Не много из жизни ревнивого мужа

      Кинн заснул, обнимая мягкое теле Порша. В момент, когда его глаза закрылись он был самым счастливым человеком. Ещё не было того дня, когда бы Анакин устал любить человека, лежавшего сейчас рядом с ним. И дело было не в сексе, который был бесспорно немаловажной частью их отношений и в моменте сжигал их обоих дотла. Просто находясь рядом с Поршем, видя его улыбку, слыша смех и «старческое» ворчание Кинн был счастлив. Весь Пачара от макушки до кончиков пальцев на ногах был абсолютным счастьем Анакина и так же, как его присутствие рядом окрыляло мужчина, так и его отсутствие могло убить Кинна…       Утро нового дня встретило Анакина ярким солнцем. Не было ни одного уголка спальни, куда не смог бы проникнуть этот ослепляющий свет. Ещё не успев открыть глаза, лицо Кинна озарила счастливая улыбка. Мужчина повернулся на бок в надежде прижаться к теплому телу возлюбленного, но рука нащупала лишь пустоту. На второй половине кровати никого не было.       Кинн сразу же открыл глаза, такая реальность его уже не радовала, да и до мужчины начало доходить, что в доме как-то слишком тихо. Порш не единожды вставал раньше Кинна, чтобы приготовить им завтрак, но при этом он создавал столько шума, сколько, наверно, не мог создать целый штат кухонного персонала.       Кинн сел в кровати, пытаясь как можно сильнее напрячь свой слух, чтобы услышать хоть малейший звук присутствия Порша в доме, но только щебет птиц за окном доносился до ушей Анакина. Страх поселился в сердце молодого человека. Со всей силы скинув с себя одеяло, Кинн соскочил с кровати.       «Да, что блядь происходит?!» — Анакин начинал злиться, он уже прекрасно понимал, что что-то не так.       Схватив валявшийся на кресле халат, оставленный Поршем ночью, и одев его на голое тело, чтобы не шокировать случайно ребёнка. Кинн хотел уже выбежать из комнаты, но остановился перед дверью. Его взгляд зацепился за прикрепленный, прямо на уровне его глаз, листок, наскоро вырванный из тетради. Анакин сорвал листок с двери и стал читать послание, быстро бегая глазами по строчкам. Перечитав текст несколько раз, чтобы хоть как-то уложить в своей голове прочитанное, Кинн со злостью смял ни в чем не виноватую бумагу и бросил её в дальний угол комнаты. Сейчас ярость текла по венам Анакина вместо крови. И чтобы окончательно убедить себя в реальности происходящего Кинн вышел из спальни и направился прямиком в их небольшую гардеробную, где хранилась основная часть их одежды.       Небольшое помещение находилось через несколько комнат от их спальни. Это было удобно, так как комнату не загромождали огромные шкафы с одеждой. И сейчас зайдя в гардеробную, Кинну сразу бросились в глаза несколько пустых полок, на которых отсутствовала одежда Порша. Открыв ещё один шкаф Анакин также не нашёл также дорожного чемодана Пачары. Отсутствовала некоторая верхняя одежда и несколько пар любимых кроссовок, которые Анакин дарил Поршу. Всё это окончательно пошатнул довольно нестабильное сейчас психическое состояние Кинна. Мужчина со всей силы ударил ногой по дверце открытого шкафа, но это не помогло даже немного излить ту ярость, которая сидела сейчас внутри Кинна. Следом на пол полетели вещи с полок, Анакин скидывал всё до чего мог дотянуться. Вещи, которые волей случая за что-то цеплялись просто оказывались разорваны, но и этого для Кинна было мало. Если бы при оборудовании этой комнаты Порш не попросил рабочих прикрутить шкафы к стене, то незавидная участь вещей, коснулась бы и их.       Кинн ощущал себя опустошённым. Краски мира резко стали тускнеть.       «Почему ты так поступил со мной?» — эта мысль не давала покоя Анакину. От бессилия мужчина упал поверх груды одежды на колени и по-детски заплакал.

***Несколькими часами ранее***

      Порш лежал в объятиях Кинна и перебирал пальцами мягкие чёрные волосы возлюбленного. Обычно после секса с Кинном, мужчина почти сразу засыпал вымотанный страстью, в которую превращалась любовь Анакина, но сегодня он даже на мгновение не мог сомкнуть глаз. Такси должно было приехать к пяти утра. Билет был уже заказан, вещи аккуратно уложены в чемодан. Сейчас, когда размеренное дыхание Кинна касалось лба Пачары, мужчина уже сомневался в правильности принятого этим вечером решения.       Нет, он не собирался расставаться с Анакином! Порш просто хотел дать себе время подумать. Думать и принимать какие-то решения находясь рядом с Кинном и не попадать под его влияние, было для Пачары затруднительным. Ведь зачастую Порш всегда делал то, что хотел Анакин и очень редко то, что хотел он сам.       Порш повернулся на спину. Кинн почувствовал сквозь сон, что положение Порша изменилось и придвинулся ближе. Пачара не стал отстраняться. На несколько секунд на лице мужчины даже появилась улыбка, но почти тут же пропала. Какое-то время Порш разглядывал потолок, иногда переводя взгляд на Кинна, который спал ни о чём не подозревая.       «Правильно ли ты всё решил Порш?» — мысленно спросил сам себя мужчина, но ответ он сможет узнать чуть позже, когда сделает этот шаг.       Пачара перевёл взгляд на часы. Время 03:30. Нужно было встать, принять душ и одеться. В какое-то мгновение Порш поймал себя на мысли, что он не хочет этого делать. Не хочет разрывать объятия Кинна, не хочет уезжать, даже ненадолго, из этого дома, не хочет оставлять Вишенку. Это была слабость, поддаться этой слабости сейчас, значит пожалеть о своем решении потом. Порш посмотрел ещё раз на спящего Кинна. Рука мужчины сама потянулась к лицу Анакина. Еле ощутимо Порш провел пальцами по щеке и припухшим после поцелуев губам мужчины. Придвинувшись чуть ближе Пачара, коснулся своими губами лба Кинна и только после этого аккуратно убрав обнимающего его руку, встал с постели.       Порш вышел из душа уже полностью одетый. До приезда такси оставалось около 20 минут. У Пачары осталось ещё два дела, которые он хотел сделать перед тем, как он уедет.       Пачара подошел к письменному столу и вырвал из лежавшей там тетради листок. Порш особо не понимал, что хочет написать, но уехать просто молча, он тоже не мог. Поэтому оставалось написать, только то, что первое пришло в голову:       «Кинн, мне всегда казалось, что так поступают только лирические герои в сериалах, но сегодня я сам принял такое решение. Я хочу уехать на какое-то время и обдумать свою прошедшую и дальнейшую жизнь. Очень надеюсь, что это не повлияет на наши отношения настолько, что ты не захочешь, чтобы я вернулся сюда. Пожалуйста, хорошо заботься о Вишенке. Не забывай отвозить его в школу и смотри, чтобы он хорошо кушал, а ещё передай, что я люблю его».       Порш хотел на этом и закончить, но чуть помедлив снова поднес ручку к бумаге и чуть ниже дописал.       «Я люблю тебя, Кинн».       Отложив ручку, Порш ещё раз перечитал написанное и не придумав ничего лучше просто приклеил этот листок к двери, чтобы Кинн наверняка смог увидеть и прочитать. Ещё раз окинув взглядом комнату и чуть задержав взгляд на спящем Анакине, Порш вышел из спальни и пошел в сторону комнаты Кимхана. Это было ещё одним делом, которое он хотел успеть сделать до отъезда.       В комнате ребёнка, как и всегда горел ночник. Это было видно по свету, пробивавшемуся из-под двери. Порш легонько надавил на ручку и вошёл в детскую. Мальчик спал, обнимая своего любимого медведя. Пачара подошёл к кровати и присев на край, так чтобы не потревожить сон ребёнка стал поправлять почти упавшее на пол одеяло. Порш старался всё делать так, чтобы ребёнок не почувствовал его присутствия. Напоследок мужчина коснулся губами волос Кимхана и прошептав ему, что-то на ухо вышел из комнаты.       Как раз когда Пачара закрыл дверь детской в кармане завибрировал телефон. Достав мобильный из заднего кармана брюк, Порш лишь мельком посмотрел на дисплей и быстро напечатав ответ, направился к выходу. Подхватив приготовленную заранее сумку, Пачары вышел из дома. После того как багаж был уложен и нужно было уже садиться в машину, Порш бросил последний взгляд на дом, чуть подсвеченный лучами рассвета.       — Я надеюсь ты позволишь мне вернуться сюда, Кинн, — тихо произнес Порш и сел в машину.