***
Утро нового дня начинается с приятного запаха чего-то вкусного доносящегося из кухни, солнечных лучей, пробивающихся сквозь плотные шторы, и трепетных медленных поцелуев мужа на оголенной коже шеи, спускающихся ниже к лопаткам, заставляющих улыбаться и нехотя разомкнуть глаза, повернуть голову ему навстречу, встретившись взглядом с его голубыми, смотрящими сейчас с неподдельной любовью и теплотой. — Ольга Кирилловна, если вы не поднимитесь с кровати в течение 10 минут, то рискуете опоздать на свою любимую работу, — начинает в полголоса, замечая, что брюнетка понемногу просыпается — начальница ругаться будет — с сарказмом произносит мужчина, залезая к жене под мягкое одеяло, приобнимая за талию, прижимая к себе. — Доктор Рыков, начальство не опаздывает, начальство задерживается, как говорится, имеет право — бурчит Арефьева, кутаясь сильнее под одеялом, возвращаясь в первоначальное положение, снова прикрывая глаза — А вот вам, начальница действительно можно выписать штраф за опоздание на смену. — продолжая нежится в его объятиях. — А я сегодня выходной, если вы забыли. — любуясь её сонным безмятежным лицом, подперев рукой голову. — Так что заведующей на меня не за что ругаться. — Ольга лишь ухмыляется, потянув подушку чуть ниже. — Может тебе тоже отгул взять, отдохнёшь, выспишься наконец нормально, Оль? — осторожно спрашивает Паша, наблюдая как она открывает глаза и переворачивается на спину. — А я уже взяла — уловив на себе удивленный взгляд мужа. — Не перестаёте удивлять, Ольга Кирилловна — улыбается мужчина, будучи уверенным, что вытянуть супругу с работы будет куда тяжелее, но с приходом беременности всё изменилось, теперь Арефьева прежде всего думает о своём собственном здоровье, и здоровье ребёнка. — И когда? — опуская ладонь на её живот. — Удивлять вообще моё кредо, Павел Дмитриевич, неужели вы так и не поняли этого? — с улыбкой, потянув его за футболку, вынуждая прилечь, устроившись головой на его плече. — Завтра. Заодно подготовлюсь к приходу Марины Леонидовны. — Как скажете. — поцелуем в макушку. — Оль, завтракать пойдем? — после непродолжительной паузы. На секунду Арефьева улавливает похожую сцену из их далёкого прошлого, когда оба ещё даже не могли себе представить, что через несколько лет, будут мужем и женой, будут находиться в ожидании дочки. О последнем в то время и мечтать было страшно. Ведь все мечты о счастливом материнстве рассыпались после фразы врачей о выкидыше. Теперь же остаётся только благодарить судьбу, прижимаясь сильнее к любимому и любящему мужчине, в руках у которого всё плохое тут же уходит на задний план. — И чем же нас сегодня будет потчевать мой любимый супруг? — поворачивая голову так, чтобы можно было видеть его выражение лица. — А вот это вам только предстоит узнать, должны же быть в жизни хоть какие-то сюрпризы. — мягко целует в лоб. — Жду тебя на кухне.***
— Паш, — слышится откуда-то из глубины спальни немного напряжённый голос Арефьевой, после чего через несколько секунд из-за дверного проема появляется довольное лицо Рыкова. — тебе не кажется, что уже слишком заметно? — поворачиваясь около зеркала в разные стороны, разглядывая собственное отражение, руки то и дело мечутся по округлившемуся животу. Черный строгий брючный костюм стал сидеть практически вплотную, что вовсе не устраивало заведующую, ведь скрывать своё интересное положение она планировала до конца, не желая впускать в личное пространство кого-то из чужих людей, несмотря на то, что коллектив подстанции уже давно стал второй семьёй. — Да нет, — протягивает мужчина, оглядывая любимую с ног до головы, — Если не приглядываться — честно, с улыбкой отвечает мужчина, откровенно любуясь женой. Темные кудри ниспадающие на плечи и аккуратный макияж делают её невозможно красивой, а беременность Ольгу только украшает, сделав более мягкой и милой. — Вот именно. — тяжело выдыхает, пытаясь сомкнуть пиджак в районе живота. — Рыков, ты же знаешь, что я не хочу, чтобы вся подстанция судачила о нас — брюнетка словно начинает закипать и нервничать, прокручивая обручальное кольцо на безымянном пальце, — Зачем им вообще об этом знать? — бросая обречённые взгляды на мужа сквозь стеклянную материю. — Оль — нежно, пытаясь погасить нарастающую внутри неё бурю, подходя максимально близко, обнимая со спины и смыкая руки на животе, пока та лишь опускает голову вниз, отводя взгляд от зеркала, явно опечаленная от этих обстоятельств. — Если тебе так будет спокойнее, давай на выходных пройдемся по магазинам, найдем тебе что-то более маскирующее, да и дочке можем уже что-нибудь присмотреть. — устроив подбородок на её плече, спокойно и непринужденно. Ольга наконец поднимает голову, и накрывает его ладони своими. — Ну что, согласна? — Согласна — утвердительно кивает, уголки губ ползут вверх, облегчённо выдыхает. Паша всегда умел подобрать нужные именно в этот момент слова. Ольга бросает взгляд на наручные часы, и понимает, что должна была выйти уже как 10 минут назад. — Так, всё, Паш, я уже опаздываю — сбрасывая с себя его руки, попутно целуя в щёчку и ухватывая одной рукой сумку. — До вечера. — слышит Рыков, прежде чем Арефьева скрывается за входной дверью.***
Конечно, без сюрпризов на подстанции в очередной раз не обходится. Словно все высшие силы сегодня настроены против спокойного рабочего дня, подкидывая новые и новые проблемы. На этот раз отличилась бригада Ломагина, которая после того случая с избиением мужчины на трассе и последующего репортажа от телевидения была сверхосторожна, но в этот день что-то пошло не так и на столе у Арефьевой уже лежала жалоба от пациента, утверждающего, что его обокрали врачи скорой помощи и письмо из прокуратуры с требованием разобраться в произошедшей ситуации. — Замечательно — с сарказмом и злобой повышая голос, произносит Ольга, полоснув Владимира Юрьевича и Ушакова строгим взглядом, поднимаясь с кресла, наливая из графина в стакан воды, запивая таблетку, пытаясь успокоиться, ощутив толчок от малышки внизу живота. Незаметно для присутствующих, которые итак находятся в своих мыслях, пытаясь как-то оправдаться перед заведующей в том, чего они не совершали, опускает ладонь на живот, нежно поглаживая, затем, натягивает медицинский халат, смыкая его края, возвращается на рабочее место. — Значит так, — собираясь с мыслями — я не знаю, что там у вас произошло, но вы должны любым образом сделать так, чтобы эта жалоба не дошла до министерства, письма от прокуратуры нам достаточно, а пока, — доставая из полочки в столе два листка белой бумаги и две ручки, протягивая их мужчинам. — Пишите. — А что писать-то? — непонимающе интересуется Витя, нацеливая взгляд на заведующую. — Объяснительные, Ушаков. — с наигранной и явно раздражённой улыбкой. — Потому что то, что вы мне здесь рассказываете без письменного подтверждения это сказки на ночь. — Оль, да не волнуйся, мы всё обязательно уладим, — голос Ломагина мог бы звучать убедительно, но верилось в это с огромным трудом. — Да, Вить? — толкнув Ушакова под руку, чтобы услышать подтверждение ещё и от него. — Конечно, решат они, куда же. — Арефьева лишь вымотанно качает головой. — Вот скажите мне на милость, господа врачи, может у нас на подстанции хотя бы один день ничего выходящего за рамки не происходить? — риторический вопрос, словно в воздух. — Может, — протягивая заведующей листок с объяснением обратно — Но вам бы ведь тогда так скучно было бы. — решает отшутиться Витя, на что ловит только ещё больше разозленный взгляд начальницы. — Свободны оба — пробегаясь глазами по только что написанным объяснительным, кивая на дверь — и постарайтесь доработать хотя бы это смену без происшествий. — Мужчины кивают и покидают кабинет.***
К счастью, в оставшееся рабочее время, кроме бумажной волокиты заведующую больше ничего не донимало. Даже Лиза старалась не беспокоить Ольгу по пустякам, стараясь разрешить все текущие вопросы самостоятельно. В этой тишине Арефьевой даже начало казаться, что все уже про всё знают и догадались о её беременности, поэтому, дабы не загружать голову этими мыслями под вечер решила позвонить мужу. — Привет — слышится на той стороне трубки родной голос и шум от кухонной плиты. — Привет, — всё ещё немного волнительно, откидываясь на спинку кресла, наконец почувствовав мимолётное спокойствие, поглаживая живот по часовой стрелке — что делаешь? — Да вот, решил облегчить жене задачу, готовлю блюда к завтрашней встрече с мамой. У тебя всё в порядке? — Рыков чувствует её лучше, чем кто угодно, и улавливает напряжённое состояние. — Паш, может приедешь за мной? — после тяжёлого рабочего дня больше всего на свете хотелось побыть рядом с любимым человеком. — Скоро буду. — понимает, что по телефону из супруги ему мало что удастся вытянуть, но её голос ему однозначно не нравится. А брюнетка лишь улыбается, тепло обдает всё тело. Сейчас вовсе не хочется отвечать на лишние вопросы.***
В ожидании мужа перебирается на диванчик, сбрасывая ненавистные туфли и подгибая ноги под себя, отпивая из кружки горячий чай, параллельно проматывая ленту социальной сети. Через пару минут дверь без стука открывает, Рыков улыбается завидев Ольгу, присаживается рядом, целуя в уголок губ. — Так, и что у нас произошло на этот раз? — забирая из её рук белую чашку, отставляя её на стол, переплетая пальцы. — Ты о чем? — до последнего пытается сделать вид, что всё в порядке, сжимая его ладонь сильнее. — Оль, ну вот не надо, я же знаю тебя как себя — она ухмыляется, отводя взгляд куда-то в сторону. — Ну так что? — Ломагин с Ушаковым отличились, вон прокуратура целый день написывает. — наконец сознаёт брюнетка, пододвигаясь ближе к мужу. — Ну это не в первой, сколько раз ты уже подобные письма получала и ничего, всё в порядке — поглаживая супругу по спине. — уверен, и в этот раз всё обойдется. — Если бы да кабы. — кивает Ольга. Вдруг, неожиданно чувствует резкую боль внизу живота, заставляющую зажмуриться, и опустить руку на это место. — Что, Оль, больно? — Рыков реагирует мгновенно, по-настоящему успев испугаться. Арефьева старается глубоко дышать, недолго игнорируя его вопрос из-за чего волнение нарастает с большей силой. — Всё, отпустило уже. — выдыхает она. — Всё в порядке. Такое бывает, я просто перенервничала. — убеждает она всё ещё взволнованного мужа, принявшегося мерить ей пульс, аккуратно сжимая запястье. — И как же часто у тебя такое бывает? — высчитывая удары. — Иногда. Рыков, что ты делаешь? Я же сказала, нормально всё — пытаясь вырвать руку, но мужчина не отпускает, ничего не остаётся кроме как поддаться. — Арефьева, не рычи. Давай давление помереем— приподнимаясь за тонометром на полке. — не обращая внимания на ее сопротивление. — Это ещё зачем, Паш? — возмущённо, наблюдая как он надевает на руку прибор. Но мужчина не отвечает, дожидаясь показателей. — Ну вот, я же говорю, что всё в порядке. — увидев нужные цифры на тонометре. — Я в это поверю, если завтра то же самое скажет врач на УЗИ. А сейчас, поехали домой. Хватит на сегодня приключений, буду кормить вас ужином. — тянется за поцелуем, перехватывая брюнетку под локоть, помогая приподняться.