***
Приятный весенний вечер окутывает столицу густыми облаками и последними лучами теплого солнца, прежде чем оно зайдет за горизонт, понемногу начинает темнеть, уличные фонари уже готовы к работе и лишь ждут своего череда. На улице царит та самая, невероятная майская атмосфера, когда пахнет бесчисленными цветами и предстоящим летом. Сумерки заставляют включить настольные лампы и задуматься о завершении рабочего дня. Ольга перекладывает последние на сегодня отчёты, делая глоток свежеприготовленного кофе, отодвигая от себя увесистую стопку подписанных листов, параллельно ведет непринуждённую беседу с Кулыгиным, делясь новостями и насущными проблемами. — Оль, ты домой то собираешься? — уточняет Кулыгин, надеясь, что начальница не собирается провести здесь ещё несколько часов, ведь рабочий день закончен и дома её однозначно ждут. — Время то много уже. Ольга бросает взгляд на настольные часы, показывающие около 20:00. Ничего себе, за работой даже не заметила, как пролетело время. Зато усталость заметно оседает на плечах и заставляет зажмурить глаза, чтобы хоть как-то перезагрузиться и сменить фокус концентрации. Похлопывает ладонями по медицинскому халату в поисках мобильного телефона, находя его. На экране блокировки красуется милая фотография с выписки из роддома, на которой Рыков держит Алину на руках, приобнимая супругу за талию, пропущенных вызовов нет. — Ой, точно, меня там наверное уже Паша с Алиной заждались — немного растерянно, поворачивает голову в сторону окна, Костик лишь ухмыляется, покидая кабинет заведующей подстанции скорой помощи, позволяя женщине привести себя в порядок и надеть верхнюю одежду. Тем временем, Паша аккуратно везёт впереди себя розовую коляску, крепко удерживая её за ручки, проделывая последние шаги до того, как оказаться на территории подстанции, заворачивает за угол, бросает взгляд на сладко спящую дочку, едва улыбается, поправив мягкое одеяльце. Стоит ему лишь пройти ещё несколько шагов, как навстречу из здания выходит весьма хмурый Кулыгин, на заметив Рыкова, улыбка трогает губы и мужчина движется к новоиспеченному папе. — Пашка, добрый вечер! — достаточно тихо произносит Костя, протягивая другу руку, тот в ответ незамедлительно пожимает её. — Вы маму встречать пришли, да, Алина Павловна? Вот, я как раз только что от неё…— кивает на малышку Кулыгин, наклонившись, заглядывает в коляску, рассматривая крестницу. — Да вы сама проницательность, Константин… —смеясь утверждает Рыков, похлопав друга по плечу. — И тише ты, дочь мне разбудишь! — беззлобно улыбается Паша, поправляя верхнюю часть коляски. — Чего там, Ольга Кирилловна долго ещё? — спрашивает коллегу, посматривая на наручные часы. — А то припозднилась наша мама сегодня. — хочется поскорее схватить жену и утащить домой, накормить вкусным ужином и просто провести время вместе. — Ну если Алина в папу, то точно не разбужу… — шутит Костя, но что Рыков лишь иронично хмурится, вскидывает брови вверх. — Да нет, собиралась уже… — заключает Кулыгин, мягко поглаживая девочку по животик. — Проверки как обычно, разгрузить бы её как-нибудь… — Паша тяжело выдыхает, искренне переживая за любимую. — Как у вас дела-то вообще? Большие такие уже стали… — улыбка не сходит с лица. — Да, слава Богу, Костик, всё хорошо, растем понемногу, сегодня вот первое слово сказали — с гордостью и неподдельным счастьем, улыбается во все тридцать два зуба, приподнимая голову, Костя удовлетворительно кивает, разделяя эту радость, отмечая то, насколько Рыкову действительно идёт роль отца, затем замечает в окне напротив на втором этаже знакомый силуэт заведующей, наблюдающей за мужчинами со стороны. — А вон и ваша Ольга Кирилловна — кивает в сторону женщины, повернувшись к ней, и кратко помахав рукой — а я побежал, Глебка дома ждёт, — мужчины снова пожимают друг другу руки — Пока, Алина Павловна! — шепотом, двигаясь к выходу. Рыков поднимает взгляд к нужному окну, но Ольги уже не замечает, да и свет внутри уже не горит, решает ближе подойти к входу, откуда через несколько минут с теплой улыбкой на лице выходит любимая, поправляя края лёгкой куртки. Паша улыбается в ответ, приобнимая жену за талию и оставляя краткий поцелуй на губах, когда брюнетка сокращает между ними расстояния до минимума, плавно спускаясь по небольшой лестнице вниз, уложив руки на плечи мужа. — Устала? — считывает вымотанность за её улыбкой очень быстро, целует в щечку, проводя руками по изгибам женского тела, пока Арефьева расслабляется в его объятиях и чувствует себя спокойно, кажется, впервые за сегодняшний напряжённый день. — Немного… — уголки губ приподнимаются, когда голубые глаза цепляют дочку, медленно, сквозь сон, дергающую ножкой. — Давно спит? — шепчет Ольга, прислоняясь головой к мужскому плечу, не отрывая взгляд от малышки. — Около часа — также тихо, перехватывая жену под руку, плавно начиная движение вперёд. — Мы покушали, поиграли, потом снова покушали и уснули — усмехается Рыков, оглядывая стороны дороги, прежде чем сделать шаг на пешеходном переходе. — А ещё успели для мамы ужин приготовить — делиться мужчина, наблюдая за безмятежной улыбкой супруги. — Какие вы у меня молодцы! — улыбается, снова прислоняясь к мужскому плечу, совершая медленные шаги по ровному тратуару. — Как твои проверки? Всё в порядке? — оглаживает сцепленные на его плече её прохладные руки. — Кажется, да — поправляет очки, одним движением руки поднимая их чуть выше, вдыхая свежий воздух полной грудью — Марина Леонидовна заходила, предупредила о том, что ещё планируют проверить, так что будем решать проблемы по мере поступления. Рыков кивает, поворачивая за угол на новую улицу.***
Через примерно полчаса, попав наконец домой, и успев только снять с себя верхнюю одежду и вымыть руки, малышка привлекает к себе внимание громким плачем. Ольга подрывается первой, чувство тоски по собственному ребенку с новой силой охватывает женское сердце. — Тсс…— брюнетка аккуратно высвобождает дочку от удерживателей в коляске, поднимая на руки, прислоняя к собственной груди, попутно целуя в макушку. — Моя маленькая, ты проголодалась, да? — Ольга осторожно укачивает девочку на руках. — Оль, давай я покормлю Алину, а ты иди отдохни… у тебя тяжёлый день был. — предлагает Рыков, наблюдая за родными, и убирая в сторону коляску, уже протягивая большие ладони к дочери. — Я сама, ладно? — просит Арефьева, едва отвернувшись, — Соскучилась очень… — с нежностью признается брюнетка, всматриваясь в голубые глаза напротив, девочка понемногу успокаивается, почувствовав материнское тепло, ухватываясь крошечными пальчиками за мамины темные кудри. — Я тогда ужин для любимой жены разогрею… — улыбается мужчина, заключая Ольгу в объятия со спины, сцепляя ладони на её талии, та лишь сильнее поддается назад, наслаждаясь минутой спокойствия и уюта. — Папа Паша, принесешь нам бутылочку со смесью, пожалуйста? — бросает трепетный взгляд на мужа через плечо, двигаясь в сторону детской комнаты, Паша кратко улыбается. — Мы пока переоденемся. В детской горит приятный для глаз тусклый свет, достаточно освещающий помещение, чтобы видеть лежащие на полочках предметы. Шторы едва прикрыты, большая светлая кроватка стоит в углу рядом с мягким белым креслом и свисающем на нем махровом пледом. Женские ноги ступают по ковру с высоким ворсом, практически невесомым к телу. Арефьева укладывает Алину на пеленальный столик, осторожно высвобождая от уличной одежды, когда девочка уже не плачет, а лишь с интересом рассматривает маму, словно наблюдая за её действиями, и тянется к ней ручками. — Да, Оленёнок, мама тоже по тебе очень соскучилась — расправившись с последним элементом одежды, снова берет дочку на руки, целуя в носик, малышка крепко цепляется за мамину шею, прислоняясь щекой к её щеке. — Очень —очень. — тепло улыбается, обнимая девочку, насколько это возможно, сердце по привычке заходит теплотой от безмерной и неиссякаемой любви к этому маленькому человечку, какое же счастье, что она у них есть. Настоящее воплощение обожания. Ольга присаживается с дочкой на руках в кресло, усаживая на собственные колени, убирая с детского личика, темные прядки волос, тихо рассказывая о чем-то. Дверь открывается и из-за неё появляется Рыков с нужным предметом в руках. — А вот и папочка наш! — мужчина передает брюнетке баночку со смесью, улавливая блаженную улыбку на лице жены. — Ну что, малыш — присаживается перед женой с дочкой на корточки, мягко щекотя малышку по животику, на что та смеётся — снова кушать и спать? — риторический вопрос повисает в воздухе. — Папа тоже о таком графике мечтает, может поговорим с мамой, она придумает что-нибудь? — в шутку предлагает Рыков, наблюдая как Ольга тихо смеётся, давая малышке возможность спокойно покушать. — Нет уж, Павел Дмитриевич, не дождетесь, придется вам работать по старому графику, иначе кто у нас будет людей лечить, если не папа, да, солнце? — улыбается женщина, смотря на девочку, пока Рыков незаметно поглаживает её по головке. — Ну, я хотя бы попытался — усмехается Паша, приподнимаясь, попутно целуя в щёчку супругу. — Жду тебя на кухне — тихим шепотом и неслышными шагами к выходу из комнаты.***
Спустя ещё двадцать минут Арефьева укладывает полусонную, накормленную дочку в кроватку, чуть сильнее запахивая плотные шторы, чтобы утреннее яркое солнце не пробралось внутрь. Малышка хмурит бровки, присаживаясь в своей кроватке, оглядываясь по сторонам в поисках чего-то. И кажется, вот-вот она готова перейти на плач, смотря расстроенно на маму. — Доченька, ты игрушку свою что ли потеряла ?— брюнетка быстро соображает в чём дело, ведь с этой вещью дочь практически никогда не расстаётся. Алина, словно понимая о чем говорит мама кивает головой. Ольга осматривает комнату и находит плюшевого олененка на детском коврике, того самого что Паша купил ещё во время беременности. — Вот он, смотри, ...— протягивает его малышке и та, быстро хватает его ручками, успокоившись. — А теперь давай спать, да? — брюнетка ласково целует дочку в темные волосы, поддаваясь вперед, мягко прикасаясь пухлыми губами, укрывает малышку детским одеяльцем и та достаточно быстро проваливается в сон, прижимая к себе любимую игрушку. Ольга остаётся в детской, охраняя сон дочери, забыв про собственную усталость и голодный желудок, мысли заняты совсем другим. Через пару минут муж снова появляется из-за дверей, встречаясь с нежным взглядом жены, присаживается на боковую стенку кресла, укладывая теплые ладони на женские плечи. — Уснула? — шепотом спрашивает мужчина, заглядывая в кроватку, на что Ольга кивает, сильнее прижимаясь к Рыкову. — Олечка, ты чего ужинать не идёшь? С утра же наверняка ничего не ела. — в голосе исключительно забота и переживания. — Не знаю, не хочется… — а вот по её тембру он быстро понимает, что что-то не так. — Всё в порядке? — подталкивает, чтобы начать диалог. — Конечно..., — натянуто улыбается приподнимаясь с места, принимая вертикальное положение, муж считывает в глазах напротив грусть. Берет любимую за руку и меняется с ней местами, присаживаясь в кресло, тянет на себя, опуская на колени, замечая, что Ольга уже пытается убежать от разговора, скрывая уставшие глаза. Ей ничего не остаётся кроме как поддаться ему, обвивая шею руками. — Оль, ну я же вижу, что тебя что-то тревожит…— поглаживает по спине, пока она пытается собраться с мыслями и решается рассказать о своих переживаниях мужу. — М? — Паш, скажи честно…— делает паузу, прикусывая губы, всматриваясь в обожаемые глаза — Я плохая мать, да? — с волнением и некой горечью в голосе. Рыков лишь по-доброму смеётся на её вопрос, крепче прижимая к себе. — С чего ты это решила то? — улыбается. Для него подобное кажется абсолютно абсурдным, ведь он как никто другой видео насколько сильная связь между Алиной и Ольгой. — Я взвалила на тебя весь дом,...— делает паузу — с Алиной совсем мало времени провожу, — снова пауза— Мне кажется, что я что-то делаю не так, Паш…— откровенно признается, прикасаясь лбом к его макушке, прикрывая светлые глаза и тяжело выдыхая из груди горячий воздух. И когда Арефьева только успела стать такой сентиментальной. — Оль, всё это полная ерунда, поверь мне. — его спокойный, тихий голос обволакивает помещение, успокаивая взволнованное женское сердце. — Оленёнок тебя очень любит. Всё время маму ищет, когда тебя нет. — Ольга с нежностью смотрит на ребенка. — Скучает по тебе. Да даже первое слово сказала 'мама',— широко улыбаясь, заражая улыбкой и супругу, уголки губ тянутся вверх. — Так что ты самая лучшая мама в мире! — гордо и чуть громче произносит Паша, оставляя горячий поцелуй на её ключице, медленно двигаясь ниже. — Рыков, — смеётся брюнетка, пытаясь что-то возразить, когда мужчина касается её губ своими, растворяясь в нежном поцелуе. — Спасибо, Паш... — влюбленно, искренне улыбаясь, оторвавшись от мужа. — Вот, а теперь мы идём ужинать — чуть громче, в миг, когда Арефьева не успевает понять, как оказывается у мужа на руках, подавляя испуганный от неожиданности крик, быстро обращая внимания на дочку, убедившись, что та не проснулась. — Рыков, ты с ума сошел. — снова смеётся, свободной рукой осторожно прикрывая дверь в детскую.***