Паутина в цветнике

      Удивительно, как на Джина повлияло то, что он успел пережить. А ведь он почти смирился с тем, что его первый раз, который должен был стать самым запоминающимся, пройдет без его желания. Только смирение, но это было совсем не одно и то же. Он готовился принести себя в жертву, а если ты что-то приносишь в жертву, ты этого лишаешься. Потерять себя. До сих пор это было страшно, но теперь у него был Тэхен, который всё то время, что они направлялись в его покои, крепко держал его за руку, до этого заботливо обернув в бархатный халат. И теперь все эти прикосновения ощущались совсем иначе. Они были приятными, причем не просто в физическом смысле, когда твое тело получает определенное удовольствие. Они были комфортными. Раньше он испытывал неудобство, неловкость, а теперь было ощущение, что так и должно быть.       — Ты уже можешь чувствовать себя здесь, как дома.       Его высочество пропустил Джина вперед, успев дать несколько указаний для слуг, а Джин уже успел заметить накрытый стол. Как вообще это работало? Казалось, принцу достаточно было просто подумать о том, чего он хотел.       — Позволишь?       Тэхен неслышно и незаметно для Джина оказался за его спиной, мягко положив руки на плечи. И Джин волновался. Внутри всё трепетало, но не от страха, что теперь, подобравшись так близко, с ним сделают что-то, что ему не понравится. Это было другое ощущение. Предвкушение чего-то.       — Да, пожалуйста.       И тяжелый халат скатился с плеч.       — Когда мы наедине, ты можешь обращаться ко мне на ты. Церемонии нужно соблюдать только в том случае, если мы не одни.       Теперь его плечи укрывал другой бархат — низкий, мягко вибрирующий голос, который пробирался под кожу, оставляя там тепло и чувство умиротворения. Джин сам не заметил, когда испытанные переживания начали стремительно терять силу.       — Сегодня Его величество назвал тебя Тэтэ.       — Так меня могут называть только самые близкие. — Тэхен быстро подобрал с пола халат, откинув его на один из стульев, пока Джин продолжал стоять. — Но если тебе нравится, ты тоже можешь называть меня так.       — Спасибо. Тэтэ.       Он сказал это, как будто пробуя новое обращение на вкус, и что удивительно — в голове не было привычного ему удивления и восхищения — он находился рядом с Его высочеством! Как будто он теперь был наедине с другом. Или… Джин обернулся, заметив, что Тэхен остановился от него в паре шагов, как будто боясь, что слишком близкое нахождение может доставить Джину неприятные эмоции. Он смотрел на него прямо, серьезно, без какого-либо намека или смущающей недосказанности…       — Всё в порядке?       В голосе Его высочества слышалось осторожное беспокойство, и Джин, прикрыв глаза, улыбнулся.       — Знаешь, после того, как я смирился с тем, что отдам себя королю, на самом деле себя похоронив, твоя близость ощущается как… — Джин открыл глаза, посмотрев в сторону и немного взволнованно схватившись за шелковый ворот тонкого халата. — Я испытываю облегчение и волнение. Но другое. Как будто… успел сравнить и что-то понять.       — Что не готов на такие жертвы даже ради Его величества и тех титулов, которыми он сможет легко, одним лишь величественным взмахом руки тебя наградить. — Тэхен улыбнулся, затем потянувшись к своему завязанному бантом воротнику, распустив его. И только сейчас Джин смог заметить, что принц был в одной рубашке, без какого-либо верхнего облачения. — Ты не так амбициозен, Джинни, как думал до этого. И это замечательно, потому что в погоне за амбициями, особенно стремительной, которая могла выдаться тебе, можно по дороге потерять что-то важное.       — Самоуважение? — Джин вздохнул. — Спасибо тебе. Я понимаю, что Его величество не сделал бы со мной что-то… злое, но ты спас меня. И… — Щеки покраснели, но в этом румянце не было отчаяния стыда — волнение. — Ты хотел посмотреть, а я, если честно, хочу услышать, насколько хорош.       И Джин, не замечая дрожь в собственном голосе, спустил с плеч шелковый халат, который в одно мгновение оказался у его ног. Это нельзя было считать обнажением — ткань, из которой было сделано ночное одеяние, была не настолько прозрачна, но тем не менее… Плечи поджались, и Джин опустил голову.       — Посмотри мне в глаза. Ты можешь поверить в чужую искренность только в том случае, если заметишь ее во взгляде. Но… — В голосе Тэхена появилась задумчивость. — Кажется, там не будет ничего, кроме восхищения.       Джин улыбнулся, а затем поднял голову, расправив широкие плечи. Удивительно, но глаза принца были устремлены в его глаза. Он теперь не пытался что-то разглядеть под полупрозрачной тканью — он смотрел ему в душу, явно замечая румяные от смущения щеки.       — Ты прекрасен.       — Ты… Даже не посмотрел… — Джин нахмурился, затем опустив глаза, но усилием воли почти сразу их поднял.       — Если я начну тебя разглядывать, ты будешь чувствовать себя неловко, а я не хочу, чтобы между нами была неловкость. — Тэхен сначала вытянул руку, а затем, когда Джин вложил в нее свою ладонь, сделал шаг к нему, всё еще пристально вглядываясь в его глаза. — Твоя красота не в идеальных пропорциях тела — не теперь. Это ощущение. Я смотрю на тебя и не могу отвести глаз не потому, что у тебя мужественный размах плеч, особенно тонкая на их фоне талия или чарующе плавная линия бедер. — Его высочество мягко улыбнулся, опустив глаза, а затем подняв их. — Ты позволил мне посмотреть. Знал, что я хочу этого, и позволил.       — Я… разве я могу вам…       Джин всегда был уверен в себе. По крайней мере, он так думал, логично полагая, что для этого у него есть все основания. Но теперь он смущался, как будто обо всем этом забыв.       — Можешь. Когда ты в таком облачении, ты можешь позволить себе всё и не позволить мне ничего, зная, что я ничего не смог с этим поделать. Только ждать разрешения. — Тэхен теперь поглаживал большим пальцем тыльную сторону ладони Джина, и это легкое, почти невесомое касание ощущалось… По коже сразу начали разбегаться мурашки. — Помнишь, что я тебе говорил об обнажении? Ты господин, а я слуга. У тебя — власть, а у меня — только твоя воля, которой я беспрекословно подчинюсь.       Можно было подумать, что Его высочество теперь просто усыплял бдительность Джина, который, развесив уши и уверившись в том, что он хозяин положения, пропустит что-то провокационное, но нет. В голосе Тэхена слышалось волнение, и его глаза блестели и смотрели так, как будто он на самом деле ждал. Как будто, если рука Джина выскользнет из его ладони, а сам Джин сделает шаг назад, он расстроится, уже начав думать, когда еще ему выдастся возможность оказаться так близко.       Воздух потяжелел и стало сложнее наполнять им легкие. Но у Джина появилось отчетливое желание, ясное, которому он не мог противиться. Он сделал еще один шаг, сократив расстояние между ними. Было страшно, но лишь потому, что это было что-то новое, неизведанное и только поэтому пугающее. Джин завел их сцепленные руки себе за спину, прижав их к своей пояснице, мягко вызволив свою. Положил ладони принцу на плечи, затем, скользнув к шее, сцепил пальцы на его затылке. Он заметил, что теперь на его талии было уже две руки, и не заметил как прильнул к Его высочеству.       — Как тебе ощущения?       В низком голосе послышалось игривое любопытство — никаких сексуальных намеков, и воздух стал легче, а Джин забавно закатил глаза, как будто сверяясь с ощущениями.       — Ты приятный. Я понял это еще в тот момент, когда сжимал тебя двумя руками, в покоях Его величества.       — Я могу расценить это как покушение на мою жизнь между прочим. — Тэхен нахмурился, а затем широко улыбнулся. Обворожительно. Как будто искры его счастья в этот момент попав на кожу, впитались в кровь и сразу достигли сердца. — Но я бы умер довольным.       — А я бы просто умер, если бы ты не появился.       Он мог больше не бояться, но не думать не мог, и ему вновь захотелось принца обнять, на этот раз прижавшись щекой к его плечу.       — Я видел очень много амбициозных молодых людей, которые готовы были нырнуть в королевскую кровать с разбегу, без всякой подготовки. Но никогда не видел таких, как ты, которые в решающий момент забывали об амбициях и вспоминали о чем-то более важном. Я изначально знал, только раз посмотрев на тебя, что ты сокровище, которого никогда еще не было в этих стенах, но сегодня я в этом только убедился.       — Ты меня успокаиваешь. — Джин прикрыл глаза, чувствуя, как тает в бархатном шепоте. — Хочешь, чтобы я…       — Хочу, чтобы ты обнимал меня чаще. Вот так. В одежде, но без смущения. Мне нравится такая близость — твоё доверие.       Джин, услышав в голосе глубокую задумчивость, отстранился, ладонями упираясь в плечи Тэхена, который на самом деле смотрел куда-то мимо него, как будто пытаясь лучше вглядеться в собственные мысли, не занимая их ничем посторонним.       — Ты говоришь это, чтобы я быстрее сдался?       — Да. — Его высочество кивнул. — И на самом деле, жду не дождусь, когда смогу тебя раздеть и разложить на своей кровати, требуя награду за спасение. — Тэхен закатил глаза, отстранив Джина. — Ты раскусил меня, и теперь, чтобы хоть как-то унять горечь поражения, мне нужно ее заесть.       Принц направился к накрытому столу, заняв один из стульев, пока Джин только смотрел ему вслед. Он был раздражен. Как будто Джин своим предположением успел его обидеть. Задеть на самом деле чистые помыслы.       — Прости, пожалуйста.       Его высочество ничего не говорил, наполняя тарелку ароматным тушеным мясом.       — Теперь ты сдашься быстрее?       Он поднял на Джина, который сел напротив, глаза.       — Могу прямо сейчас самостоятельно раздеться и разложиться. — Джин пожал плечами.       — Подожди, мне нужно подкрепиться, иначе я выдохнусь, не успев закончить раздеваться.       Тэхен набивал щеки, совсем забыв об этикете, пока Джин не мог скрыть улыбку.       — Я думал, ты испытываешь другой голод.       Он откинулся на спинку стула, при этом аккуратно поправив слишком глубокий вырез шифонового ворота.       — Ты бессовестно флиртуешь со мной.       Принц смотрел прямо и исподлобья, и Джин тут же смутился.       — Извини.       Он сказал это будто бы с искренним раскаянием, и Тэхен не успел сдержать смех, вовремя прикрыв рот рукой, заметив недоумение в глазах напротив.       — Что?       — В таком случае, тебе еще стоит извиниться за то, что ты безумно красив и невыносимо обворожителен.       Услышав это и увидев на губах Тэхена мягкую улыбку, Джин растерялся, решив, что лучше поесть.       — Мне кажется, или ты даже не флиртовал ни с кем до этого?       Услышав в вопросе любопытство, Джин невольно нахмурился и надул без того пухлые губы.       — Мне никто не нравился.       — А я тебе нравлюсь? — Не увидев глаза, но заметив вновь проступивший на щеках румянец, Тэхен улыбнулся. — Извини.       — Извиняю.       — Что я тебе нравлюсь.       Теперь Джин надул щеки, вновь заставив Его высочество рассмеяться.       — Я понимаю, что ты весь из себя опытный, и флиртовал, и целовался, и сексом занимался, и мне приятно, что ты теперь веселишься, но…       — Дешевый опыт, в сравнении с тем, что я испытываю сейчас.       Тэхен сказал это серьезно, и Джин всё же поднял на него глаза, пытаясь разглядеть подвох, но лишь наткнувшись на непроницаемо серьезный, прямой взгляд, который всё перевернул внутри.       — Дешевый?       — Ничего не стоит. Я всегда срывал цветы, которые росли у меня под ногами в большом количестве. А теперь зашел в чащу, успев ободраться о колючие ветки, но это стоило того, потому что я нашел самый красивый цветок из всех. И я, со своим опытом, теперь даже касаться его боюсь, чтобы грубыми и на самом деле неопытными руками случайно не навредить хрупким и волшебно красивым лепесткам.       Джину казалось, что Тэхен теперь пытался его зачаровать своим глубоким, проникновенным голосом. И тяжелым, насыщенным мыслями и чувствами взглядом, от которого шли мурашки по телу. А вдруг, в нем правда была какая-то колдовская сила, и Роза была права, предположив, что он Его величество просто заговорил? Джин чувствовал себя примерно также — он слушал и не мог наслушаться, при этом пытаясь смотреть не в глаза напротив, а в тарелку.       — Я предлагаю прогуляться после ужина до того садика, в котором мы с тобой вчера отдыхали.       — Хорошо. Надеюсь, я не замерзну.       — Надеюсь, в решающий момент ты позволишь тебя согреть.       Джин вновь поднял на Его высочество взволнованно растерянный взгляд, а тот, драматично вздохнув, начал набивать щеки тушеной в вине дичью. С маленькими ножками, которые явно принадлежали куропатке. Как охотятся на куропаток? Так же, как теперь на него охотился принц, не угрожая острыми клыками и свирепым рыком, а усыпляя бдительность тем, что он казался сытым. Хотели ли куропатки оказаться жареными на тарелке? Вряд ли. Хотел ли Джин оказаться пойманным? Кажется, ответ на этот вопрос перестал быть однозначным.

***

      Ночь была тихой, свежей и лунной, из-за чего было сложно разглядеть звезды на небе, но легко — лицо твоего собеседника, который сидел рядом на скамейке и слушал тебя с горящими глазами. Джин рассказал Его высочеству свою краткую биографию, которую пришлось расширить из-за большого количества уточняющих вопросов — кажется, Тэхену на самом деле была интересна жизнь его фаворита. В этом не было чего-то удивительного, но это было приятно. Если бы только не…       — Что такое?       Тэхен наблюдал за тем, как Джин обернулся, и нельзя было не заметить, как поджались его плечи.       — Как будто… смотрит кто-то. — И Джин снова развернулся, пытаясь вглядеться в стриженые заросли зелено-цветущих насаждений. — Неприятное чувство.       — Потому что ты сидишь спиной. — Тэхен поднялся, а затем поднял руку, явно подав какой-то знак, и Джин услышал суету и стук каблуков по плитке, огибающей полисадник. — Давай поменяемся местами — тебе сразу станет комфортнее.       — Не стоит, Ваше высочество.       Джин, думая теперь только о том, что это было чистое ребячество — вот так выискивать призраков в темноте и их бояться, отрицательно помотал головой, но затем все же взял протянутую ему руку, поднявшись со скамейки. Тэхен сел на его место.       — Тебе не холодно?       Джин смотрел на позу принца, невольно думая о том, что ему очень было бы удобно устроиться у него под боком, защищая свою спину грудью Его высочества. Это было бы приятно. Интересно, уместно ли? Тем более… Джин вновь невольно посмотрел в ту сторону, откуда ощущал неприятно упирающийся в затылок взгляд.       — Иди сюда.       Тэхен требовательно вытянул руку, и Джину пришлось принять то положение, о котором он размышлял до этого. И ощущение от сомкнувшихся вокруг него предплечий… Вся тревога тут же отступила, и Джин позволил себе прикрыть глаза. Теперь его ничего не могло напугать или огорчить, и чтобы ему было совсем удобно, он поставил ноги на скамейку, тщательно укрыв их тяжелым бархатом халата.       — А теперь расскажи мне о себе.       — Что тебе интересно?       По голосу казалось, что Тэхен теперь прикрыл глаза, также ощущая особое удовольствие от такой близости с Джином.       — Как тебе удалось стать принцем?       — Тебе нужен рецепт успеха?       — Нет. — Джин для убедительности отрицательно покачал головой. — Наверное, вы сначала подружились? — Ему отчаянно хотелось рассказать то, что он узнал от Розы, но он пообещал хранить секреты, и поэтому теперь оставалось придумывать только наводящие, но не выдающие его осведомленность вопросы. — Просто сегодня, когда он вошел к нам с Розой… Тебя не было, а у меня уже создалось ощущение, что вы очень близки.       — Я просто дал ему однажды возможность расслабиться. Когда мы только встретились — а я тогда сопровождал свою матушку, которая прибыла во дворец, чтобы получить почести за свою добросердечность и порядочность — он меня поразил. Я знал, что он был молодым человеком, возможно, моим ровесником, но при этом в нем не было ни намека на молодость. Пусть на нем была маска, но мне казалось, что передо мной взрослый и уже уставший от жизни мужчина. С опущенными плечами и абсолютно бесцветным голосом. Вокруг крутились люди, а он был настолько одинок, что это было понятно издалека и виднелось даже из-под маски. Это с королями делает долг, ответственность и власть, которую они не просили, но теперь обязаны были ею распоряжаться. Он слишком рано повзрослел, вынужденный взойти на трон. А я… Повзрослел тогда, когда понял, что мы с мамой одни, и я единственный мужчина в семье. Хотя, был еще отец, но его я знал только по рассказам. — Услышав это и не боясь быть разоблаченным, Джин задумчиво нахмурился. Роза говорила, что отец Тэхена умер на войне, которая закончилась два года назад. А теперь оказывается, что у Тэхена не было отца вовсе. Странно, но выбор был очевиден — доверять первоисточнику, и Джин успокоился на этой мысли. — Его величество был как сжатая пружина — я помог ему расправиться. В том числе, организовав вот такой цветник. По началу, чувственные утехи очень помогают снять напряжение и расслабиться. Правда… — Тэхен взял паузу. — Тебе о таком лучше не знать.       — Вы устраивали оргии? — Джин, разумеется, только в романах такое видел, причем, чаще мистических, которые не так часто брал в руки. Только на спор.       — Нет. Но людей здесь было раза в три больше.       Его высочество расцепил сложенные на груди Джина руки и скользнул пальцами под воротник его халата. Джин дернулся, ощутив холод ладоней.       — Прости, руки замерзли. — В низком голосе слышались извинения, и Джин, который успел убедиться в том, что Его высочество на самом деле успел замерзнуть, накрыл его руки сверху. — Спасибо.       — А почему теперь людей меньше?       — Потому что секс позволяет снять только очень сильное, острое напряжение. И то, утех постоянно нужно всё больше и больше, чтобы отвлекаться, а это требует много сил и в принципе быстро приедается. Хочется чего-то другого. Привязанности. Во дворце есть всё, кроме привязанности. Я думал, что у меня получилось ее отыскать, но я… Ошибся. Однако, достаточно быстро это понял, избавив себя от слишком сильных переживаний.       Услышав это, Джин неловко повернулся, чтобы посмотреть на Тэхена, уперевшись локтем ему в живот, но Его высочество стоически выдержал это нападение.       — Ты был влюблен?       — Теперь мне кажется, что нет. — Принц будто бы виновато улыбнулся. — Когда ты отчаянно чего-то ищешь и не можешь найти, тебе в определенный момент начинает казаться, что всё так или иначе похоже на то, что ты пытаешься обрести. Ты начинаешь обманываться, чтобы горечь от бесплодности твоих поисков не была такой… невыносимой. И получилось что получилось.       — Мне жаль. — Джин сосредоточенно хмурил брови, как будто теперь всем своим видом пытаясь продемонстрировать серьезность своего сочувствия. — Но я вот тоже обманывался, а теперь перестал. И мне кажется, это лучше, чем пребывать в счастливом неведении. Как думаешь?       — Согласен. — Тэхен, прикрыв глаза, кивнул.       — А… Вы с Его величеством привязаны друг другу?       Услышав этот вопрос, Тэхен не стал открывать глаза, вместо этого подтянув к себе Джина, чтобы удобнее откинуться на кованую спинку.       — Мы никогда не сможем принадлежать друг другу, даже если между нами есть привязанность. Это может быть крепкий узел, но время и долг постоянно натягивают связавшие нас нити. Я не смогу дать Его величеству наследника. Его сможет дать Роза. Я отдаю себе отчет в том, что постепенно всё внимание короля начнет делиться между страной и его семьей, и мне будет доставаться всё меньше. Возможно, мы останемся добрыми друзьями, но это и та близость, что есть сейчас — не одно и то же. И Его величество это понимает. И поэтому не будет препятствовать моему стремлению к тебе.       — И не будет больше звать меня в свои покои? — Джин смотрел на Тэхена с блестящей в глазах надеждой, и тот, улыбаясь, покачал головой. — Если ты думаешь, что я не могу понять, как тебе тяжело — могу. Точнее, только представить. Роза сказала, что все, кто здесь живут могут свободно спать друг с другом по своему желанию — это явно не о привязанности. И для меня, когда мы обсуждали это с Юнги, тоже было странно, что… У тебя не может быть любви и привязанности — Его величество общий, и всё остальное… Тогда мне казалось это пустяком, но теперь после того, как я тебя послушал…       — Перестань думать об этом. Не время. Это слишком тяжелые мысли, и я позволю себе поносить их на себе, освободив твои плечи. Не время для этого.       — А для чего время?       Джин понимал, по голосу, по взгляду, по тяжелой и неприятной для принца задумчивости, что тот был серьезен, говоря всё это, и, кажется, на самом деле старался Джина от чего-то оградить. Ни намека на легкомысленность. Возможно, она осталась в тех временах, когда они с Его величеством активно предавались всяким утехам, а теперь, когда интерес к этому угас…       — Тебе — отправляться в твои покои. У тебя был насыщенный переживаниями день и перед днем завтрашним следует хорошенько отдохнуть.       — И тебе нужно отдохнуть, да?       — И мне.       — Тогда пойдем?       — Я провожу тебя.       Тэхен мягко подтолкнул Джина, чтобы тот поднялся, а затем встал, подав ему руку. И Его высочество нагнулся, приложившись к ней губами. Не формально, как-то предписывал этикет: не касаясь, а лишь оставляя на коже короткий выдох. Принц оставил поцелуй. Мягкий и деликатный, затем не став многозначительно заглядывать Джину в глаза, как будто засмущался такого проявления, вместо этого потянув его ко дворцу. А Джин, послушно следуя за рукой Его высочества, зачем-то обернулся, увидев что-то белое, похожее на рукав рубашки, мелькнувшее в живой, отделяющей сад от всего остального ландшафта, изгороди. Он моргнул, и не осталось ни следа от этого видения. Показалось? Он слишком сильно переволновался.       — Тэтэ, а можно мне еще лавандового молока?       — Понравилось? — Тэхен улыбнулся. — Можно. Я всегда пью его перед сном. Это мой вечерний ритуал.       — А можно он будет и моим?       — Можно, Джин. Я позабочусь об этом.       Они шли по пустынным коридорам, и Джин невольно представлял, как раньше здесь могло быть шумно. А теперь было тихо. Наверное, все спали или же говорили шепотом, попрятавшись по комнатам, чтобы ненароком не потревожить Его величество. А ведь он, скорее всего, теперь был в покоях Розы, и оказавшись рядом с ее дверью, Джин невольно покраснел, также против воли себе представив, что могло разворачиваться за закрытыми дверями ее спальни.       — Спокойной ночи, Джинни.       Тэхен остановил Джина рядом с его комнатой, за руку ловко развернув к себе. Не отпускал и смотрел с усталой нежностью.       — Спокойной ночи, Тэтэ.       — Завтра тебя будет ждать сюрприз. Приятный. — Тэхен еще раз поцеловал находящиеся в его ладони пальцы, затем, как будто нехотя, Джина отпустив. — Спи сладко.       Хотелось что-то сделать. Что-то, что позволит принцу думать о нем даже тогда, когда они окажутся в разных комнатах, разделенные… Джин еще не успел стать достаточно смелым, поэтому, всё, на что его хватило — быстрый поцелуй в щеку, после которого он тут же скрылся за дверьми, прикрыв их и, для верности, прижавшись к деревянному полотну спиной, как будто Его высочество мог начать ломиться к нему. Глупо, но сердце забилось. И оно не перестало куда-то торопиться даже тогда, когда Джин закрыл глаза, закутавшись в одеяло.

***

      Тэхен не успел оторваться от двери, когда к нему подошел невысокий молодой человек, который уже издалека пониже опустил свою белобрысую голову.       — Ваше высочество.       Высокий голос заискивающе звенел, и Тэхен гордо вздернул подбородок, засунув руки в карманы брюк.       — На колени.       — Да пошел ты.       Слуга резко поднял голову, а потом совершил ловкий выпад, кулаком мягко врезавшись в живот Его высочества, который, широко улыбнувшись, даже не скривился, лишь сократившись.       — Всё проверили — дрыхнет в комнате. По крайней мере, ворочается. Так что, если кто и приглядывал, так кто-то из слуг, потому что не все еще добрались до постелей — кто-то до сих пор горбатится: кто на кухне, кто в прачке. — Теперь голос молодого человека отдавал лишь сосредоточенностью, которая тут же отразилась на лице Его высочества, покровительственно взявшего слугу за плечи и повернув в известное только ему направление. — Влюбился? Отвечай честно и не задумываясь.       — В тебя, Чимин. — Тэхен загадочно улыбнулся, затем получив еще один нежный тычок. — Ты же меня знаешь — когда я влюблюсь, земля остановится, и все, кто будут в этот момент болтаться вверх ногами, осыпятся в неизвестность, как листья…       — Влюбился. — Чимин самодовольно улыбнулся. — Я понаблюдал за этим принцем — готовился к ночи с Его величеством как к прилюдной казни. Я даже всплакнул, когда издалека заприметил его расстроенную мордочку.       — Мордочка у тебя, цыпа, а у моего фаворита — самое красивое лицо.       — Его величество в курсе? — Оглядевшись и наметанным глазом убедившись в том, что за ними никто не мог наблюдать, Чимин прихватил Тэхена за талию, прижав к себе. — Насколько я помню уроки по законам и праву, у него монополия на твою задницу.       Как только слуга это озвучил, задумчиво смотря перед собой, рука с его плеча легко, но весьма чувствительно опустилась на его затылок, выбив из Чимина полный ругательного возмущения звук.       — Тебе рассуждать о высоком не полагается. Посмотри на свою ливрею. Кстати… — Тэхен остановил слугу, повернув к себе. — Где ты такую взял?       — Подарок Его величества. — Чимин гордо вскинул подбородок. — Обещал ему за это несколько альбомов с карандашными эскизами, чтобы он смог поупражняться маслом на холсте, не страдая над идеей.       — И где ты их достанешь? Альбомы. — Тэхен с любопытством, как будто видел впервые, отсчитывал колонны и арки, которые они проходили, затем всё с тем же любопытством посмотрев на Чимина, лишь загадочно улыбающегося. — Только не говори, что…       — Не твое высоческое дело.       — Чим, мне нужно, чтобы ты не спускал с него глаз.       Прозвучало резко и строго, и Чимин, как по волшебству, тот же принял то же настроение.       — Что конкретно тебя интересует?       — Месть.       — Ты думаешь, он на это способен?       — Я думаю, что тебе стоит узнать об этом. И если что-то узнаешь… — Тэхен остановил слугу рядом с дверьми в свои покои. — Докладываешь мне или Его величеству — он тоже заинтересован.       — Будет сделано. — Чимин уверенно махнул взъерошенной головой, затем эффектно убрав от лица непослушную челку. Эффектно, но он делал это чисто механически, заимев привычкой. — А что с молью?       — Ах, ты мой маленький грубиян. — Его высочество, нахмурившись, покачал головой, затем остановив задумчивый взгляд где-то за спиной слуги. — Поручи её кому-нибудь. Пока она здесь без отца, мы вряд ли сможем что-то узнать. Плюс к тому, мне до сих пор не очень верится, что она может быть причастна. Отец вряд ли станет ее в это вмешивать, тем более, у него достаточно возможностей закончить начатое однажды за пределами цветника. Не своими, так чужими руками.       — Я с ума с вами сойду. — Чимин неожиданно расстроено поджал губы, и Тэхен потянул его к себе, крепко обняв и зарывшись носом в пушистую макушку. — Что насчет Розы? Ты определился?       — Только с тем, что она за Его величество вполне может выгрызть мне кадык.       — Ты поэтому вяжешь на шее банты?       Чимин широко улыбался, услышав у уха что-то ворчливое и нечленораздельное, затем уверенно отстранив от себя Его высочество.       — Держи её на крючке, особенно, когда она в обществе Её величества. Девочка с сюрпризом, и нам нужно выяснить, насколько он приятный. Я не верю ей.       — А она помогла тебе. — Слуга вдруг задумался. — А если бы… Его величество бы осмелился?       — Идиотский вопрос, если ты используешь рядом Его величество и осмелился. Он не осмелится — он возьмет и сделает. — Тэхен нахмурился, затем уведя в сторону немного нервный взгляд. — Не осмелился бы. Но вполне может осмелиться потом.       — Из вредности? Ты всё-таки влюбился. — Чимин покачал головой. — Смотри, а то получится как в прошлый раз.       — Познакомься с ним, Чим, и ты сразу поймешь, что как в прошлый раз уже не получится. Хотя бы потому, что он краснеет намного чаще, чем ты выдаешь что-то умное.       — Я буду пятым, кто организует на тебя покушение. — Чимин хмыкнул, сложив на груди руки.       — Пятым? — Принц удивленно поднял брови, округлив глаза. — Скажу Его величеству, что я веду в счете. Или это с учетом…       — С учетом, умник. — Чимин расплел руки, затем немного воровато оглядевшись. — Сбегаю на кухню и посмотрю, что осталось из горячительного. Потом вернусь.       — Только через окно, иначе обо мне снова пойдут слухи. — Тэхен нахмурился, строго смотря на закатившего глаза Чимина, который затем многозначительно улыбнулся.       — Как будто это неправда.       Сказав это и не дожидаясь наказания за слишком смелые и порочащие честь Его высочества высказывания, Чимин тут же умчался по коридору, мягко ступая по коврам, каблуками не касаясь пола. Это была хорошая ночь. Но она была бы еще лучше, если бы теперь её пришлось коротать с Джином. Джин. Он либо раз и навсегда сделает его счастливым, либо… убьет. Предательством или ножом.