ЖИТЬ-ПОЖИВАТЬ И ДОБРА НАЖИВАТЬ

Вадим Родионович, накануне вечером. Роман Алексеевич уже ушёл домой, а мне необходимо было дописать протокол сегодняшней подсадки эмбриона сурмаме. Я писал, время от времени попивая воду. В дверь постучали, вошла медсестра. - Вадим Родионович, извините, вот, ещё днём передали из лаборатории, а я за другой работой забегалась и забыла передать Вам. - Ничего страшного, - я улыбнулся, - главное, Вы всё-таки вспомнили и я ещё не успел уйти домой. Медсестра ушла. Я дописал протокол подсадки эмбриона, а затем стал просматривать принесённые бланки с результатами анализов. Спермограмма. - Твою ж мать! – я выругался: показатели на одном из бланков были совсем никудышними. Ну и как теперь об том сообщить?! Я ломал голову, но ничего так и не смог придумать. Ладно, утро вечера мудренее, сообщу утром. Архимед, утром. Пятиминутка подходила к концу. - Коллеги, у кого-нибудь есть вопросы или важная информация? – спросила начмед. Доктор Любавин достал из кармана своего халата какой-то бланк и кашлянул, привлекая к себе общее внимание. - Вадим Родионович, Вы что-то хотите сказать?- поинтересовалась Филатова. - Вчера вечером я получил результаты анализов из лаборатории, - сказал Вадим Родионович. - К сожалению, у меня неутешительные новости для Платона Ильича. Показатели спермограммы очень плохие. - Что? – Земцов обалдело уставился на Любавина. - Я говорю, показатели спермограммы очень плохие, - продолжил Любавин, - в эякуляте сперматозоиды полностью отсутствуют, клеток сперматогенеза тоже нет. В эякуляте присутствуют лейкоциты. Имеет место воспалительный процесс. И, к сожалению, шансы зачать естественным путём с такой спермограммой равны нулю... Земцов и Филатова хохотали. Поняв причину их смеха, засмеялся и я. Тем более, я знаю о Платоне чуть больше, чем остальные (кроме, разумеется, Елизаветы Юрьевны), но помалкиваю об этом. - Что смешного? – не понял Любавин. – Платон Ильич, почему Вы смеётесь? Мне бы на Вашем месте было не до смеха. - А Вы не на моём месте, - смеясь, огрызнулся Платон. – И это не мои анализы. - Как не Ваши? – удивился Любавин. – Вот же, тут написано – Земцов Пэ И. - Не мои, - настаивал Земцов. – Я не сдавал… ммм… биоматериал на анализ. - Вадим Родионович, Вы позволите? – произнёс Роман Алексеевич, Любавин передал ему бланк. - Да, действительно, Земцов Пэ И, - сказал Роман Алексеевич, - и далее, судя по результатам анализа, аспермия и воспалительный процесс. Бесплодие. Спермограмма у Платона Ильича хуже некуда. - Роман Алексеевич, Вы шутите? – осведомилась начмед. – У меня дома бегают четыре прекрасных «спермограммы» с карими глазами, похожие на Платона Ильича. - Но этого не может быть! – вставил Любавин, - Платон Ильич не может иметь детей. - Вы издеваетесь? – возмутилась Филатова. – Несколько лет назад состоялся суд, с кем должен жить Артём, сын Платона Ильича от его предыдущей жены. При подготовке к суду та сторона запросила проведение ДНК-экспертизы. Так вот, экспертиза показала: отцом Артёма является не новый муж женщины, а Платон Ильич. В браке с Платоном Ильичом я родила от него сына и двух дочерей. По-Вашему, я не знаю, от кого я родила? От Платона Ильича родились четверо детей, а Вы тут молотите какую-то чушь о бесплодии. …Шестеро детей, подумал я и улыбнулся, в соседней квартире, у Юры Земцова, бегают ещё две прекрасных «спермограммы» Платона, и тоже с карими глазами. Вслух я об этом говорить не буду. Происходящее на пятиминутке смешило меня… …И не только меня – Платон уронил голову на лежащие на столе руки и хохотал… - Мне кажется, тут какая-то ошибка, - неуверенно вставил Виктор Владимирович, - я неонатолог, а не репродуктолог, но мне кажется, при наличии такого количества детей таких показателей спермограммы быть не может. - Коллеги, да что с вами сегодня такое? – спросил, приподняв голову и всё ещё смеясь, Платон. – Какая муха вас укусила? Я вам русским языком говорю: это не мои анализы, я ничего не сдавал. - Но как же? – удивился Роман Алексеевич. – Платон Ильич, тут Ваша фамилия и Ваши инициалы. - Вы позволите? Широков протянул Земцову бланк. Платон перестал смеяться и принялся его изучать. - Придурки, - спокойно и чуточку насмешливо сказал он через минуту. - Платон Ильич, молчали бы в тряпочку, - оскорбился Любавин, - у Вас фертильность на нуле, а Вы тут ваньку валяете. Ещё и говорите, что мы придурки! - А кто же вы? – Платон хихикнул. - Я Земцов, а в вашем бланке написано – Зимцов. Год рождения тоже не мой. Говорю же, анализы не мои! Вы принесли сюда чужую спермограмму и при всех уверяете, что у меня не может быть детей. Ваньку я не валяю - мой Ванька уже ходит в школу. А что касается фертильности, Вадим Родионович, я ещё Вас за пояс заткну. - Раз это не Ваши анализы, и Вы говорите – за пояс заткну, я при всех требую пари! – заявил Любавин. - Требуете – будет Вам пари! – спокойно ответил Земцов. – Виктор Владимирович, разбейте, пожалуйста! Корабельников разбил. Папаниколау вдруг принюхался к Любавину. - Коллеги, да от Вадима Родионовича коньяком прёт! - сказал он. - Ну да, я не знал, как сказать, хлебнул коньяка для храбрости. - Детский сад! – рассердилась начмед. – Вадим Родионович, Роман Алексеевич, обоим по выговору! И оба напишете мне объяснительные. - За что по выговору? - За допущенную халатность и нарушение врачебной этики! – сердито сказала начмед. – Во-первых, приписали результаты анализов тому, кто их не сдавал. Во-вторых, такие диагнозы должны сообщаться пациенту конфиденциально. Я что, должна учить вас работать? Вадим Родионович, я отстраняю Вас сегодня от работы. Если Вы ещё раз появитесь в роддоме в нетрезвом состоянии – я Вас уволю. Это понятно? - Понятно, - пробурчал Любавин. - Далее, - Филатова улыбнулась. - Прилюдно заключать пари на столь деликатную тему никто никого за язык не тянул. Ляпнули – извольте держать ответ. Оба. Поэтому в ближайшее время доктора Любавин и Земцов должны сдать биоматериал на анализ. О результатах ждём доклад Романа Алексеевича на одной из следующих пятиминуток. Проигравшему пари я как начмед лично дам щелбан по лбу! - Елизавета Юрьевна, - заметил Широков, - Любавин выпил, спермограмму на сегодня ему назначать нет смысла, у него сперматозоиды сейчас поют «шумел камыш, деревья гнулись»… =============================== Примечание. Доктор Широков цитирует слова песни «Шумел камыш». Авторы песни: слова Дмитрия Глебова, музыка Александра Варламова. =============================== - Я слышу, - пошутила Филатова, - ничего, мы подождём, когда они протрезвеют. Слова Филатовой утонули в общем хохоте. - Если ни у кого нет вопросов, - сказала она, когда в кабинете стало тихо, - тогда на сегодня всё, коллеги. Идите работать. Марина Любавина, дома вечером. - Вадим, ты чего такой мрачный? - спросила я у мужа. - Филатова влепила выговор. - За что? - Да есть у нас в центре репродуктологии бесплодная пара. Гражданский брак, фамилии у пациентки и её сожителя разные. У мужика по результатам спермограммы шансы стать отцом на нуле. - И за это выговор? – удивилась я. - Да не за это! - А за что тогда? - Понимаешь, мужик этот бесплодный – Зимцов. А я смотрел невнимательно, вечером не стал сообщать, а утром дёрнула меня нелёгкая тяпнуть коньяка для храбрости и при всех бухнуть, что у Платона Ильича проблемы. Понимаешь, это два разных человека. Я спутал похожие фамилии и ляпнул при всех про Земцова. - Вадим, ты сдурел? У него же дофига детишек! - Да ещё, Земцов сказал, анализы не его, а по фертильности он меня за пояс заткнёс. Я, дубина стоеросовая, потребовал пари. А доктор Папаниколау спалил меня, что я выпил. - И что Филатова? - Заставила написать объяснительную, влепила выговор и потребовала, чтобы я и Земцов сдали анализы. Кто проиграет пари – тому она даст в лоб! А если ещё раз поймает меня нетрезвым, сказала, уволит. …Ай да Елизавета Юрьевна! Как я хохотала!.. - Вадим-Вадим... - просмеявшись, я укоризненно покачала головой. – Каким местом ты думаешь? Вот скажи, зачем ты на работе выпил? Сын забрался к Вадиму на колени, потом вдруг принюхался и отстранился. - Папа выпил что-то невкусно вонючее, - сказал Вадик, а затем повернулся к Вадиму. – Папа, ты дурак? Роман Алексеевич, на пятиминутке через неделю. - Елизавета Юрьевна, история повторяется - у нас в центре уже был когда-то случай, доктор Дыбенко перепутал анализы мужчин с похожими фамилиями. Такая же путаница с фамилиями произошла и на этой неделе. А сейчас готовы результаты анализов докторов Любавина и Земцова. - И что мы имеем? - Результаты следующие. Доктор Земцов. В семье есть дети. Нормоспермия, все показатели в норме, фертильность отличная. Воспалительного процесса нет, микрофлора в норме. - Что и требовалось доказать, - улыбнулась Лиза. - С такими показателями фертильности да к нам бы в доноры, - добавил я. - Нет, - отказался Платон Ильич. - Я так и подумал, поэтому предлагать не буду. – А что с результатами доктора Любавина? – полюбопытствовала Лиза. - Скажем так, Вадим Родионович тоже отец, но снова беременеть прямо сегодня я бы его супруге не рекомендовал, - ответил я. – У доктора Любавина есть некоторые проблемы с подвижностью сперматозоидов, есть признаки воспаления, фертильность на данный момент несколько сомнительна. Но ситуация не критична, пропишу Вадиму Родионовичу лечение. И думаю, после курса лечения всё придёт в норму. Лиза встала со своего места и подошла к Любавину. - Коллеги, я обещала – проигравший пари получит от меня щелбан по лбу. Было такое, Вадим Родионович? - Было. - Ну так и не обижайтесь! – Лиза под общий смех дала Любавину смачный щелбан. – Прекращайте баловаться коньяком. И больше не предлагайте никому из коллег дурацких пари прилюдно!