***
Я без понятия, сколько сейчас времени, который день тоже 1951 года где-то в тропических лесах Колумбии, в нескольких километрах от разлома. Пальмы, пальмы, пальмы, пальмы, пальмы, птица! Пальмы, пальмы, пальмы, пальмы, пальмы, пальмы, пальмы, блядь! Здесь ничего нет, кроме одних и тех же деревьев, в которых запутаться как нефиг делать. Вся та боль, что я испытал после падения, переросла в неконтролируемый гнев. Меня бесит абсолютно всё! Ботинки натирают, одежда сковывает движения, чемодан неудобно нести, его пожёванная ручка натирает и без того убитые ладони, лёгкий ветер дует мне в затылок, из-за чего волосы стали торчать во все стороны. — Да столько мне ещё идти?! — крикнул я, проходя уже чёрт знает какую милю. Не понимаю, почему совладать с эмоциями ни как не получается? Раньше такого не было. Язва постепенно распространяется по всему телу, пытаясь всеми силами выйти наружу с помощью всех этих выкриков. Такое ощущение, что она пытается разъедать весь мой организм изнутри. Это место явно пагубно влияет на меня, как только восстановлю силы, смоюсь при первой же возможности. Успокойся, Жозеф… Ты можешь сдержать себя. Сворачивай свои чувства в тряпочку, натягивай улыбку и играй роль хорошего и адекватного человека. И только посмей опять вспылить, особенно при жителях деревни, выпрут за долю секунды и деваться тебе будет некуда. Давай, раз, два, три вдох. Три, два, один выдох… Меня бесят даже собственные мысли. Тело и разум требуют отдыха и желательно дня два, чтобы прийти в себя. Продолжая двигаться прямо, я услышал странные звуки, похожие на шелест листьев, будто кто-то шевелил листья деревьев. Вот только проблема в том, что здесь нет классических деревьев, так откуда. И пройдя немного дальше, ответ я всё-таки получил. По среди дороги были расположены небольшие заросли полу высохших кустов какого-то растения, возможно являвшихся ядовитым плющом. Именно из него и высунулась мохнатая плоская морда, принадлежавшая странному животному, который я встретил впервые в жизни. Не прошло и нескольких секунд, как этот зверь полностью прошёл сквозь листву, сел и уставился на меня своим пофигистичным и до бешенства спокойным взглядом. Всмотревшись в животное, до меня, наконец, дошло. Это была капибара — один из самых больших грызунов на планете. Первый раз вижу его вживую, хоть они и обитают во всей Центральной и Южной Америке, но встреть мне довелось встретить их только здесь, в Колумбии. Возможно, где-то рядом его стая, поэтому он здесь, а не в более характерной среде у водоёма. Аккуратно присев на колени и не обрывая зрительного контакта, я достаю из чемодана небольшой блокнот. Мне хотелось запечатлеть этот момент встречи с необычным животным, зарисовав его. Найдя карандаш, я быстро принялся черкать, стараясь изобразить капибару. Не сказать, что из меня хороший художник, но как минимум скопировать то, что я вижу, могу без проблем. Несколько отрывистых линий, имитирующих всколоченную шерсть, а неотрывные линии гладкий и большой нос. Всего пару минут, и на блокнотном листе появилась зарисовка животного. Я добавил характерные полузакрытые глаза и ухмыльнулся, взглянув на готовую работу. Не знаю почему, но я решил показать этот рисунок самой капибаре, развернув блокнот к ней. — Похоже? — спросил я у этого животного, по-прежнему смотрящего на меня. Лицо капибары совершенно не изменилось, как будто это её совершенно не волновало. Разумеется, ведь каждый день она каждый день встречает человека, который рисует эту наглую морду. — Ты явно ничего не понимаешь в искусстве, — сказал я, возвращаясь к своему блокноту. — Молодец, Жозеф, ты злишься на животное, которое тебе никогда не ответит подобием человеческой речи. Тяжело вздохнув и ещё раз посмотрев на рисунок, мне захотелось добавить небольшую деталь. Надпись над этим художеством «Капибара», чтобы точно не забыть это животное. Лёгким движением руки я подписал сверху: — Das Was-sersch-wein. Может ещё на местном языке написать? Если я в Колумбии, то получается, местные говорят на испанском. Давно в нём не практиковался, надеюсь, что окончательно его не забыл. Итак, как это будет по испански? Carp… carpa… cho… Пока я пытался вспомнить хотя бы правильное произношение букв, краем глаза замечаю движение со стороны животного. Эта капибара повернула голову и навострила уши, смотря куда-то в даль. Скорее всего, она услышала зов своей статьи, который был мною упущен. По крайней мере, я так думал, и, естественно, моё внимание полностью переключилось на блокнот. В этот же момент капибара стала обходить меня, остановившись сзади. Всего через пару секунд я почувствовал, как это животное схватило зубами мой выбивающийся пояс, полностью стягивая его с моего торса. Проблема заключалась в том, что он был далеко не декоративным, поэтому юката стала спадать с меня. Я быстро схватил её края и злобно взглянул на капибару. — Ах ты, мелкая тварь! — крикнул я во всё горло. — Верни! С этими словами мои руки попытались резко ухватиться за длинную часть пояса, что теперь лежала в траве, всё ещё находясь в тисках животного. Но это создание самого дьявола быстро развернулось и побежала в те самые кусты. Я от такого резкого и неожиданного движения потерял равновесие и приземлился на голые колени, которые теперь были видны. Эта чёртова капибара окончательно выбесила меня, из-за чего я одним рывком встаю на ноги, беру свой чемодан в руки, кидая блокнот и карандаш, побежав следом за этим животным. Прорвавшись сквозь ограду сухих листьев и преодолев как минимум пару километров бегом без остановки, я практически настиг маленького капибарового вора. Пускай моё тело и было на пределе, ноги постепенно онемели, дыхание совершенно перестало восстанавливаться, но это всё равно не останавливало меня, ещё буквально один рывок и… Внезапно я стоял уже не в диком тропическом лесу, а вполне себе цивилизованном месте. Это и была та деревня, которая тогда мне попалась на глаза. Небольшие традиционные дома, люди в простых нарядах, атмосфера идиллии и спокойствия. В такой глуши их точно никто не обнаружит и уж тем более никто не нападёт, хорошо устроились. К тому же у них точно есть всё для того, чтобы полноценно здесь жить, природные ресурсы и какие никакие технологии, застрявшие где-то в тридцатых годах нашего столетия. Я повернул голову в сторону и заметил, что та самая капибара стояла практически вплотную ко мне. Она не казалась напуганной или что-то ещё, просто ожидала чего-то, до сих пор держа пояс в своем рту. Даже когда я присел, она никуда не убежала, продолжая оставаться на этом месте. И когда я вновь попытался вернуть свой пояс, капибара без каких-либо препирательств отдала его мне. В этот момент в голове промелькнула странная, но до жути правдоподобная мысль: «Неужели это животное намеренно привело меня сюда?» Звучит бредово, честно, сам не поверил, если бы мне кто-то сказал, но факты говорят об обратном. Поразмыслив над этим всего пару секунд, я перевёл взгляд на животное и немного неловко сказал: — Gracias. Надеюсь, что не ошибся со словом. Раз эта капибара до сих пор сидит спокойно, значит произнёс правильно. Её невозмутимая морда теперь не напрягала или раздражала, как до этого, теперь мне она казалась спокойной и даже умиротворённой. Создавалось впечатление, что это животное живёт в своём небольшом мирке, где нет места ничему плохому. Признаться честно, я даже немного завидую ей, мне бы тоже хотелось замечать в жизни только хорошее. Вновь встав на ноги и осмотревшись по сторонам, моё внимание привлёк один из домов, что находился в самой дали от всех остальных. Он был большим, ярким и на фоне этой не примечательной деревушки очень сильно выделялся. Этот дом явно принадлежал здешней главенствующей семье, к которой мне и стоит обратиться за помощью. Если смогу завоевать их расположение, то смогу некоторое время побыть здесь, спокойно отдохнуть и восстановиться. Только на то, чтобы избавиться от синяков уйдёт как минимум неделя, и то с большим сомнением. Главное в этом всём вести себя прилично, надеть маску хорошенького юноши и улыбаться, пока зубы не начнутся скрипеть. Сделав один глубокий вдох, я быстро повязал пояс, фиксируя свою одежду, чтобы она не свалилась, и на выдохе пошёл вперёд. Мои ноги чувствовали твёрдую поверхность, по всей местности была проложена каменная дорога, позволявшая мне ходить ровно, не утопая в грязи или размокшей земле. И пока я шёл, разумеется, заметил взгляды местных жителей, что были прикованы ко мне. Среди всех них, я не заметил ни одного белого человека, что было абсолютно нормально для этой страны. Если они и есть, то это явно большая редкость, условия и климат такие, ничего не поделаешь. На удивление, я не заметил никого, кто бы смотрел как-то косо, в их глазах было лишь обычное любопытство. К этому можно привыкнуть, если путешествовать практически всю жизнь. Походя местную городскую площадь и остановившись около фонтана, я не успел сделать и шага вперёд, когда ко мне подлетел кудрявый мальчишка. И очень радостно спросил: — Вам помочь, señorita?! Моё лицо резко скривилось, и даже не из-за того, что он принял меня за девушку, а потому, что разговаривал так, будто мы находились в горах. Надо же так орать на всю деревню, его же все слышат. Тихо фыркнув, ответил мальчишке на самых низких частотах голоса, на которые только был способен: — Чего надо, сопляк. Тот был явно в шоке, разумеется, а как не быть после такой неожиданности. На удивление, он даже не извинился, а продолжил беспардонно обращаться ко мне, буквально тыкая в меня пальцем. — Señor, а зачем вы в платье нарядились? — Это юката — традиционная японская одежда, которую носят как мужчины, так и женщины. — Так вы из Японии? — Нет, я — немец, недавно прибывал в другой стране. — Значит, из… Немеции~? — Нет, моя страна называется Германия… Неуч! Хотел добавить я, но вовремя прикусил язык. Честное слово, с каждой секундой, проведённой рядом с этим мальчишкой, я теряю по одной мозговой извилине, проще говоря, тупею! Пока он продолжал со мной разговаривать, терпение постепенно кончалось, глаз стал непроизвольно дёргаться. Я с трудом сдерживался, чтобы не накричать на этого любопытного ребёнка. Решение такой проблемы было простым, просто вдохнуть поглубже и говорить настолько спокойно, на сколько будет возможно. Именно это я и сделал, надеясь, что он от меня отстанет. — Знаете ли, мне пришлось проделать довольно долгий путь к этому месту, и хотел немного передохнуть, — сказал я, натягиваю добродушную улыбку. — Могу ли я попросить кого-нибудь из главных позволить мне остаться в вашей деревне? После моих слов зрачки мальчишки расширились, брови выгнулись, а рот застыл в полуоткрытом виде. Всё это были признаки того, что он был удивлён, даже не так, скорее ошарашен. Неужели мои языковые навыки настолько плохи, что мысль для него была не донесена? Спустя несколько секунд, так и не дождавшись ответа, я всё-таки решил спросить: — Вы меня не поняли? Я как-то неправильно выразился? — Да нет… Просто ты говоришь так… Странно и… непонятно… — с трудом подбирая слова, наконец ответил мальчишка. — И что вы под этим подразумеваете? — продолжал настаивать я, пытаясь понять свою ошибку. — Дело в том, что… Как бы это сказать? У нас никто так не говорит. — Можно немного больше конкретики в этот непонятный ответ? — Вот об этом. Эти твои слова и выражения… они звучат слишком сложно и не очень-то понятно. — Так вот в чём дело. Тогда постараюсь выразиться как можно яснее. «Мне нужна помощь». Надеюсь, я выразился достаточно просто, проще некуда. И вообще, с чего это он обращается ко мне на «ты», пока я, скрепя зубами, пытаюсь быть вежливым. Несносный мальчишка без манер, хотя чему здесь удивляться, он живёт в маленькой деревушке, отрезанный от всего мира. Я бы скорее удивился, если бы тут все разговаривали как в викторианскую эпоху. — А, да, конечно! Моя семья может тебе помочь, abuela наверняка что-то придумает, — сказал мальчишка, неожиданно хватая меня за руку и ведя вперёд. Я даже не успел никак возразить, как он потянул меня за собой, проводя через всю прощать на обозрение проходящих мимо. Проходящие мимо жители улыбались и приветствовали этого мальчишку, на что тот отвечал им, махая в ответ. В голове даже возникла мысль, будто он здесь местная знаменитость, но быстро откинул её. В таких маленьких деревушках все знают друг друга в лицо, так что эта приветливость в порядке вещей. По крайней мере, я так думал до того, как мы не прошли расписную стену, где были нарисованы люди, где на над ними красовалась розовая надпись «Los Madrigal». И самое интересное, что среди всех них в глаза бросился нарисованный мальчуган, который и тянул меня. Я резко затормозил ногами, чтобы остановить его и выкрикнул: — А кто это?! Мальчишка резко остановился и посмотрел на ту самую стену, сразу поняв мой вопрос. — Это семья Мадригаль, ну то есть моя семья, — ответил он, смотря на рисунок. Изначально я не особо заострял внимание на его внешности, но теперь решил более внимательно изучить её. Кажется, я всё-таки ошибся с возрастом, передо мной был скорее не мальчик, а юноша лет пятнадцати примерно моего роста. Он смуглый, как собственно и все здесь, с тёмно-каштановые кудрявые волосы и карими глазами, отблёскивающими на закатном солнце зелёным оттенком. У него едва заметные веснушки на носу и щеках. Из одежды на нём была бежевая рубашка на пуговицах с закатанными рукавами до запястий и золотое пончо с жёлтыми, оранжевыми и коричневыми полосками, на котором изображены небольшие хамелеоны. Так же тёмно-коричневые штаны и чёрные сандалии с открытым носком и белыми узорами треугольной формы. Яркий и очень выделяющийся юноша среди всех здешних. — Тогда другой вопрос, чем твоя семья настолько знаменита, что заслужила целую стену? — Мы многое делаем для деревни, к тому же именно наша abuela была той, кто основала это место… Вот оно! Дальше я уже не слушал, мне было достаточно того факта, что он из местной главенствующей семьи. Прекрасно, заполучу его расположение, получу и всеобщее расположение. Тем более, мне кажется, что я ему приглянулся. По крайней мере, если он по жизни не такой ветряный. Обманывать таких добряков хоть и не самое благое дело, но выгода от этого слишком заманчива. Да и в чём тут ложь? Что я терплю его бесконечный поток слов? Так я и себя терплю… каждый день смотря на себя в отражении. — Это невероятно. Хочется по больше узнать об этих людях до того, как мы встретимся с ними лично. Правильно подобранные слова попали точно в цель, его глаза загорелись с новой силой, после чего он снова стал болтать. Я хоть и не особо следил за всем его говором, но на всякий случай помечал себе некоторые моменты. Во-первых, у него много родных, из старших: бабушка, мать, отец, тётя и двое дядей. Младшее поколение состояло из трёх кузин, сестры и брата. Имена некоторых мне запомнились, так как они были довольно простыми. Надеюсь, это поможет мне в будущем при общении с ними. В какой-то момент мне стало казаться, что что-то в нашем общении звучит неправильно. И это далеко не обращение с моей стороны к нему на «вы», тут дело было в другом. Спустя всего пару секунд до меня всё-таки дошло, и юноша, будто прочитав мои мысли, достаточно громко произнёс: — Меня, кстати, Камило зовут! И мне очень хочется узнать и твоё имя~ — Я — Жозеф… Не успев произнести своё имя полностью, как мимо пробежал чей-то домашний скот, чуть ли не сбивая нас обоих с ног. Это было настолько неожиданно, что буквально выбило меня из колеи, я, можно сказать, практически выругался при новом знакомом, благо шум лап и копыт заглушил неприличные слова. — Что ж, приятно познакомиться, Жозеф, — как ни в чём не бывало сказал Камило, протягивая мне руку. Да нет же, Жозефер! Хотя какая разница, пускай зовёт так, если узнает о «преступнике» Жозефере де Вайз, скажу, что это не я, имена у нас разные. Думаю, сработает, мой юный собеседник слишком простодушен. — Как и мне, Камило.***
Понятие времени окончательно размылось, когда солнце окончательно опустилось за горизонт, а юноша всё продолжал разгоняться. Мой мозг уже давно перестал улавливать смысл его предложений, которые он составлял из якобы простых слов. Кузина… кактусы… Он точно не бредит, и если нет, то можно я ему рот завяжу? Мы с того места, где стояли у расписной стены, не сдвинулись ни на шаг, это угнетало. Я из последних сил держался на ногах и продолжал улыбаться, пытаясь сделать вид, что всё хорошо. В душе же я проклинал его и весь будущий род. — Забыл сказать о самом главном, наша семья обладает невероятной силой. С пятилетия каждый из нас получает свой уникальный дар. И мы используем их на всеобщее благо, — услышал я сквозь пелену своих мыслей. Моя голова была уже в совершенно другой реальности, совершенно не понимал, про что он. Одна из тех самых семейных традиций, которые не поддаются логике? Вполне возможно, учитывая, как это странно звучит. — А «дар» это что? — спросил я с «максимальным» интересом, на которое только был способен. — Магия, которую нам даровала её волшебная свеча, дабы мы помогали всем нуждающимся, — всё с той же радостной интонацией ответил Камило. Я медленно сщурил глаза в попытке осознать смысл сказанного. Это у меня совсем мозг отключился, или он действительно говорит чушь. Из последних сил я пытаюсь задать вопрос, чтобы окончательно убедиться в бредовости его слов: — И какие же у вас в семье «дары»? — Их много, и они все разные. К примеру, mí mamá может управлять погодой, если разозлиться, то сверкнёт гром, обрадуется, засияет солнце и появится радуга. Даже не знаю, что тут сказать… По всей видимости, он просто издевается, видя, как я с трудом стою. — А mí tía своей едой может вылечить любые раны и болезни. Поверь, Камило, я тоже от хорошей еды забыл бы о всех своих синяках и переломах. Это даже не звучит как что-то магическое! — Самое интересное, что mí tío может с помощью своего дара видеть будущее. Шарлатан, видел я таких магов, говорят, что судьбу твою предскажут, а сами говорят лишь обобщённые факты. В этот самый момент мне захотелось немного поддеть этого юношу за все мучения, которые пришлось пережить, разговаривая с ним: — Дай угадаю, а твой дар это заболтать до смерти~ Наконец-то хоть на секунду его улыбка дрогнула и стала слегка натянутой, словно он прекрасно понял, что я этим хотел сказать. Мне всего на мгновение стало его жаль, его глаза в этот момент блестели как гладь реки Гудзон на закатном солнце. Прекрасное зрелище, на лице даже проскальзывает подобие улыбки, только далеко не такой искренней как у Камило, это скорее больше походило на нечто нахальное и слегка унизительное. И мне совершенно за это не стыдно, пусть он почувствует хуже, так хотя бы не так обидно будет. — Ну… Не совсем… — произнес Камило, пытаясь вернуть свою более уверенную речь, что у него не слишком-то получалось. — Я умею менять свой внешний вид и превращаться в других людей… — И что это~? Магия гримёра~? — Скорее лицедейства… Я по-прежнему поддразнивал юношу, получая удовольствие от его искажённой речи. Удивительно, насколько быстро можно выбить такого человека из колеи, нужно запомнить и если нужно, то и использовать. А вообще, мне правда непонятно, что это за странное волшебство. Может попробовать узнать по подробнее насчёт этих… даров? Вдруг можно будет применить полученную информацию или хотя бы немного понять, что это. — Значит облик меняешь? Я бы взглянул на такую магию, — сказал я, стараясь сделать интонацию менее нахальной. — Правда? Хочешь увидеть? — Да, давай, покажи мне это прямо сейчас. Камило как-то странно посмотрел на меня, после чего увёл взгляд в сторону, будто сомневался. Хотя это и не удивительно, скорее всего потому, что всё то, о чём он говорил до этого, всего лишь чушь. А когда я буквально взял его на слабо, то он растерялся. Ну и как ты теперь выкрутишься, балабол~? — Хорошо, — внезапно произнёс Камило, вновь радостно улыбаясь. Что это с ним, в себя поверил? В его глазах буквально сверкают искры решимости, которых до этого я не наблюдал. Он как-то пристально стал рассматривать моё лицо, после чего отступил на пару шагов назад, оставляя небольшое расстояние между нами. Меня это совершенно не напрягало, я лишь скрестил руки и ждал, пока он что-то сделает. И как же быстро моё спокойствие ушло из-за какого-то неведомо мне чувства. В моих глазах действия Камило словно замедлили, чтобы я смог рассмотреть всё в мельчайших подробностях. Плавно, постепенно черты его лица начали искажаться, словно глина под влиянием рук скульптора. Кожа приобретала другой оттенок, становясь более розовой. Глаза из ярких и сверкающих на солнце становились блеклыми и прозрачными. Каждая прядка тёмных волос светлела, начиная от корней и заканчивая концами, теряя до этого упругие кудри. Одежда юноши также подверглась изменениям, ранее яркое золотисто-жёлтое пончо стало тускнеть, вместе с этим удлиняясь до самого низа. В какой-то момент, всего на секунду, моя бдительность ослабилась из-за желания моргнуть хотя бы раз за всё время, пока я смотрел на это. А когда снова пришёл в себя, Камило уже не было. Передо мной стоял совершенно другой человек с идентичной мне внешностью. Все черты лица, которые я мог наблюдать в зеркале, были сохранены, даже пятна от травы на юкате были такими же. По телу побежали мурашки, а сердцебиение участилось. Чем дольше я смотрел на себя самого, тем больше становилось не по себе. Он ничего не говорил, просто стоял, смотря на меня в ответ, и улыбался. Может, это со стороны и выглядело безобидно, но не для меня. Моя дурная фантазия играла со мной в жуткую игру, показывая едва заметные галлюцинации, словно на моих глазах радостная улыбка превращалась в нечто зловещее и пугающее. Тот я начинает медленно двигаться, идя прямо на меня, не оставляя ни секунды на побег. Одно резкое движение и моя шея уже зажата в его ладонях, которые постепенно душили меня, отбирая последние частицы воздуха у лёгких. Я не мог вымолвить и слова, смотря на самого себя, что продолжал улыбаться… — Жозеф… Мне жаль…