Тихая, безмолвная, незаметная человечность

— Директор, я хочу, чтобы эту мерзость немедленно выгнали из школы! — Боюсь, мне придется согласиться с Северусом в этом; Кажется, что мальчику небезопасно находиться рядом со студентами когда мы так мало знаем о нем. —Северус, пожалуйста, мы не можем выгнать мальчика пока он без сознания. И судя по тому что мне рассказал Хагрид, сегодня утром мистер Гаара спас жизнь юному мистеру Малфою. —Но Альбус, это оружие на его спине… —Я поговорю с мистером Гаарой о его происхождении и посмотрю, смогу ли я заставить его оставить свои…— На этом Дамблдор сделал паузу, — с этого момента личные вещи в своей комнате, во время занятий. — Почему мы не можем оставить Гаару в покое? — прогремел Хагрид — Он сегодня действительно спас Драко Малфоя… хоть он еще и слегка взъерошил перья Клювокрылу,... но выглядел он .. достаточно... мило...  Определенно Хагрид обратил внимание на этого ужасающего подростка, которого он отнес в лазарет за несколько часов до собрания персонала. Оно проводилось ежегодно вечером в первый день возвращения студентов в школу, обычно для обсуждения всех первоначальных проблем в школе и так далее. Хотя в этом году, похоже основное внимание уделялось таинственному студенту, который быстро становился даже более известным, чем их постоянный спаситель в круглых очках. —А что насчет того пророчества, о котором все студенты болтают с сегодняшнего утра? — задал вопрос Снейп, полностью уверенный что это просто ложь. Всего лишь новый раздражитель и проблема, которую следует устранить как можно скорее. — Отныне мне потребуется абсолютная секретность, — вздохнул Альбус, и все обычное веселье исчезло из его голоса, — Поскольку то, что я собираюсь вам рассказать, не должно дойти до посторонних ушей. Судя по тому, что сказала мне Сибил, пророчество сделанное этим утром о мистере Гааре, было правдой, Слова директора вызвали бормотание в комнате. Все заявляли, что почти все «предсказания будущего» Трелони были ложными, несмотря на ее яростную защиту их достоверности. Дамблдор подождал, пока снова воцарится тишина, прежде чем продолжить: — И я верю, что она говорит правду. Это уже не первый раз, когда она делает точное предсказание  — Дамблдор посмотрел через свои очки-полумесяцы на Минерву, Северуса и Ремуса, бросив на них строгий взгляд, чтобы напомнить о последнем истинное пророчество, которое давала Трелони о Гарри Поттере много лет назад. По комнате разнеслись вздохи, заставившие многих повернуться к дрожащей маленькой женщине в углу, которая выглядела такой же удивленной, как и остальные сотрудники. Она и трое других проффесоров были удивлены очевидным сходством произношения пророчества и его самого, которое привело к смерти Поттеров и впоследствии к судьбе Гарри. Люпин, который хранил молчание до этого момента, чтобы скрыть свою тайную/незаконную связь с Гаарой, услышал об этом предвидении, еще когда вернулся тем утром после ежемесячных ночных пробежок, и был, мягко говоря, шокирован больше чем кто-либо. Как и большинство, он мог только догадываться о точном значении, поскольку знал о рыжем лишь немногим больше, чем все остальное большинство, кроме его иностранного происхождения и прошлого ниндзя, что было достаточно странно.  — Сэр, вы хоть представляете, что это могло означать?  Он нарушил напряженное молчание, желая узнать, ответ на свой вопрос, неужели мальчик будет выбирать сторону? —Боюсь, единственный человек, который может расшифровать смысл предсказания Сибилы, -- это сам мальчик — ответил Альбус, прежде чем повернуться к миссис Помфри и спросить: —Как Гаара, Поппи? Как и Трелони, которая все еще сидела в углу и слегка хныкала, Поппи Помфри тоже сидела в стороне от остальных, выглядя нервной и неуверенной. Она подняла глаза, когда услышала свое имя, по-видимому выйдя из транса, прежде чем потребовалось время, чтобы обдумать вопрос, с которым она столкнулась.  —Мальчик… Он все еще без сознания.., но,.. насколько я могла видеть, у него была вывихнута рука, сломана правая нога и вывихнута левая лодыжка, а также у него были сильные синяки по всему телу. — Значит, к настоящему времени с ним все в порядке, я прав? — Сказал Альбус с улыбкой, делая его похожим на идеальную фигуру дедушки. —Ну… вот.. тут и возникла проблема. Мои заклинания хорошо сработали при диагностике мальчика, но когда пришло время исцелять его,.. они были заблокированы. —Заблокированы?! — спросил Флитвик. — Ну… похоже, они на него вообще не подействовали. Даже мои самые мощные заклинания не исцелили мальчика. — Сказала она, выглядя столь же встревоженной, как и следовало бы ведьме, чья магия оказалась неэффективной. — Сначала я предположила, что это потому что он был покрыт слоем песка. Мне удалось немного отколоть его, но даже после этого я все еще не могла его исцелить. Дамблдор на несколько мгновений стал выглядеть задумчивым. Поток информации был большим для его старого разума. Затем он снова повернулся к своей доверенной медицинской ведьме: —Поппи, пожалуйста, вернитесь в лазарет и сообщите мне когда он проснется. Думаю, у меня есть несколько вопросов, на которые ему нужно ответить. — сказал Альбус. — Директор, почему вы не изучили этого мальчика, прежде чем принять его в школу? — Я отвлекся; У меня закончился лимонный щербет, и я планировал сходить в Хогсмид, чтобы купить еще в тот же день. — сказал Дамблдор, заставляя всех учителей либо добродушно улыбаться, либо откидывать ладони и бросаться прочь.  Конечно, со стороны Дамблдора это была полная ложь, поскольку у него никогда не заканчивался лимонный щербет. Он не хотел, чтобы все вокруг знали его настоящие причины, по которым он позволил все более загадочному немому подростку поступить в Хогвартс.  — Я думаю, что если нет других неотложных дел, нам всем следует уйти на пенсию. — Альбус вывел оставшихся учителей и сотрудников Хогвартса из своего кабинета, прежде чем вернуться за свой стол и написать письмо в Министерство Магии. Ему нужно было больше информации об этом мальчике, даже несмотря на его неприязнь к Министерству; Однакл сейчас он больше не мог оставлять все на волю случая, и это не означало, что он собирался рассказать им всю правду. КСОКСОКСОКСОКСОКСО Профессора Снейп и Люпин покинули встречу, чувствуя тревогу из-за поразительной информации, полученной в ходе предыдущего обсуждения об их загадочном ученике и о том, что за все два с половиной часа собрания они не говорили ни о чем, кроме Гаары. Снейп демонстративно игнорировал Ремуса, пока они спускались по лестнице. Он надеялся, что ему не придется разговаривать со своим старым школьным "приятелем". Он дошел до коридора к подножью узкой винтовой лестницы и быстро пошел вперед, всерьез пытаясь обогнать Люпина, чтобы тот не начал еще один раздражающий разговор, который наверняка заставит его кровь вскипеть, намеренно или нет. Проффесор зельяварения смотрел вперед на встречные проходы, после чего повернул налево, в то время как его коллега был вынужден идти в противоположном направлении, если он конечно хотел вернуться в свой офис до полуночи. Снейп слушал шаги Люпина пока они не затихли и он не решил что был в безопасности от дальнейшего раздражения, но как назло, как раз в тот момент, когда он думал, что избавился от раздражения, он услышал: — Кстати, Северус, — сказал Люпин, идя так же быстро, как и мастер зелий. в тот момент. — …Я не думаю, что ты заметил, насколько Гаара похож на Лили Поттер. Не так ли?  Ремус невинно закончил свой риторический вопрос и направился в сторону своего офиса с садистским удовлетворением, которое появлялось только тогда, когда он играл с "Соплеверусом". Он никогда не был из тех, кто враждовал с кем-либо, и никогда полностью не поддерживал издевательства над Северусом, когда они все вместе учились в школе, но он не мог удержаться от упоминания одной вещи которая, как он знал, свела бы Снейпа с ума. Это был скорее просто порыв чем вендетта, но он все равно ничего не мог с собой поделать, даже несмотря на то, каким виноватым он чувствовал себя этим утром.  Продолжая идти по коридору, Люпин тихо посмеивался про себя и размышлял, что у него еще есть месяц прежде чем ему снова понадобится помощь старшего эксперта по зельям. Кроме того, это не было правдой; Гаара действительно был очень похож на жену его покойного друга. Это было поразительно. Снейп, с другой стороны, был не в таком приподнятом настроении по поводу этого словесного укола, поскольку чувствовал в нем насмешку. Особенно сильно его задело добавление фамилии «Поттер» вместо Эванс к Лили, из-за чего он провел лишний час той ночи бродя по коридорам, чтобы пытками наказать своенравных гуляющих студентов. Все таки ему удалось найти троих странников, но даже это его не удовлетворило. К тому времени, когда он тем вечером вернулся в свои личные покои, он все еще был достаточно зол, чтобы пересмотреть все свои планы уроков на следующую неделю, включив в них викторину для каждого класса. Да будет кровь . КСОКСОКСОКСОКСОКСО Было поздно. Большинство людей обычно могут сами оценить этот простой факт после долгого и утомительного дня занятий, заканчивающегося насыщенным событиями Ухода за Магическими Существами, включая сильно раненого ученика и разгневанного гиппогрифа. Однако тот факт, что Рональд Уизли продолжал доводить двух своих ближайших друзей на разные раздражающие темы из-за своего незначительного недосыпания, никому не помогал. Они не спали последние несколько часов после отключения света по нескольким причинам: Во-первых, была тема пророчества Гарри и, возможно, связанная с ним большая страшная черная собака, которую он встретил ближе к концу своего пребывания у Дурслей; Во-вторых, это продолжающаяся загадка Гаары, которая казалось, по той или иной причине была у всех на уме. Последняя причина, по которой они не спали, заключалась в том, что у них были неприятные подозрения в отношении Крэбба и Гойла; Верные приспешники Малфоя были госпитализированы накануне вечером и еще не очнулись от совершенного жестокого нападения. Большинство отнеслись к этому событию как к ссоре двух глупых мальчиков по какой-то тривиальной причине, и поэтому просто проигнорировали. Так называемое «Золотое трио» не было столь беспрекословным. У них была сумасшедшая теория, о том что странный и агрессивный на вид новый студент каким-то образом замешан в этом, хотя это были всего лишь подозрения. Помимо нападения, Гаара все еще оставался просто загадкой, которую, по мнению Гермионы, лучше было разгадать ради всеобщего блага. Они решили пойти, пробраться в лазарет и попытаться узнать что-нибудь о этой бессознательной аномалии. Оставалось решить только одну проблему… — Просто залезай под плащ, Рон. — сказал Гарри в третий раз, пытаясь убедить упрямого друга присоединиться к нему и Гермионе в их "оправданном" стремлении проникнуть в личную жизнь другого человека, чтобы удовлетворить свое любопытство. — Разве мы не немного, ну, знаете… любопытны? — спросил рыжий третьекурсник с сомнением и страхом. — Нет. — Гермиона ответила просто, выглядя столь же самодовольной, какой она часто выглядела в таких ситуациях, прежде чем нырнуть обратно под мантию-невидимку. Вскоре Уизли поддался эгоистичной логике, слишком уставший, чтобы спорить дальше, и присоединился к двум другим под тканью, когда они вышли из гостиной Гриффиндора и пошли по коридору к лазарету. По дороге они столкнулись с разгневанным профессором Снейпом, который, казалось уже к началу этого года оказался на тропе войны. КСОКСОКСОКСОКСОКСО «Я всегда ненавидел это здесь». — ворчал про себя Гаара, идя по бурному пустынному миру, используя свое собственное влияние на летающие обломки, чтобы отклонить бесконечную песчаную бурю, которая преследовала его разум с момента его первого путешествия туда много лет назад. Он едва мог видеть на пять футов перед своим носом, что, как он должен был признать, действительно казалось немного хуже, чем обычно. Вскоре после первых нескольких визитов туда он понял, что сила шторма зависит от его эмоционального состояния. Прямо сейчас он все еще был зол на свою тревожную ситуацию и события, произошедшие ранее в тот день, которые привели к его импровизированному уроку прыжков с парашютом и, как следствие, к короткому сну. Несмотря на плохую видимость в запутанном уме, Гаара точно знал, куда он идет и куда направляется. Как он и ожидал, он достиг красной скалы пещеры, которая вела его под землю, глубже в его разум. В конце концов он достиг огромной пещеры, освещенной сотнями жутких парящих огненных сфер, которые, казалось, свободно плавали вокруг пещеры, освещая твердые песчаные столбы, шириной с рост Гаары, которые делили гигантское пространство пополам от пола до потолка. За решеткой клетки стоял достаточно большой однохвостый демон Шукаку. Монстр, как обычно, стоял на двух ногах сзади и имел ту же садистскую улыбку, которую он часто использовал, разговаривая со своим хозяином. Джинчурики не мог не вспомнить все те годы, когда он был убежден, что его пленница на самом деле была женщиной, которая родила обоих, родила его, той самой женщиной, которая дала ему его проклятое имя. —Здравствуй, мама.— Гаара саркастически поприветствовал своего арендатора сквозь угрюмое выражение лица, с той искренностью, которую он, скорее всего, получил бы в ответ. — Привет, сынок! Давно же тебя не было здесь!— Шукаку разразился смехом, глубокие и угрожающие смешки прокатились по полу пещеры, заставив Гаару незаметно дрожать от отвращения к своему вульгарному запечатанному демону.  —У тебя появились новые друзья? Ты уже несколько месяцев не убивал никого интересного — Шукаку продолжил, глядя на своего джуничурики с чуть большим презрением и покровительственным весельем. —Мне нужно, чтобы ты ответил на мой вопрос. —  Рыжеволосый пристально посмотрел на своего пленника, а затем повернул голову и обратил внимание на трещины в песчаных столбах, которые удерживали тануки в уединенной пещере. Ичиби был скреплен оригинальной печатью, появившейся еще до рождения Гаары, та самая печать которая привела к смерти его матери; и новый барьер, который Рыжий сам создал после битвы с ним .  Первоначальная процедура, при которой в него насильно вводили демона песка, заключалась в кандалах, которые прикрепляли демона к самой дальней стене пещеры. Решетки, которые еще больше сдерживали зверя и защищали остальную часть разума Гаары от его злонамеренного влияния, были дополнением, их создал Рыжий вскоре после того как получил удар головой от одного гиперактивного блондина на всю жизнь. Именно это позволяло ему спать по ночам вместо того, чтобы убивать людей, что, как он должен был признать, было гораздо более мирным. — Что произошло в полнолуние?» – потребовал Гаара, задавая первым свой самый насущный вопрос, помня о быстро меняющихся настроениях своего арендатора.  Ему нужно было знать, что произошло, что могло так сильно повредить его ментальные блоки. Он не мог рисковать, позволяя им раствориться, это были единственные вещи, которые позволяли рыжеволосому подростку жить, не опасаясь и дальше потерять рассудок. — Ну-ну-ну, а я надеялся что мой добрый маленький хозяин сам расскажет мне— Огромный монстр захихикал, казалось, искренне забавляясь невежеством своего похитителя. — Неважно, в следующем месяце будет еще веселее, когда я наконец смогу выглянуть наружу —У меня есть еще один вопрос — Гаара заявил через мгновение, когда он размышлял о причине лунных возмущений, поскольку даже его предположительно старый и мудрый демон, похоже, не знал об этом. С другой стороны, с Шукаку никогда нельзя было сказать, говорит он правду или нет. — Почему мой голос до сих пор не вернулся? Твоя чакра должна была исцелить его в течение нескольких недель. — И почему это я должен тебя лечить? Ты такой скучный в наши дни; ты даже людей больше не убиваешь…» Громадное существо захохатало, ведя себя более по-детски и злобно, чем следовало бы демону его калибра. Это поразило Гаару, он предположил, что причина в чем-то вроде обширного и серьезного характера раны, заживление которой займет больше времени, или той же причиной странного явления полнолуния, также являвшейся причиной; но то, что это было что-то столь незрелое, как скучающий Биджу, чуть не привело к тому, что Гаара впервые капнул потом и закрыл лицо ладонью, но даже перед этим откровением он смог сохранить большую часть своего самообладания. Однако взгляд Гаары усилился, заставив Шукаку открыто рассмеяться ему в лицо. Если бы Гаара был честен с самим собой, ему пришлось бы признать, что его мутизм не полностью повлиял на него, поскольку, даже когда он мог говорить, он все равно говорил не так часто. Так что перемена в его жизни не была настолько радикальной, чтобы он действительно мог разозлиться, но причина упрямства его демона находилась в пределах разумной ярости, по мнению рыжего. Слегка вздохнув от безнадежности некоторых существ, Гаара продолжил напряженный разговор, который, казалось, превратился в явно односторонний сеанс вопросов и ответов, и это было не на его стороне. — Ни в каком случае мой хозяин не может быть настолько слаб, чтобы не выдержать даже небольшого падения! — Шукаку плакал после того, как Гаара объяснил, почему он оказался в своем сознании посреди дня. Гаара обычно ждал ночи, чтобы проверить демона или задать вопрос, поэтому для него стало восхитительным сюрпризом, когда его маленький Джинчурики сказал ему, что он упал с высоты более ста футов и был избит настолько, что потерял сознание и сломал кость. или два. Вскоре после того, как восторг угас, его сменило неверие в огромную сущность при мысли о том, что шиноби на том уровне, на котором находился Гаара, был так тяжело ранен. — Я пытался удержаться от падения, но у меня не было времени подготовиться к удару— Сказал Гаара, почти смущенный тем, что чудовищное существо внутри него грохотало. — Если бы у меня был с собой песок, со мной все было бы в порядке Могло показаться, что Гаара пытался оправдаться перед своим ужасным демоном, но на самом деле он пытался понять смысл своей собственной ошибки. — Мне бы хотелось, что бы мне выдади джуничурики, в котором стоит жить, например, того идиота из листа с Кьюби. Этот оранжевый ублюдок заполучил же главный приз, того ребенка, На-» — Заткнись! - вмешался Гаара, не желая больше слушать нелепую напыщенную речь монстра. — Обиделся— Шукаку надулся, когда его отругал мальчик, который был примерно в одну сотую его роста. — Я не виноват, что ты настолько глуп, даже не подумал создать еще песка, чтобы вернуться в этот скучный дом. Это шокировало Гаару; он не знал, что Шукаку может придумать разумный аргумент. Конечно, Гаара думал о том, чтобы сделать больше песка, используя свою броню, чтобы он мог вернуться обратно, а не усугублять свои раны, но на самом деле это был не вариант, учитывая, что земля вокруг замка, в котором он сейчас жил, была сделана из минералов, которые их было невероятно трудно превратить в песок, а также они были очень мокрыми. В прошлый раз, когда он пытался приготовить достаточно песка, ему потребовалось около десяти или двенадцати часов, и до этого ему требовалась хотя бы некоторая медицинская помощь. Это был неправильный аргумент, но, тем не менее, разумный. Гаара не стал объяснять демону проблему с созданием песка, так как подозревал, что ичиби знал о проблеме еще до того, как он спросил, он просто пытался начать спор. О, как Гаара ненавидел демонов. OXOXOXOXOXOXOXOXO Гарри, Рон и Гермиона подошли к массивным деревянным дверям, ведущим в лазарет, где, насколько им было известно, покоилась цель их любительских расследований. После разговора со Снейпом они решили пойти длинным маршрутом к лазарету, где учителя вряд ли будут патрулировать. Когда они наконец прибыли, Рон спотыкался на каждом шагу, его глаза опустились, а тело умоляло его дать ему поспать. Гермиону, напротив, чуть не разрывало от любопытства, желая раскрыть тайну новой ученицы, которая, как она себя убедила, будет так же легко, как пройти через большие деревянные двери, перед которыми она ждала, хотя, возможно, это было частично из-за усталости она не могла признаться, что находится в этом состоянии. Гарри невероятно беспокоился обо всем, что происходило вокруг него. Серийный убийца который охотится на него ; влияние дементора на него и возможное его присутствие предполагаемом убежище; новый страшный подросток, чье пророчество, казалось, затмило его; Все эти новые элементы в жизни Гарри были очень напряженными, но теперь у него был шанс исправить одну из этих проблем с помощью небольшого расследования. — Ты уверен, что нам нужно это сделать?—Рон практически умолял двух своих ближайших друзей полуприкрытыми глазами. — В последний раз, Рональд, мы должны узнать, опасен ли этот человек «Гаара». — сказала Гермиона раздраженно как можно тише.— Из всех людей мы должны знать. Что, если он работает с Сириусом Блэком или, того хуже, сами знаете с кем?—  Как обычно, со вторым упомянутым человеком говорили так же внимательно, как обычно обращались с убийцей. — Но не может ли это подождать до завтра, когда мы все немного поспим и позавтракаем…— Рон закончил свой спор многозначительным зевком. Его полностью проигнорировали, пока Гермиона и Гарри обсуждали, о чем они спросят Гаару, когда увидят его. — Я сейчас уйду. - заявил Гаара после того, как ему пришлось выслушать приводящего в ярость "арендатора-Шукаку" внутри него, насмехающегося над каждым аспектом его существования.  Для вульгарного монстра не было новостью пренебрегать им, но исправившийся рыжеволосый был не в настроении проводить следующие несколько дней в своем сознании, слушая, как самое большое бремя в его жизни рассказывает ему, как он был самым маленьким шиноби в мире. — Эй! Нечестно, возьми меня с собой! — взревел демон песка, начав атаковать песчаные столбы, отделявшие его от остального разума Гаары. Как обычно, прутья клетки при повреждении быстро восстанавливались. Вот почему трещины, образовавшиеся в полнолуние, так беспокоили, учитывая, что на их заживление ушли часы, и тем не менее они остались. К счастью, Шукаку не удалось прорваться через решетку, хотя это не дало бы ему свободы даже тогда, поскольку он все еще был прикован к стене пещеры. Гаара вышел из пещеры, все время слушая ярость своего «гостя». Песчаная буря была такой же жестокой, как и тогда, когда он видел ее в последний раз, если не хуже, из-за раздражения, которое он только что пережил. Как только рыжий архитектор внутреннего мира достиг нужного участка совершенно неразличимого ландшафта, он закрыл глаза с черной оправой и сосредоточился. OXOXOXOXOXOXOXOXO Открыв глаза снова, Гаара увидел, что лежит на мягкой кровати, на безупречно отглаженных простынях, а тыква послушно сидит рядом с его кроватью. Больничная койка с металлическим каркасом была окружена стандартной синей занавеской, за которую Гаара был благодарен, поскольку слышал, что его лицо, наполовину покрытое песком, представляло собой довольно устрашающее зрелище. Так говорили различные жители деревни и его брат, который был немного более подробным в своем красочном описании лица своего младшего брата. Протянув руку к тыкве, он был раздражен, обнаружив, что его рука перевязана. Он был рад обнаружить, что, несмотря на очевидно тяжелые травмы, он не испытывал серьезных болей. Он предположил, что тот, кто доставил его в медицинский отсек, использовал какое-то обезболивающее или заклинание, чтобы облегчить сильнейший дискомфорт. Судя по свече, которая была единственным источником света в темном лазарете, Гаара предположил, что он проспал весь вечер и всю ночь. Он проверил свою руку, чтобы увидеть, насколько сильно она повреждена, но с облегчением увидел, что она уже начала заживать. А вот сломанная нога — другое дело, поскольку он знал, что на заживление сломанной кости потребуется как минимум неделя. Прикованный к постели мальчик хотел посмотреть, кто еще находится в больнице, но ему напомнили, что, если он не захочет надеть зеленый комбинезон из спандекса и оранжевые гетры, он никуда не пойдет со сломанной ногой. Когда он закончил проверять свое тело на предмет каких-либо других недугов, ему напомнили, что его лицо все еще наполовину покрыто панцирем из песка, как в фильме ужасов, поэтому он протянул другую руку и заставил песок вылиться из тыквы. и на его лицо. Когда его лицо превратилось в бледную фарфоровую маску, какой она должна была быть, он откинулся на удивительно удобной кровати и попытался снова заснуть, не видя другого выхода , вышел бы он сейчас несомненно, рыжего завалили бы вопросы учителей о том что случилось. Хозяин тануки слегка вздохнул, когда понял, что после нескольких часов сна, которым он только что предался, он больше не будет спать этой ночью. Он снова сел, пытаясь найти, где доктор или медсестра могли хранить его одежду, ему не нравилась больничная рубашка, в которую он был переодет во время сна, но, похоже, безуспешно, поскольку внутри прикроватной тумбочки ничего не было. если не считать полусъеденной коробки мармеладных конфет, которым, казалось, уже несколько месяцев, и старого носка. Поскольку Гааре не нужен был ни один из двух предметов, он оглядел свое укромное место, но единственной вещью, которую он мог видеть, была его верная тыква, которая, верная своему приказу, не оставляла его, даже когда он спал. «Пока он не собирается спать, — рассудил Гаара. Ему стоит осмотреться вокруг. Он не мог встать, но ведь его не зря называли Сабаку-но Гаара. Маленькая рука, не удерживаемая на перевязи, потянулась к слишком большому контейнеру с песком и образовала печать одной рукой, в результате чего пробка оторвалась и вылетело еще больше песка, скопившегося у подножия кровати, пока примерно половина песка из тыквы вылетела. Гаара сжал руку, заставив песок на полу последовать его примеру и уплотниться в более устойчивую платформу диаметром около трёх футов. Еноту-самозванцу было довольно неловко спрыгнуть с кровати на свою теперь плавающую песчаную подушку, но ему удалось приземлиться на обманчиво мягкую песчаную подушку, стоя на коленях. Он благодарил какого-то опоздавшего бога удачи, который, казалось, был на его стороне, за то, что его нога не была в гипсе во всю длину, поскольку это делало движение еще более трудным. Гаара, удобно расположившийся на своей парящей куче песка, использовал свою силу и поднялся вверх, чтобы заглянуть за занавески и точно определить, в каком именно помещении он остановился. Он не совсем ожидал увидеть то, что увидел. То, что он увидел, было не кем иным, как двумя мальчиками, которых он избил до полусмерти как то раз вечером, сидящими на двух койках по другую сторону медицинского отсека, который, по его наблюдениям, казалось, был так же лишен технологий, как и остальная часть школы. Но примитивная технология или ее отсутствие не привлекли надолго внимание шиноби в свете его недавнего открытия. Джинчурики не мог не почувствовать небольшую долю вины, когда ему пришло в голову, что он на самом деле забыл о двух головорезах, которых он госпитализировал в полнолуние. Он был настолько поглощен страхом перед влиянием Шукаку и сотнями других проблем, с которыми он столкнулся в тот день, что даже не подумал о двух подростках-некомбатантах, которых чуть не убил. Более того, он не придумал, как заставить их замолчать. Он не был достаточно опытен в Гендзюцу, чтобы стереть их воспоминания, и не был достаточно оптимистичен, чтобы надеяться, что они потеряли все свои воспоминания о прошлой ночи. Гаара нырнул за занавеску, чтобы подумать на несколько мгновений, прежде чем к нему пришло прозрение. Ему представилась прекрасная возможность убить двух зайцев одним выстрелом, хотя и не в более буквальном смысле, который наверняка разочаровал бы его кровожадного демона. Гаара снова взлетел вверх, так что его забавная рыжая башка была видна двум идиотам на грязных кроватях, которые теперь играли в карты, которые, казалось, взорвались по какой-то причине, находящейся за пределами понимания и интереса Гаары, после чего он терпеливо ждал, пока идиот с чуть более круглым телом взглянет в его сторону, прежде чем сделать испуганный взгляд, побудив мальчика, сидевшего спиной к Гааре, развернуться и сделать то же самое. Гаара бросил самый яростный взгляд на двух головорезов, прежде чем слегка приподняться вверх, чтобы поднять руку, руку не на перевязи, на взгляд двух мальчиков. Он знал, что полностью завладел их вниманием, когда протянул к ним руку с вытянутым указательным пальцем, заставив обоих почти комично вздрогнуть. Затем он поднес указатель к своим губам, удерживая его там несколько секунд в молчаливом шороховом жесте, прежде чем снова убрать его и начал медленно покачивать головой, не сводя с них глаз. Его последним жестом по отношению к ним было проведение большим пальцем по горлу, как он делал в разговоре с директором. Для Крэбба и Гойла смысл молчаливого послания был громким и ясным: «Никому не говорите, иначе я вас убью!» Удовлетворенный тем, что его работа была сделана и он удовлетворил свое любопытство, он опустился на уровень теплой и уютной больничной койки и с умелой легкостью перекатился на нее, ни разу не повредив ни ногу, ни руку, ни разбитое туловище. Он был вполне доволен собой; он не чувствовал себя виноватым за то, что причинил боль двум шутам, которые теперь спрятались под одеялом и были полны страха, подобного которому большинству людей никогда не придется терпеть, и теперь он знал, почему. Два крупных мальчика начали неспровоцированное нападение на кого-то меньшего по размеру (на него из-за комнаты с Драко) , чем они, не зная заранее, что он был обучен сражаться с рождения. а это означает, что они были хулиганами, а Гаара не любил хулиганов. Первой образной птицей, которую убил это секретность, которую он только что внушил своим одноклассникам, которую он был уверен, что она сохранится, учитывая уровень страха, присутствующий на их лицах, когда он спустился обратно в свою укромную часть больничного крыла. Вторая метафорическая птица, вероятно, была более важной, чем первая, поскольку она хотела спасти кого-то от ошибок, которые он совершил в своем прошлом. Драко Малфой очень похож на него самого, подумал Гаара, учитывая, что он был бессердечным и часто жестоким. Хотя впрочем, от него и ожидали такого. В то время как у Гаары был демон и деревня людей, которые считали, что он может убить их в любой момент, а затем ненавидели его за это, у Драко были снобы, окружавшие его в Слизерине, два головореза, которых он только что поразил страхом, и, вероятно, семья, которая привила эту ненависть других к нему. Гаара узнал от некоего человека, что единственный способ положить конец страданиям и стать по-настоящему сильным — это избавиться от ненависти и найти людей, которых вы хотите защитить. Он не мог видеть, как его сосед по комнате и первая связь с кем-то его возраста в этом мире попадают в спираль ненависти, поэтому он устранил одно из влияний, которое заставило заблудшего аристократа действовать так холодно. Когда Гаара откинулся на спинку стула, готовясь к нескольким часам медитации, не медитации, посвященной исследованию внутреннего разума, а, скорее, очищению своего разума; Как вдруг он почувствовал, как в комнате появилось новое чье-то присутствие. Было ощущение, будто это три человека, но их чакра, казалось, была искажена. Она была другой, она еще сильнее отличалась от обыкновенной чакры местных. Ниндзя песка был счастлив обнаружить, что люди этого мира все таки испускают немного чакры, как и в его собственном мире, хотя в этом мире она была намного слабее. Это означает, что он мог чувствовать здешних людей аналогичным образом. Обратной стороной было то, что, поскольку объемы силы были намного меньше, чем в его собственном мире, их было сложнее ощущать. Тем не менее, это имело свое применение. Одним из таких было обнаружение подлых маленьких волшебников. Гаара продолжал сосредоточенно концентрироваться на детях, которые медленно и осторожно перемещались по комнате, явно ища что-то или кого-то. Ощущение чакры переместилось за пределы его укромного уголка к Крэббу и Гойлу, которые, судя по звукам, дрожали от испуга и прятались под простынями. Злоумышленники прошли до конца лазарета мимо тучных, дрожащих подростков, прежде чем он, казалось, снова стал стоять прямо за занавеской. Открыв глаза, Гаара рассыпал песок с платформы, которую он использовал раньше, на полу вокруг своей кровати, готовый к любым злонамеренным нарушителям, если возникнет необходимость защитить себя. Раненый шиноби терпеливо ждал, но чем дольше он ждал, тем больше беспокоился. Гаара убедил себя, что люди за занавесками, скорее всего, были ниндзя, готовыми напасть на него, настолько, что он уже направлял чакру в песок на полу, чтобы иметь возможность быстрее атаковать. . То, что беспокойной рыжему показалось часами ожидания, на самом деле длилось не более минуты или около того, прежде чем занавеска, окружающая кровать, была тихо задернута, и сначала хватило только на козырек, прежде чем она открылась шире, показывая отсутствие людей за ней, мальчику на кровати. Мальчик был изумлен, глядя на пустоту, где должен был быть кто-то. Сосредоточившись, он все еще мог чувствовать людей, но не мог их видеть. Если Гаара был напряжен, прежде чем ничего не видеть, как бы оксюморонно это ни звучало даже для него самого, он находился на совершенно новом уровне беспокойства. Он был ранен, и там был злоумышленник, обладающий достаточной способностью становиться невидимым, что было дзюцу А-ранга. Опытному ниндзя пришло в голову, что это могло быть какое-то заклинание, и что вместо высококвалифицированного шиноби А-ранга, подавляющего свою чакру и несущего злое намерение, это могли быть несколько волшебников, пытающихся выяснить что то о странном/страшном новеньком. Эта мысль была быстро отвергнута испытанным пессимизмом, который поддерживал жизнь Гарры все эти годы. Словно выглянув из трещины в самом пространстве, перед кроватью Гаары появилось лицо подростка.  Гаара мысленно ругал себя за такую ​​наивность, поскольку незрелое лицо Гарри Поттера посмотрело на него с легким удивлением, прежде чем снова исчезнуть. Для опытного убийцы то, что он так ошибся, было более шокирующим, чем тот факт, что раздражающий мальчик и, предположительно, двое его друзей пробрались в медицинский отсек посреди ночи в поисках его. Через несколько секунд Гааре надоело ждать, пока скрывающиеся молодые волшебники снова появятся, поэтому он сформировал щупальце из песка и обернул его вокруг того места, где, как он чувствовал, они стояли, издав небольшой писк, когда песчаная лоза плотно обвилась вокруг злоумышленников. достаточно, чтобы они все равно мгновенно не смогли дать отпор. Вздохнув, Гаара смягчился и отпустил учеников, позволив им упасть на пол, показав, что они использовали какую-то простыню, чтобы спрятаться. Раненый иностранец ждал, пока испуганные подростки попытались восстановить коллективное дыхание, прежде чем все обернулись и посмотрели на него с абсолютным гневом и страхом, что было обычным явлением для демонического контейнера. — Какого черта это было?! – потребовал Рон в одном из своих фирменных приступов невежественной ярости. —Ты мог убить нас!— Он продолжал это преувеличенное обвинение, держа свое горло, как будто все еще не мог дышать. Гаара пристально смотрел на них, сохраняя лицо настолько бесстрастным, насколько мог, несмотря на лицемерие рыжего ребенка, когда он заявил, после вторжения в обиженного сверстника, что Гаара был груб. Конечно, младший сын Уизли не использовал такой рутинный язык, но чувства все равно были отправлены и получены. Гарри и Гермиона вместе с Роном ждали ответа, прежде чем единственная девушка в комнате поняла, намного позже, чем должна была. Человек, которого они допрашивали, не может говорить, а тем более отвечать на их неизбежные вопросы. Пока трое мальчиков смотрели друг на друга, Гааре удалось легко превзойти обоих гриффиндорцев, Гермиона ударила обоих по затылкам, немедленно завершив детский поединок. Эти двое, получившие неожиданный удар, обернулись и недоверчиво уставились на своего друга в крайнем шоке и замешательстве от непрошеного нападения. Достаточно скоро, после того, как они пришли в себя, хотя у некоторых это заняло не так много времени, как у других, они оба разразились приступом гневных вопросов, похожих на те, которые Рональд задал всего несколько минут назад теперь уже забытой крови… рыжий. — Мы не можем задавать Гааре какие-либо вопросы, — Гермиона начала выглядеть немного смущенной собственной вспышкой гнева, — он не может говорить.. Гарри и Рон посмотрели на взволнованную девушку, затем посмотрели друг на друга с легким смирением и упреком, а затем снова повернулись к Гермионе с озадаченными выражениями на лицах.  —Разве не ты сказала , что мы должны прийти сюда и задать вопросы Гааре?— спросил Гарри, обретая часть своего юмора в свете оплошности друга, Рон тихо согласился рядом с ним. —Ну… сейчас это не важно. Важно то, что мы здесь и с ним все в порядке— Обвиняемая быстро пришла в себя, после этого она повернулась к Гааре и тихо извинилась за всех троих. Извинения вызвали первый, хотя и незначительный, ответ единственного человека, который должен был быть там, в виде небольшого кивка. Казалось, это подстегнуло заинтригованную троицу, как будто они забыли о проступках последних нескольких минут. — Используй песок, чтобы ответить еще раз— Гарри предложил/командовал, после рассмотрения проблем, с которыми они столкнулись в последний раз, когда просили Гаару ответить на их вопросы.  —Нам нужны ответы — Сказал очкастый со всей своей убежденностью, на которую был способен, хотя опытному и скептически настроенному ниндзя Суны это показалось скорее раздражительностью. Гаара покачал головой, решив, что не хочет давать этим людям, которых он не знал и не особенно любил из-за коротких встреч, которые ему пришлось пережить в их компании, какие-либо простые ответы. Когда выражение возмущения и недоверия отразилось на лицах любознательной тройни, Гаара повернул голову в сторону и закрыл глаза в черной оправе. Излишне говорить, что львы не поддались притворному сну подозрительного человека и не отказались от своих поисков. — Кто ты? Ты работаешь на Волдеморта?! — резко начал Гарри, теряя терпение по отношению к Гааре который начал притворятся что спит, даже не шевелясь — Мы просто хотим знать, что произошло— Гермиона обратилась к молчаливому и неподвижному Гааре: —Как ты пострадал? — Скажи что-нибудь или используй свой песок, чертов урод! — Рон двинулся вперед, чтобы схватить Гаару и трясти его, пока не убедился, что тот проснулся.  Веснушчатый подросток не объяснил, почему он потребовал использовать песок, однако его нельзя было винить, поскольку, хоть адреналин и удерживал его в сознании, он все равно невероятно устал.  Из-за бессонницы Рон не видел песчаного щита, окружающего кровать снизу, на которой лежал Гаара, поэтому это настолько напугало его, что он быстро отступив споткнулся о неправильно расположенную ногу Гарри и чуть не вылетел из того закрытого пространства. Его едва спасла Гермиона, которая в нужный момент схватила его за мантию и подняла на ноги, где он в страхе и шоке посмотрел на купол песка, что более или менее отразил мальчик... который выжил. — Что это за чертовщина! - воскликнул Рон. — Что он такое? — Гарри почти столь же энергично согласился со своим шумным другом. —…Он раненый студент, которому разрешено находиться здесь… — Я не это имел в виду, Герм…— Гарри начал отвечать на саркастический ответ своего умного друга, когда почувствовал, как напряженная рука тяжело легла ему на плечо. Нервно Гарри отвел взгляд от гигантского песчаного комка как раз вовремя, чтобы увидеть, как разгневанная мадам Помфри схватила Рона за плечо таким же угрожающим образом. Гарри не осмелился пошевелиться, опасаясь навлечь на себя дальнейший гнев со стороны печально известной медсестры-ведьмы. Когда Рон пришел к такому же ужасающему выводу о неминуемом наказании, он ткнул Гермиону, побуждая ее обернуться, о чем вскоре пожалела девушка с густыми волосами после того, как увидела то, ради чего оборачивалась. — Что вы делаете?! Беспокоите моих пациентов, мистер Поттер, мистер Уизли и мисс Грейнджер!» Разгневанная женщина закричала, вытаскивая двух мальчиков из укромного места, где они изводили Гаару, Гермиона угрюмо последовала за ней.  —Я сообщу вашему декану факультета об этой неосмотрительности — мадам Помфри выдавила сквозь стиснутые зубы. Она подошла к дверям больничного крыла и грубо вытолкнула двух подростков наружу, в результате чего они упали ничком. Однако вскоре после этого Гермиона последовала за своими друзьями, с несколько большей грацией, поскольку ей удалось удержаться на ногах. Она помогла Гарри и Рону подняться на ноги, а затем оглянулась на раздраженную, и не без причины, медицинскую ведьму, которая бросила им еще одну угрозу: — Вам повезет, если проффесор МакГонагалл не расскажет об этом директору!— Уставшая ведьма захлопнула дверь перед их носами, как можно тише. ... — Ну, это была пустая трата времени. - небрежно прокомментировал Рон, направляясь обратно в общежитие. —Давай поторопимся, пока нас не поймал другой учитель — сказал он зевая вскоре после этого. — Что теперь? — спросил Гарри почти риторически; поскольку их планы были разрушены их открытием, а Гаара был крайне отказывался сотрудничать. Никому из золотого трио ни разу не пришло в голову, что плохое настроение Гаары могло быть вызвано именно ими, когда они нырнули обратно под мантию-невидимку и пошли обратно в постель. OXOXOXOXOXOXOXOXОХ Мадам Помфри, разбуженная во время столь необходимого и приятного сна, решила проведать трех пациентов, которых она приобрела в начале семестра. Сначала она обратилась к самому серьезному делу, находившемуся на ее попечении, к тому самому, которого ранее Поппи спасла от натиска вопросов. Она не знала, насколько полезным будет на самом деле любой осмотр Гаары, учитывая, что в последний раз, когда она проверяла, он был заключен в комок песка. Это ее особо не беспокоило, поскольку она знала о его способностях, тех, которые он демонстрировал раньше, и поэтому, вероятно, это была защитная мера, и, поскольку она не могла ничего сделать, чтобы исцелить его немедленно, ему, вероятно, было лучше. в безопасности от других. Она слегка отдернула занавеску, ожидая увидеть бледно-коричневые песчинки, образовавшие комок в ее лазарете, однако была удивлена, увидев там только мальчика, лежащего с самым мирным, то есть наименее презрительным выражение на его лице, которое она видела или считала возможным. Его глаза были закрыты, и она предположила, что он спит, но поза, в которой он находился, сидя, как будто обращаясь к компании, не могла быть удобной. Будучи заботливой душой, она придвинулась к нему поближе, помня о песке, который, по-видимому, защищал его даже во сне, осторожно скользнула рукой ему под спину и медленно опустила его на теплые простыни, не встречая никаких протестов. Когда маленький мальчик удобно устроился под белоснежными простынями, Поппи двинулась дальше, молча удивляясь тому, как такой страшный и бескомпромиссный мальчик мог временами быть таким невинным и маленьким. Остаток ночи медицинский эксперт провел, отправляя уже выздоровевших слизеринцев на другой стороне медицинского крыла обратно в их комнаты в общежитии, когда она обнаружила, что они проснулись и готовы уйти. После этого она ушла, чтобы снова заснуть, в надежде, что утром она сможет компетентно осмотреть Гаару и посмотреть, сможет ли она исправить его профилактический иммунитет к магии или, по крайней мере, к исцеляющей магии. OXOXOXOXOXOXOXOXO Глаза, казалось, обведенные углем, внезапно открылись и увидели солнце, просачивающееся сквозь застекленные окна, к раздражению смотрящего. Гаара сел на удобной кровати, отметив, что ничего не пропало и не было неуместно со вчерашней ночи. Он слышал шаги по холодному твердому полу, проходящие мимо его помещения и направляющиеся к офису в задней части комнаты. Джинчурики уже мог почувствовать эффект его ускоренного исцеления; из-за чего его ранее вывихнутая рука просто болела, а нога, вероятно, уже была на пути к восстановлению. Большая часть его синяков также исчезла, а это означало, что, хотя он и не будет бегать марафоны, рыжий будет ходить без посторонней помощью. К тому времени, как он закончил проверять себя, Гаара простил солнце за то, что оно такое яркое, и перешел к другому раздражителю: своему голоду. Он пропустил несколько приемов пищи, и, когда ему удалось залечить несколько травм, а также другие усилия по подкреплению энергии, это действительно утомило его. Гаара ушел бы в большой зал на завтрак, не желая, чтобы сломанная нога и больная рука помешали ему есть, но на нем все еще не было ничего, кроме больничной рубашки. Голодное воинство демонов смирилось с тем, что ждет, пока ему не вернут свою одежду или, по крайней мере, школьную форму. Примерно через полчаса после того, как у Гаары впервые заурчало в животе, исправившийся убийца услышал те же шаги снаружи, а вскоре после этого — тихое звон тонкого стекла. Занавеска была отдернута очень тихо, видимо, чтобы не мешать его сну, несмотря на то, что он проснулся. Там стояла медсестра, судя по униформе медсестры, узнаваемая даже человеком из другого мира, похожая на оленя, застигнутого в свете фар приближающегося кровожадного, бессмертного, религиозного фанатика. — О! Ты проснулся! — Воскликнула она скорее удовлетворенно, чем испуганно. Это было приятным изменением в его жизни по сравнению со всеми остальными случаями, когда его навещали. —Слава богу! Полагаю, ты голоден, да?— Она обошла его кровать и медленно взяла его запястье; она проверила его пульс, прежде чем обойти кровать и проверить его другую руку, которая все еще была на перевязи. Возможно она подумала что рыжий погиб.  Гааре часто говорили, что он абсолютно не двигался, когда спал, что было не таким уж сюрпризом. Это уже начанало раздражать его, человек, который всю ночь наблюдал как он спит, имел наглость подумать что он мертв. Гаара кивнул на вопрос, несмотря на то, что он, вероятно, был риторическим. Он с ожиданием сидел на кровати, когда она вышла обратно через занавеску и вернулась через несколько минут с подносом с едой. Она поставила его перед Гаарой, на поднос у его на коленях, перед которым он склонил голову в молчаливой благодарности за еду, которую так отчаянно хотел. Без дальнейших церемоний пациент начал есть свою еду настолько сдержанно и медленно, что ведьма, в настоящее время задергивающая шторы вокруг его кровати, не заметила ни малейшего представления о том энтузиазме, с которым он наслаждался едой. Едой, которую медленно подавал себе в рот.. Пока ниндзя продолжал неторопливо есть, мадам Помфри, не имея других неотложных дел, села в кресло, которое она создала из воздуха, и стала ждать, пока мальчик закончит еду, которая ему явно нравилась, несмотря на его нейтральное лицо. Гаару, честно говоря, немного нервировало то, как она сидела там с безмятежной улыбкой на лице, в то время как он ничего не делал, кроме как ел еду с основными манерами, которые ему придали в детстве.  Он не привык, чтобы о нем заботились во время болезни, поскольку до этого он болел только один раз.  Он заболел гриппом и был прикован к постели неделю, в течение которой Темари пыталась заботиться о нем с заботой и любовью, как старшая сестра. Но он насильно выгнал ее из его комнаты потому что она раздражала, а рыжий страдал всю эту неделю в безопасности от нее. После легкой грусти приходит осознание того, что она не позволила ему забыть такой момент слабости, часто напоминая ему об этом и посмеиваясь недовольной заболевшей рожице.  Темари была заботливой и часто властной и грубой старшей сестрой, но она все равно оставалась старшей сестрой. Утонченный шиноби доел последний кусок еды и отодвинул от себя стол, в этом ему помогли колеса на нижней части столика. — Теперь уже лучше, не так ли?— Помфри улыбнулась, направила палочку на поднос и что-то пробормотала, заставив его исчезнуть с легким хлопком. — Теперь ты готов ответить на несколько вопросов или хочешь попозже? — спросила она, выглядя немного более серьезной, почти серьезной перед допросом одного из своих пациентов. Гаара кивнул, зная, что может просто проигнорировать ее, если не хочет отвечать на один из ее вопросов. Он также был благодарен ей за медицинскую помощь и вкусную еду, поэтому наблюдал, как она откашлялась и начала. — Я пыталась исцелить тебя прошлой ночью, когда профессор Хагрид привел тебя.. И я уверена, что ты так и догадался, все мои заклинания были заблокированы. Ни одно из моих исцеляющих заклинаний тебе совсем не помогло. Мне нужно знать, есть ли на тебе какое-нибудь проклятие ?— Поппи закончила с искренним беспокойством, придя к этому наиболее логичному выводу накануне вечером, в те часы, когда она не могла заснуть, как бы сильно ни старалась. Немой подросток на мгновение заколебался, обдумывая, что ответить, прежде чем кивнуть головой. Он согласился с концепцией проклятия, ведь, по его опыту, признание присутствия демона в нем было менее благоприятным. Вся проблема с исцеляющими заклинаниями не была загадкой для подростка, поскольку он знал по крайней мере одну злобную и просто подлую сущность, которая пошла бы на все, чтобы просто разозлить его. Шукаку все еще лечил его с ускоренной скоростью, но, очевидно, блокировал дальнейшие действия заклинаний.  О, как Гаара презирал это чудовище! На какое-то мгновение Помфри выглядела обеспокоенной и задумчивой, а затем снова подняла глаза с явно натянутой улыбкой, чтобы скрыть растущее беспокойство о мальчике перед ней. —И еще, Гаара, что случилось вчера? Как ты так пострадал?— Это был второй по важности вопрос, который она хотела задать, остальные были просто любопытством и могли подождать, пока не прибудут остальные. Ей нужно было узнать подробности, по рассказам Хагрида он не мог упасть. Клювокрыл по его мнению этому не позволил бы. Не позволил бы, если бы конечно Хагрид не уклонялся от собственного ритуала в виде поклона благородному существу. Гаара, в свою очередь, тоже выглядел задумчивым, прежде чем повернуться к своей тыкве и дождаться, пока пробка оторвется и вытечет песок. Вместо того, чтобы принять форму слов над их головами, как ожидала Поппи, песок полетел перед Гаарой и начал принимать форму гиппогрифа, о котором ей рассказали, когда гигантский человек привел его. Мини-песчаный гиппогриф проплыл между двумя обитателями лазарета, прежде чем фигурка из песчаных палочек, меньшая, чем модель магического монстра, забралась ему на спину. Мадам Помфри зачарованно наблюдала, как миниатюрное крылатое существо взлетело и сбросило модель Гаары с огромной высоты. После еще нескольких плановых проверок медсестра оставила Гаару одного, пообещав скоро вернуться и оставить его в постели. Пациент был не слишком доволен тем, что ему приказывали, но судя по выражению лица Мадам Помфри, когда она приказала ему оставаться на месте, если б он ослушаться ее , на него максимум могли слегка удивиться. В отличие от наказания за неповиновение Четвертого Казекаге. Итак, он разглядывал уголы комнаты. От его внимания не ускользнуло, что два головореза покинули больничное крыло. «Скатертью дорога», — подумал Гаара. КСОКСОКСОКСОКСОКСО