Найти обратный путь

Говорят, что жизнь — это череда поворотных моментов. Эти моменты ставят нас перед выбором. Иногда выбор не значителен и не особо влияет на жизнь. Однако бывает, что это вопрос жизни и смерти. И сделав выбор, ты уже не сможешь вернуться назад и принять другое решение. Интересно, будь такая возможность, вернуться назад к переломному моменту, сделала бы другой выбор? Какой бы ни была твоя жизнь и какой бы ты выбор ни делал, облака будут неизменно плыть по небу, а Солнце не перестанет подниматься по утрам и заходить вечерами. Жизнь вокруг в принципе не меняется, и всю разрушительную силу настигшего тебя момента ты вынужден поглотить в себя и пережить в одиночку. Можно ли справиться с непосильной ношей? Получится устоять на ногах? «Я вот не смог», — подумал Шикамару, устало вздохнув. Он сидел на балконе своей спальни, обессилено подпирая стену. Проснулся в своей кровати, заботливо уложенный другом после пьянки в баре. Чтобы хоть немного прийти в себя, выполз на свежий воздух. Было тяжело решиться, что делать дальше. Любимая женщина оказалась шпионом, и теперь ее жизнь под угрозой. Но она ушла, так что должна быть в порядке… А вот он остался, и теперь будет отвечать за свои и ее поступки. Согласно новому, более цивилизованному, Закону Скрытого Листа, который он лично с Наруто проектировал, предателей все еще ждет смертная казнь. Однако защита близкого человека больше не является преступлением. Шиноби имеет право не свидетельствовать против близкого человека, поэтому ему не грозит тюрьма за укрывательство преступника, однако как шиноби он несет ответственность… и любое несоблюдение интересов Конохи влечет за собой сложение полномочий и снятие с должности. Посидев немного, пока голова не прояснилась, Шикамару наконец решился покончить с муками своей совести. Приняв душ, надев чистую выглаженную форму, он спрятал свою повязку в карман и неторопливо направился в Резиденцию Хокаге. … — Среди шпионов из Песка, проникнувших в деревню, была… — каждое слово давалось все труднее… Готовился к этому всю ночь, но все равно еле заставил себя это сказать, — …была Темари Нара. — Выдохнул, закрыв глаза, чтобы голова не так сильно кружилась… Ноги и так едва держали. — Она помогла им сориентироваться в наших окрестностях. — Стыдно было смотреть в глаза своего Хокаге… в глаза друга… Но он должен был взять на себя ответственность и столкнуться со своей участью, поэтому наконец заглянул прямо в голубые глаза напротив. — Я позволил ей сбежать домой. Я добровольно позволил уйти шпиону, поэтому… я больше не могу быть шиноби Конохагакуре. Тишина зазвенела в ушах, оглушая всех в кабинете. Слова потрясли присутствующих. Даже всегда хладнокровный Хатаке смотрел на ученика своего покойного друга с большим удивлением. Было сложно сказать, что именно вызвало такую реакцию. Поступок Шикамару? Предательство Темари? Или шиноби, переживший столько потерь и сражений и чтящий долг шиноби превыше жизни, отдающий свой протектор. Седьмой незаметно для остальных, выдохнул, поняв наконец, в чем дело. Первым тишину прервал Наруто. — Я до потери сознания защищал своего лучшего друга. — Произнес со всей строгостью и даже злостью. — Закрыл глаза на его преступления, оправдывал всегда его поступки, но при этом мечтал о месте Хокаге. — Перевел дыхание, продолжая сверлить друга глазами. — Как думаешь, почему я хотел стать Хокаге? Шикамару было тяжело под пристальным взглядом, но он стойко держался, не смея отворачиваться. Было утомительно вести разговор, силы покидали его, хотелось просто сдаться и уйти. — Почему? — Было утомительно искать ответы, хотел как можно скорее закончить этот визит. — Явно не чтобы гениальны идиоты вроде тебя тряслись передо мной, собираясь отказаться от долга шиноби, ещё и протянув протектор. — Злился Узумаки более явно. — Ты эту повязку пронёс сквозь долгие годы, был на неисчислимом количестве миссий с ней, множество раз избежал смерть, пережил войну и был частью событий, которых в истории ещё не было. На ней кровь твоих врагов и близких! — Вскрикнул, тыча пальцем в повязку. — Даже нукенины не выкидывают свой протектор, а лишь царапают символ деревни! Знаешь, почему? — Видимо даже не догадываюсь. — Сглотнул тугой ком. — Потому что этот протектор — единственная вещь, которая всегда напомнит тебе, кто ты и где твой дом. Даже я не вправе лишить тебя ее. — Я не смогу больше быть твоим Советником. — Повторил главное. Наруто встал и, схватив со стола хитай-ате, подошёл к Шикамару и впечатал ее ему в грудь. — Написал бы заявление об отпуске, придурок. — Процедил явно недовольно. — Рассказывай, что с Темари?! Какаши смотрел за всем со стороны, словно видел этих людей перед собой впервые. Оба были глупыми мальчишками. Один искал где бы лениво отлежаться, второй, не думая ни о чем, вечно рвался в бой. Оба такие разные, но… оба несут в себе волю огня, оставленную отцами и учителями. Теперь перед ним стояли новые защитники всего, что он ценит и любит. Они стали настоящей опорой для Конохи. — Я уже сказал, что она шпионила в Листе для Песка! — Вскрикнул, злясь на упрямство светловолосого дурачка. Его и так трясло, ему едва давались слова без дрожи в голосе, но он должен был снова это произнести. — Я без понятия, кто ее надоумил! Сунагакуре нарушила договор. — Но даже в такой ситуации он оставался Советником. — Думаю, тебе стоит заняться этим вопросом и задать Гааре вопрос напрямую. — Не думал, что на то были причины? — Причины екшаться за спиной союзника? — Хмыкнул с болью. — Жена Главного Советника Хокаге шпионила и передавала тайную информацию на протяжении… интересно, сколько лет брака были настоящими? — Усмехнулся, уже не сдерживая слезы. Возможно, он даже не замечал их. Лишь Наруто смотрел на него с сожалением. — Может, это был план с самого начала? Ты хоть представляешь в какое дерьмо превратилась моя жизнь всего за несколько минут? — Шикамару спрашивал, даже не надеясь на ответ. Замолчал, только чтобы перевести дыхание. — Мне плевать, были на то причины или нет! — Вскрикнул, не сдерживаясь в очередной раз, но на большее не осталось сил. Поэтому следующее произнес почти шепотом. — Просто разберись, пока не начались другие проблемы. Я пойду. Не жди меня в офисе больше. Мужчина развернулся и направился к входу, однако прежде чем он закрыл дверь с другой стороны, донёсся голос Седьмого. — Шикамару Нара! Мы не закончили! Взглянув на повязку, что осталась у него в руке, он все же остался стоять, ожидая следующих слов Хокаге. — Шикадай сбежал ещё вчера в Песок, я послал за ним Иноджина и команду семь. Полагаю, ты не в курсе. Тяжело вздохнув, Шикамару тихо ругнулся. — Нет. — Уверен, все разрешится. Свободен. Не став медлить, Нара покинул кабинет и на едва двигающихся ногах поспешил к выходу, желая как можно скорее оказаться подальше от людей. Таковым местом был дом, но с недавних пор он превратился в личный ад, который лишь испытывает воспоминаниями. Каждый его уголок терзает самые сокровенные чувства. От этого становится мерзко, тошно… в нем невозможно находиться. *** Стоило напиться, просидев снова весь день в баре, вечером ноги сами волокли домой. Каждый день самый гениальный шиноби Конохагакуре просыпался на диване в гостиной, не понимая, почему он ступал за порог этого дома, опустевшего за один вечер. — Я дома, — прошептал он, сев на пороге, чтобы снять обувь. Прошла неделя с, казалось, уже никчемного существования. Ни работы, ни семьи, ни дома, и, возможно уже, ни друзей. Кто бы ни приходил, он либо не открывал дверь, либо особо настырных, вроде Чоджи, посылал. Было страшно объяснять что-либо, ведь они все интересовались, что произошло. Но казалось, что стоит ему все озвучить, и кошмар станет реальностью. — Интересно, что больней… узнать что твоя жена изменяет тебе с любовником, или что она изменяет твоей Стране? — вслух рассуждать легче, поэтому Нара разговаривал с сияющими звёздами, что будто подмигивали ему, насмехаясь с его наивности. — Но разве она была шиноби Конохи хоть раз? Вероятно, она очень любит свой Песок, раз пошла на такие крайние меры. Если бы мне приказали отдать свою жизнь в руки нелюбимой женщины и жить в чужой стране, претворяясь их шиноби, я бы пошёл на это? — Шикамару тяжело вздохнул, после усмехнулся с досадой. — Темари, а ты достойна похвалы. Готова даже на такие подлые поступки. Видно, мне так и надо. Не видел, что творится под носом. Влюбился, конченный идиот, в сестру Казекаге, и даже не задумался, мог ли я быть ей парой. — Я люблю тебя. — Прошептала Песчаная Принцесса, глядя в глаза так пронзительно, что признание услышано было даже не ушами, а сердцем. Он долго ждал это признание. И спустя полтора года отношений она наконец призналась в своих чувствах. — Я чувствовала это всегда, но… боялась, что если скажу, то потеряется смысл. Но я переполнена, Шикамару. Я больше не могу держать признание в себе. Я люблю тебя. И тогда он просто молча обнял ее, подрагивающую от волнения, как на их первом свидании. Кто же знал, что тогда она дрожала не от бабочек в животе, а от того, что навсегда связала свою судьбу с тем, кого ей нарекли. И сколько раз она врала? — Шикамару, я прогуляюсь с твоими подружками. — Предупредила мужа за завтраком. — С моими? — Ну, Ино и Хината зовут, хотят поближе познакомиться, чтобы дружили не только на работе. Я решила, что раз я теперь шиноби Листа, то должна завести подруг. — Конечно иди, развейся. Я буду рад, если ты найдёшь здесь себе кого-то, кому сможешь пожаловаться как сложна семейная жизнь. — То есть у тебя уже есть такая подружка? — Пока что мне не на что жаловаться. — Рассмеялся мужчина. — Иди уже, иначе опоздаешь. — Знаешь, здесь люди добрее. Может, суровый песок так остудил наш пыл, но в Суне не такие тёплые отношения к чужим. — Ты теперь часть одной большой семьи под названием Коноха. А как же Шикадай? Даже он — часть плана? — Милая, ты уже два дня ходишь бледная. Может, тебе в больницу? Ты точно не отравилась? — Я… была у врача сегодня. — И? — Я беременная. Шикамару готов был кинуться на радостях обнимать и кружить жену, однако ее напуганный взгляд выбил из колеи. — Ты не рада? — Я… я не знаю. Я не знаю, что значит быть матерью. Моя умерла рано. Как я справлюсь, если я ничего не знаю, кроме как быть шиноби?! Я даже не смогла позаботиться о младшем братике, который страдал всю жизнь, потому что я была глупой и черствой. — Хэй, Темари? — Шикамару оставался спокойным и старался успокоить жену. Он шагнул к ней и слегка сжал плечи. — М? — Мы станем родителями. Разве это не прекрасно? Ты и я, вместе будем растить мальчика или девочку, позаботимся обо всем постепенно. Ты станешь потрясающей матерью. — Правда? — Конечно! Тогда он прижал ее к себе, чувствуя вселенское счастье. Как назло, как бы ни пытался Шикамару, плохие дни супружеской жизни припомнить не выходило. У него была идеальная семейная жизнь. Его… тогда ещё его Проблемная Женщина была идеальной во всем. Она быстро научилась готовить, в доме всегда было чисто, ухаживала за ребёнком, не забывала уделять внимание и дарить любовь мужу, при этом не сидела все время дома и выбиралась на миссии или встречи. Они никогда не ссорились, потому что понимали друг друга. Жена уважала решения мужа, а он позволял ей капризничать. Они заботились друг о друге. В плохие дни поддерживали друг друга, а в хорошие просто наслаждались вместе прожитым днём. После долгих отсутствий дома, они выходили на свидание, предаваясь воспоминаниям далеких дней, когда оба юные и влюблённые… Может это он был слеп и видел в ее глазах то, чего вовсе и не было? Были ли ее усилия лишь ради задания? — Что же ты сделала, Темари? — внутри все загорелось, словно прошлись острым мечом, после прижгли огнём, чтобы истекал кровью болезненно медленно. — Ненавижу тебя за это. Глаза наполнились слезами, а губы сжались в тонкую полоску. Задрожав, мужчина в голос заплакал. *** Тяжёлая железная дверь противно скрипнула, заставив разлепить веки. Нахлынувшая полоска света больно резала глаза, а звук шагов давил на виски. — Убейте уже меня и все закончится. — Прохрипела пленница. — К сожалению, твоя смерть будет стоить мне жизни, если я потороплюсь. Но ты ведь на это и рассчитываешь?! — Догааааадливый старый хрыщ! — рассмеялась. — Вздумаешь хамить, и тебя снова ждут мучительные ночи криков и адской боли. Не думаю, что твой рассудок их вынесет, так что постарайся больше не острить. — Мои братья уже идут за тобой. Страна Огня может и отвернулась от меня, но тебе не удастся разрушить мою семью! — Все ещё надеешься на своего муженька, которого так бессовестно предала?! Слышал, он так и не просыхает от горя. Ты унизила его, растоптала его гордость. — Я делала все во благо Песка и не жалею ни о чем. Так что прикончи меня скорей! Тебе в любом случае не избежать скорой расправы. Я лишь хотела бы увидеть, чья рука отнимет твою жалкую жизнь. Звонкая пощечина разнеслась эхом по камере. Вскоре вновь послышались шаги и грохот захлопнувшейся двери. Когда Тоджуро ушел, Темари громко выдохнула, заскрипев кандалами. Все, что сейчас она могла, это тихо плакать, потеряв всякую надежду на своё спасение. Ее били множество раз. Внутри все горело, словно проткнули ножами, было сложно дышать, сводило в судорогах ноги и руки. Кажется, ей приносили воду раз в шесть часов, и всего раз в сутки кормили похлебкой, отчего желудок был все время пустым и невыносимо воротило. И все же все мысли женщины были далеки от происходящего с ней. Порой на ее лице была улыбка, но больше всего она проливала жгучие слёзы, вспоминая глаза, полные разочарования и ненависти.