Pretty Friends: Little Angel

      — Заходи давай — и Элука резко пихает Флэки вперед, закрывая за собой дверь на небольшой замок. Пока он возился с ним, видимо проверяяя что-то, дикобразиха малино пригляделась к какой-то светло-голубой фигуре, что была крепко привязана к столу. Малино неопознанного вида. Возможно в ее родословной был блабби, если судить по антенно-подобным отросткам по бокам головы на месте ушей. Вид у нее был вполне приличен — Флэки ожидала видеть уже разодранный во все клочки ее труп. А глаза… Напуганы. Черные точки начали смотреть по сторонам, будто в поисках выхода и доступного способа выбраться из крепких веревок.       — … Б-брат… З-зачем ты меня сюда… П-привел…? — дикобразиха опустила голову и всмотрелась в потолок, не желая что-либо предпринимать ни против брата, ни против жертвы.       — Ты меня не так услышала…? Я сказал — «приступаем к практике» — какими ушами ты меня слушаешь? — после этих слов, наполненных раздраженностью и какой-то ноткой усталости, Флэки поплохело. Сердце забилось в болезненном ритме, заставляя бедняжку бледнеть от ужаса и попыток отрицать то, что Элука завел ее сюда только ради этого! Использовать малино, чье тело было крепко-накрепко прикреплено к железному, холодному столу… Использовать как чертову лягушку, подобно на уроках биологии по строению тела? Младшей оставалось лишь только сглатывать скопившиеся от шока слюни, чтобы не ощущать раздирающий изнутри комок в горле, будто пытающийся достучаться до ее еще невинно-девственного разума, чтобы свалить отсюда… Да только куда? Единственный выход закрыт, других не обнаружено.       — А… А м-можно…?       — Бери инструменты и пошли уже — Элука никак не среагировал на уже вовсю дрожащую от паники сестру, чьи черные глазки бегали с одного угла в другой, пересчитывая их по несколько раз в тщетных попытках успокоиться. Темный дикобраз, завидев эту картину, закатил свои бордовые глаза и хмыкнул без контекста. Он подправил свои мягкие иголки и начал ждать первых шагов Флэки, чьи руки уже маниакально игрались меж собой, временами заставляя хрустеть пальцы, а где-то и тереть до красноты ладони.       И тут… Послышался заглушенный вопль страха и осознания того, что может произойти… Флэки от этого дернулась и встала на ноги с пола, когда она уже чуть ли не лежала на нем, свернувшись в шарик. Видела она, как жертва пыталась выбраться из железных оков, беспомощно вопя в кляп, что был грубо засунут ей в рот, лишь бы не звала на помощь громче, чем требуется.       — Флэки… — Элука начал потихоньку подходить к ней, топая своими каблуками ботинков по цементному, холодному и грубому полу. Опуская уши вниз, тот опустился на колени перед сестрой и осторожно взял ее за щеки своими холодными руками, приближая ее растерянные и запуганные глаза к своим, что уже блестели красным цветом, будто вампир, жаждущий свежей крови — Я знаю, что ты можешь. И я хочу, чтобы ты усвоила урок… Тебе это пригодится, сестренка!       — Н-но я не-… — и ее неожиданно резко хватают за ухо и подносят ближе лицом к лицу к брату, что видимо был явно недоволен ее хоть и робким, но сопротивлением. Боясь того, что Элука все же навредит ей, она резкими кивками согласилась на это дело, жмурясь от боли, достаточной, чтобы она продолжила слушаться темного дикобраза и не смела перечить.       Под фразой «умница-то какая», Флэки неохотно подошла к малино, пытающаяся вырваться, довольно яростно для таких мягкотелых особей… Как же она тщетно пыталась выбраться из оков, сбежать, спрятаться, еще раз сбежать, выбить дверь, пробежаться по коридору и вылезти наружу. Красная малино всматривалась в черные глаза бедняжки и испытывала нервные тики.

прости меня пожалуйста прости меня я ничего не могла с этим поделать прости меня умоляю я не хочу тебе делать больно я не хочу я просто хочу уйти в прошлое убежать спрятаться и закрыться

      — И так… Подумаем… Перед тобой находится художник. Весьма известный благодаря слабым работам — и тот кидает на стол фотографии каких-то портретов и пейзажей. Весьма красочных, весьма позитивных. Флэки ненароком задумалась, а что было бы, будь она ученицей не Ужаса Звезд, а данной художницы. Хотя последующий слова брата ее потрясли — Весьма никчемная трата времени, не правда ли? Обычное… Фуфло и ничто! — дикобразиха малино хотела было заступиться за художника, но вовремя промолчала, едва недоброе сверкнуло в глазах старшего брата.       А ведь картины весьма живописные… Всматриваешься в них и понимаешь весь спектр эмоций счастья, которое ей сейчас так не хватает! Охота уйти в данные миры с головой, лишь бы забыться в них и не возвращаться в этот подвал.       — У меня вопрос к тебе, сестренка. Чего надо лишить художника, чтобы он перестал гоняться за утопическими идеями? И чтобы он перестал заражать этой дрянью остальных? Хм? Даю время на подумать.       Флэки быстро поняла, о чем он имел в виду. Либо руки, либо глаза… Хотя наверное последнее. Ибо если подумать логически — картины — это смесь красок, многие воспринимают глазами, а дальше информация передается в мозг, и далее… Хотела бы младшая продолжить свой длинный монолог, который она произносила вслух настолько громко, что начало раздражать Элуку, да вот только он схватил ее за подбородок и пододвинул к себе поближе, смотря ей в черные глаза.       — Правильно мыслишь. Но много воды добавляешь в свою речь — и тот с некой заботой погладил ее по голове и подошел ближе к жертве, уставшей, вымотанной и запуганной — А теперь возьми подходящие инструменты.       Флэки нехотя угукнула, подошла поближе к другому столу. На чистых тряпках располагались различные пыточные приспособления. Как ни странно, они были продезинфицированы — запах был удушающим. Вроде сладкий, напоминающий чуть ли не вкус сочнейших и свежейших фруктов, но он был довольно резок, вбивающийся в носовые рецепторы и будто сжимающий в комок головной мозг дикобразихи, что отличалась довольной чувствительностью к подобным ароматам. Еле сдерживая приступ тошноты, который Элука уже заметил, девчушка подняла отвертку. Судя по выражению лица брата — тот был слегка разочарован, давление в атмосфере вокруг него будто повысилось. Едва сестренка глянула на него, так она быстренько начала искать нужные предметы и из-за своих неловких и судорожных движений обронила весь инструментарий.       — Блять… Я специально для чего их обрабатывал? А теперь приступай уже. Время не тяни.       От резко повышенного голоса красная малино вздрогнула, быстренько собирая предметы с пола и кладя обратно на стол. Затем она встала и подобрав первую попавшуюся вещь, быстренько подошла к Элуке, вставая рядом с ним. Получив в ответ утвердительный кивок, Флэки глянула на голубую малино, что со страхом смотрела на нее…

ПОЖАЛУЙСТА НЕ ЗАСТАВЛЯЙ МЕНЯ ЭТО ДЕЛАТЬ

      Малино пребыла в некотором нечитаемом состоянии, едва она заметила краем глаза какое-то резкое движение с левой стороны. Ее похититель довольно грубо схватил девчонку за подбородок и что-то шикнул неразборчивое… Но Флэки слышала. Она видела перед собой безумные, красные глаза, что были готовы прожечь в ней дырку. Грубые и холодные руки резко вцепились в нее, сжимаясь, будто желая проткнуть ногтями ее нежную шкурку. А эта кривая улыбка не давала ей уже покоя и ощущения сочувствия или хотя бы безопасности. Но все это вместе с глубоким, угрожающим тоном голоса создавало ужаснейшую картину, устрашающий образ Элуки.       — Сколько я времени на тебя убиваю? Сколько же нервов ты у меня сжираешь? Если я сказал «надо», это значит «надо»! Если я сказал «рушь их мечты», значит ты должна рушить их мечты! Не будь, как наша мать! Такой же мягкосердечной дурой… Да даже наш отец кажется сильным малино на ее никчемном фоне! — и темный дикобраз отпихнул сестру к столу, чуть ли не ударяя об угол — А теперь быстро ослепляй это никчемное создание! Чем попадется.       Взгляды Флэки и художницы встретились. У обоих черные глаза, наполненные страхом, непониманием и попытками мысленно отстраниться от сущего ада. Желаниями уйти отсюда они бы посоревновались. Оба будут искалечены — одна физически, вторая морально. Но к равновесию здоровья они оба уж точно никогда не вернутся. Никогда.       С болью в глазах, дикобразиха взяла шило в трясущиеся от последующего грехопадения руки… И, сначала нерасторопно, она начала качаться вперед и назад, пытаясь удержать равновесие.

и раз… и два… и три… МНЕ ЖАЛЬ

      Послышался ужасающий даже саму агонию крик… Но для Флэки он будто отдалялся все дальше и дальше с последующими резкими, рваными движениями руками вниз, верх и еще раз вниз. Художница начала плакать кровавыми слезами, крича в кляп и моля остановиться, все так же пытаясь встать со стола с железными креплениями, что уже наверняка оставили следы на ее нежных конечностях. Внутриглазная жидкость уже начала вытекать, жаль только, что их не разглядишь — настолько они прозрачны, как и прозрачны желания девчушки поставить все на паузу и отмотать все, как видео, хотя бы на десять секунд назад… И весь этот хаос сопровождался под маниакальный смех, будто заполняющий пыточную мелодию остальными нотами наслаждения и согрешения!

А ТЫ БЫСТРО УЧИШЬСЯ ФЛЭКИ

      Дети малино играли меж собой. Флэки это делала лишь за тем, чтобы побыть поближе с любимым братом, ибо он являлся единственным, с кем она более-менее открыто общалась. Других детей она, увы, либо не понимала и игнорировала, либо не так понимала и избегала. Элука же делал это от делать нечего. Ему больше всего нравились философские идеи отца слушать, чем спасать очередную куклу младшей сестры от летящей на нее на всю скорость поезда. Скука смертная!       — Врум! Врум!.. Братик, отдай!       — Вообще-то это моя машина.       На эти слова младшая надулась и отвернулась, уже не горя желанием дальше играть с ним. Она даже свою любимую куклу убрала с игрушечной железной дороги, ибо все равно Элука не будет спасать ее после такого детского конфликта. Брат на это закатил глаза, после чего встал и направился в гостиную, проведать, чем родители занимаются. И едва он переступил через порог, как Флэки его тут же обогнала, благополучно ударившись в ноги отца. Брат на это не особо среагировал, зато мужчина радостно приподнял дочурку на руки и поцеловал в лобик.       — Ох… Флэки! Скоро в школу пойдешь! Будешь, как твой братик — умная! — как ни странно, но данные слова весьма польстили Элуке. Но тот в очередной раз хмыкнул без смысла и ушел, потихоньку направляясь к спящей в кресле матери… Весьма красивая малино, хоть и вечно уставшая после работ и диеты, которую она себе решила добавить в список дел, несмотря на предупреждения мужа, что это и так скажется на ее слабом здоровье.       Мальчик осторожно дотронулся до ее тонкого пальца и обхватил ее, смотря на ужасные синяки под глазами… Она в таком состоянии казалось такой жалкой, что сердце Элуки сжималось от какого-то непонятного чувства, от которого он был готов рвать и метать — что было довольно редким чувством малино. Но с каждой минутой, как он разглядывал ее увядающий облик, необъятная буря начинала лишь возрастать… Пока он больно не сжал палец чуть ли не до хруста, будто в наказание матери за ее необдуманный поступок.

перемена весьма быстро и резко произошла пепел попал ей в глаза до слепоты прожигая цвет крови окрасил ее руки давно нечистые порез был лишь временным решением проблем