрыл свой банковский счет на имя Ким Тэ, аннулировал кредитные карточки, также открытые на это имя, и купил билет в Америку, но уже на имя Ким Тэхёна. Ким Тэ или сокращенно V, известной модели, короля подиума и бывшего любовника корейского миллиардера Чон Чонгука, больше не существовало. Через два месяца, выходя из специализированной клиники для омег, Тэхён остановился на пороге, вдыхая жаркий и влажный Нью-Йоркский воздух ранней осени. Он снова взглянул на последний снимок своего ультразвукового обследования. Этот снимок был подтверждением того, что ребенок нормально развивается и растет в его утробе, и он был очарован этим. Он носил мальчика-альфу – плод его свободной любви к Чон Чонгуку, которого он любил самозабвенно и по доброй воле. Ослабленный непроходящими утренними приступами тошноты и изможденный болезненно протекающей беременностью, Тэхён все еще мог найти в себе силы, чтобы радоваться предстоящему отцовству. Отчаянно стремясь поделиться хоть с кем-то своей новостью, он схватила мобильный и набрал номер сестры. Включился автоответчик, и Тэхён не решился доверить магнитной записи столь важную информацию. Расскажет все Мэдди, когда вернется домой. Он подумал, не позвонить ли матери, но быстро отказался от этой затеи. Не очень-то хотелось получать еще одну порцию нравоучений и в очередной раз слышать, что он опорочил незапятнанную честь семьи. Зато Тэхён не удержался и набрал номер своей бывшей парижской квартиры. Информация о торжественном бракосочетании Чонгука так и не просочилась на страницы нью-йоркской светской хроники. Глупо было даже думать об этом теперь, но он каждый день искал сообщения в газетах и, что было еще глупее, на что-то надеялась. Может, он опомнился? Отложил или вообще отменил свадьбу? На другом конце подняли трубку. – Алло? От удивления Тэхёна чуть не выронил из рук телефон. – Добрый день. Могу я переговорить с мистером Чоном? - К сожалению, сейчас его нет. Это госпожа Чон. Могу я чем-нибудь помочь в его отсутствие? Или вы оставите для него сообщение? Госпожа Чон. У Тэхёна перехватило дыхание. Этот подонок все же женился. Предпочел связать себя узами законного брака с другой омегой, когда Тэхён был уже беременным его ребенком. Тэхёну вдруг стало очевидно, что Чонгук никогда не принимал его всерьез. – Вы меня слушаете? – Да. – Вы оставите сообщение для моего мужа? – Нет, я… – Слова были уже ни к чему, потому что радость, поддерживавшая Тэхёна с самого первого дня, как только он точно узнал о своей беременности, мгновенно исчезла. – Кто звонит? Представьтесь хотя бы. – Голос молодой омеги, Ли Таён, нет, теперь уже Чон Таён, становился все более нетерпеливым. Разбитый и опустошенный, Тэхён ответил на вопрос, не задумываясь. Думать он просто не мог. – Ким Тэ. – Господин Ким, где вы сейчас? Чонгук с ног сбился, разыскивая вас. Он ужасно переживает за ребенка. Чонгук рассказал своей супруге о бывшем любовнике и о том, что он ждет от него ребенка? Тэхён отвел телефон от уха и с недоумением взглянул на него, не понимая, как только такое могло ему послышаться. До него все еще доносились звуки приятного голоса омеги, но слов он больше не различал. Без особого сожаления и интереса Тэхён нажал кнопку отбоя и отключил связь.