***
Входя в комнату матери, Гермиона чувствовала себя словно в тумане. Она сидела рядом с кроватью, пока ее мать спала в середине дня. Впадины на ее щеках стали глубже. Ее волосы, когда-то идеально уложенные и блестящие, казалось, вот-вот развалятся. Хотя больше всего на свете Гермионе хотелось взять ее за руки, прикоснуться и обнять, но мать выглядела такой хрупкой. Как будто крепкое объятие могло разбить ее на миллион кусочков. Гермиона легонько постучала палочкой по виску своей спящей матери. Позже, когда мама проснулась, она улыбнулась ей. — О, Гермиона, — несмотря на то, что ее голос звучал хрипло, был таким же, как и всегда, хотя на самом деле это было не так. Нисколько. — Как я скучала по тебе.***
Гермиона вернулась после года траура, словно отчаянно выплывая на поверхность за глотком воздуха. Возвращение в Лондон с отцом и мистером Живоглотом случилось спустя больше года с момента ее первого приезда в Австралию. Казалось, волшебный мир оправился от войны гораздо быстрее, чем она ожидала. Было облегчением стать свидетелем огромного возрождения после этих тяжелых событий, даже если Гермиона упустила свой шанс поучаствовать. Они смогли обезопасить свой старый дом, поскольку Гермиона тщательно защитила его как от магглов, так и от волшебников. Вернуться назад было относительно легко с помощью магии. Возвратить мебель в прежнее состояние, фотографии в рамках, книжные полки. Быстрое заклинание для подметания пыли, скопившейся за два года. Гермиона целый день трудилась над домом, чтобы привести его в такой вид, каким она его оставила, и все же не было никаких сомнений в том, что в доме чего-то явно не хватало. Смех матери, или как она звала дочь с верхнего этажа. Этот дом предназначался для того, чтобы в нем жила ее душа, но она ушла из жизни. Гермиона позволила себе еще раз поваляться в гостиной, прежде чем на следующий день отправиться в «Нору» повидаться со своими друзьями. Несмотря на задержку, она все же получала корреспонденцию с последними новостями о послевоенных событиях, происходивших в ее отсутствие. Сама королева была введена в курс дела о деталях войны новым Министром магии Кингсли Брутсвером, и ей был предоставлен список тех, кто проявил храбрость в борьбе с лордом Волдемортом. Это привело к перетряске сословия пэров в волшебной Британии, шокировав глубоко укоренившееся чистокровное сообщество, к большому удовольствию Гермионы. Гермиона оказалась обладательницей славы, волшебного состояния и почетного ордена Мерлина за свою непоколебимую поддержку дела, такого же, как у Гарри и Рона. Хотя она не могла владеть землей, но получила почетный титул от самой королевы. Это было совсем не то, о чем Гермиона могла мечтать, потому что она ничего не ожидала взамен за свою работу. Она только хотела жить полноценной жизнью после войны. Прибытие в «Нору» казалось нереальным. Гермиона ожидала увидеть коттедж, каким его знала: комнаты и коридоры, которые были беспорядочно скомпонованы вместе. То, к чему она пришла, было грандиозным строящимся поместьем, над головой летали материалы, а несколько волшебников обсуждали большие чертежи. Казалось, что на свои подаренные деньги Уизли решили официально отремонтировать свой дом. Она лениво подумала о неуместных садовых гномах своей юности. — Гермиона! Она обернулась и увидела Молли Уизли на другом конце двора, на ее лице была написана радость. Объятие, которое она ей подарила, было материнским, которого девушка не чувствовала почти год. — О, моя милая девочка, — сказала Молли, крепко прижимая Гермиону к себе. Девушка с радостью позволила это. — Я очень сожалею о твоей потере. Твоя мать была замечательной женщиной. Они разомкнули объятия только для того, чтобы Молли поволновалась из-за того, что помяла блузку Гермионы. — Спасибо вам, Молли. Я знаю, что она была бы рада увидеть вас. Гермиона обернулась к стройке. — Что здесь происходит? — Королева решила перераспределить земли. Мы, Уизли, а также бывшие Пруэтты, получили землю и титул, принадлежащие Лестрейнджам, — ответила ей Молли с большой гордостью, слегка выпятив грудь. — На деньги, выделенные семье, вместе с состоянием Лестрейнджей, мы решили построить новый дом. Артур теперь граф! Билл стал наследником. Мальчиков, похоже, все устраивает, учитывая близнецов и их магазин в Косом переулке, Чарли все еще работает за границей, а Перси работает в Министерстве. Рон надеялся занять коттедж «Ракушка» после того, как Билл возьмет на себя обязанности Артура. Гермиона улыбнулась. — Я думаю, Лаванде понравилось бы жить так близко к морю. — Я тоже на это надеюсь, — Молли сжала ее руку. Девушка позволила ей отвести себя обратно в старый дом. Когда они прошли в дом, сердце Гермионы облегченно вздохнуло. Ее окружал знакомый шум: свистел чайник, еда шипела на сковороде над плитой, а спицы вязали в углу у потрескивающего в очаге огня. Скрип половицы над ее головой был явным признаком того, что компания остановилась на верхних этажах. — Пожалуйста, не разрушайте этот дом, Молли. Я не думаю, что мое сердце выдержит это. — Чепуха. Я думаю, что буду готовить здесь, даже с совершенно новой кухней. А теперь пойдем, я уверена, Артур будет рад тебя видеть. Следуя за Молли в свободную комнату на втором этаже, по-видимому, переделанную в новый кабинет Артура, Гермиона сделала ему свой лучший реверанс. — Доброе утро, милорд. Артур разразился невероятным хохотом, быстро поднимаясь со стула и снимая очки. — Ох, Гермиона, хватит нести эту чушь! Ты будешь называть меня Артуром, и никак больше. — Я не могу представить более достойной семьи, — девушка одарила его сияющей улыбкой. — А как поживает твой отец? Знай, что я очень сожалею о твоей потере. — Да, Молли сказала мне то же самое. У него все хорошо, насколько можно себе представить, мы вернулись в наш старый лондонский дом. Я уверена, что ему было бы очень приятно снова увидеть вас. — Я нанесу визит на этой неделе. Нам нужно обсудить много маггловских достижений, я не уверен, о скольких он слышал, живя в Австралии. Ты слышала о новой концепции азбуки Морзе? Телетама? Магглы выясняют, как общаться быстрее, чем мы можем! Уму не постижимо. Разговор о маггловских технологических достижениях за последние годы, состоявшийся несколько лет назад, но, казалось бы, новые для Артура, вызвал у нее глубокое чувство ностальгии. Гермиона вела себя здесь иначе, чем в своей маггловской жизни, и то, что к ней относились так нормально, было похоже на глоток свежего воздуха. Чай и различные закуски, по которым она сильно скучала, были поданы сразу после ее прибытия, поскольку семья Уизли информировала ее об изменениях нового волшебного общества. — Я всегда говорила тете Мюриэл, что все наладится, если она выйдет замуж за члена семьи Уизли, — сказала Молли, накладывая угощения на тарелку Гермионы. — Быть замужем за хорошим человеком гораздо лучше, чем любой титул, которым он мог бы обладать. Плохо, что ты вернулась в разгар светского сезона. Поскольку Джинни полностью обошла формальности — хотя, конечно, мы любим Гарри. Казалось, что все ее однокурсники и друзья поспешили выйти замуж или жениться за тот год, который она провела в Австралии, отчаянно собирая воедино то, что осталось от родителей, особенно от бедной матери. За годы войны Гермиона так и не нашла никого, кто мог бы предложить свою руку. Не было ни одного человека, к которому она обещала бы вернуться, хотя и не спешила выходить замуж. В ближайшие несколько месяцев Гарри и Джинни планировали пожениться на лужайке «Норы». — Отсюда и такая спешка с завершением строительства, — объяснила Молли. Именно по этой причине Гермиона поспешила вернуться в Лондон, когда получила приглашение. Хотя она пропустила свадьбу Луны с Теодором Ноттом, герцогом Манчестерским, ни за что не пропустила бы свадьбу двух своих самых близких друзей. Вторая по важности причина, с которой Гермионе предстояло разобраться, ждала открытия Министерства.***
Маленький коридор, предназначенный для приема выпускников после окончания Хогвартса, вряд ли был подходящим местом для нервного срыва, но Гермиона обнаружила, что находится на пороге такого срыва, когда уставилась на документы, которые принесла с собой. Ее сертификат об окончании Хогвартса, выданный ей новым директором, хотя она и не училась на седьмом курсе. Орден Мерлина был вручен ей министром Бруствером вместе с личным письмом от самой королевы с благодарностью за служение нации. Последние два она хранила в небьющейся стеклянной рамке. — Я не... я не понимаю, — вежливо повторила Гермиона. Женщина, сидевшая за стеклянной витриной, сотрудница Департамента магического образования, чем дольше разговаривала, тем больше напоминала Гермионе жабу. Ее черные глаза-бусинки, казалось, не мигали, когда она смотрела на девушку. — Я приношу свои извинения, но без надлежащей аккредитации я просто не могу позволить кому-либо записаться на курсы зельеварения. Гермиона еще раз заглянула в свои бумаги. — Какой именно аккредитации мне не хватает? — О, видите ли, дорогая, — женщина издала тихий детский смешок, от которого у Гермионы скрутило живот от отвращения, — обычно ведьму сопровождает ее муж или отец, и они предъявляют свои волшебные палочки во время регистрации. Ваше зачисление связано с именем вашем семьи. — Я приношу свои извинения, — Гермиона наклонилась ближе к окну. В то же время женщина медленно откинулась на спинку стула. — Я не расслышала вашего имени, мэм? — Долорес Амбридж, я старший заместитель Министра и Верховный инспектор по вопросам образования. — Что ж, мисс Амбридж. У меня нет ни мужа, ни отца, которые могли бы предложить свою волшебную палочку вместо моей. Наверняка существует альтернативная, эквивалентная процедура для тех, кто не может соответствовать этим требованиям, особенно после окончания войны? Возможно, я могла бы попросить лорда Уизли расписаться вместо моего отца? Краткое мерцание в глазах Амбридж выдало ее с головой. Это было плохо скрытое отвращение. Гермиона моргнула, и все исчезло, сменившись каменной стеной бюрократии. — Процедура существует не просто так, мисс Грейнджер, — Амбридж на мгновение отвернулась от нее, прежде чем вытащить что-то похожее на толстую брошюру, и постучала по ней своей палочкой, и Гермиона увидела, как она покрутилась, прежде чем ее практически швырнули в сторону, чтобы поймать. — Правила введены в действие для обеспечения безопасности других лиц, которые хотят избежать зачисления в число тех, кто может… причинять вред. А теперь я вынуждена настаивать, чтобы вы отошли в сторону. Есть и другие квалифицированные специалисты, которым необходимо зарегистрироваться для занятий, я уверена, вы понимаете. Гермиона повернула голову. Прямо за ней стоял волшебник, которого она не узнала, ожидая и переминаясь с ноги на ногу от нетерпения. Вплотную за ним стояла растущая очередь людей, смотревших на нее сверху вниз одновременно с большим интересом и отвращением из-за того, что их задерживали. Отчетливый ожог унижения защипал уголки ее глаз. — Я благодарю вас за то, что уделили мне время, мисс Амбридж, — Гермиона тщательно подбирала слова, хотя на самом деле она выжгла это имя у себя в голове. Долорес Амбридж. Долорес Амбридж. Долорес Амбридж. — Всего хорошего, мисс Грейнджер, — крикнула Амбридж ей в спину, когда Гермиона бросилась бежать, спасаясь от пристальных взглядов, которые провожали ее. Вернувшись в Косой переулок, Гермиона спряталась в уединенном уголке. После долгого времени воинственного разочарования она сердито пнула стену и громко выругалась. Нога запульсировала от боли, но девушка для пущей убедительности еще раз пнула стену и издала самый неподобающий для леди вопль разочарования. Сделав несколько глубоких вдохов, Гермиона прислонилась лбом к прохладному камню. Сохранились остатки старой, предвзятой системы. В то время как волшебный мир стремился двигаться дальше, маленькие ростки прежних предрассудков и режимов гнездились в оставшихся департаментах. Хотя Гермиона преуспела в зельеварении в Хогвартсе, ее понимание выходило далеко за рамки обычного образования большинства волшебников и ведьм. И все же были зелья, в которых она никогда не надеялась разобраться самостоятельно. Зелья, которые профессор Снейп разработал, чтобы снять проклятие директора. Ужасающе жестокое восстанавливающее зелье, которое лорд Волдеморт использовал, чтобы вернуться в мир. Ей еще так многому предстояло научиться. Она решила раз и навсегда, что жаба, переодетая служащей Министерства, не станет причиной того, что она упустит эту возможность.***
В дни, последовавшие за ее визитом в Министерство, Гермиона ознакомилась со сборником правил и предписаний для программ, проводимых Министерством, который Амбридж так любезно предоставила после того, как ей было отказано в обучении на мастера зелий. Гермиона агрессивно отмечала каждый вопиющий и предвзятый свод правил своим пером, пока оно не сломалось, и девушка не издала стон разочарования — привычка, которая проявлялась все больше и больше. У нее было жгучее желание ворваться в кабинет Кингсли и выломать его дверь, но она знала о растущем напряжении, с которым его офис сталкивался каждый день. Охота на оставшихся Пожирателей смерти, которые разбежались по всей Европе; давно укоренившаяся инфраструктура чистокровного общества. Инцидент в Департаменте магического образования был лишь симптомом гораздо более серьезной проблемы. Однако это не избавило ее друзей от того огня, который Гермиона питала к сотруднику Министерства. — Посмотри на это, — прошипела Гермиона, врываясь на их обычное совместное чаепитие. Сегодня у нее было семнадцать новых предлагаемых изменений к руководству, которыми она хотела поделиться с друзьями. Она притворилась, что не заметила, как все они вздрогнули при виде ее буклета. — Эта ведьма что-то имеет против магглорожденных, я клянусь в этом. — Совершенно определенно, — сказал Гарри. — Она сказала, что я должна убедить своего мужа или отца дать согласие на обучение с помощью их волшебной палочки! Не у каждой ведьмы есть муж-волшебник или отец-волшебник! — Гермиона перевернула страницы буклета, чтобы ознакомиться со своими новыми открытиями. — Какая наглость! Я даже не могу владеть землями или покупать определенные зелья в Косом переулке, потому что магглорожденная! — Ужасно, — согласился Рон. — И как будто мне нужно чье-то разрешение на получение образования в этом обществе! — Ни в коем случае, — заметила Джинни. Разговор зашел в тупик, прежде чем Рон и Гарри, извинившись, вышли на улицу покататься на метлах. Они сказали, что хорошая погода и все такое. Пока Джинни допивала свою чашку чая, чашка Гермионы уже остыла, ее гнев взбудоражил магию, создав вращающийся водоворот в чае. Когда чашка задребезжала, Джинни глубоко вздохнула. — Я уверена, что Рон женился бы на тебе, Гермиона, — Джинни схватила ее за руку в знак утешения. — Если тебе нужно записаться так срочно. — Ни за что, — твердо ответила Гермиона. Пережив околосмертный опыт на двоих, они однажды заключили друг друга в такие краткие романтические объятия, что физический контакт быстро вернул ее к реальности. Ни для кого не было секретом, что Рон и Лаванда испытывали романтические чувства друг к другу, независимо от того, что Рон сказал бы о творческих способах Лаванды проявлять к нему нежность. Не было ни одного человека, который был бы его большим поклонником, чем Лаванда Браун. После стычки с Фенриром Сивым Браун лежала в постели почти месяц, пока Ремус и Билл пытались понять, какое влияние окажет полнолуние на ее дальнейшую жизнь. Рон, по понятным причинам, был безутешен. — Я не стану причиной, по которой они с Лавандой расстанутся, — сказала Гермиона наконец. — Они действительно заслуживают счастья. — Но как же твое счастье? Ты когда-нибудь хотела выйти замуж? — спросила ее Джинни. Хотела ли она когда-нибудь выйти замуж? Конечно, хотела. Несмотря на то, что Гермиона была практичной ведьмой, все еще оставалась женщиной, которая мечтала о том, чтобы ее любили, несмотря на все ее недостатки и странные интересы. Она знала, что это может произойти, даже после разрушений войны. Она знала это, наблюдая, как ее отец остается у постели матери во время болезни. Когда она воочию увидела, как Флер любила Билла на протяжении всей войны, красивую женщину и мужчину, не имевшего ни значительной земли, ни власти. О том, как мистер и миссис Уизли любили друг друга во время двух войн, и о надежде Тонкс и Ремуса на будущее в лице Тедди. — Да. Брак по любви — это все, на что я когда-либо надеялась. — О, но тогда решение всех твоих проблем так просто, моя дорогая Гермиона, — озорной блеск в глазах Джинни ни в малейшей степени не уменьшил беспокойства Грейнджер. — Но как? — с сомнением спросила Гермиона. — Ты была бы прекрасной партией для любого важного человека. Ты образованная женщина, твое имя известно по всей Европе и Северной и Южной Америке. Я не сомневаюсь, что ты добилась успеха после года, проведенного в Австралии. Ради Мерлина, ты на карточке с шоколадной лягушкой, — Джинни заговорщицки помешала свой напиток. — И что является огромным плюсом — ты очень хорошенькая. — К чему именно ты клонишь? — Тебе нужен муж, не так ли? Я не могу себе представить, почему было бы не здорово разобраться с твоей ситуацией с мастером зельеварения и иметь возможность вернуться домой к очаровательному и, надеюсь, богатому мужчине. — Ты предлагаешь мне выйти замуж, — медленно произнесла Гермиона, демонстративно игнорируя часть о красивом мужчине. — Чтобы я смогла совершенствовать свое мастерство? — Я предлагаю тебе воспользоваться популярностью, чтобы найти мужа как можно скорее, пока все хорошие мужчины не будут перехвачены! — Мы ходили в школу с большинством из этих мужчин, Джинни. Вряд ли возникнет необходимость в представлениях. — Да, конечно, но не со всеми! На протяжении всей войны Гарри встречался с самыми разными волшебниками, и тех, с кем мы, возможно, были знакомы ранее, мы не видели много лет. Оливер Вуд, например. Ли Джордан? Я сто лет не слышала о Викторе Краме. Мы попросим Гарри устроить бал и собрать всех мужчин вместе. Твое появление в обществе, несомненно, попадет на первую полосу «Сплетен светского Снитча». — Прости? Сплетен чего? — Ты об этом не слышала? — когда Гермиона покачала головой, Джинни уставилась на нее, разинув рот. — «Сплетни светского Снитча» стали публиковаться после войны. Это последние сплетни обо всех событиях в обществе, информация, о которой никто не должен знать, но Снитч всегда каким-то образом узнает. Некоторые люди верят, что это Рита Скитер, но у Риты уже есть своя колонка, где она говорит самую возмутительную ложь, зачем ей для этого анонимное издание? Кроме того, кое-что из этого настолько скандально, что Рита наверняка опубликовала бы это в «Ежедневном пророке», если бы знала. Никто не знает, кто это, но сообщество ловит каждое его слово. Если бы ты появилась на этом балу, все бы услышали об этом и прибежали просить твоей руки. Гермиона прикусила губу. Джинни с внезапной серьезностью погрузилась в свои тихие размышления. — Ты всегда можешь подождать, пока Гарри и Билл будут утверждены в Визенгамонте. Возможно, это не первое место в списке действий, которые необходимо предпринять в течение этого года, но я уверена, что с учетом сделанных твоих замечаний они быстро примут меры. В этом и была проблема, не так ли? Ей оставалось только надеяться, что Визенгамот устранит лазейку, чего не произойдет вовремя для регистрации этого нового класса мастеров зелий, и у нее были серьезные сомнения относительно следующего: быстро выйти замуж за волшебника или полностью отказаться от перспектив программы. Два года. Программа принимала студентов только раз в два года, и она уже потратила так много времени впустую из-за войны и своего траура. Желание овладеть зельеварением не означало, что она также не хотела счастья в браке по любви. Во всяком случае, она хотела и то и другое. Больше, чем хотела орден Мерлина, или состояние, или свое лицо на открытке с шоколадной лягушкой. Гермиона думала, что заслужила все сразу. — Хорошо. Я полагаю, нам нечего терять, если мы попытаемся. Я, конечно, не найду свою идеальную пару, сидя дома, изучая книги правил и учась тайно проклинать работников Министерства. Джинни хлопнула в ладоши. — Изумительно! О, маме будет так приятно быть твоей компаньонкой. Сколько недель у нас есть, чтобы подготовиться? Рассеянно помешивая чай, Гермиона ответила: — Всего несколько недель. Программа начинается первого сентября. Джинни повернулась к соседнему крылу и окликнула своего жениха. — Гарри! Гарри! После некоторого грохота и возни, а затем нескольких проклятий Гарри снова вошел в комнату. — Что случилось? — Гарри, ты устроишь бал. — Я устрою... — медленно повторил Гарри, в замешательстве наблюдая за своей невестой. — Я устрою бал? — Да, да! Не отставай! — Джинни вскочила со своего места и вышла из гостиной. — Я свяжусь с мамой. Нам нужно составить списки и разослать приглашения! — она посмотрела на Гермиону с огромной решимостью, горящей в глазах. — Мы собираемся найти Гермионе мужа!