у соломенного чучела тоже есть чувства?

— Нет! сердце точно лучше! — молвил Дровосек. Снова, как и давно, правители спорили, что же всё-таки лучше. — С чего бы?! мозги лучше! — отвечал ему Страшила. — Благодаря сердцу можно любить. — Благодаря мозгам тоже, вообще-то. а ещё, с их помощью можно думать. — Я и без мозгов думаю, зато с сердцем могу влюбляться. — Будто бы я не могу! Споры про мозги и сердце у этих двоих могли быть нескончаемыми. никто никогда не окажется прав, но оба во что бы то ни стало будут голосовать за своё. Маршрут проблематичен. никаких тропинок, к сожалению, не было вытоптано, хотя ведь удивительно даже. В тёмных лесных уголках встречались всякого размера лужи. Если уж Страшиле это не доставляло сильных проблем, то ноги Дровосека своевременно покрывались ржавчиной. Железный нервно морщился, иногда осознавая, что если пойдёт дождь, их уже никто не спасёт, так ещё и в маслёнке почти не осталось масла. К счастью правителя Фиолетовой страны, на небе ни тучки не плыло в их сторону. Леса чередовались с полями, а солнце ярко светило в небесах, постепенно опускаясь с самого верха. — Смотри, теперь я ростом прямо как ты! — радостно воскликнул соломенный, встав на пенёк в роще, по которой проходили правители. — И правда. — Дровосек находил это милым. Чуть поглядев друг на друга, Страшила обнял своего товарища, смеясь и радуясь моменту. Железный приобнял вышеназванного в ответ. Простояли они так недолго, секунд десять, но правителю мигунов и этого хватило, чтобы почувствовать, как сердце его так и наливается радостью, исходящей от друга. А тот так и сиял, словно позабыв о всех своих проблемах. пританцовывал, пел, здоровался с птичками, которые, чирикая, говорили ему тоже самое... Соломенный наконец осознал то, что идёт на поправку, отсюда и вся эта радость. Благодатная погода сушила все те лужи, коих Дровосек боялся. от сердца отлегло. Ещё нескоро должны они дойти до Дороги, вымощенной жёлтым кирпичом, чтобы выйти к Голубой стране, потому от скуки Страшила рассуждал на всякие темы, быстро переводя свой монолог в другое русло. Железный выслушивал его, пытался понять, о чем идет речь. но, конечно же, в разговор соломенного с самим собой не вступал, ему больше нравилось быть слушателем. — Хм, если в стакан воды налили, значит он наполовину полон, а если вылили,– то значит пуст. это же логично? ну и правильнее говорить, наверно, будет, "наполовину полон", потому что в нем ещё есть вода, пускай наполнена ею только половина... — говорил с самим собой правитель Изумрудного города. Кажется, кое-кто перенял привычку болтунов. Дровосек понимал, что ему не нужно отвечать на заданный вопрос, ибо задан он не ему. Железный просто наблюдал за неспокойно идущим мешком соломы, но мешать его дебатам с самим собой не решался, ибо недостаточно умён по собственной оценке. — А ты как думаешь, Дровосек? — довольно спросил Страшила у правителя мигунов, подойдя ближе. — Ты... ты про стакан? — Именно про него. — Ну, даже не знаю... наверное, наполовину полон, если не знать, что с ним сотворили... ну, так красивее звучит, возможно. а вообще, как мне кажется, удобнее говорить просто "пол стакана воды". — Вот и я о тооом жеее! кто вообще придумал эту историю о том, что тот, кто говорит, что полон—оптимист, а кто пуст—пессимист? глупо. ну и твой вариант тоже ничего. — последние слова того диалога, после которых Страшила продолжил дальше разговаривать с самим собой. Дровосек был полностью согласен со своим другом, хотя никогда на подобные темы не рассуждал. А солнце всё двигалось по небесам, и постепенно прятало свои лучи за горизонтом. Медленно, но верно, наступал вечер. — Посмотри как красиво. — соломенный показал на небольшой ручей, вода в котором приятно сверкала и переливалась при сумеречных лучах. Дровосек вновь сперва неприятно глянул на текущую по земле струю воды, но, присмотревшись, понял, что выглядит это очень даже прелестно... пускай и опасно. — Да-а, красиво. Железный аккуратно переступил ручеёк и поплелся дальше. Страшила же ещё немного постоял, полюбовался на картину, и только после отправился за своим другом. Оставалось лишь вглядываться в листву, прислушиваться к её шуршанию, которое правитель Изумрудного города сравнивал с шелестом книг. Книги были одной из малого количества идей, чем можно было заняться в тоскливое время. потому, не подумав о будущем, соломенный разом перечитал все те, что хранились у него в библиотеке. а новые появлялись редко, раз в полгода и то хорошо. Пение птичек изредка слышалось из-за углов. Страшила прислушивался к нему, пританцовывая. Один радовался каждой секунде, а другой радовался тому, что первый счастлив. Всё еще они были далеко от пункта назначения. идти будут ещё примерно день. Вечер—пора недолгая. постепенно рыжий окрас небес превращался в более холодный, синий, фиолетовый... Наступала ночь. и луна стала ярче, и звёзды виднее. Правители вышли на небольшую поляну, откуда великолепно был виден небосвод. упав на траву, Страшила принялся внимательно вглядываться в звезды. Одна звезда светится красным, другая—голубым. какая-то меньше, соответственно дальше, а какая-то больше, значит, ближе к Земле. Завораживающее зрелище. Дровосек тихонько прилёг рядом, слева. Пока небо ещё не стало окончательно чёрным, оба лежали близ друг друга, разглядывали что-то в небе, будто увидят там что-то поистине интересное. — А ведь где-то там... Рамерия. — вдруг произнес Страшила. — И правда. интересно, чем они сейчас занимаются... Ностальгируя по былым временам, правители всё же встали с места и продолжили путь. задерживаться не сильно хотелось, да и зачем...