Как устроить скандал / To Brew A Scandal

Недели беспокойства, встречи с друзьями, переодевания, посещение балов — и все это ради того, чтобы Гермиона вышла замуж за Драко Малфоя. Это было похоже на какую-то ужасную шутку. Хотя некоторые свадьбы проводились в нижестоящих инстанциях Министерства, ее отцу не разрешили бы войти как магглу. Началась борьба за то, чтобы найти какого-нибудь служащего Министерства, который мог бы провести церемонию их бракосочетания. Поздно ночью от Малфоя прилетел орел, сообщивший ей об условленном времени, месте и исполнителе. В конце концов, именно Перси Уизли получил все необходимые аккредитации без особой помпы. Практичный человек, Перси и близко не походил на романтика. Но эта свадьба была для них далека от брака по любви, не более чем шарадой ожиданий общества и деловой сделкой. Было вполне уместно, что именно Перси должен был поженить их. Они поженятся в ее саду ранним вечером, что позволит присутствовать ее отцу и будет подходящим предлогом избежать большого приема вместо того, чтобы провести церемонию в поместье. Малфой также сообщил ей, что он приведет одного или двух друзей вместе со своей матерью. От мысли о том, что Нарцисса Малфой будет в ее доме, у Гермионы внутри все перевернулось, хотя она и не высказала своих возражений вслух. Это была его мать, и к тому же его свадьба. Гермиона отдала бы все на свете, чтобы ее мать была рядом с ней. Молли сделала все, что могла, с маленьким садом, развесив гирлянды из свечей и цветы. Гермиона подозревала, что она не спала всю ночь, готовя закуски и пирожные для их небольшого приема, делая все возможное, чтобы сделать эту свадьбу как можно более официальной. — Ради Мерлина, ты выходишь замуж за герцога, — воскликнула Молли, левитируя множество подносов с едой на парящие столы. Джинни взяла Гермиону за руку и повела вверх по лестнице в комнату, чтобы подготовиться. Девушки возились с кудряшками Гермионы, казалось, целую вечность, и она изо всех сил старалась сидеть неподвижно. Рядом с комодом висело платье, которое она должна была надеть всего через несколько часов. Накануне вечером, в разгар своего душевного спада, Гермиона в спешке поняла, что у нее совсем нет времени на покупку свадебного платья. — У меня нет платья, — воскликнула она над чайником, который мистер Живоглот принес ей в тот вечер. — Да, у меня много платьев, но ни одного свадебного! — Я не очень разбираюсь в моде волшебников, моя дорогая, но в этом доме есть свадебное платье, — крикнул ее отец из другой комнаты. Свадебное платье ее матери. Большинство женщин продолжали носить свои платья после свадьбы в практических целях, но ее отец заработал достаточно денег, чтобы свадебное платье ее матери хранилось для приятных воспоминаний. В идеальном состоянии, как будто платье было сшито по волшебству, ни одного неровного стежка, и никаких признаков потемнения на белой ткани. Хотя стиль был немного устаревшим, он вполне подошел бы. Молли помогла Гермионе одеться, и они обе вздохнули с облегчением, увидев, что оно сидит на ней так идеально, как и должно сидеть любое сшитое на заказ платье. — Великолепно, моя дорогая, — мягко похвалила Молли. Джинни, хотя и старалась изо всех сил скрыть это, шмыгнула носом в углу. Гермиона ничего не сказала, хотя впервые за много дней на сердце у нее стало странно легко. Когда ее отец появился на верхней площадке, одетый в свой лучший костюм, Молли и Джинни вышли, чтобы присоединиться к толпе, растущей в их гостиной. Повернувшись, чтобы посмотреть на себя в зеркало, призрак отражения ее матери просиял ей в ответ. — Ты просто видение. Твоя мама была бы так счастлива увидеть тебя в своем платье, — они склонили головы в память о ней. Отец предложил Гермионе свою руку, чтобы она взяла ее. — Ты готова? Она потянулась к его руке, прежде чем посмотреть на него, ища поддержки. — Ты уверен, что одобряешь это? — Абсолютно уверен, — сказал он. Заиграла тихая фортепианная музыка, доносившаяся до лестничной площадки. — Сейчас или никогда. — Не следует ли нам сбежать в Австралию? — Гермиона прошептала шутку, хотя в груди у нее все сжалось, а голова закружилась. Ее отец рассмеялся, и они спустились по ступенькам. С их небольшого наблюдательного пункта было несложно разглядеть небольшую группу людей в гостиной. Толпа ярко-рыжих волос, собравшихся близко друг к другу, была толпой Уизли. Конечно, копна черных волос, сидящая прямо рядом с ними, была Гарри. За ним — несколько старших членов Ордена, которых, несомненно, затащил туда сам Гарри. Была гораздо меньшая группа гостей, которых Гермиона знала лишь смутно, из чего могла только предположить, что это были гости со стороны жениха. Между ними сидели Тео и Луна, разделенные поровну между женихом и невестой. В самом дальнем углу комнаты, одетая во все черное, сидела Нарцисса Малфой. Не было времени зацикливаться на этом, потому что гости превратились в размытое пятно в тот момент, когда ее взгляд остановился на Малфое, стоявшем в передней части комнаты рядом с Перси Уизли. Когда отец передал ее Малфою, и тот прошептал: — Ты прекрасно выглядишь. Когда Гермиона открыла рот, чтобы ответить, из него не вырвалось ни звука. Вместо этого Перси начал обращаться к толпе. Они обменялись стандартными клятвами, часть из которых были похожи со свадьбы Билла и Флер. В какой-то момент молодожены потянули друг к другу руки, и светящаяся нить обвилась вокруг рук. Повторяя слова Перси в том виде, в каком они были произнесены, все, что Гермиона могла сделать сначала, это смотреть вниз на их переплетенные руки. Их кольца в некотором смысле подходили друг другу — оба с толстыми золотыми ободками, ее кольцо было украшено мелкими цветочными изображениями и камнями, а у него было простое кольцо, стандартное для большинства мужчин. Гермиона, наконец, набралась смелости поднять глаза на своего жениха и надела кольцо ему на палец после того, как он сделал то же самое. Прошло совсем немного времени, прежде чем она осознала это. Если бы она не стояла перед ним, изучая его, то не заметила бы этого. Малфой выглядел... счастливым. Почему его счастье должно шокировать ее? В конце концов, это был день его свадьбы, их свадьбы. Отвлекшись, Гермиона пропустила следующую часть речи Перси, не зная, что делать, пока Малфой нежно не поднял руки, чтобы обхватить ее лицо. Она закрыла глаза, ожидая неминуемого поцелуя, небрежного и формального. Это произошло мгновение спустя, когда его губы мягко коснулись ее губ, прежде чем он прижал еще крепче. В этот момент она позволила себе поддаться этому чувству. Его неповторимый одеколон затопил воздух вокруг вместе с теплым прикосновением губ, и это сочетание успокоило ее быстро бьющееся сердце. Если бы Гермиона, будучи девочкой, представила себе, каково это — поцеловать его, то честно признала бы, что это было незабываемо. Их гости вежливо зааплодировали, в то время как некоторые — она бы предположила, что это Рон или Тео — начали громко улюлюкать, прежде чем Малфой, наконец, отстранился. — Представляю его и ее светлость, герцога и герцогиню Уилтширских, Драко и Гермиону Малфой.

***

Когда Гермиона и Драко подписали свое свидетельство — сначала жених, затем невеста, за ними ее отец и, наконец, свидетель, — пергамент немедленно свернулся, прежде чем Перси запечатал его. Все было улажено. Они сделали это. Съев пару пирожных, Перси вышел до того, как на приеме начали оформлять свидетельство о браке перед закрытием Министерства. Драко — в тот момент Гермиона решила, что глупо продолжать называть своего мужа как-то иначе, чем по имени, — взял ее за руку, когда они пошли к гостям. — Это сильно отличалось от моей свадьбы, так как мы с твоей матерью венчались в церкви, — сказал мистер Грейнджер. — Но ты такая же красивая. Мужчины пожали друг другу руки, пока Гермиона осматривала оставшуюся толпу, ее мысли, наконец, освободились от прежних тревог. Казалось, в суматохе между церемонией и приемом Нарцисса ушла, не сказав ни слова. Затем они поприветствовали семью Уизли. Не было только Чарли и Билла. Первый все еще оставался в Румынии, хотя и планировал вернуться на свадьбу Джинни и Гарри, а второй был с Флер, которая отдыхала дома, так как вскоре они ожидали своего первенца. Лаванда была там рядом с Роном, а Гарри выглядел слишком довольным для человека, который принудил двух человек вступить в брак. Когда мистер Живоглот попытался скрыться с приема, сославшись на свои обязанности дворецкого, Гермиона потащила его обратно в сад. — Конечно, вы должны остаться, мистер Живоглот. Молли все заколдовала, считайте, что у вас сегодня выходной. — Я бы не смог... — дворецкий замолчал, когда его взгляд зацепился за кого-то в толпе, и его прежние возражения внезапно были забыты. — Лунатик? Люпин обернулся. — Глот? Это ты? Двое мужчин громко воскликнули, прежде чем Ремус обнял мистера Живоглота, как старого друга, и оба громко рассмеялись. Когда они отстранились друг от друга, Люпин погрозил Драко пальцем. — Будьте осторожны с этим человеком, слышите меня? — Ремус наклонился и заговорщически прошептал молодоженам. — Вы знаете, что однажды он убил человека всего лишь ножом для масла? Когда Гермиона взглянула на своего жениха, на его обычно невозмутимом лице отразился легкий ужас. — Я тогда был молодым, сейчас эти старые кости не смогли бы поймать крысу, даже если бы попытались, — брови мистера Живоглота поползли вверх. — Хотя до меня действительно доходили слухи, что этот червяк все-таки не умер. Предательская змея, вот кем он был! — Ты бы не поверил в эту историю, если бы я рассказал. — О, я ненавидел этого парня. Я говорил вам тогда, что форма, которую принимает анимаг, указывает на его природу... Их разговор продолжился, когда Гермиона и Драко прогуливались по саду. С каждым обсуждением она все больше замыкалась в себе, ожидая, что Драко ответит за них. Больше всего на свете ей хотелось побыть одной, чтобы отдышаться. — С тобой все в порядке? Гермиона подпрыгнула, испугавшись звука низкого голоса Драко у себя над ухом. — Конечно, — ответила она. Прядь волос, которая раньше была аккуратно зачесана назад, упала ему на лоб, когда Малфой с беспокойством посмотрел на нее. Девушка боролась с желанием протянуть руку и поправить ее. — Просто немного устала, вот и все. — Хм, — в его голосе звучало сомнение, а глаза оторвались от нее, когда он оглядел толпу. — Я думаю, мы уже достаточно поболтали здесь, не так ли? Гермиона моргнула. — Мы все равно должны поприветствовать твоих друзей... — Они переживут. В любом случае, они слишком поглощены десертами, — Драко протянул руку. — Может, нам...? Гермиона почувствовала слабость. — Отправиться в поместье? — Нет. В Министерство. Полагаю, Перси уже представил наши документы, и я намерен выполнить наше соглашение.

***

Они быстро прошли по коридорам, не обращая внимания на заинтересованные взгляды работников Министерства, обращенные вслед. В окне скоро закрывающегося Департамента магического образования сидела Долорес Амбридж. К счастью, перед ними не было никакой очереди. — Добрый день, — фальшиво-любезным тоном поприветствовала Амбридж, когда Драко подошел к окну. — Могу ли я чем-нибудь помочь вам, сэр? Ибо каждый момент, когда Драко Малфой приводил Гермиону в бешенство и смущал до этого, вмешиваясь в ее планы и танцы и женившись на ней, ничего из этого не могло подготовить к этому моменту. — Да, — голос Драко сочился ледяным презрением. Глаза Гермионы расширились от поразительной перемены. — Я здесь для того, чтобы понять правила регистрации на курсы зельеварения. Это выражение лица, этот тон голоса, то, как он повел себя так неожиданно. Это не Драко Малфой говорил от ее имени. Это был герцог Уилтширский. — Это очень просто, — сказала Амбридж, хватаясь за лежащий рядом справочник, над которым Гермиона провела несколько дней. — К счастью, еще есть несколько дней до закрытия регистрации на курсы. Мы просто просим вас предоставить подтверждение законченного семилетнего образования или его эквивалента, а также вашу волшебную палочку. — Я приношу свои извинения, — Драко наклонился ближе к окну. Амбридж не отстранилась. — Потому что я не расслышал вашего имени? — Долорес Амбридж, старший заместитель Министра и верховный инспектор по вопросам образования. — Верно, — сказал Драко. Гермиона не была уверена, что Амбридж понимала, что ей стоит бояться этой его версии. — Мисс Амбридж, мне любопытно, отличается ли процесс регистрации для ведьм? С каждым мгновением ведьма становилась все более встревоженной. — Это то же самое, только мы просим волшебную палочку мужа или отца, поскольку каждый ученик связан с магией своей семьи. — А что, если у ведьмы нет мужа-волшебника или отца? — Правила введены в целях безопасности других людей, которые хотят избежать зачисления в группу тех, кто может причинить вред, — резко объяснила Амбридж. — Мастер зельеварения — это серьезное дело. Мы не несем ответственности за тех, у кого недостаточно опыта, чтобы записаться на курс, с которым они не справятся. — Законченного образования в Хогвартсе недостаточно? Впервые взгляд жабоподобной ведьмы задержался на Гермионе. Запоздало, с досадой, она вспомнила, что на них все еще были свадебные наряды. Комок смеха застрял в горле от нелепости ситуации. Герцог и герцогиня, стоящие в коридоре Департамента магического образования в своих лучших нарядах. Драко Малфой, устроивший разнос, записывая на курсы жену. Перемена в настроении Амбридж была ощутимой. — Я с трудом понимаю, почему это имеет значение. Я просто следую процедурам, которые предписали лорды Визенгамота. Пожалуйста, дайте мне знать, если вы планируете зарегистрироваться, или я могу предоставить копию руководства. Мы закрываемся через несколько минут. Драко, наконец, оглянулся на Гермиону, впервые с тех пор, как они приехали. — У тебя есть подтверждение окончания учебы? Гермиона быстро сунула палочку в свою расшитую бисером сумочку и вызвала свои сертификаты, прежде чем вручить ему. Амбридж глубоко вздохнула, как будто их вторжение сильно беспокоило ее, прежде чем взять в руки перо. — И как зовут регистрирующегося студента? Прошло всего несколько недель, но она уже не была той Гермионой Грейнджер, которой было отказано в регистрации. — Ее зовут Гермиона Малфой, герцогиня Уилтширская, — резко ответил Драко, глядя на Амбридж, как на таракана. — Не забудьте указать ее титул. Я узнаю об этом, если вы не последуете моему совету. Ее темные глаза-бусинки расширились от ужаса, когда она поняла, к кому обращается. — Ваша светлость, я понятия не имела... — Мне действительно интересно, как старшему заместителю Министра и Верховному инспектору по вопросам образования удалось избежать представления этих предвзятых требований Визенгамота на повторное рассмотрение, учитывая, что Министр потребовал этого несколько месяцев назад. Я искал материалы в судебных документах и пока не нашел ни одного на ваше имя, — глаза Драко сузились, и он склонил голову набок. — Как министр Брутсвер отнесется к вашей работе на своем посту, когда герцог Уилтширский сообщит ему, что вы допустили несколько вопиющих оплошностей? — Я... — голос Амбридж дрогнул. Если бы Гермиона не ненавидела ее так сильно, то даже посочувствовала. — Я приношу извинения за причиненные неудобства, ваша светлость. Неудобство было подходящим описанием всей этой ситуации. Драко, не говоря ни слова, протянул свою палочку. Амбридж схватила ее, взвесила на весах позади себя и дрожащей рукой сделала пометку на пергаменте. Через несколько мгновений она скрутила записи и опустила в желоб. — А теперь, — Драко вырвал свою палочку из протянутой руки работницы Министерства, — мы здесь закончили? — Ее светлость получит подробную информацию о курсе и список необходимых книг совой завтра утром, — дрожащим голосом подтвердила Амбридж. На мгновение Гермионе показалось, что она вот-вот расплачется. — И приношу извинения за неподобающее обращение. Я была знакома с его светлостью Люциусом Малфоем много лет. — Мой отец мертв, — губы Драко скривились в жестокой улыбке, которая не вселила в нее уверенности. — Мы с женой будем с нетерпением ждать утренней совы из Министерства. Хорошего вечера, мисс Амбридж. Не говоря больше ни слова, Драко повернулся к ошарашенной Гермионе и жестом пригласил ее следовать за ним по коридору. — Я прошу прощения, что тебе пришлось это увидеть, — пробормотал он, протягивая ей руку. Гермиона уставилась на него, разница между Драко и герцогом была ошеломляющей. — За что? — спросила она, наконец вкладывая свою руку в его. Без перчаток прикосновение его рук было намного теплее, в отличии от его прежнего поведения. — За мое неподобающее поведение, — Драко повел их к выходу. — Некоторое время назад я узнал, что страх может быть чрезвычайно мотивирующим инструментом.

***

Через камин Министерства молодожены переместились в поместье Малфоев, точнее в то, что, видимо, было кабинетом. — Сообщения из Министерства будут приходить сюда, — объяснил Драко, помогая Гермионе подняться ее свадебным платьем. — Необходимо более официальное представление персоналу, как тебя, так и Живоглота. Моя мать обычно берет на себя ведение дел в поместье, но я помню, как ты упоминала, что проявляла большой интерес к этим делам. — Так и есть. Драко сунул руку во внутренний карман мантии и посмотрел на свои золотые часы. То, как они мерцали на свету, напомнило о давнем воспоминании, подобном дежавю. Часы захлопнулись с громким щелчком. — Возможно, экскурсия, которую я обещал, может подождать до завтра? При мысли о том, чтобы пропустить экскурсию, у Гермионы скрутило живот. Она полагала, что длительная экскурсия отсрочит неизбежное, и что, возможно, удача на этот раз будет на ее стороне, и муж устанет прежде, чем они доберутся до своих покоев. — Хорошо, — сказала Гермиона, принимая свою судьбу с фальшивой уверенностью. — Я покажу твои покои. Удостоив коротким кивком, он снова протянул ей руку, и они направились в одно из кажущихся более просторными крыльев дома. Независимо от того, какие чувства Гермиона испытывала к институту брака, она надеялась, что ее первый раз будет с кем-то, кто глубоко любит ее и кого она любит в ответ. Несколько недель назад девушка смирилась с тем, что ее первый раз может быть с кем-то, кто ей небезразличен, и кто, возможно, станет заботиться о ней в ответ. И теперь каждый шаг наполнял ужасом. Независимо от того, насколько любезно Драко обращался с ней сегодня, мысль о том, чтобы обнажиться перед ним в обмен на несколько простых проявлений доброты, вызывала у нее дурноту. Гермиона полагала, что это была еще одна часть сделки, которую она заключила. Гермиона пыталась примириться со своей ситуацией, пока Драко не остановился и не прервал ее бурлящие мысли. — Вот здесь. Они задержались у двери, напряжение от неловкости ситуации сгустило воздух между ними. Челюсть Драко на мгновение отвисла, разрывая зрительный контакт, как будто смотреть ей в глаза было самой пугающей вещью, которую он сделал за этот день. Ни их свадьба, ни разрывания на части предвзято настроенного работника Министерства, ни даже поцелуя с ней. — Ужин в семь, если ты захочешь спуститься. Если нет, я оставлю тебя в покое сегодня вечером, а утром увидимся. На его лице застыла печальная улыбка, возможно, выражавшая жалость. Если бы это была другая ситуация, жалость, возможно, заставила бы ее сильно разозлиться. — Я не буду заставлять тебя провести со мной ночь, — тихо сказал Драко, как будто изучал лицо жены и обнаружил в нем противоречие, хотя об этом нетрудно было догадаться. Искренность этого потрясла ее. — В этом нет необходимости. Рот Гермионы словно набился ватой. — Нет необходимости? Драко небрежно повел плечом. — Мы оба заключили соглашение. В любом случае, согласились, что ты закончишь курсы раньше, чем появятся наследники. В любом случае, общество считает, что мы уже начали эти отношения. Я не вижу никакого удовольствия в том, чтобы брать у тебя то, что ты так явно не хочешь отдавать. Это бесчестно, — он на мгновение заколебался. — Если ты решишь присоединиться ко мне за ужином, позови Диппи. Она может проводить тебя. Через долю секунды Гермиона потянулась к нему и взяла за руку. Вздрогнув, Драко обернулся, и губы Гермионы коснулись его щеки. Она помедлила, прежде чем отстраниться. Драко застыл, его пустые глаза были устремлены куда-то вдаль. — Спокойной ночи, Драко. Его печальная улыбка сменилась обворожительной, которая осветила ей путь в собственные покои. Комната была большой, больше, чем дома у родителей, но ничего кричащего. Пространство было заполнено прекрасными вещами, большая книжная полка не была заполнена даже наполовину. Гермиона также получила удовольствие от ванной комнаты. Из воздуха появился домашний эльф, чтобы помочь ей раздеться и наполнить ванну. Это было даже роскошнее, чем ванная старост, к которой у нее был доступ в Хогвартсе, с дорогими на вид солями из Франции и мерцающими пузырьками, которые обвивались вокруг ее волос. Когда Гермиона забралась в постель, в свою постель, она не показалась ей странной и чужой, как она думала, но точно теплой и манящей. Это был день, который мог бы стать по-настоящему ужасным, и в некотором смысле так оно и было. Но все же это было прямо противоположно тому, чего она ожидала. По закону Драко имел полное право взять то, что причиталось ему как мужу, но мысль о том, чтобы овладеть ею без ее добровольного согласия, казалось, вызывала у него отвращение. Это сбивало с толку. Казалось, Драко Люциус Малфой был большей неразгаданной тайной. Казалось, он состоял из противоречий, кто-то, кто был способен быть таким жестоким и в то же время, да помогут ей Небеса, заботливым. Мозг Гермионы целую вечность ломал голову над этими противоречиями, пока она, наконец, не устала и не погрузилась в глубокий сон.