***
Белые стены, бликующие на закате солнца нежно розовым цветом, несколько ярко горящих лампочек на потолке и небольшой светильник около односпальной широкой кровати. Серебристая тумбочка с несколькими полочками рядом, с лежащими на ней очками в черной оправе, домашняя кружка с чаем. Точно такой же шкаф в углу комнаты, заполненный удобной одеждой из гардероба Ольги и первыми необходимыми вещами для новорожденной малышки. Подвисной телевизор с незамысловатыми программами. Прямоугольный столик на другом конце помещения с красными пионами в высокой вазе от которых исходит приятный цветочный аромат. Вчера вечером они были принесены мужем, соскучившимся до невозможности по любимой женщине, пока она находится в перинатальном центре в ожидании их чуда. Большое окно практически во всю стену открывает красивый вид на вечернюю летнюю Москву, с её переливающимися фонарями и громкой суетой на улице. Именно так сейчас выглядит просторная одноместная палата Арефьевой, в которую её удалось определить подальше от чужих глаз. Здесь есть абсолютно всё необходимое, и кажется, волноваться вовсе не о чем. Комфортно и удобно. Медицинский персонал дружелюбен и добр в общении, внимателен к своим пациенткам. Врачи суетятся за дверью, оставляя шлейфом за собой, запах медикаментов, и быстрых шагов по коридору. Ольга находится здесь уже около двух недель и время, кажется, бежит неумолимо медленно, растягивая часы. Паша навещает каждый вечер, когда у него в расписании стоят смены, или же проводит целый день рядом с женой в свой выходной, рассказывая супруге о новостях с подстанции, укутывает приятным родным теплом, избавляющим от накатывающего страха, прячет в своих объятиях и скрашивает это невозможное ожидание нежными поцелуями на губах. Общается с дочкой большими ладонями на животе и кратким шепотом о том, как родители её ждут. Сразу становится тепло и уютно. Скуку разбавляют и переодические звонки от Марины Леонидовны с вопросами о самочувствии и том, что говорит врач, ведущий Олину беременность. За прошедшие месяцы женщины очень сблизились, что сделало отношение в семье ещё более теплыми. За окном брызгает мелкий дождик, капли от которого переливаются на солнце, создавая красивые рисунки. Паша торопится к любимой, сжимая в руке ручку от весомого пакета с фруктами, уверенными шагами приближаясь к входу в роддом, она ухватывает его силуэт ещё на улице, когда решает приоткрыть окно и подышать свежим воздухом, улыбается, замечая, как он поднимает голову и смотрит в нужное окно, завидев уже её саму, улыбнувшись в ответ. Проходит несколько минут, и вот, за дверью уже слышатся знакомые шаги. — Привет, девочки — с теплой улыбкой на губах, и столь обожающим взглядом на неё, открывая дверь в палату. Проходит внутрь, откладывая пакет на небольшое кресло рядом, не отрывая от жены серых глаз. — Привет, папа Паша. — Ольга уже тянется к его губам, оставляя краткий поцелуй, приобнимая за плечи. Соскучилась. — Ну как вы тут у меня? Как себя чувствуешь? — несколько отстранившись, заглядывает брюнетке в глаза, считывая утомляемость ожиданием, но однозначную радость от его прихода, снова кратко целует в уголок мягких губ. — Мы хорошо. — улыбается, потянувшись, чтобы приобнять. — Поясница болит, но, это уже стандартно, чем неожиданно — усмехается, проводя ладонью по мужской груди вверх. — Ты лучше скажи, как там на подстанции? Всё в порядке? — немного взволнованно, когда Рыков глубоко выдыхает, по-доброму закатывает глаза, совершенно не удивленный её вопросу, ведь подстанцию во всю атаковали проверяющие из министерства и проводят итоговую летнюю проверку, за которую впервые отвечает Васильева, быстро влившаяся в рабочий ритм и новые обязанности. — Да всё хорошо с твоей подстанцией, не переживай так, никуда она не денется — протяжным, успокаивающим голосом, мягко поглаживает по спине — Лиза справляется, проверку почти закончила. Так что, Ольга Кирилловна, выдыхаем и наслаждаемся декретным отпуском, тебе, кстати, все привет передавали — улыбается, Ольга с удовлетворением кивает головой, прижавшись к мужскому плечу, ощущая сейчас такую необходимую опору и поддержку. — Ну, а ты сам как? — тише обычного, примостив подбородок на его плечо, крепче удерживаясь. Так надолго, они, пожалуй, никогда раньше не расставались и не проводили друг без друга ночи. Как уютно и тепло становилось на сердце, когда возвращаясь рано утром после очередной сложной ночной смены домой, всегда находя Ольгу мило спящей в спальне, можно было забраться под одеяло в кровать к любимой жене, прижать её к себе и забыть всё плохое, что случилось за эти 12 рабочих часов, отключится полностью и просто быть рядом. Вдыхать родной запах, ощущать её дыхание и слышать отчётливое биение сердца под боком, брюнетка по привычке, двигалась ближе к нему, с большой охотой, наслаждаясь его возвращением, забрасывая одну из ног на его бедра, принимая более удобное для тела положение. Паша лишь усмехался, невесомо прикасаясь губами к светлому лицу, а горячими ладонями к животу, и сам проваливался в сон. Теперь же, после смены его встречала холодная постель, без Ольги было одиноко, и, словно, удушающе, дом опустел. Но понимание того, что пожертвовав сейчас этим, они оба обретут нечто намного большее, приятно щемило сердце и справляться сразу становилось проще. Арефьевой тоже было непросто, привыкшая к родным стенам, долго не находила себе места в больнице, слоняясь по палате из угла в угол, поглаживая живот, в поисках того, чем можно было бы себя хотя бы на время занять. Просто лежать и отдыхать оказалось вовсе не по силам заведующей, но подобно мужу, точно знала, что все эти жертвы не напрасны, и самым важным делом сейчас является доносить и родить здоровую дочку, о которой они так давно мечтали и которую с нетерпением ждут. — Соскучился… — с грустным выражением лица, поджав нижнюю губу, сдвигая брови к переносице, отчего оно кажется совсем детским и словно обиженным. — Я тоже. — признается честно и откровенно, проводит ладонью по его плечу. — Но мы оба понимаем, что это необходимо и лучше находится под присмотром, мало ли что может случиться, особенно учитывая мой прошлый опыт. — рвано втягивает в себя воздух и голос слегка дрожит, почему-то в тембре звучит какая-то неуверенность и лёгкий испуг, которые брюнетка не особо и скрывает. — Так… — немного грозно, отпрянув, удерживая её в объятиях на расстоянии вытянутых рук — Отставить всё плохое, думаем только о хорошем и всё будет в порядке! Ты же сама мне это говорила, Оль… — едва аккуратно трясет её за плечи, уверяя в своих словах. И пусть волнение не покидает ни на минуту и самого Рыкова, ударяя по голове тем самым пугающим вызовом, до дрожи похожим на их жизнь, показывать слабость ей сейчас он точно не имеет право. Делится переживаниями исключительно с матерью, находя в её словах своё собственное спокойствие. Остаётся надеяться на то, что всё действительно будет отлично и Паша обязательно сделает для этого абсолютно всё, что в его силах. — Вот, принес, вам, всё, как вы заказывали, Ольга Кирилловна — выпускает её из своих объятий и следует к креслу, где оставил принесённый пакет, пока Ольга присаживается на стул рядом с прямоугольным столиком, наблюдая как муж разбирает продукты. — Спасибо, Пал Дмитриевич — благодарно улыбается, потянувшись за чем-то лежащим на столе. Паша с умилением смотрит как та с огромным удовольствием съедает один из фруктов. — Кстати, хотел рассказать, сегодня на смене такой случай смешной был… — интригующе улыбается, усаживаясь на стул рядом с брюнеткой, когда та поднимает на него глаза, готовая слушать, и он начинает свой рассказ.***
Проходит ещё несколько дней. На календаре 28 августа. Солнце едва начинает показываться из-за горизонта, освещая столицу. Ольгу будит ноющая боль в пояснице и начинающая раскачиваться резкая, опоясывающая боль внизу живота. Зажмуривает глаза, аккуратно приподнимается, оперевшись одной рукой на кровать, приложив другую к животу, мягко поглаживая, прислушивается к собственным ощущениям, отдавая себе отчёт, что эта боль не похожа ни на одну из предыдущих. Глубоко выдыхает воздух, надеясь, что это лишь тренировочные схватки, ведь только только началась 37 неделя беременности. Через некоторое количество времени отпускает и брюнетка тянется за часам на тумбочке. Стрелки показывают 6:30 утра. — Солнце, мы, конечно, с папой тебя очень ждём, но пожалуйста, давай только не сегодня… — обращается к дочке, поглаживая живот по часовой стрелке, которая по сравнению с последними днями сегодня заметно затихла. Несмотря на то, что бесспорно покинуть роддом хочется как можно скорее, оказавшись дома, женщина прекрасно понимает, чем могут быть опасны преждевременные роды. Как только Арефьева успевает проговорить свою фразу, боль снова повторяется и затем опять отпускает. Выжидает ещё некоторое время, прежде чем позвать за врачом, чтобы сомнений не осталось — начались схватки. Добирается до медицинского поста, где на собственную удачу встречает своего врача — Ирину. — Ир, я могу ошибаться, — нервно усмехается, оперевшись на стойку — но, кажется, я рожаю. Ирина поддерживает Ольгу под локоть, внимательно вслушиваясь в то, что она говорит. — Пойдем обратно в палату, посмотрю тебя. — уверенным голосом произносит блондинка, придерживая Арефьеву. Добравшись до нужного помещения, проведя полноценный осмотр, Ира, к сожалению, подтверждает опасения брюнетки, но утверждает, что останавливать процесс она не видит смысла, девочка уже сейчас полностью сформирована и родиться здоровой. — Оль, Паше нужно позвонить — напоминает врач, снимая перчатки. Брюнетка согласна кивает, перетерпевая очередную схватку, которая с каждым разом становится всё больнее и длиннее, а промежутки между ними всё короче. — Если хочешь, я позвоню — предлагает девушка, опуская руку в карман, нащупывая там мобильное устройство, — Просто боюсь, что если кто-нибудь из нас этого не сделает, он нас обеих потом прибьет — смеётся Ира, вспоминая с каким трепетом Рыков относится к Ольге и как ему важна абсолютно каждая деталь из того, что происходит с женой и дочкой. Брюнетка усмехается. — Я напишу ему смс, он сегодня после суток. — пока ещё бодрым голосом, готовая вступать в схватку за жизнь малышки, Ирина одобрительно кивает, скрывшись за дверью, предварительно дав некоторые рекомендации, и проконсультировав по назначением и действиям, появившуюся медицинскую сестру.— "Паш, у меня схватки начались, раскрытие 3 сантиметра, не переживай, всё в порядке, ждём тебя. "
Прочитано.
— Рыков, словно, ожидавший этого, быстро собирается и отправляется к любимой, отправив ей короткое, но до дрожи нежное.—" Скоро буду. Всё будет отлично! Люблю тебя." Прочитано.
Паша появляется из-за двери меньше, чем через 30 минут, осторожно проходит внутрь. Ольга даже сейчас уже кажется ему заметно вымотанной и побледневшей, холодом щемит сердце. Дай Бог ей силы, со всем справиться. Она ведь у него такая сильная, она должна. — Привет, мой оловянный солдатик — с нежностью, садится на стул возле её кровати, целует супругу в щёчку, крепко накрепко переплетая пальцы рук, Ольга слегка улыбается, завидев мужа на душе становится однозначно спокойнее. — Давно схватки начались? — тихо спрашивает, убирая со светлого лица темную кудрявую прядь, подтянув одеяло. — Чуть больше часа назад. — чуть крепче сжимает его ладонь, аккуратно смещаясь ближе к краю кровати, Паша свободной рукой поправляет подушку под её головой, чтобы было удобнее. — Прости, не хотела тебя дергать, ты же после суток ... — немного виновато, прикрывает глаза. — Всё в порядке, я успел подремать, не волнуйся — подносит к губам, оставив след от поцелуя на её ладони, ровно в тот момент, когда начинается новая схватка, и она снова сильно сжимает его руку, жмурясь. — Мы решили пройти через всё вместе, значит вместе. — пожалуй, слышать подобное от любимого мужчины самое ценное, на её лице вновь появляется теплая улыбка, которая для него дороже всего на свете. В очередной раз осознает, насколько не ошиблась в муже. — Очень больно? — тихим голосом, переносит свободную руку на живот. — Пока ещё терпимо. — спокойным голосом, подогнув ноги под себя. — Поспи, пока есть возможность. — голос, словно убаюкивает и обволакивает желанным теплом, создавая защитный купол. — Тебе нужно силы экономить, я буду рядом. — Ольга согласно кивает и выдерживает паузу, прежде, чем сказать последующую фразу. Внутри у самого мужчины всё переворачивается. Неужели их дочка действительно родится именно сегодня и они наконец станут родителями. Вернуться домой уже втроём и он возьмёт на руку родную малышку. Добрые мысли явно побеждают в схватке с волнением. — Паш, поцелуй меня, пожалуйста... — неожиданно и умоляюще просит, потянувшись к нему. Рыков наклоняется, и мягко, с улыбкой, касается её губ своими, вкладывая в этот поцелуй, кажется, всю нежность и столь сильную любовь, что они взращивали много лет. Лучшей поддержки сейчас вовсе не найти. Ольга запускает руку в его короткие волосы, ласково перебирая их пальцами, не желая отстраняться. — Спи… я с тобой...— тихо, заботливо шепчет Рыков, отстранившись, когда заканчивается воздух в легких. Ольга прикрывает глаза, а он, как и прежде, сжимает в своей руке её ладонь, боясь отпустить.***