Часть 4
12 ноября 2023 г. в 12:21
Ему был нужен ребенок.
Подобные подозрения закрались в его душу сразу после телефонного звонка в их парижскую квартиру, но в озвученной форме они были куда более страшным оружием. Тэхёна словно в угол загнали, в какое-то темное безвоздушное пространство.
Тэхён инстинктивно прикрыл руками живот.
– Это невозможно. Теперь он принадлежит только мне.
– Ты сказал – он? У нас будет мальчик? Альфа?
– Да.
– Как ты узнал?
– Это установило ультразвуковое исследование, которое мне сделали на четвертом месяце беременности.
Черты его лица становились более мягкими.
– Так после этого ты позвонил мне в Париж?
Тэхён оставил этот вопрос без ответа.
Его длинные пальцы нервно сжимались в кулаки, теребя превосходную шерсть дорогих итальянских брюк.
– Ты хотел сказать мне, что у нас будет мальчик- альфа. – Он был сражен этим фактом наповал. – А к телефону подошла Хваён.
Тэхён по-прежнему молчал. Зачем утруждать себя лишними, никому не нужными словами?
– Ты так и не сказал ей, откуда звонил.
– Ты пытаешься поставить мне это в вину?
Чонгук крепко стиснул зубы.
– Довольно смешно. Но так оно и есть. Хваён умоляла тебя сказать, где ты находишься. Но ты отказался. Долгие месяцы я провел в бесплодных поисках, задействовал по меньшей мере пять лучших международных детективных агентств только для того, чтобы они подтвердили, что Ким Тэ больше не существует.
– Информация исчерпывающая и верная. Они не ошиблись.
– И тем не менее вот ты. Перед моими глазами.
– Нет. Прямо перед твоими глазами – Ким Тэхён. И Ким Тэ я больше не стану. – Не стоит снова позволять себе быть слабым и беззащитным, открывать свою душу человеку, которого Тэхён когда-то любил, будучи Тэ. Никогда!
– Ты утверждал в свое время, что ты круглая сирота.
Губы Тэ непроизвольно скривились в циничной усмешке.
– Утверждал? Эту информацию предоставило тебе очередное детективное агентство, когда ты хотел проверить мое досье и удостовериться, что я подходящая кандидатура на роль твоего любовника. Я просто никогда этого не отрицал.
– Получается, ты полностью поменял имидж и ради карьеры придумал себе легенду, по которой и жил.
– Да.
– Ты лгал мне изо дня в день в течение всего времени, пока не распался наш союз.
Союз? Так теперь называются любовные отношения, когда от них практически ничего не остается?
– Я никогда не лгал тебе.
– Ты позволял называть тебя Тэ.
– Многие модели работают под псевдонимами.
– В отличие от них ты не ограничился вымышленным именем, ты вёл совершенно иной образ жизни, далеко уведший тебя от реальности. А этот омега, Мэдд, на самом деле твой брат?
– Да, а Хан – его муж.
Брови его поползли вверх в саркастической ухмылке.
– Это я уже понял.
Тэхён сжал пальцы в кулаки, чтобы не дать волю рукам. В памяти снова всплыли события той встречи, когда он объявил о своей беременности. Неприкрытая враждебность и ярость, граничащие с бешенством, проявленные Чонгука в ответ на это известие, навсегда оставили рану в его сердце. Он вздрогнул.
– Я всегда думал, что ты альфа хладнокровный, сдержанный. Не большой любитель сцен и сентиментальных разборок. Никаких приступов болезненной раздражительности, полная уравновешенность и деловитость. В общем, утонченный, изысканный кореец.
– Добавь еще – богатый.
– Наплевать мне на твои грязные капиталы. Мне было абсолютно все равно, богат ты или беден.
– Теперь придется обратить внимание и на это. Все попытки отстранить меня от ребенка, если ты предпримешь таковые, окажутся тщетными. Тебе не одолеть меня, если в борьбу вступят деньги.
Страх сковывал Тэхёна все больше, но он не сдавался.
– Меня не напугать. Не забывай, что мы не в Корее. И если ты альфа и богат, это еще не достаточное основание, чтобы предъявлять права на моего ребенка. Семейный кодекс США в деле воспитания детей главенствующую роль отдает родителю- омеге. – Тэхён проштудировал американское законодательство сразу же по прибытии в Нью-Йорк, с особым пристрастием отнесясь к статьям о родительских претензиях в рамках гражданских браков. Хотя он прекрасно понимал, что, если Чонгуку когда-нибудь взбредет в голову официально выдвинуть свои требования, у Тэхёна будет масса неприятностей.
– Возможно, так оно и есть. Но выиграть судебный процесс тебе будет сложно. Непомерные судебные издержки, баснословные расходы на высокопрофессиональных адвокатов. Тебе этого просто не потянуть.
Картина, которую он нарисовал, была унылой и суровой.
– Чтобы удержать своего сына, я пойду на все, чего бы мне это ни стоило.
– На все?
– Да. На все!
– Тогда возвращайся в мой дом.
Тэхён стремительно вскочил с кресла.
– Самонадеянная гадина! Неужели ты действительно думаешь, что после всего, что между нами произошло, я вновь стану твоим любовником и безропотно последую за тобой?
– Мне не нужен любовник.
– Вот и прекрасно. Эта роль уже не для меня. Все в прошлом. Я вынес из этого спектакля все, что хотел знать. В следующий раз, когда меня потянет на альф, прежде, чем лечь с кем-то из них в постель, обязательно позабочусь, чтобы на пальце у меня было обручальное кольцо, надетое при священнике и в сопровождении клятвы о вечной любви.
– Кто этот человек? – Низкий голос Чонгука звучал как грозный рев хищного животного.
– Пока не знаю. Могу только заверить, что он будет полной противоположностью тебе.
– Пока еще не знаешь? – Чонгук притянул Тэхёна ближе к себе за лацканы накинутого на плечи пиджака. – А я подозреваю, что этот мифический персонаж ничем не будет от меня отличаться, потому что им стану именно я. Никто другой никогда не посмеет прикоснуться к папе моего сына.
Он произносил эти слова прямо Тэхёну в лицо, его горячее дыхание обжигало кожу, пока и это незначительное расстояние между ними не исчезло. Его уста жадно впились Тэхёну в губы, страсть, словно электрическим разрядом, пронзила все тело, высвободившись откуда-то из глубин томительного ожидания.
Натиск был таким молниеносным, что некогда было упрекать себя за слабость. Его губы жадно, со страстью законного обладателя, с пылом единоличного собственника покрывали Тэ поцелуями. И Тэхён отвечал ему взаимностью, словно омега, на протяжении долгих лет лишенная счастья физической близости с возлюбленным.
Тэхён нежно обвил руками его шею, тело прильнуло к нему, губы разжались. Приглашение было принято, и следующий поцелуй был более продолжительным, руки его ласкали спину Тэ, крепче прижимая к телу, чтобы дать возможность ощутить его тепло и возбуждение. Несмотря на легкость, с которой Тэхён поддался на его ласки, Тэ быстро взял себя в руки и так резко вывернулся из его объятий, что, неловко попятившись назад, оступился и упал, приземлившись на пол, правда довольно удачно.
В считанные секунды Чонгук оказался на коленях возле него.
– Глупая омега! Мог ведь и ушибиться. С тобой все в порядке? – Он быстро поставил Тэ на ноги.
Тэхён сердито шлепнул его по рукам, отстраняя от себя.
– Я не ушибся.
– Зачем подвергать себя такому риску? – Он пристально смотрел Тэ в глаза. – С какими еще неприятностями успел столкнуться наш сын?
Если бы в руках у Тэхёна оказалось ружье, он бы убил Чонгука, не задумываясь, за этот снисходительный взгляд, полный осуждения.
– Моей вины в падении я не вижу. Ты вел себя как последний распутник, полез целоваться. Что мне оставалось делать? Молчаливо смириться и робко терпеть?
Вид у него был оскорбленный, альфья гордость задета.
– С каких это пор мои поцелуи вызывают такое отвращение?
– Женатым альфам не следует приставать с поцелуями к посторонним омегам, – назидательно сказал Тэхён.
Он недоуменно пожал плечами.
– Совершенно верно. Именно это тебя беспокоит?
Этот бесчувственный, аморальный человек, казалось, ничего не понимал. Конечно, его это беспокоило. Женат он был на Хваён, а целоваться лез к Тэхёну.
– Скажи, кто из нас сумасшедший: я или ты? – отчаявшись, произнес Тэхён.
Губы его дрогнули.
– Я схожу с ума с тех самых пор, как получил от своих осведомителей первый неутешительный отчет о твоем местонахождении.
Чонгук обнял Тэхёна за плечи, безжалостно сминая свой пиджак, накинутый на хрупкую фигуру Тэ. Затем быстро склонился и ловко подхватил его на руки. Было ли это проявлением отцовства, которое теперь нависло над Тэ как угроза? За год совместной жизни с Чонгуком он всего лишь однажды взял его на руки, и то когда Тэ, выпив шампанского сверх нормы, уснул в машине по дороге домой.
– Отпусти меня, пожалуйста, Чонгук. – Слова вылились в вежливую просьбу, а не в настойчивое требование, что было еще одим свидетельством его слабости. Но будь то просьбой или требованием, удовлетворены они не были.
– Не думаю, что мне следует это делать. Ты такой слабенький, еле стоишь на ногах.
Тэхён недовольно закатил глаза.
– Со мной ничего не случится, если ты не будешь лезть ко мне с поцелуями.
– Этого я обещать не могу.
– Бедная Хваён. Она поняла, за какого обманщика ее угораздило выйти замуж?
– Хваён замужем за очень достойным человеком, – ответил Чонгук голосом человека, оскорбленного в лучших чувствах.
– Да, ты честнейший и благороднейший из альф! Не смеши меня, – пренебрежительно бросил Тэхён. – Порядочный человек никогда бы не бросил забеременевшего любовника, чтобы сочетаться законным браком с другой.
Чонгук опустился в кресло, осторожно усаживая Тэхёна на колени. Пристальный взгляд его синих глаз просто обжег ему лицо.
– Ты думаешь, что я женился на Хваён? Что у меня от совести ничего не осталось? – Последнее предложение было произнесено со злостью.
– А ты, конечно, хочешь убедить меня в обратном?
– Так оно и есть. Я холост.
Тэхён устало закрыл глаза. Столь откровенной лжи он никак не ждал.
– Она сама призналась мне в этом, не трудись фантазировать дальше.
– Ей не в чем было признаваться. – Слова его звучали настолько убедительно, что Тэхён невольно начал восстанавливать в памяти тот злосчастный телефонный разговор с Хваён.
– Она сказала, что у телефона госпожа Чон.
– А затем объяснила, что замужем за моим родным братом.
– Что?!
– Она сказала тебе, что она моя невестка.
– Ничего она мне больше не говорила! – Хотя, может быть, и говорила. Тэхён тогда слышал ее голос, просто слов уже не разбирал.
Обескураженный, он быстро соскочил с колен Чонгука.
– Так ты говоришь, что не женат на Чон Хваён? Но дело в том, что я не верю больше ни единому твоему слову. И тебе придется предъявлять мне доказательства.
Чонгук гневно сверкнул глазами.
– Как смеешь ты подвергать сомнению мои слова?
– Ты никогда не поверишь, с какой легкостью мне это дается, – признался Тэхён .
Такое откровение, как ни странно, укротило Чонгука.
– Я предоставлю любые требующиеся доказательства, – сердито произнес он.
– Отлично. И до тех пор советую тебе не попадаться мне на глаза.
– Нет. Теперь я тебя ни на секунду не выпущу из поля своего зрения. Мы поедем ко мне.
– Ни за что. Я еще не окончательно сошёл с ума, чтобы остаться с тобой на ночь в гостиничном номере.
– У меня люкс, две отдельные спальни. Хотя совсем недавно ты бы не настаивал ни на отдельной комнате, ни на персональной кровати.
Тэхён смотрел на него с безграничным возмущением.
– Даже не мечтай об этом. Никуда я с тобой не пойду.
– Тогда мне лучше остаться здесь. Квартира просторная. Уверен, что найдется свободная комната, которую твой брат без особого ущерба сможет выделить в мое временное пользование.
Тэхён пришёл в полное замешательство.
– Здесь ты остаться не можешь. Мэдди этого не потерпит. Он тебя на дух не переносит.
Он пожал в ответ своими могучими плечами.
– Если на то пошло, то, оказывается, это мама твоя не вынесет скандальной хроники насчет сына.
Шире от злости и негодования глаза Тэхёна уже стать не могли.
– Да. – Шесть долгих лет он жил под чужим именем, чтобы только не опорочить в материнских глазах семью. «Омеги в нашем роду никогда не работали», – твердила мать с упреком. Только вот младшее поколение семьи Ким могло оказаться на улице, если бы одному из омег не пришло в голову устроиться на работу, чтобы регулярно и достойно обеспечивать родню. Кузен одной из его школьных друзей предложил попробовать себя в модельном бизнесе. И Тэхён согласился на свой первый контракт только с одной-единственной оговоркой: никто не должен знать его настоящего имени. Работодателям идея эта понравилась, и они пошли дальше, придумав Тэхёну псевдоним и сказочную историю о омеге-сироте из Франции, ставшим моделью.
Тэхён не знал, что с ним случится в следующий момент: либо он упадет в обморок, либо закипит от злости. В его умелом передергивании фактов явно звучала угроза, если не откровенный шантаж.
– Я тебя не отвергал. Это ты меня предательски бросил, чтобы жениться на своей девственной корейской невесте.
– Но я на ней не женился.
– Иногда, чтобы стать преступником, не обязательно совершать убийство.
Вместо того, чтобы ожесточиться, он неожиданно разулыбался.
– Ты хочешь сказать, что веришь моим словам?
– Нет!
– Тебе все еще нужны доказательства?
– Да!
– Тогда тебе придется уговорить своего брата приютить меня на ночлег в вашем доме, потому что я не отойду от тебя ни на шаг.
– Значит, если тебя не приютят здесь на ночлег, ты позаботишься, чтобы имя мое попало на страницы скандальной светской хроники, так? – сказал Тэхён, пытаясь выставить его полным посмешищем.
Он и глазом не повел.
– Так.
– Я тебя презираю.
– Неважно. Значит, будем уговаривать Мэда выделить мне угол на ночлег?
В конце концов Тэхён сдался и решил, что уехать вместе с ним в гостиницу будет единственным разумным решением. Волноваться Тэ не о чем. Он твердо стоит на своем, и позиции его крепки. Дозволенный им поцелуй был лишь свидетельством оживших приятных воспоминаний, но больше этого не повториться.
Все, что между ними теперь осталось и что надо было скорее обсудить, так это его роль и участие в жизни их будущего ребенка.
Если бы еще дня два тому назад кто-нибудь спросил Тэхёна о шансах, имеющихся у его бывшего любовника, на совместный завтрак в его гостиничном номере, он бы только рассмеялся. Но вот они сидят за столом друг напротив друга, завтрак был сервирован в номере всего несколько минут назад, и теперь Тэхён неторопливо отправляет в рот маленькие кусочки яичницы. Чонгук смотрел на Тэхёна с вниманием и интересом, рассчитывая, очевидно, на взаимность.
Тэхён отчетливо представлял себе, что именно он видел. Омегу сидящую перед ним растрепанную, страшную ведьму. Под глазами синяки, а кожа болезненного землистого цвета. Большинство омег, в начале беременности страдающие токсикозом, успешно избавляются от него к трем-четырем месяцам своего интересного положения. Тэхён в их число не входил. Изо дня в день он просыпался с полным ощущением того, что подхватил грипп. А он ведь уже на пятом месяце.
Единственным утешением было то, что Чонгук выглядел ничуть не лучше. Теперь Тэ видел, что он здорово похудел, а вокруг глаз появились новые морщинки. Тяжелая болезнь деда, хлопотливые поиски папы его будущего ребенка, очевидно, не лучшим образом сказались на нем.
– Перестань играть с едой, растаскивая ее по тарелке, лучше съешь это все скорее.
Тэ резко поднял голову.
– Не надо мне давать советов, что и как делать.
Чон откинулся на спинку стула и улыбнулся.
– Кажется, тебе без полезных советов не обойтись. Я слышал, что беременные омеги светятся от счастья. А ты выглядишь, словно только что переболел тяжелой формой гриппа.
Дурацкие, набежавшие невзначай слезы заволокли глаза. Тэхён прекрасно знал, что от красавца модели, за которым Чонгуку пришлось побегать, чтобы уложить в свою кровать, не осталось и следа. Но зачем об этом говорить?
– Зато теперь мне больше не удастся зарабатывать на жизнь каторжным трудом модели, правда?
Чон наклонился над столом и взял его за руку.
– Я же не сказал, что ты потерял красоту и привлекательность. Просто выглядишь не совсем здоровым и счастливым.
Тэхён с силой высвободил свою руку, тепло его ладони жгло кожу.
– Хочешь сказать, что я не рад ребенку?
– То, что ты на пятом месяце непростой, по всей видимости, беременности, и является уже достаточным доказательством твоего огромного желания произвести на свет моего ребенка.
– Я не хочу родить твоего ребенка. Я хочу этого ребенка.
Губы его сложились в дьявольской усмешке.
– Это одно и то же.
– Ты сказал, что хочешь отнять у меня сына.
– Ты думал, что я женат на Хваён и хочу любой ценой заполучить ребенка, оторвав его от биологического родителя? – Руки его в знак возмущения взлетели высоко вверх. Этот яростный жест был Тэхёну хорошо знаком. – Разве было у меня на это право?
Уверенным в своей правоте Тэхён уже себя не чувствовал, так что просто пожал плечами.
– Мнение твое обо мне довольно низкое, – мрачно заключил Чонгук. – Неопровержимые доказательства брака между Хваён и моим братом Хосоком будут у меня в течение ближайшего часа.
Тэхён промолчал. Поверить словам он сможет, только увидев документы. Не Хосок давал официальное объявление о предстоящей свадьбе с молоденькой кореянкой.
Тэ насильно заставлял себя есть. Яичница была еще теплой. Пышная и аппетитная на вид, она становилась по вкусу похожей на опилки, попадая на язык.
– Ты сказал, что не вернешься на подиум, чтобы зарабатывать на жизнь.
Тэхён кивнул, подозревая, куда далее пойдет разговор. Предоставлять ему более подробную информацию о своем финансовом состоянии он не собирался.
– А чем ты занимаешься сейчас?
– Пользуюсь щедростью и хорошим расположением Хана.
Чонгук недоверчиво прищурил глаза.
– Я авансировал пять лучших сыскных агентств. Теперь, когда мне известно твое настоящее имя, получить всю информацию о тебе будет нетрудно. Один или два телефонных звонка, и твое личное досье окажется у меня на столе.
– Я зарабатываю на жизнь переводами. Как устным, так и письменным.
Синие глаза стали еще уже, а суровая челюсть грозно выступила вперед.
– Ты оказываешь услуги совершенно незнакомым тебе людям? – Его вопрос прозвучал так, словно он был омегой по вызову.
– Это мало чем отличается от работы модели, подписывающей контракты с малоизвестными ей агентствами.
– В модельном бизнесе ты знал всех фотографов, модели были твоими подругами и друзьями.
Тэхён отодвинул тарелку в сторону и отхлебнул травяного чая.
– Не вижу никакой разницы.
– Ты в положении и чувствуешь себя не лучшим образом. – Он внимательно оглядел Тэхёна. – Тебе следует оставить работу. Почему ты не вернулся к родителям?
Кореец, получивший традиционное домашнее воспитание в патриархальной семье, вряд ли смог бы разобраться в его запутанных отношениях с родной матерью.
– В отчем доме я гость нежелательный. – Это было все, что он мог ему сказать.
– Этого не может быть. Ты скоро родишь им внука. Очевидно, родители жаждут оказать тебе помощь, окружить заботой в такое непростое для вас обоих время.
– Отец умер шесть лет назад, а мать будет рада снова принять меня под сень отчего дома лишь в том случае, если я придумаю убедительную для окружающих легенду о муже, который либо скоропостижно скончался, безвременно оставив меня безутешным вдовцом, либо живет где-то за морями. Звучит это, безусловно, жестоко, но такова уж моя мать. Она отказывается даже говорить о будущем внуке, перестала навещать Мэдди с тех пор, как я вернулся и поселился в их доме.
– Ты не хочешь потакать матери и придумывать правдоподобную историю о супруге?
– Да, не хочу. – Легче жить без материнского благословения, чем притворяться тем, кем быть не можешь.
– У нее с души свалится тяжелый груз, как только живой и вполне реальный отец твоего будущего ребенка станет твоим законным мужем.