***
На второй ночевке в нехорошей квартире Оля окончательно уверилась, что кототвари ей попались какие-то странные. За шарфом в затяжках, порванными колготками и искромсанным платьем вполне закономерно последовали испорченные тапочки. Тапки, между прочим, были даже не Олины. Женя выкопал для нее откуда-то из своих закромов. Его почему-то ставила в тупик и страшно беспокоила Олина манера ходить босиком, хотя полы в квартире были не такими уж холодными. На Олин взгляд. Словом, тапки пали смертью храбрых. И спускать это мелкое шкодничество на тормозах Оля намерена не была. Женя благополучно спал, утянув на себя большую часть одеяла, когда Оля, двумя пальцами подобрав за краешек менее пострадавший, чем собрат, левый тапок решительно направилась к двери. Та оказалась приоткрыта, хотя с вечера Оля лично ее захлопнула. Так, выходит, эти твари ночью оборачивались. Еще и подслушивали. Дай бог, чтобы не подглядывали. Черная бестия, как ни в чем не бывало, сидела на диване и намывала морду. На вошедшую Олю кот вскинул наглые голубые глаза и коротко хрипло мявкнул, словно посмеялся. Орудие возмездия он пока не видел. Замах был коротким, но уверенным. Изгаженный тапок шлепнул кота как раз по морде. Черный взвыл на ультразвуке и молнией метнулся за диван. Выкуривать его оттуда Оля сочла ниже своего достоинства. Подобрала упавший на пол снаряд и азартно развернулась к дверям, куда как раз заглядывал бурый. Этот сразу понял, что запахло далеко не жареным и не керосином, а кое-чем другим, и рванул к своему единственному спасению. Оля запоздало пожалела, что дверь в спальню так и не закрыла. Однако, по прямому коридору тапок летел еще лучше и по пушистой жирной заднице врезать все-таки успел. Разбуженный Женя подскочил, словно его водой окатили. Кот – Яр – проскакал по нему галопом и нырнул под одеяло. На молча предъявленное вещественное доказательство Женя тяжело вздохнул и на ощупь пошуровал рукой под одеялом. Оттуда ему ответили утробным мявом. −Прости. – уже в который раз извинился Женя, щурясь то ли на Олю, то ли на бившее в окно солнце. – Они просто никак к тебе не привыкнут. Но вы подружитесь, честно. Они со всеми ладят. Даже с моей племяшкой. −Прежде чем мы подружимся, ты мне на новый гардероб разоришься. – хмыкнула Оля, брезгливо отбрасывая тапок. −С огромным удовольствием, Оль. – улыбка у Жени вышла почти до ушей. – Такую красивую женщину приятно и раздевать, и одевать. От потянувшихся к ней рук Оля с успехом увернулась и кивком указала на ходящее ходуном одеяло: −На тройничок я не подписывалась. И удалилась в сторону ванной, краем уха слыша, как Женя самым строгим голосом, который мог изобразить, отчитывает кота. Все эти ссаные тапки начинали изрядно надоедать. Когда уже эти твари, наконец, себя проявят? А то ведь и правда можно весь гардероб за Женин счет обновить.***
Дурацкий навязчивый звонок телефона выдернул из невнятного, но однозначно приятного сна. Оля вскинулась, пытаясь разлепить глаза. Было темно. И в комнате, и за окном. Только почему-то привычной тумбочки у изголовья не оказалось. Пока Оля спросонья пыталась сообразить, куда подевалась мебель – не сама же ушагала, право слово – звонок милосердно придушили. А ее саму легонько подтолкнули в плечо, мягко уронив обратно на подушку. −Еще рано. Спи. Мозг, наконец, проснулся настолько, чтобы начать осознавать реальность, и Оля выругалась про себя. Это же надо так расслабиться. И кому? Ей, которая сколько себя помнила, спала вполуха и вскидывалась от любого подозрительного шороха. А тут, надо же, всю ночь проспала, как убитая. Ну ладно, не всю. И даже не половину. Но все-таки. Женя бесшумно выбрался из-под одеяла, накинул сползший край Оле на плечи, подхватил телефон и на цыпочках проскользнул за дверь. Оля уронила руку с кровати и на ощупь пошарила в куче сброшенной одежды, отыскивая свой телефон. Слишком яркий экран больно резанул по глазам. Семь утра, суббота. Какого черта? Дверь снова открылась, и вернувшийся Женя, бросив телефон на стол и включив на самом тусклом режиме лампу, принялся быстро одеваться. −Что-то случилось? – Оля приподнялась на локте, по привычке перехватывая на груди опять поползшее вниз одеяло. −Сервак на работе полетел, а там… – Женя как раз просовывал голову в узкий ворот свитера, и часть фразы, битком набитой какими-то заумными программерскими терминами, утонула в серой шерстяной пряже. – Надо ехать, пока там все окончательно не уронили. Ты спи, не волнуйся. Если хочешь, дождись меня. Если тебе куда-то надо – запасные ключи в прихожей на крючке. Котам только еды насыпь – там в холодильнике их банки подписаны. −Хорошо. – Оля машинально кивнула, уловив только про ключи. Женя улыбнулся, затмив на мгновение лампу, вытащил из-под ворота встрепанные волосы и, не озаботившись расческой, стянул их в неряшливый узел. В два шага оказался у кровати, наклонился, коротко чмокнув в губы все еще не до конца проснувшуюся Олю, задержал ладонь на ее щеке. Снова улыбнулся и вымелся за дверь. Загремел чем-то в прихожей. Что-то стукнуло, как будто на тумбочку в темноте налетели. Следом раздалось болезненное шипение, потом звякнули ключи. И стукнула входная дверь. Оля глубоко вдохнула и шумно выдохнула, машинально прижимая ладонь к губам. А потом решительно передернула плечами и откинула одеяло. Беззвучно спустила на пол ноги, отыскала в неряшливой свалке шмоток белье, следом натянула леггинсы. Свитер, подумав, оставила на полу. Вместо него надела отыскавшуюся в той же куче Женину футболку. Улеглась обратно, укрывшись одеялом, и задышала глубоко и размеренно, слегка посапывая. Отец все детство вдалбливал в голову, что никто не дышит во сне бесшумно. Гости не заставили себя долго ждать. Сперва в соседней комнате послышались шаги. Вроде бы негромкие, но хорошо различимые. Почти демонстративные. Шаги приближались. По коридору шли двое. По деревянной двери шоркнули когти. Отстучали незамысловатую мелодию. Еле слышно скрипнула опускающаяся ручка. Мягкие вкрадчивые шаги раздались уже в спальне. Оля вся обратилась в слух, изо всех сил контролируя дыхание и считая про себя. Шаг… Второй… Третий… Двое держались рядом. Не хватило ума обойти кровать с двух сторон? Или так уверены в себе? Ага, все-таки разделились… Чужое близкое присутствие она чувствовала уже всей кожей. Ну же… Еще немного… Глаза Оля распахнула как раз тогда, когда черноволосый голубоглазый парень протянул к ней когтистую руку, покрытую вязью татуировок. Серебряная змея браслета привычно нагрелась и дрогнула. В ладони молниеносно оказалась рукоять. Легкое, будто созданное для таких трюков, одеяло полетело вправо – на вторую тварь – невысокую и тощую. Хлыст, которым стал браслет, взвился атакующей коброй и захлестнул черноволосому шею. Оля вскочила на ноги – матрас спружинил под ступнями – и резко дернула рукой. Черноволосый захрипел, потерял равновесие и рухнул на пол. Петля на его горле затянулась туже. Второй кое-как выпутался из одеяла, зашипел, открывая полный острых кошачьих зубов рот с выступающими длинными клыками. Припал на четвереньки и бросился на Олю. С кровати она спрыгнула, почти танцуя и пройдясь мимоходом по придушенному. Тот что-то невнятно вякнул в ответ, но из боя на какое-то время точно выбыл. Большой палец левой руки привычно коснулся перстня на среднем пальце, нажимая скрытую кнопку. Открылось потайное отделение, и в воздухе повисла мелкая белесая пыль. Клыкастый влетел в нее с разгона, дико вытаращил голубые глаза и принялся отчаянно чихать, судорожно закрывая лицо ладонями. Отступившая к двери Оля взмахнула хлыстом еще раз. Серебристый кончик обвил клыкастому лодыжку. Оставалось только дернуть и уронить его на пол, в компанию к сородичу. −Попались, которые кусались. – задумчиво пробормотала Оля, возвращая хлыст на запястье. Вместо него сдернула с руки два кожаных браслета, тут же увеличившихся до размеров полноценных ошейников. Все еще обливающийся слезами и соплями клыкастый надетый ошейник, кажется, даже не заметил. А вот наполовину пришедший в себя придушенный все-таки попытался достать когтями, за что тут же огреб кулаком в скулу и прилег отдыхать дальше. −Это вам за платье. – мстительно заметила Оля, усевшись на кровать и вытирая со лба пот. – И вообще за все хорошее. Тоже мне оборотни-людоеды. Только и можете в тапки ссать. −А надо было тебя сожрать. – невнятно проговорил черный. Оля подобрала с пола телефон, открыла безобидно-розовое приложение и потянула голубой ползунок со стилизованной молнией. Черный хрипло взвыл и изогнулся дугой. −Ладно прикидываться. – бросила Оля. – Это даже не половина шкалы. Клыкастый приподнялся на локте, глядя на нее из-под коротких и лохматых темных волос. −Живодерка. – сказал, как сплюнул он. −Слабак. – не осталась в долгу Оля. При ближайшем рассмотрении твари оказались молодыми парнями. Клыкастый щеголял светлой до полупрозрачности кожей и бледными, но характерными узорами на лице. Надо же, из высших. Чистенький, ни разу не исполнявший желаний. Прекрасная добыча для первой большой охоты. А вот второй, уже получивший током, явно отлично знает, что такое исполнять чужие прихоти. Скалится, ерошится, а у самого в глазах плохо скрытый ужас. −Ну рассказывайте. – поигрывая телефоном, выговорила Оля. – Много сожрали? Где охотились? Твари ответили ей гордым молчанием. Только черный как-то странно дернул щекой и хмуро процедил: −Какая тебе разница? Поймала – так требуй, чего хочешь. Я сделаю. −Какая потрясающая жертвенность. – скривила губы Оля. – Не хотите говорить, кого жрали, ну и ладно. Одно понять не могу. Хозяина почему не сожрали? Клыкастый вдруг расхохотался. Да так самозабвенно, что даже на пол рухнул и ногами дрыгнул, как валяющийся на солнце кот. −А ты с ним почему спишь? – сквозь смех простонал он. – Мы же все ваши концерты слышим. И ты не притворяешься, что тебе с ним хорошо. Оля чуть телефон не выронила. Перехватила в последний момент, зацепив, однако, ползунок-молнию. Веселящуюся тварь хватило током так, что волосы встали дыбом еще сильнее. −Хочешь сказать, вы с ним тоже?.. – выдавила Оля, борясь с желанием выкрутить ток на максимум. −Он хочет сказать, что нам с ним тоже хорошо. – угрюмо ответил черный, подтянув к груди колени и обняв их еще и красивым толстым, как у пантеры, хвостом. – Крыша над головой, еда, почесушки. И все такое прочее, что нужно котам. −Гедонисты хвостатые. – пробормотала Оля. Телефон в руке завибрировал. Звонил Женя. Коты тут же вытаращили на Олю одинаково голубые глаза. Оля помедлила, глядя то на них, то на экран, но вызов приняла: −Оль, не спишь? – ворвался в ухо торопливый Женин голос. −Нет. Что-то не так? – как могла ровно выговорила Оля. −Посмотри, пожалуйста, на столе у компа лежит серая флэшка? Оля осторожно, не теряя из виду обоих оборотней, покосилась на компьютерный стол. −Лежит. −Твою мать! В смысле, хорошо. Я тогда сейчас за ней вернусь. −Может, я ее тебе курьером отправлю? – мысли помчались вскачь, переполошенные непредвиденным обстоятельством. −Ее нельзя курьером. – на фоне засигналила машина, Женя негромко ругнулся. – Там такая программа… Если потеряется, мне голову открутят. Короче, минут через сорок буду. Пока. И сбросил вызов. Оля, стараясь не показывать своей растерянности, опустила телефон. Оборотни, однако, разговор явно прекрасно слышали. Глаза у них стали одинаковыми и сияющими. −Ну и как ты ему объяснишь, куда мы делись? – промурлыкал высший, непринужденно растекаясь по полу. – Он ведь про нас не знает. Мы его любимые домашние котики. −Женя расстроится. – добавил черный, склоняя голову к плечу. – Ты же не хочешь, чтобы он расстраивался? −Я не хочу, чтобы вы людей жрали почем зря. – прищурилась Оля. Черный насмешливо хмыкнул. −Не помню, когда в последний раз жрал людей. – усмехнулся он, сверкнув кончиками клыков. – Яр, а ты помнишь? −Людей? – томно улыбнулся высший. – Не-а. −Врете. – устало отрезала Оля. Оборотни юлили даже не как повешенные кошки, а как змеи на сковородке. Конечно, можно было их сейчас упаковать и позвонить отцу. Но отец в жизни не успеет добраться раньше Жени. А Женя… Оля прикусила губу. Если он и правда не знает, кто они… −Оборачивайтесь. – решившись, выговорила Оля. – Будете теперь в ошейниках, как приличные коты. И только попробуйте в мою сторону зубами клацнуть. −А что будет? – сразу заинтересовался черный и махнул на Олю когтистой рукой. Кошачий вой в исполнении человеческого горла вышел даже еще более надрывным. Оля пожала плечами. −Будет больно. – констатировала она, глядя на сжавшегося в комок черного. – Да, ошейники автономные. Нет, сами вы их не снимете. И Женя тоже не снимет. Все ясно? Хтони угрюмо кивнули. Очертания человеческих тел поплыли, и мгновение спустя на Олю уже неприязненно смотрели два кота – черный и бурый. −Значит, Влад и Яр. – Оля, кажется, впервые назвала Жениных «любимцев» по именам. – Правила меняются. Шаг влево, шаг вправо – расстрел на месте. Прыжок – попытка улететь. Это ясно? Коты очень по-человечески и очень угрюмо кивнули.