Не раб, а законный супруг!

Сон слишком сладок, чтобы открывать глаза. Веки тяжелы и неподъемны. Холод мурашками пробегал по спине и ногам, но даже это не способствовало тому, чтобы человек в лохмотьях, лежащий на постели в позе эмбриона, проснулся. Дневной свет через раскрытые бежевые шторы проникал внутрь покоев, словно баюкая спящего юношу. В голове была блаженная пустота, никакой вереницы мыслей о предстоящем зачете. О книге, которую читал тем же вечером, он и позабыл вовсе. Немного подташнивало от голода, что было совершенно не удивительно. Вчера перед тем, как заснуть, он съел-то всего один бутерброд с маслом и запил водой, таким не наешься. Старая пружинная раскладушка с тюфяком казалась дорогой периной, созданной специально для какой-то аристократичной опочивальни. Юноша даже шелохнуться не смел, пытаясь растянуть момент блаженства. Впервые было настолько удобно меститься на потрепанном и заляпанном соусами матрасе. Даже и не хотелось больше ляпнуть что-то эдакое в сторону тех, кто ему выдавал постельное белье. Шуршание и звук скребущихся когтей не заставил пошевелиться, как и скрип открывающейся двери. Топот маленьких лапок приближался с каждой секундой. Юноша не успел заметить, как что-то прыгнуло на кровать и стало вышагивать, немного приминая поверхность матраса. Нечто теплое и пушистое улеглось ему на лицо, щекоча нос. Желание чихнуть молодой человек никак не мог обуздать, хотя и понимал, что после этого вынернет обратно в реальность из своей дремы. Сопротивляться собственному телу не вышло, нос защипало, и он проснулся от собственного чиха, пугая при этом мягкое создание, лежащее у него на лице. Существо подскочило и оказалось рядом с рукой только что проснувшегося парня. Рефлекторно юноша схватил пушистика за мохнатую лапу, когда попытался продрать глаза. Один все-таки поддался, а второго словно и не было. Несфокусированный сонный взгляд метнулся в сторону животного, которого он ухватил. Белый и очень пушистый массивный кот смотрел на него в ответ, недовольно кривя свою наглую упитанную моську. Как знал Викентий, у котов нет таких лицевых мышц, чтобы изобразить человеческие эмоции, но эта пушистая гадость, которая его разбудила, явно могла корчить рожицы похлеще любого человека. — И кто тебя притащил, скотина ты пушистая? Такой кайф обломал! — Юноша процедил сквозь зубы, отпуская лапу кота и скидывая того с кровати, на что наглая пушистая морда корчится пуще прежнего и мяукает что-то в ответ. Виляя хвостом, незваный гость стремился покинуть комнату, выказывая все свое недовольство такой надменной походкой. Кот шустро проскочил через дверь, в которую ранее и зашел, встал на задние лапы и пастью обхватил ручку, чтобы закрыть за собой. "Нифига какой умный!" — подумал Викентий, глядя на весь этот перформанс. И только в этот момент осознал, что находится совершенно не в том месте, где засыпал. Это явно не комната в общежитии, где он живет со своими друзьями. Скорее какие-то хоромы аристократа. Даже зеркало во весь рост стоит, все такое роскошное кругом. Прям дорого-богато. Сон во сне, похоже. Ибо такой пранк его пацанам явно не по карману. Они, максимум, могли бы снять какую-то однушку на окраине города, где бы он удивлялся только километровым тараканам, и что ремонт может быть не только советским, но еще и дореволюционным. В зеркало парень все-таки глянул. И правда, спит. Ведь не может такого быть, чтобы он из красивого, шикарного, амбициозного, спортивного, высокого, великолепного и прочих эпитетов превратился в... это. Какой-то щуплый, низкий пацаненок-пират без одного глаза с колтунами на башке вообще никак не мог быть им. Викентий резко ощутил какую-то слабость в теле, необъяснимая тревога начала подкрадываться из ниоткуда. Ощущать себя таким маленьким и болезненно худым... оказалось почему-то больно. Он не мог понять, почему именно ему стало необъяснимо страшно находится в таком щуплом и миниатюрном теле. Викентий не мог оторвать взгляд от зеркала, все вокруг казалось слишком реалистичным, осязаемым и невероятно ненормальным. Когда ему снились сны, ни один из них в моменте не казался безумным, только после пробуждения приходило осознание о бредовости происходящего. Но сейчас он испуган и застыл, не имея возможности оторвать единственный глаз от своего отражения. За собственным громким дыханием и стуком сердца юноша не услышал очередное открытие двери, как и шаги указывающие на то, что кто-то обходит его сзади. Сзади него в отражении показался мужчина непонятной наружности, лицо его было довольно молодо, но кожа на руках и шее выдавала в нем старика, черный балахон висел на теле и скрывал настоящую комплекцию. Неужели так и выглядит Смерть? Все, что происходит с ним, какая-то странная предсмертная галлюцинация, и за ним уже явилась Смерть, чтобы отправить его душу в ад на вечные муки? — Здравствуй, Викентий. — Слишком оптимистично поприветствовал стремный мужик, радостно улыбающийся, будто бы Викентий особый гость его ток-шоу. Юноша продолжал неподвижно стоять, даже дыхание задержал, авось поможет, и он проснется у себя в комнате с ребятами. Но мужчина заметил, что парень перестал дышать. — Расслабься, дыши спокойно. Тебе повезло, ты не умер "насовсем", а просто очутился в другом мире. Бог милостив и помог тебе в трудную минуту. Вик замер и не мог пошевелиться от шока. Голова совершенно не хотела обрабатывать только что услышанную информацию. Он не мог просто так взять и умереть, с ним даже не произошло ничего, что могло бы отправить на тот свет. Последнее воспоминание...как он отказывается пить с друзьями и ложится спать, пока они веселятся. Возможно, Викентий в какой-то момент проснулся, ужрался вусмерть и снова отрубился, забыв напрочь о своем предыдущем пробуждении, а сейчас смотрит абсурдные алко-сны. — Вижу, ты мне не веришь, но придется послушать. — Спокойно продолжил мужчина, положив руку ему на плечо. — Твой мир, как и этот создан одними и теми же Богами, но они покинули и наш мир, и ваш очень давно, в этом мире им на замену пришли новые Боги. Один из новых Богов заглянул в ваш мир и оставил там "Божий Замысел", через который можно перемещать души людей в разные миры. — Викентий слишком напуган и не стал бы что-либо спрашивать, но Руфь решил "предугадать вопрос" и ответил сам же себе. — "Божий Замысел" создает судьбы людей, Бог может в любой момент их переписать, если сочтет нужным. Если буквально, то это книга о жизни множества существ. Твой "Божий Замысел" был о Розуэлле. Любка...вот же сука. Если принять слова этого мужчины за правду, то пролистав один раз бульварный роман, который Люба украла у какой-то там гадалки и притащила ему почитать, он обрек себя на жизнь в теле неудачника, которого все шпыняют, трахают, а потом и вовсе заморят голодом насмерть. Хоть бы это был сон, да пусть он пропустил зачет, валяется облеванный и обоссаный на полу в общаге, но в своем теле рядом с кентами с возможностью увидеть всех своих близких. Если он действительно умер и переместился в другое тело, то больше никогда не увидит ни своих друзей, ни отца, ни сестер? В носу стало неприятно щипать, живот крутило, тошнота поднималась к горлу, из глаза покатилась одинокая слезинка. Полностью осознать происходящее юноша был не в силах, голова отказывалась работать, хотелось закрыть глаз, упасть на пол и снова отключиться, лишь бы иметь шанс проснуться в своем мире. Все происходящее казалось бредом, галлюцинацией. И кто он теперь? Что ему делать? Тело не слушалось, Вик чувствовал голод, ломоту в костях, пульсацию крови в висках, но самой болезненной оказалась тоска, гнетущее чувство безысходности не отпускало. Мертв... никогда не увидит тех, кто ему дорог. Он мертв для них, а они больше не существуют в том же мире, что и сам Викентий, а это значит, что и они для него мертвы. Парень ничего не успел в своей жизни... У него же была вся жизнь впереди, а теперь... Отец. Он так и не помирился с отцом. Когда они виделись в последний раз, Вик послал его, сильно вспылил. Только зашел диалог о том, как сосед какой-то спиваться начал, юношу переклинило, он не смог стерпеть то, что отец сетовал, якобы алкоголикам семья должна помогать, чтобы те от зависимости избавились с помощью поддержки родных. Что-то отец не помогал маме, когда та пристрастилась к алкоголю после их развода, он ее только больше попрекал и запрещал с "этой алкашкой" общаться детям. И ведь это теперь последнее, что слышал от него, казалось бы, самый близкий человек. Тогда не смог удержать себя от ругани из-за гневного порыва, а сейчас глаза наполняют слезы от осознания, что он себя так повел по-идиотски в тот день. Зачем вообще Бог дал ему новую жизнь со старыми воспоминаниями? За своими тревожными размышлениями Викентий не заметил, как незнакомец ушел, оставив дверь открытой. Вдруг, если парень выйдет из комнаты, то проснется, или все это окажется нелепым розыгрышем. Парень наконец-то отмер и устремился вперед, выбегая из спальни. Он не останавливался, продолжал судорожно мчаться вперед, отдаляясь от комнаты, где очнулся. Сам юноша не знал, где сейчас окажется, он совершенно не думал и бежал без разбора куда и зачем. Коридор закончился поворотом и огромной дверью во всю стену, которая была распахнута. Парень вбежал в сад, но не остановился. Когда сил совсем не осталось, он осознал себя возле деревянной лавочки. Ноги больше не держали его, юноша плюхнулся на скамейку и не смог сдержать слез. Плакал он навзрыд, совсем некрасиво и давясь соплями вперемешку с соленными слезами. Он даже не помнил, когда в последний раз чувствовал себя таким беспомощным. Хотелось вернуться обратно домой, обнять отца и сестер. Снова встретиться с друзьями, веселиться, а не чувствовать себя настолько отвратительно. Обычно в мелодрамах, которые так любила Любка, когда герой плачет, обязательно начинает идти дождь, скрывающий его слезы, которые так предательски капают по щекам, ведь он не в силах удержать себя в руках. Как на зло сейчас солнце светило ярко, день в самом разгаре, нет ни намека на грозовую тучу. Гроза, дождь и бушующий ветер сейчас только внутри его головы, где мысли бьются с огромной силой о череп, заставляя сильнее погружаться в свое отчаяние. — Что ты тут делаешь? — К Вику подошел еще один незнакомый мужчина, но уже брюнет в потрепанной и испачканной землей одежде. Парень не заметил за своими мыслями и слезами, как кто-то приблизился к нему и заговорил, испугав тем самым юношу.