Замри. Беги. Бей.

Рэйчел прислушивается к происходящему за дверью, сейчас возня как будто стихает, но вдалеке по-прежнему слышны звуки выстрелов. Возможно ли, что это, наконец, прибыли в округ те самые специальные войска, тот самый вооруженный до зубов отряд высококвалифицированных бойцов, о котором, почему-то, за всё время существования такой агрессивной секты, никто не подумал? Долго размышлять ей не удаётся, дверь снова распахивается, она слышит поспешные шаги, в поле её видимости возникает мужчина средних лет. — Ты здесь одна? Где остальные? — он немного бестолково суетится, но в итоге освобождает её руки. — Понятия не имею, — честно сообщает Рэйчел, с трудом поднимаясь со стула. Ей кажется, она полностью задеревенела пока сидела в этой холодрыге. Мужчина моментально теряет к ней большую часть интереса. — Давай, давай, быстрее на выход, — нетерпеливо приговаривает он, выглядывая за дверь. Они пробегают какие-то помещения и коридоры, Рэйчел не успевает порадоваться, что на их пути никого, только навязчиво гудит сирена, как они выбегают в помещение размерами сильно больше, чем все встречающиеся до этого. Здесь творится хрен знает что. Рэйчел видит кучу сектантов в знакомых стильных кожаных плащах и в рубахах с крестами, кучу людей без опознавательной символики на одежде, по всей видимости, сопротивленцев. Надо сказать, последних, как будто, значительно всё же меньше. И такое чувство, что все они палят без разбора, и загадка, как не попадают по своим же. У Рэйч нет опыта участия в перестрелках в принципе, в замкнутых пространствах в частности. Когда совсем рядом проносится пуля и рикошетит об очередную трубу, прилегающую рядом, девушка инстинктивно дёргается в противоположную сторону, не замечая, что так она оказывается на максимально открытом со всех сторон пространстве. Кто-то толкает её за ряды зеленых ящиков. Она ожидает увидеть, что это тот же мужчина, что и выпустил её, но вместо этого утыкается взглядом в рубаху с черным крестом. — Делайте добро тем, кто ненавидит вас…- бормочет сектант. Рэйч не успевает ответить, что вот конкретно к нему, она вообще никаких претензий не имеет. Слышится выстрел, и кровь из головы эдемщика щедро брызгает в лицо девушки. Блятьблятьблятьблять — Бери его автомат, — командует голос сзади. — Да щас, — огрызается Рэйчел, разворачиваясь на звук голоса. Она наверное хотела бы пояснить, что даже в тире ни разу не стреляла и понятия не имеет, как вообще обращаться с оружием. Но сопротивленец понимает её отказ по-своему, темнеет лицом и выстреливает в её сторону без предупреждения. Рэйч бросается на пол, надеясь увернуться. То ли сопротивленец так себе стрелок, то ли сегодня планеты сошлись в удачную для девушку комбинацию, но он промахивается. — Эдемская подстилка, — шипит сопротивленец, вновь вскидывая ружье. Рэйчел с максимально доступной скоростью ползет спиной назад, пытаясь вспомнить, известно ли ей что о дальнобойности пули. Конечно же, блять, нет Из прохода сбоку от сопротивленца материализуется, на сей раз, сектантка, сбивает прикладом мужчину и выпускает очередь тому в грудь. На несколько секунд взгляд эдемщицы падает на Рэйч, от чего сердце последней ухает и проваливается куда-то в пятки. А затем она, эдемщица, разворачивается и убегает обратно в проход из которого появилась. Они здесь все ёбнутые, реально. У всех проблемки. Рэйч пытается оттереть кровь с лица, надеясь, что она не попала ей в рот или глаза, отползает подальше и шустро передвигается за рядами ящиков, каких-то бочек, механизмов непонятного назначения. Впереди появляется лестница, Рэйч бежит, что есть сил, вверх. Если бы её мозг был в состоянии анализировать вот прям сейчас, то начала бы вырисовываться интересная картина, как ужасные и страшные сектанты уже дважды буквально спасли её от пуль, в то время как, борящиеся на стороне правого дела сопротивленецы… скажем так, были склонны к поспешным выводам. В любом случае, основная заварушка остаётся там, внизу. По пути вверх Рэйч пару раз врезается в лысых сектантов в рубахах. И просто судорожно отпихивая их от себя, несётся дальше по ступенькам, стараясь не думать, стреляют ли они там вслед или нет. Момент, когда она выбирается на воздух, Рэйчел наверное запомнит навсегда. Она по инерции пробегает ещё несколько метров и валится на гравий, пытаясь отдышаться. По хорошему, надо бы бежать дальше, но сейчас ей просто хочется подышать свежим воздухом. Там, внизу, она старательно гонит от себя мысль, что может больше никогда не увидеть солнечный свет, не пройтись босыми ногами по травке, не почувствовать дуновение свежего ветерка — словом, может остаться без всех простых человеческих радостей, доступных вне замкнутого пространства. Сейчас солнечного света тоже не видать, зато простирается огромное чернильное небо с бесконечной россыпью приветливо мерцающих звёзд. «Полежали и хватит, -думает Рэйч, — надо где-то раздобыть карту местности и съёбывать отсюда хоть пешком, хоть вплавь. С другой стороны, можно просто идти вдоль дороги, рано или поздно этот округ должен закончиться. Да, так и сделаю, идти вдоль дороги, по возможности избегая как сектантов, так и сопротивленцев». На этой оптимистичной ноте девушка поднимается и бредёт вдоль стены, по всей видимости, запасного входа в бункер. Она не успевает удивиться отсутствию каких-либо сектантов здесь, на поверхности, потому как у единственного доступного ей выхода с территории стоит, прислонившись к капоту минивэна, Джон в окружении, уже набивших оскомину, типов в черных плащах. Блять, ну что мне стоило пойти например в другую сторону. Джон ухмыляется, тип позади него что-то передает по рации. — Здравствуй, Рэйчел, — довольным тоном произносит Сид, как всегда, улыбаясь чуть меньше, чем ослепительно, — разве я не просил никуда не уходить? — Обоже, — стонет сквозь зубы Рэйч. — Не поминай имя Господа нашего всуе, — наставительно произносит креститель. — Да иди нахер! — не выдерживает девушка, но тут же замолкает, увидев как меняется выражение лица мужчины. Креститель всё так же улыбается, но с такими улыбками в ужастиках кромсают незадачливых героев. Нет, всё- таки тактика с молчанием — лучшая. Сид укоряюще цокает языком и медленно идет навстречу замершей Рэйчел, пока она так же медленно начинает отступать назад. — Ты растеряна и напугана, я понимаю. Но это не повод для речевой невоздержанности, — Джон снова надевает свою привычную добродушную полуулыбку. Впрочем, даже так, девушке чудится неясная угроза. Кроме того, она никак не поможет понять, говорит ли он это всерьёз или просто любит поболтать. Рэйчел продолжает пятится, пока не утыкается ягодицами в какой-то, видимо, ящик. — Иди ко мне, Рэйчел, — мягко произносит мужчина, склонив голову к плечу, — я же говорил, у меня нет в планах навредить тебе. Просто поговори со мной. Последнее предложение он чуть больше интонационно выделяет. Крестителю вообще присуща некоторая театральность и в жестах, и в манере говорить. Наверняка это многим импонирует, во время, например, местных служб в церкви. Если таковые, конечно имеются, и если он их проводит. Но Рэйч чувствует, что еще слово и она завизжит. — Я не пойду обратно в бункер, — мотает головой девушка, пытаясь обогнуть ящик или что там сзади неё, не поворачиваясь спиной к Джону. Тот смотрит куда-то в сторону, останавливается и кивает головой. — Не шевелись, — улыбается своей невозможной улыбкой. Девушка чувствует сперва как будто лёгкий толчок в спину, жжение, а затем боль кипятком растекается вдоль правой лопатки. Она заводит левую руку назад и нащупывает древко стрелы, торчащей чуть повыше лопатки. Стрелы, мать её! Рэйч понимает, что что-то не так, помимо, разумеется, факта, что её подстрелили. Пространство вокруг словно зажигается десятками приятных зеленоватых огоньков и плывет, как после приличной порции просекко. Цвета становятся ярче, веселее. Разве что ангельского пения не слышно, и не прискакивают единороги. Что за нахрен -Тшшш, — неизвестно откуда взявшийся так близко Джон ободряюще улыбается. В попытке найти хоть какую-то опору в этом сраном округе Хоуп, девушка цепляется за плечи мужчины, которые сейчас выглядят до отвращения надёжными. Креститель не кажется сильно выше ее 5’6 футов, но ей все равно приходится задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза: — Я не хочу в бункер. Я не пойду. Джон только улыбается, мягко отрывает её руки от себя, кивает кому-то за её спиной. А дальше огоньков перед глазами становится слишком много и Рэйч погружается в приятный туман, возможно к ней даже прискакивают единороги.