Of Butterflies and Close Quarters

      Фрэнк вышел из школьного кабинета, его сердце все ещё бешено колотилось от разочарования из-за изменения расписания занятий. Домоводство вместо естественных наук оказалось совсем не тем, чего он ожидал. Погруженный в свои мысли и чувство досады, он шёл по коридору, не обращая внимания на нарастающий звук приближающихся тяжёлых шагов.       Эдди в своём репертуаре, он опаздывал, снова проспав. Несмотря на то, что он ставил будильник, судьба, казалось, решила перечить всем его попыткам. В панике и отчаянии он мчался по коридорам, надеясь избежать очередного опоздания и неодобрительного взгляда своей матери.       Эдди завернул за угол, его разум пытался сориентироваться в лабиринте школьной постройки. И тут произошло это — столкновение, момент, застывший во времени. От силы соударения они рухнули на пол, книги и бумаги беспорядочно разлетелись.       Пока Фрэнк лежал там, ошеломленный и сбитый с толку, его голова раскалывалась от удара, он обнаружил, что оказался в ловушке под весом Эдди. Обычно ощущение того, что тебя прижали к земле, приносило утешающее чувство безопасности, но в этом неловком положении молодой человек покраснел.       На лице Фрэнка отразилось замешательство, пока он пытался осознать внезапное столкновение и узнать человека, который непреднамеренно сбил его с ног. Эдди, не менее ошеломленный, удивленно моргнул, его глаза расширились, когда он увидел того, в кого врезался.       Их взгляды встретились, две души на мгновение застыли в положении неловкого уединённого танца, не зная, что делать дальше. Это был момент неожиданной близости, окрашенный оттенками смущения и нерешительности, когда их глаза наконец встретились, обнаружив общую уязвимость, которой никто из них не ожидал.       Слова Эдди сбивались в кучу, когда он, наконец, осознал реальность ситуации. Ощутив внезапный прилив энергии, он вскочил на ноги, поток извинений лился с его губ с головокружительной скоростью. Он нежно взял Фрэнка за более маленькую, чем у Диара, руку и осторожно поднял дезориентированную фигурку с пола.       Фрэнк, всё ещё не отошедший от столкновения, приложил дрожащую руку к виску. Какофония шума и внезапный удар усилили его тревогу. Сердце Фрэнкли бешено колотилось в груди, угрожая вырваться за границы. Земля под ним казалась неустойчивой, как будто ускользала, взращивая его чувство дискомфорта.       О Боже. Знакомая паника стиснула грудь Фрэнка, выдавливая воздух из лёгких. Он откинулся назад, прижавшись к ряду шкафчиков, отчаянно ища опоры. Его дыхание было неглубоким, каждый вдох казался недостаточным, каждый выдох нёс на себе груз его беспокойства. Он умолял себя дышать, найти способ вернуть контроль. Но тот казался неуловимым, ускользающим из его дрожащих пальцев. Это было последнее, что ему могло быть нужно. Сначала огорчение от того, что его заставили заниматься домоводством, а теперь он узнал, каково это — быть манекеном для имитации автомобильной аварии. Это было сокрушающе, удушающе.       Растерянность волнами захлестывала Фрэнка, заглушая его самосознание. Как он мог всё ещё поддаваться этому, словно беспомощный ребёнок? Данное осознание только усугубило его страдания, увеличивая и без того удушающую тяжесть в груди.       — Эй, ты в порядке? — голос Эдди, нерешительный, но обеспокоенный, пробился сквозь дымку паники, охватившую Фрэнка.       Всё, что Фрэнк смог делать в ответ, это учащённо, неровно дышать, тело предавало его, когда он изо всех сил пытался найти выход из удушающих тисков своей паники.       Кто-то разговаривал с ним только что? Ему казалось, что он уплыл далеко, затерялся в далеком царстве, хотя Эдди стоял прямо перед ним.       — У тебя приступ паники? Слова достигли ушей Фрэнка, приглушённые и далёкие, как будто он был погружен в свой собственный мир. В этот момент нежная, но твёрдая рука легла на дрожащие пальцы Фрэнка, удерживая его. Это был лёгкий рывок, как будто Эдди молча уводил его прочь.       Эдди повёл поражённую маленькую фигурку за собой, ища покоя в безлюдном пространстве, подальше от любопытных глаз, подальше от удушающего присутствия других.       Наконец, они остановились снаружи, наслаждаясь свежестью открытого воздуха. Эдди отбросил все опасения по поводу опоздания; он знал, что несёт ответственность за эту суматоху, и теперь его долгом было всё исправить.       Фрэнк опустился на прохладный бетон, прислонившись спиной к удобной кирпичной стене.       — Эй, эй, эй… — голос Эдди, едва громче шёпота, достиг ушей Фрэнка, сопровождаемый нежным сжатием его рук. Это было привлечение внимания, спасательный круг среди хаоса.       Мир вокруг Фрэнка начал обретать четкость, его сосредоточенность обострилась, когда его взгляд остановился на успокаивающем присутствии Эдди.       — Назови пять вещей, которые ты можешь увидеть прямо сейчас, — мягко инструктировал Эдди, его слова для Фрэнка были спасательным кругом, за который тот мог уцепиться.       Фрэнк повиновался, его глаза осматривали окружение. Его взгляд упал на мусорный бак, яркий куст, его собственные руки, Эдди, стоящего перед ним, и…       Бабочку.       Медленно, уверенно его сердце начало восстанавливать свой ритм, снова возвращаясь к норме.       — Теперь назови четыре вещи, которые ты можешь почувствовать, — мягко проинструктировал Эдди.       Фрэнк снова подчинился, его голос звучал ровно, когда он перечислял ощущения. Он чувствовал мягкость травы под собой, холод кирпича на спине, освежающую ласку прохладного ветерка на своей коже и твердую, заземляющую хватку рук Эдди, переплетенных с его собственными.       — Теперь три вещи, которые ты можешь услышать, — мягко подсказал Эдди.       Фрэнк вдохнул, ритм его дыхания выровнялся, когда он прислушался к окружающему миру. Он слышал мелодичное щебетание птиц, нежную симфонию своего собственного успокаивающего дыхания и умиротворяющий тембр голоса Эдди, который звучал в его ушах как сладкая мелодия.       — Теперь две вещи, запах которых ты можешь ощутить, — мягко подбодрил Эдди.       Фрэнк закрыл глаза, погружаясь в выполнение упражнения. Восхитительный аромат свежескошенной травы заполнил его ноздри, навевая воспоминания о беззаботном лете. И к этому примешивался пленительный аромат одеколона, аромат, который принадлежал исключительно Эдди, обволакивающий его, как утешительные объятия, и мгновенно вселяющий чувство спокойствия.       — А теперь одну вещь, которую ты можешь попробовать на вкус, — прошептал Эдди.       С успокаивающей улыбкой Эдди порылся в кармане, доставая манящий леденец на палочке. Обертка смялась в его руке, когда он разворачивал сладкое угощение, аромат которого окутал воздух вокруг них. Не раздумывая ни секунды, парень осторожно положил леденец между приоткрытыми губами Фрэнка, кончики их пальцев соприкоснулись в мимолетном контакте.       Вкус взорвался на языке Фрэнка, вспышка сладости поглотила его ощущения. Это было слаще всего, что он когда-либо испытывал, восхитительное наслаждение, от которого по телу пробежал трепет. Дерзость поступка Эдди должна была вызвать негодование, но Фрэнк неожиданно оказался очарован, наслаждаясь чувственным жестом, который заставил его захотеть большего.       Когда Фрэнк осторожно лизнул, волна сладости затопила его рот, зажгла нежную искру удовольствия. Вкус оказался слаще, чем он ожидал, это было восхитительное ощущение, заставившее его сердце затрепетать. Данный поступок надёжно вернул Фрэнкли в настоящий момент.       — Чувствуешь себя лучше? — неподдельное беспокойство Эдди звучала в голосе того, глаза светились заботой.       Фрэнк выдохнул, его тревога медленно рассеивалась. Он вынул конфету изо рта, на его губах появилась едва заметная улыбка.       — Да, намного лучше. Я приношу свои извинения за это, — пробормотал Фрэнк, на мгновение избегая взгляда пленительных глаз Эдди, находя утешение в земле под ними.       Тёплое успокоение Эдди наполнило воздух, рассеивая всякое затянувшееся волнение. Он протянул руку и помог Фрэнку подняться на ноги.       — Я Эдди, Эдди Диар. А тебя как зовут? — его слова источали приятный южный шарм, который мгновенно пленил Фрэнка.       — Фрэнк Фрэнкли, — ответил он, и нотка робости окрасила его голос. Ища минутного облегчения, он снова поднес леденец к губам, надеясь предотвратить любой спонтанный бессвязный бред о насекомых, который обычно вырывался у него при знакомстве с новыми людьми.       — Ну, какое оригинальное знакомство, а? — заговорил Эдди, машинально потирая шею — привычка, которую он выработал, чтобы успокоить нервы при разговоре с привлекательными парнями.       Фрэнк наслаждался затяжной сладостью на своих вкусовых рецепторах, его мозг лихорадочно пытался подобрать нужные слова. «Из всех способов познакомиться с симпатичным незнакомцем, это просто должно было случиться во время панической атаки,» — размышлял он, сетуя на свою удачу.       — ФРЭЭЭЭЭЭЭЭЭНК! — громкий голос нарушил момент, и мимо со свистом пронеслась девушка, бросившись на Фрэнка, но осторожно, чтобы не сбить его с ног.       — Боже мой, Джули, смотри, куда летишь! — Фрэнк игриво пожурил её, отвечая на объятья. Он уловил веяние её запаха — сладкого, как глазурь для торта, и тёплого, как солнечный свет, — удивляясь, как кто-то может источать такой чарующий аромат.       — Я слышала от Поппи, у тебя была паническая атака и тебя похитили?! — воскликнула Джули на уровень громче. Она бросила свирепый взгляд на Эдди.       Фрэнк закатил глаза, весьма хорошо понимая, что Поппи склонна слишком остро реагировать и раздувать из мухи слона. Из всех личностей, которые бы неправильно истолковали ситуацию, это должен был быть этот комок тревожных перьев.       — Нет, нет, меня не похи… — голос Фрэнка внезапно стал приглушённым, когда Джули заключила его в крепкие объятия, лицо молодого человека ненамеренно уткнулось ей в грудь. Разница в росте вынудила его принять неудобный угол наклона, из-за чего он напряг шею.       — Оу, бедняжечка! — воскликнула Джули, её рука нежно погладила его по волосам в успокаивающем жесте.       — Эй, я ничего подобного не… — попытка Эдди прояснить ситуацию была прервана появлением другой фигуры, гораздо меньшего роста, с ярко-синей помпадуркой, которая, казалось, подпрыгивала в такт каждому его шагу.       — Фрэнк! — просто произнёс коротышка, прислонившись к Фрэнку, а не обняв того. Эдди не мог не подумать, что это было странное действие.       «О Боже, ну что за наказание,» — мысленно проворчал Фрэнк, его лицо все ещё было скрыто за складками платья Джули. Теперь ещё и Уолли присоединился к сцене? Просто потрясающе. Он почувствовал, как невысокий парнишка прислонился к нему, пытаясь поддержать. Фрэнк понимал, что его друзья заботятся о нём и у них добрые намерения, но это казалось немного излишним.       — Эй, я тебя знаю, — воскликнул Уолли, выражение узнавания осветило его лицо, пока он продолжал прислоняться к ноге Фрэнка.       Глаза Эдди расширились от осознания.       — Мы вместе в художественном клубе, верно? Теперь я вспомнил!       Лучезарная улыбка осветила лицо Уолли.       — Ты тот парень, что научил меня делать этих потрясающих животных-оригами! Несмотря на то, что в тот день я был в полусне, я всё ещё отчётливо помню это! — в его голосе звучала смесь сонливости и неподдельного волнения, когда он вспоминал прошедшие события.       Джули стала слабее держать Фрэнка, давая тому немного пространства, пока более высокий серокожий парень брал себя в руки.       — Как я и сказал, Джули, — начал Фрэнк, вынимая изо рта леденец и вертя палочку между пальцами, положив другую руку на бедро. — У меня была паническая атака, а он помог мне справиться с этим, — его тон был прямолинейным, без малейшего намека на раздражение.       Выражение лица Джули стало смущённым, когда она осознала глупость своего предположения и то, насколько она запуталась в хаотичной ситуации, не подвергая сомнению обоснованность обвинений.       После этого немного досадного недоразумения Эдди оказался неохотно, но официально принятым в группу друзей.       Недели, проведённые вместе в кругу друзей, позволили явному влечению между Фрэнком и Эдди становиться всё более очевидным. Всё началось с украдчивых взглядов, малозаметных улыбок, которые говорили о многом, и других деликатных жестов, которые намекали на их растущую связь.       Но был один конкретный момент, который и привлёк внимание Уолли, совершенно ошеломив парнишку. Когда Фрэнк прощался с Эдди, скромно маша рукой, мимолётная улыбка украсила его губы, преобразив обычно угрюмое выражение лица во что-то лучезарное и нежное.       У Уолли от изумления отвисла челюсть. Он давно знал Фрэнка и никогда раньше не видел такой искренней улыбки от него. Уолли быстро среагировал, схватил Джули за руку и оттащил её в сторону, убедившись, что их разговор вне пределов слышимости Фрэнка.       — Я схожу с ума, или ты видела это выражение лица Фрэнка? — спросил Уолли, его голос был полон трепета и волнения.       Джули раскачивалась взад-вперед на каблуках, едва сдерживая свой энтузиазм. Она определённо тоже это заметила. Будучи лучшей подругой Фрэнка, она отмечала явные признаки — вздохи, обмороки и недвусмысленные взгляды, полные обожания. По экспертному мнению Джули, Фрэнк Фрэнкли был влюблен по уши.       Голубок и блондинка подпрыгивали вверх-вниз с нескрываемым воодушевлением, подпитываемые идеей поиграть в свах.       — Мы просто обязаны помочь им с этим! — воскликнула Джули, оживленно хлопая в ладоши в такт своим словам.       Уолли горячо кивнул, его пышный помпадур отражал пыл его согласия.       Как только компания собралась вместе, их миссия была окончательно определена: свести Эдди и Фрэнка вместе, невзирая на препятствия.       На протяжении всего выпускного года каждый прилагал все усилия, чтобы подтолкнуть этих двоих ближе к отношениям. Уолли взял на себя смелость писать проникновенные любовные записки, украдкой подсовывая их в шкафчики Эдди и Фрэнка. Однако его планы были сорваны, когда Фрэнк обнаружил фальшивые признания и узнал своеобразный почерк Уолли. В тот день тот получил нагоняй.       Джули, с другой стороны, придумывала хитроумные предлоги, чтобы уйти всякий раз, когда она тусовалась с Фрэнком и Эдди вместе, незаметно создавая для них возможности провести «первоклассное время» наедине.       Хауди попытался приложить руку к организации случайных столкновений, притворившись, что столкнул Эдди с Фрэнком, что привело к неловкому близкому моменту у ряда шкафчиков, привлекая любопытные взгляды зевак. Фрэнку хотелось заорать от отчаяния.       Салли, в своих серьёзных попытках, всегда улавливала идеальный момент, чтобы начать игру «Правда или действие». Но всякий раз, когда возникал вопрос о влюбленности, и Эдди, и Фрэнк поспешно пытались поменять его на действие, надеясь избежать разоблачающей правды.       Каждый раз, когда задавалось действие о том, чтобы раскрыть своего избранника, румянец заливал щёки Эдди и Фрэнка. Их глаза нервно бегали, и они обменивались быстрыми взглядами, молча умоляя кого-нибудь другого привлечь внимание.       Заикающимися голосами и запинающимися словами они пытались переключить действие на другого ничего не подозревающего друга, отчаянно избегая уязвимой правды о своих собственных чувствах. Их попытки перенаправлять встречались понимающими улыбками и игривыми поддразниваниями со стороны остальной группы, которая была слишком осведомлена о невысказанной химии между Эдди и Фрэнком.       Комната наполнялась смешением смеха и лёгких подбадриваний, поскольку каждый призывал их быть честными и рисковать. Эдди и Фрэнк, чьи лица всё ещё горели от смущения, обменивались неловкими улыбками, в их глазах читался намёк на желание, который выдавал их попытки скрыть растущую привязанность друг к другу. И снова они отмалчивались. В результате вокруг раздавались раздосадованные стоны.       — Отойдите-ка в сторонку и позвольте профи показать, как это делается! — однажды уверенно заявил Барнаби во время ланча. Компания тогда решила насладиться прекрасным днём на свежем воздухе.       С непоколебимой решимостью Барнаби обнародовал свой грандиозный план. Наткнувшись на рекламу в глубине комикса, обещающую настоящее любовное зелье по низкой цене в 29,95 долларов плюс доставку и погрузку, он не смог удержаться и попробовал купить. Поппи, однако, осталась настроена скептически, усомнившись в разумности доверия к таинственной жидкости из рекламы.       Барнаби гордо потряс бутылкой со странной голубовато-зеленой жидкостью. Последовал обмен взглядами, но поскольку все другие варианты были исчерпаны, все решили совершить прыжок веры. Воспользовавшись моментом, Барнаби подошел к Эдди, когда тот появился в поле зрения.       — Эй, Эдди! Моя мама прислала мне выпить. Хочешь? — предложил он, протягивая рыжему сосуд. Хотя Эдди колебался, заинтригованный жидкостью странного цвета в бутылочке в форме сердца, вежливый характер молодого человека побудил его выпить всё содержимое, выразив благодарность Барнаби.       Вскоре после этого к компании присоединился Фрэнк. Приблизившись, он заметил необычную гримассу Эдди. Прежде чем Фрэнк успел произнести хоть слово, цвет лица Эдди быстро приобрёл различные оттенки зелёного. Встревоженный Фрэнк начал расспрашивать о самочувствии Эдди, но его слова были прерваны, когда Эдди быстро выплеснул содержимое своего желудка на новые ботинки Фрэнка. По сей день Уолли клянется, что у него стоял звон в ушах от того, как громко кричал Фрэнк.       — Я знала, что произойдет что-то подобное... — встряла Поппи, её скептицизм оправдался, и она помчалась за школьной медсестрой.       Излишне говорить, что всё могло бы пройти гораздо гладче.