Элька: Антарктическая беда

      Будучи сыном настоящего разведчика, Элька внимательно следил за всем происходящим вокруг и, когда вылазка «Бигмакс банды» в буквальном смысле слова с треском провалилась, сразу проснулся. — Ма! Ма! — испуганно позвал Элька, высовывая из-под одеяла чёрную пуговку носа. — Угу… — сквозь сон отозвалась мама-медведица.       Ведь даже у медведей мамы так устают за день, что ночью им совершенно не хочется ни пугаться, ни просыпаться. — Ма! Ма! Ма! — затянул Элька, прислушиваясь к тишине. — Проснись, пожалуйста! Там что-то бу́хает!       Мама послушно проснулась и тоже высунула из-под одеяла нос. Известное дело — в случае опасности для начала надо принюхаться. Но никаких чужих запахов в берлоге не наблюдалось. — Успокойся, глупыш! — Мама-медведица погладила Эльку по голове. — Это, наверное, льдина треснула. — Льдина? — удивился Элька. — А чего это она среди ночи треснуть решила? — Да такая вот вредная льдина… — улыбнулась в темноте мама-медведица. — А теперь спи! Спи, маленький… — Какая же это льдина? Как льдина трескается, я не раз слышал! А тут точно что-то взорвалось… — бормотал Элька, потихоньку вылезая из-под одеяла. Стараясь двигаться как можно тише, он подошёл к окну и, раздвинув занавески, а затем чуть-чуть раздвинув пластины жалюзи, выглянул на улицу.       А там победоносно сиял ослепительный полярный день (который длится, как известно, целых полгода). Ведь когда на Южном полюсе полярная ночь, то на Северном — всё наоборот. И узнать, что пора спать, можно, только посмотрев на часы. Однако Элька ни о чём таком не думал, он просто внимательно осмотрел двор и окрестности. Но, не обнаружив ничего подозрительного, поспешил закрыть жалюзи, пока мама не проснулась от света.       «Вот был бы здесь папа… — грустно подумал Элька, залезая обратно под одеяло. — Мы бы сейчас взяли ружья и пошли на разведку! А куда я один пойду? Тем более без ружья…»       Однако, утром Элька решил разобраться что за шум слышал он ночью, тем более любопытство начало пересиливать опасения. После завтрака он надел колпак с шарфом, решительно встал на лыжи и отправился осматривать местность. И хотя солнце светило ничуть не ярче, чем когда все спали, Элька чувствовал себя гораздо увереннее. — Днём, ясное дело, в разведку веселее идти! Даже без ружья… — размышлял он вслух. — Не то, что ночью. Ночью куда опаснее…       И тут Элька остановился как вкопанный — прямо внизу зияла огромная дыра. — Это ещё что такое?!       Элька попытался разглядеть, есть ли у дыры дно, но потерял равновесие и кубарем полетел вниз, теряя лыжи с палками. — Мама! — отчаянно завопил он, пытаясь остановиться.       Эльке вдруг стало очень страшно: что если на дне снежной дыры его ожидает ужасный кровожадный зверь, питающийся исключительно белыми медвежатами?! А может быть дыра, которую он пытался рассмотреть сверху, совсем даже не дыра, а страшная зубастая пасть! — Мама!!! — заревел кувыркающийся Элька теперь уже в полную силу и… остановился.       Поле вокруг дыры не было крутым, даже наоборот, плоским, снег — плотным, короче, ничуть не опаснее, чем обычная горка. И никакой зубастой пасти на дне не оказалось, а была простая бездонная дыра. А остановило Эльку ничто иное как лёд в виде куба. — Элька! Элька! Ты где? — раздался мамин голос, и на краю возвышенности появилась взволнованная медведица, примчавшаяся на медвежачьи вопли. — Да здесь я, здесь… — стараясь говорить как можно небрежнее, отозвался Элька.       Теперь, когда все страхи остались позади, ему было ужасно стыдно за свою пугливость. Хорошо ещё, что папа этого не видел, а главное — не слышал! — Ма! Ма! Ты смотри что случилось! Смотри какая яма! — Как же ты меня напугал, негодник! — сказала мама, села прямо на краю полуворонки, окружавшей поле с дырой посередине, и тяжело вздохнула. — Постой, какая яма?       Подняв взгляд выше своего сына, она увидела то, о чём он говорил. — Не сердись, ма! — Элька бодро взбежал по откосу и привалился к тёплому маминому боку. — Скажи лучше, что это за дыра такая? Что это, мама?! Ой-ой! Это, ведь, она ночью бу́хала, да? Она, да?!? — Ой не знаю, Элька! — отмахнулась мама-медведица от настырного отпрыска. — У меня из-за всех этих переживаний шерсть дыбом встала, а обратно опускаться не хочет! — Ты мне только скажи! Пожалуйста! И я сразу отстану. Честное слово!       Мама-медведица внимательно осмотрела дыру, поводила носом, почесала затылок совсем как человек и неуверенно сказала: — Точно не знаю, но это уж очень похоже на Тоннель Дружбы. Я, правда, до этого момента с ним не сталкивалась, но если верить рассказам твоего дедушки…       Она повернулась к Эльке, но тот уже мчался, сверкая на солнце всеми четырьмя пятками.       «Вот ведь непоседа! — с нежностью подумала мама-медведица, подбирая оставленные лыжи и ища лыжные палки. — Весь в своего папашу… И вполне возможно даже в моего, когда тому было столько же сколько и Эльке, если судить по тем же рассказам…»       Когда охваченный любопытством Элька ворвался в берлогу, дедушка-медведь безмятежно спал в своей качалке, прикрывшись прошлогодней газетой «Вечерний полюс». — Деда! — заорал Элька в самое ухо почётного пенсионера. — Что такое Тоннель Дружбы?       Дедушка-медведь испуганно встрепенулся, уронил газету и удивлённо уставился на Эльку: — Т-тоннель Дружбы? — Да, да, да! — нетерпеливо закивал головой Элька. — Говорят, был такой в давние времена. По нему звери Арктики и Антарктиды друг к другу в гости ходили. Очень, между прочим, весело было. А потом всё кончилось… — Почему кончилось? — Откуда ж мне знать? Тоннель-то волшебный. Захотел — открылся, захотел — закрылся. Штука тонкая… — А почему «Тоннель Дружбы»? Оттуда что, друзья вылетают? — Так я ж говорю: звери через него дружили. Друзья ниоткуда не вылетают. А назвали так, потому что через него и подружились животные Арктики с животными Антарктиды. А ещё говорят, что увидеть его может только те, кто умеет дружить.       Дедушка-медведь мог рассказать ещё немало интересного, да и Элька весь обратился во внимание, но тут в берлогу зашла мама-медведица и самым строгим голосом велела и деду, и внуку заняться каким-нибудь полезным делом, а Эльке ещё и строго-настрого запретила подходить близко к Тоннелю Дружбы.