ЖИТЬ-ПОЖИВАТЬ И ДОБРА НАЖИВАТЬ

Архимед, через месяц. Я сидел в ординаторской и работал с медицинской документацией. С другой стороны стола сидела завконсультацией, Ольга Владимировна. Она занималась тем же. Открылась дверь и вошёл Платон. Он с трудом сдерживал смех. - Платон Ильич, я там свежий чай заварил, - предложил я. – Наливай себе, если хочешь. Конечно, это не твой монгольский, но вкусный. Хороший чёрный чай. - Подтверждаю, - Ольга Владимировна улыбнулась. – Чай действительно свежий и очень вкусный. - Уговорили, коллеги, - Платон снял халат и с пиалой чая в руке приземлился на кресло. Потом вдруг поставил пиалу на столик и рассмеялся. - Что смешного, сват? – польбопытствовала Ольга Владимировна. Они и вправду сваты – дочка Ольги Владимировны замужем за старшим сыном Платона. - Пациентки, сватья, - пошутил Земцов. – У меня сегодня был забавный приём в консультации. Все три часа – то первичный приём беременных, то студентки на медосмотр. Все молодые, ни одного уже знакомого лица. Узнал о себе много интересного. - В каком смысле? - Много вариантов моего имени, - посмеивался Платон. – Считайте. Антон Ильич. Батон Ильич. Бутон Ильич. Пардон Ильич. Пион Ильич. Плафон Ильич. Питон Ильич. Пистон Ильич. Плутон Ильич. Понтон Ильич. Протон Ильич. И даже Потом Ильич! Я засмеялся. Потом Ильич – это впечатляет, не говоря уже о Плафоне и Питоне. Ольга Владимировна удивлённо посмотрела на Земцова. Наконец и до неё дошёл комизм только что озвученного списка «имён». - Ну и кто Вы такой? – сквозь смех спросила она. - Кто-кто, конь в пальто! – весело ответил Платон. - Сват, а вот врать не надо! – всё ещё смеясь, заявила завконсультацией. – Насчёт коня я не уверена. Как-то не похожи Вы на лошадь. Если только мастью – не то тёмно-гнедой, не то вороной. И если только тем, что впряглись в работу и тянете свой воз, каким бы тяжёлым он ни был. Что же касается одежды – это неправда. Не в пальто, а в медицинском костюме и халате. - И по зимнему случаю – наверное, в мохеровых трусах с начёсом, - сморозил я. - Не люблю такие, - Платон улыбнулся. - Почему? – полюбопытствовал я. - А вдруг мох вытрется? - с самым невозмутимым видом спросил Платон. Поняв смысл его шутки, я захохотал так, что ударился лбом об стол. - Архимед Васильевич, не ушиблись? – участливо спросила завконсультацией. – Разве можно так ржать? Если честно, я не понимаю, над чем. - А Вы вслушайтесь. Мохер с начёсом. Если мох вытрется, что останется? Ольга Владимировна уставилась на меня. Через несколько секунд она поняла. - Да тьфу на вас, поганцы вы этакие! – выпалила она, вытирая выступившие от смеха слёзы... Платон. - Что ты читаешь? – спросил я вечером у Вани. - Жюля Верна, - ответил сын. – Я уже четвёртую книгу читаю. Володя посоветовал. Почитай, говорит, очень интересно. - Володя? Кто это? - Брат Игоря. Он приходил к нам в школу извиниться передо мной за то, что Игорь наврал обо мне следователю. Мы поговорили с ним, обменялись номерами телефонов, сейчас звоним друг другу и разговариваем о книгах. Пап, он такой начитанный! С ним обалдеть как интересно! - Сколько ему лет? – поинтересовался я. - Он уже взрослый, пап. Ему двадцать три года, он женатый. У него жена беременная. Помнишь, я тебе звонил, и ты с ним разговаривал, может ли его жена прийти к тебе на приём? - Помню. Но мне кажется… У тебя с ним большая разница в возрасте. Общайся с ровесниками. По-моему, общение подростка с уже взрослым человеком может быть небезопасно. К тому же он брат Игоря, а моральный уровень у Игоря, мягко говоря… Ты сам всё понимаешь, сын. - Я понимаю. Но пап, не запрещай мне с ним общаться. Володя совсем другой. С ним интереснее говорить, чем с одноклассниками. С ними мне иногда скучно. Как начнут всякую фигню нести, жесть просто… У некоторых в чердаках компьютерные игры, аниме, рэп с матами, паркур, зацеперы и прочие сопли на верёвочке. Я всю эту тупню не люблю, мне неинтересно. А с Володей нормально, он умнее пацанов в нашем классе. Если ты сомневаешься, пап, договорись встретиться с ним и сам на него посмотришь. Ты сам увидишь, какой он. - Толковая идея! Дашь мне его номер телефона, Иван? – спросил я. - Папа, может быть, ты сам посмотришь? – предложил сын, не отрываясь от книги и протягивая мне свой телефон. – Он у меня в списке контактов так и записан – Володя. Посмотри сам, пожалуйста. А я ещё почитаю. Очень интересно, что же тут в книжке дальше будет с американцами и кто им помогает. Пап, ты читал «Таинственный остров»? - Читал. - Знаешь, кто там на острове вместе с ними? - Знаю, но не скажу, а то тебе дальше будет неинтересно. Дочитаешь книгу – сам всё поймёшь. - Ну пааап… - Не папкай, - я в шутку взлохматил волосы сына. – Сиди читай. Телефон сейчас унесу, верну попозже. Я взял Ванькин телефон и вышел из комнаты. Со своего мобильного я позвонил Владимиру, объяснив, что я папа Вани, и мы договорились встретиться и поговорить. - Где мы с Вами можем встретиться? - спросил я. - Давайте встретимся на нейтральной территории… …Через несколько дней мы с Владимиром сидели за столиком в чайной, на столике стоял большой пузатый чайник, мы пили чай с ватрушками и разговаривали. Сын не соврал – парень действительно умный и начитанный. По уму и уровню культуры он, по-моему, старше своих двадцати трёх лет. - Владимир, Вы намного старше моего сына, - произнёс я. – Какой интерес Вам общаться с пацаном? - Платон Ильич, для меня возраст не имеет значения. Главное – какой человек. У Вас замечательный сын: спокойный, умный, неравнодушный ко всему, чего он ещё не знает. Интересный пацан, умный и по-человечески очень тёплый. И, знаете… В нём есть редкая сейчас внутренняя чистота и неспособность запачкаться ничем дурным. - И это говорите Вы? – скептически осведомился я. – Но ведь Ваш брат… - Знаю, - Владимир вздохнул. - С одной стороны, Вы правы. Но с другой – нет. Я не мой брат. Мы разные. И потом, когда наш отец свалил из семьи в закат, к другой женщине, я уже был в таком возрасте, в котором больше шансов не задурить от стресса после развода родителей. Мой брат был младше, вот его и понесло по кочкам. Особенно когда я после школы уехал учиться в другой город. Мать одна не справилась, тут я тоже виноват – не надо было уезжать. Но если бы я не уехал, я не получил бы профессию, о которой давно мечтал, и не имел бы сейчас возможности помогать маме и Игорю. Тем временем Игорь влетел в штопор. Курение, попытки токсикоманить, равнодушие к учёбе, карты… - Всё это цветочки по сравнению с тем, за что он сидит. Брать женщину или девочку силой – мерзость, это недопустимо. У Ивана есть старший брат. Так вот, я им обоим сказал, что это табу. И сказал далеко не вчера. Ваня это знает. - Да у Вани, по-моему, ещё и не было ни с кем. Я как-то различаю у парней его возраста и чуть постарше, кто ещё по-детски целомудренный, а кто уже, как говорится, для своих лет слишком много знает. Ваня ещё чист. И знаете, я рад тому, что благодаря Вам и, конечно, Вашей супруге, он такой. Рад, что Вы объяснили ему. - В Вашей семье не нашлось никого, кто объяснил бы это Игорю? - Увы, не нашлось. Я учился в другом городе, потом служил. Отец нам не звонит и не пишет. А мама… Я во время учёбы подрабатывал и присылал ей часть денег. Ведь она тянула нас одна. Да и женщина она, ей просто в голову не приходило, что Игорь может кого-то изнасиловать. - Как же тогда это вышло? - В карты этот осёл проиграл, - вздохнул Владимир. – Взрослому отморозку, которого судили вместе с Игорем и другим пацаном. Они играли «на интерес», а моему дуралею не хватило ума не ввязываться в это... Владимир немного помолчал. - Ничего не попишешь, - сказал он. - Уже случилось. Что с той девочкой, с потерпевшей? Жалко девчонку. - Я прооперировал её, потом с ней работал психолог – есть такие, кто помогает жертвам насилия. И всё равно для неё эта травма надолго. - Насчёт Ивана Вы не беспокойтесь, - Владимир посмотрел мне в глаза. – Дурных мыслей не имею. Ни в какую грязь и ни в какие глупости втягивать парня не намерен. Мне просто нравится с ним общаться. Надеюсь, ему со мной тоже. Разрешите нам общаться, пожалуйста. Даю Вам слово, не будет ничего дурного, только безобидное дружеское общение. - Что мне с вами делать? – подумав, я принял решение. – Ладно, общайтесь. Но помните, Владимир, Вы дали мне слово. - Платон Ильич, я не трепло, - серьёзно сказал парень. – Раз я сказал Вам – ничего дурного не будет, значит не будет. - Не разочаруйте меня. - Постараюсь. Платон Ильич, я чувствую – Вы не совсем обычный человек. Можно ли спросить Вас? - Можно. - Какой отец у Вашего сына? Что Вы любите, какие у Вас интересы? Что в жизни для Вас хорошо, а что категорически неприемлемо? - Слишком много вопросов сразу, - я улыбнулся. – Но попробую ответить… …Чайная была уютной и тёплой, чай – вкусным, мой собеседник – спокойным, умным и приятным в общении. Когда мы с ним наконец встали из-за нашего столика, я с удивлением обнаружил – незаметно пролетело больше часа. Роман Широков, через неделю. Утром перед пятиминуткой я зашёл в ординаторскую. Земцов сидел у стола в позе «чукча не читатель, чукча писатель». - Доброе утро, Платон Ильич. Как хорошо, что я тебя застал. Что пишешь? - «Войну и мир», - пошутил коллега. - Так «Войну и мир» уже написал Лев Толстой! – развеселился я. - Ах ты ж какая жалость! – заметил Платон Ильич. – Значит, придётся мне писать что-то другое. - Есть идеи? - А то. Полночи оперировал, теперь вот надо написать протоколы операций. - Платон Ильич, можешь на минутку отвлечься? Хочу с тобой посоветоваться. - О чём? - Вот, - я протянул ему карту пациентки, - это моя пациентка. Беременна двойней, по состоянию здоровья естественные роды ей не показаны. - И что тебя смущает, Роман Алексеевич? – Земцов просматривал записи в карте пациентки. - Не показаны естественные роды – кесари. - Вот это меня и смущает, Платон Ильич. Две плаценты, обе по передней стенке матки, промежуток между ними – полтора миллиметра. У пациентки на сегодня назначена операция, а мне, честно говоря, впервые в жизни боязно. Стоит резануть неточно – получим кровотечение. Грешным делом, боюсь я. - Боишься – не делай, делаешь – не бойся. - В том-то и проблема, Платон Ильич, - я боюсь. - Роман Алексеевич, да от меня-то ты чего хочешь? - Платон Ильич, что делать? - Снимать штаны и бегать! - Я серьёзно! - А если серьёзно – идём к Лизе. Без разрешения начмеда менять оперирующего врача нельзя. Ладно уж, прооперирую твою пациентку, Роман Алексеевич, раз ты такой трусишка зайка серенький… …Филатова разрешила. Я ассистировал Земцову на операции. И в который уже раз я был очень впечатлён тем, как работает коллега. Он сделал разрез матки, не задев скальпелем ни одну из двух близкорасположенных плацент. На свет появилась доношенная «королевская двойня». - Отделяю первую плаценту… отделяю вторую, - сказал Земцов, а завершив ручное отделение плацент, потребовал, - шить. Я подал ему. Замелькали быстрые руки коллеги… … Операция завершена, родильницу увезли в реанимацию. Что я могу сказать о работе коллеги? Только одно слово. Виртуозно!.. Лиза. Ещё через несколько дней, в выходной, мы с мужем собирались смотреть вебинар – один из нескольких. Посчастливилось найти недорогой видеокурс по оперативному акушерству, дающий его участникам достаточно большое количество баллов. - Мам, пап, пустите меня к ноутбуку, - попросил Ваня. – У нас в школе через неделю мероприятие «Великие имена России», мне надо найти что-нибудь для доклада о любом известном русском враче. - Иван, давай так, - предложил муж, – мы с мамой тоже учимся. Вот это занятие можно посмотреть только сейчас. Информацию для твоего доклада можно найти чуть попозже, мероприятие у тебя только через неделю. Если хочешь, я тебе потом помогу с поиском литературы. Уговор? - Уговор. - Ванька, иди сюда, - Артём позвал брата. – Не лезь сейчас к маме с папой, пусть они спокойно посмотрят видеолекцию, им это нужно для работы. - Но мне надо найти материал о каком-нибудь известном враче! - Николай Иванович Пирогов тебя устроит? - Кто это? - Великий русский хирург. Вот тебе книга, читай. И не мешай папе с мамой. Уговор? - Уговор. Ваня. - Слышь, «ботан», хочешь посмотреть мультики? – спросил меня в школьном туалете высокий старшеклассник. - Какие ещё мультики? – усомнился я. - «Колёса» такие есть, выпьешь одну таблеточку – и всякие красочные мультики в голове пойдут. Хочешь? Признаюсь, в первые несколько секунд мне было любопытно, и я чуть было не протянул руку за таблеткой. Но потом я вспомнил наш семейный разговор о наркомании, вспомнил папин запрет брать лекарства у чужих. Я словно увидел папино лицо и как будто услышал его голос, говоряший: «Я требую от вас – ребята, дайте мне слово, что ни один из вас никогда не станет наркоманом. Начинать нельзя даже из простого любопытства!» - Чё молчишь, пацан? – спросил парень. – Дать «мультики»? Если будешь, гони сотнягу! Он показал мне частично использованную упаковку с таблетками и снова сунул упаковку в карман штанов. Я успел заметить: двух таблеток из десяти в упаковке уже не было. Меня словно обожгло. В голове пронеслась мысль: нельзя, опасно! Я отдёрнул руку. - Да пошёл ты! – сказал я. - Куда пошёл? - На три буквы! – взорвался я. – Иди прямо и никуда не сворачивай! - Да я тебя! – парень бросился на меня. Но я не зря три года хожу в школьный спортзал на тренировки. Сконцентрироваться… Бросок через бедро… Парень шлёпнулся на пол. Йес!!! Я завернул ему руку за спину. В туалет вошёл мой одноклассник Серёжка. - Серый, позови охранника или кого-то из учителей, мужчину! – сказал я. – Быстрее! - Щас, - ответил он и выскочил в коридор. Через минуту Серёжа снова вошёл, а вместе с ним – Александр Леонидович, наш учитель физики, крепкий сильный мужчина. Я продолжал держать парня. - Что случилось? - У него в правом кармане брюк таблетки, которые он продаёт! – выкрикнул я. - Сказал, примешь таблетку – будут мультики. Учитель сунул руку в карман старшеклассника, вытащил упаковку, взглянул и присвистнул, а затем вернул таблетки парню в карман. Потом перехватил руку парня, велел мне отпустить его, поднял его с пола. - А ну пойдём к директору! – сердито рявкнул физик. - Мне надо… - Серёжка смущённо посмотрел в сторону кабинок. - Ладно, давай по-быстрому, - разрешил ему учитель, - делаешь, что там тебе надо, моешь руки и быстро в кабинет к директору!.. …- Ты где взял эти таблетки? Директор школы вызвал полицию. Приехавшие полицейские задавали нам вопросы. Я уже рассказал им, что произошло в туалете. Этот вопрос был адресован не мне. - У бабки спёр, - объяснил парень. – Ей в больнице назначили принимать, когда болит. Я эту противную каргу терпеть не могу. Она и так скоро помрёт, дура старая! Ничего бы с ней не сделалось, у неё в коробке тридцать таблеток, я взял только десять. - Где две таблетки из этой упаковки? - Щеглам в тубзике продал по сотняшке за штуку. - Торгаш хр…нов! – сердито сказал полицейский. – Ты хоть понимаешь, что это лекарство, которое ни в коем случае нельзя принимать без назначения врача? Кому продал, говори быстро! - Я не запомнил, как их зовут. - Как выглядели? - Один пацан рыжий такой. На вид классе в шестом учится. Второй постарше, классе в восьмом. Белобрысый, заикается. Директор позвал секретаря: - Немедленно пригласите сюда медработника и срочно найдите двух наших учеников. Он повторил секретарше описание пацанов. Она кивнула и быстро ушла. Наконец двое из трёх полицейских уехали и увезли с собой задержанного парня. Один полицейский остался. Потом пришёл отец парня, узнав, что произошло, выругался и убежал. - Мальчики, идите на урок, - велел директор. Мы с Серёжкой пришли в класс и математичка отругала нас за опоздание. - Где вы были почти весь урок? – возмутилась учительница. – Пропустили почти всю контрольную по геометрии! - Мы были в кабинете директора, Ирина Павловна, - ответил я. Против этого она не возражала. - Ну ладно, ребята, - миролюбиво сказала она. – Хорошо, что это шестой урок. Оба задержитесь после урока и напишете контрольную… …Контрольную мы написали. Заканчивая решение одной из задач, я услышал сначала приближающуюся, а через несколько минут - удаляюшуюся сирену «скорой помощи». Наверное, увезли в больницу тех двух пацанов, кто купил у этого дурака таблетки… …Дома я рассказал папе обо всём этом. Папа внимательно выслушал. - Высокий и худой, - описал я папе старшеклассника. - Мы с пацанами в школе называем таких «глиста» и «др...щ». Папа улыбнулся. - Пап, а что за таблетки …? – спросил я. - Наркотический анальгетик, который назначают онкологическим больным при очень сильных болях. Просто так в аптеке их не купишь, только по особому рецепту. Без назначения врача принимать их нельзя. - Папа, помнишь тот разговор, когда мы говорили о наркомании? Я очень рад, что ты тогда запретил брать таблетки у посторонних. Я вспомнил твои слова и не взял. - Я тоже очень рад - тот разговор у нас был не зря и помог тебе. - Значит, я правильно послал этого дылду на три буквы? - Я бы не сказал, что это приличное выражение. Но в целом – направление верное.