Пришедшие вместо

      Обходной путь до порта Неро не нравился. Ворота, ведущие к нормальной трассе, открывали только утром и вечером: боялись демонов. Приходилось петлять по узким мрачным проулкам, потом — идти по пустырю под старой водонапорной башней. В этом районе редко встретишь патрули: считалось, что горные хребты неплохо защищают город.       Судя по тому, как задорно покачивалось на крыше башни очередное чучело, ключевое слово — «считалось».       Неро достал револьвер и выстрелил. Чучело повалилось в сухостой под ржавыми опорами башни. Он пару секунд посмотрел на место, где разлагался демон, положил пакет с документами на землю, перезарядил револьвер и, прикрывая бумаги правой рукой, двинулся через пустырь.       Впереди, почти у причала, Неро заметил двух Святых рыцарей — один что-то писал в блокноте, положенном на локоть, пока второй сидел на трупе огромной рептилии и чистил механизм меча. Рядом валялась отсечённая конечность ящера с круглым металлическим щитом.       Значит, это были не случайные гости.       — Гражданский! — грубо окликнул его пишущий рыцарь. — Какого чёрта у тебя… что это вообще за хрень?       — У меня лицензия, — Неро закатил глаза и, немного наклонившись, сунул револьвер в кобуру. — Подержите бумаги, пожалуйста…       — Паоло, отстань от парня. По нему видно, какая он птица, — сидящий рыцарь подмигнул Неро.       — Да хоть Спарда под руку с Христом, мне-то какое дело?!       Рыцарь выдрал страницу из блокнота, скомкал её и швырнул в воду. Чайка погналась за бумажкой, но быстро отстала.       — Никогда бы не подумал, что ты будешь сходить с ума из-за женщины, — протянул рыцарь.       — Да ладно, что женщина… но не в высшем офицерском же составе! — Паоло снова принялся что-то черкать. — Одно это уже бред какой-то. Да ещё и забрала наш район, а рапорт писать мне… вот что это за тварь? Как её указывать?       Паоло пнул отрезанную лапу демона. С обрубка закапала вязкая, смердящая гнильём, мазутом и серой кровь.       — Напиши «непонятно что, похоже на двуногую ацтекскую ящерицу», — посоветовал рыцарь.       — На вашем месте я бы поблагодарил эту женщину, — со вздохом сказал Неро. — С такими демонами обычным людям не справиться.       Он запнулся. Если рассуждать так, то на месте Ордена логично позволять демонам вселяться в своих солдат, чтобы дать им преимущество. Но как этих одержимых контролировать? И контролируют ли их вообще? Вдруг Альфонсо — не единичный случай, а закономерный итог: отработанный материал сходит с ума и становится ничем не лучше того, что должен был истребить? Ждёт ли такая судьба Кредо?..       Но на Кредо всё и ломалось. У Ордена для «пушечного мяса» есть куча менее известных людей, чем сын одного из деканов и почти-генерал. В Кредо вложено слишком много, чтобы вот так выбрасывать его. Значит, настолько примитивная «теория заговора» здесь не применима.       — Обычным людям, ага… а ты куда идёшь-то, необычный? — спросил Паоло. — Ещё и при оружии?       — Докладную в порт передать, — бросил Неро и, не дожидаясь ответа, зашагал дальше.       Порт Фортуны, когда-то самое оживлённое место в городе, ныне представлял жалкое зрелище. Малые причалы пусты, только один-два сломанных траулера покачивались на волнах. Контейнеровозы загнаны в сухие доки и гниют там который год. Возле ангаров нет ни души. Обитые шифером склады слепыми чёрными окнами смотрели на море, мёртвое без кораблей, полное плакальщиц-чаек. Чудом оставшиеся на должности служащие курили вместе с грузчиками, предоставленные сами себе до вечернего учёта.       Неро вошёл в двухэтажное здание сизо-синего цвета и поднялся наверх. Планировка отдалённо напоминала дворец правосудия, но меньше и беднее — как и всякое покинутое место. Неро нашёл дверь с табличкой управляющего и постучал.       — Войдите, — раздался незнакомый женский голос.       Женщина лет сорока, зябко кутающаяся в зелёную шаль, курила прямо за столом. Сколько Неро не смотрел на её тощее запавшее лицо, отдалённо похожее на голову грифа, вспомнить её не мог.       — Где Росси? — спросил Неро.       — В «Четырёх морях», — отрезала женщина. — Я за него.       — Я из бухгалтерии, — Неро положил перед ней пакет с документами. — Тут сметы, которые просил Росси, и пара требований по отчётам.       Женщина быстро, нещадно сгибая листы, просмотрела документы. Она кивнула сама себе, отложила сметы в ящик, а требования положила перед собой и поднялась с кресла, скрипнув ножками по пыльному паркету.       — Если подождёте полчаса, отчёты отдам сегодня, — женщина начала копаться в картотеке; её пальцы били по листам, выбирая нужное по одним только цифрам.       — Ясно.       Неро уже приоткрыл дверь, как его окликнули.       — Что-то не так? — напряжённо спросил он: конечно, она спросит про руку…       — Ничего, — женщина поспешно отвернулась, снова зашуршала листами. — Мне показалось, что вы похожи на одну мою знакомую, но…       После мгновения неловкого молчания Неро вышел из кабинета. У него было полчаса, которые обязательно растянутся на вечность. Он работал в порту пару лет назад, уже тогда полумёртвом. Траулеры ломались часто, но чинить их получалось редко, ведь старость и коррозию не исправишь. Большие механизмы не использовались с тех пор, как Орден ограничил товарооборот. И Неро оставалось только пугать чаек, пялиться на воду и пытаться не сойти с ума от скуки.       — Неро? — из-за одного из складов высунулось загорелое жёсткое лицо, смутно знакомое. — Вот уж не думал… ты сейчас убегаешь?       — У меня есть полчаса, — сразу обозначил Неро. — Что-то случилось?       — Да вот… — техник махнул рукой за один из немногих каменных складов — насколько Неро помнил, там раньше хранилось то, что поставлялось горнякам. — Мост в район добычи переклинило, надо починить. Может, ты посмотришь?       — Разве его открыли?       — Нет. Но мы десяток заявлений подали, чтобы туда разведку послали. Пока что глухо, но вдруг после Фестиваля проснутся…       — Подъёмный механизм проверяли? — уточнил Неро. — Пойдём посмотрю.       Пульт управления пришлось разобрать. Выглядели его внутренности откровенно печально, но ничего такого, чего нельзя сделать за полчаса — там провод зачистить, здесь переподключить… механическая работа. Неро, опустившись на колени на грязноватый пол, методично исправлял всё, до чего дотягивался.       — Почему разведка должна проверять горный район? — спросил Неро: трупы знакомых по лесу Митисс демонов не шли у него из головы. — Там кто-то остался?       — Нет, но мне очень не нравится, что там творится в последний месяц. И небо красное, как над вулканом, и демонов столько, что тройка Паоло выдыхается… в общем, нехорошее место. Тебе-то, может, и всё равно, ты от всего отобьёшься… но нам страшно.       — В последний месяц, говоришь?       Сколько удачных совпадений: те же демоны, от которых Кирие пострадала месяц назад, оказываются близ перекрытого горного района. И это красное небо… такие метаморфозы — верный признак чего-то потустороннего. Неро видел нечто подобное, когда отец не сдерживал свою силу. Тогда сам мир начинал трещать по швам. Но это длилось считанные секунды. А здесь? Держится целый месяц?       Но люди из Ордена могли поставить там какие-то прожекторы, из-за которых засветка кажется зловещей. Пока Неро не убедится сам, гадать бесполезно.       Спустя ещё несколько проводов Неро захлопнул крышку пульта и нажал на кнопку. Механизмы истошно заскрипели, почти завизжали, но поддались — и разводной мост, упирающийся в широкий тоннель, сейчас опечатанный, опустился.       — …вау, — выдохнул техник. — Спасибо огромное. Не знаю, что бы я без тебя делал.       — Всё то же самое, но медленнее, — Неро отряхнул плащ. — У меня есть просьба.       — Какая?       — Не убирай мост до завтра.       Неро вернулся в контору. Ленивая, застойная атмосфера разбавлялась только редкими лавочниками и организаторами, внезапно вспомнившими, что завтра будет Фестиваль клинка. Раньше Неро потешался про себя над такой «дальновидностью». Сейчас — перехотелось. Все люди начинают суетиться только перед Судным днём.       Сальса искоса, с призвуком зависти разглядывала богато одетых римлянок на «Светочах» и теребила свой выцветший платок. Она могла уйти полтора часа назад, но всегда оставалась до конца рабочего дня. Неро понимал, почему: пошедшее трещинами, открытое всем ветрам здание приюта заставляло его содрогаться сильнее, чем демоны.       — Ты пойдёшь на фестиваль? — тихо спросила Сальса, но взглянула на его волосы и тут же осеклась. — Ох, о чём я вообще спрашиваю…       — Нет, — ответил Неро. — Мы с отцом обязаны быть на первой части мессы, но потом уйдём. Я думал, что в этом году нас вообще попросят не приходить.       — Я всегда удивлялась, что… ну… — Сальса совсем понизила голос, так что Неро пришлось наклониться к ней. — Это странно, что мы молимся твоему деду, но о твоём отце лишний раз не говорят, а ты сидишь здесь обычным клерком…       — А чем я должен заниматься? Отстреливать демонов всё время? — Неро пожал плечами. — А про деда… отец уверен, что он никакой не спаситель и если и был на Фортуне, то проездом. Отец, конечно, деда недолюбливает… но я больше верю тому, кто Спарду видел своими глазами.       — Ересь, — поморщилась Сальса.       — Вот тебе и ответ, — хмыкнул Неро.       Потом Неро ждал Готтлиба у подножия лестницы. Домой они всегда ходили вместе: Готтлиб неплохо справлялся с тростью, но рассечённое сухожилие иногда заставляло его шататься на ровном месте. Дверь квартиры открыла Бенедикта.       — Постарайтесь не шуметь, — попросила она. — Кирие занимается.       Ужинать не хотелось, так что Неро ушёл на балкон и схватил первую попавшуюся книгу — это оказался многострадальный учебник шахмат — чтобы чем-то занять время до ночи. Взгляд постоянно соскальзывал с Лондонской системы на невысокий пригорок, который отделял порт и расползшиеся вокруг кривые улочки от района горной добычи. Неро нечасто полуночничал, но засветку точно бы заметил. Значит…       Неро начинал уставать. Все эти тайны, пропавшие рыцари и тревожные знаки ему крайне не нравились. Несмотря на косность и лживую праведность, его устраивала Фортуна такой, какой она была раньше: тихой, одетой в мандарины и пробковые дубы, застрявшей между средневековьем и итальянскими фильмами середины века. Даже демоны казались не угрозой, а таким же элементом пейзажа, как чайки.       Но теперь всё казалось другим: опустошённым и мерзким до жути, до смутного ощущения «не по себе» от знакомых пейзажей. И Неро не верилось, что рептилоподобные демоны появились случайно, о смертях Орден не заявляет, чтобы не тревожить паству в преддверии его главного парада тщеславия, и что его собственная демонская кровь, спавшая долгие годы, решила проснуться просто так… не сходилось. Не верилось.       Возможно, отец прав, и Неро неоправданно много на себя берёт. Но никто другой на его место не рвётся: Кредо слишком предан Ордену, отец слишком отрешён от всего, а остальные… что они могут? Что может сам Неро рядом с этой машиной, пусть и стоящей на лжи, но сносно и иногда хорошо управляющей Фортуной веками? В какой-то мере он сам виноват в своём бессилии: не принял присягу, когда ему предлагали, и остался среди «мирян», неспособных ни на что повлиять.       Но это потом. Для начала надо выяснить, не надумал ли он лишнего, не желая признавать вину за увечье Кирие. А для этого — дождаться ночи.       Когда все дебюты и половина миттельшпиля были прочитаны, а солнце начало ползти к горизонту, в дверь позвонили. Неро положил книгу страницами вниз и выглянул в гостиную. К двери подошла Бенедикта. За её спиной, по которой растрепались красные с проседью кудри, показалось серое и скорбное лицо Тонио.       — Добрый вечер, — немного растягивая гласные, сказал он. — Извините, что тревожу в такой час…       — Мы всегда тебе рады, Тонио, — в её голосе Неро слышал радость, немного настороженную. — Проходи. Хочешь остаться на чай, или тебе нужно поговорить?       — Только не с вами, а с Кирие. Это… частный разговор, если позволите.       Даже с балкона Неро слышал, как Бенедикта вздохнула.       — …хорошо, я её позову. Будете держать даму на лестничной клетке?.. нет-нет, поступайте, как знаете, я здесь ни при чём.       Неро всё-таки вышел в гостиную. Готтлиб выглянул из кухни, но, увидев постное выражение Тонио, заговаривать с ним не стал. Тонио кивнул Неро. Пришлось кивнуть в ответ. Какая-то часть его души хотела спустить капитана по лестнице, но это пока чересчур.       «Частный разговор», значит. Обычно эти разговоры кончались тем, что Кирие пересказывала его в качестве анекдота сначала Неро, а потом — своим подругам из хора.       Но сейчас…       Кирие всё-таки вышла на лестничную клетку и закрыла за собой дверь. Неро напряжённо смотрел на неё.       — …забавно, что мы смотрим в одну и ту же точку с одним и тем же лицом, — Бенедикта улыбнулась, но её улыбка быстро погасла.       — Я вот думаю, вышвырнуть его сейчас или через пару минут?       — Дай Кирие немного времени. Сама она не отделается, но не прерывать же её сразу…       Бенедикта помолчала пару мгновений, носком постукивая по полу.       — И почему это всегда должны быть именно рыцари? Разве нет на Фортуне певчих или писарей?.. — Бенедикта вздохнула. — Тонио всегда был светлым ребёнком. Немного тщеславным, но кто из нас без греха? Жаль, что из всех служб он выбрал именно эту.       — Ну, мальчишкам выбирать не приходится, — Неро присел на край дивана, готовый встать в любой момент. — Либо ты рыцарь, либо тот, кто рыцарей обслуживает. Кто согласится на второе?       — Как гражданка, я понимаю, что это необходимая и почётная служба. Но как мать… я меньше всего хочу видеть, как моя дочь связывает свою судьбу с кем-то из них. Они могут прийти в твой дом и есть за твоим столом, но никогда не возвращаются из боя, — Бенедикта с надеждой посмотрела на Неро. — Я рада, что ты не пошёл по этой стезе.       — А Кредо?       Бенедикта сцепила руки в замок.       — Я не могу решать, как он должен жить свою жизнь. Если это — его выбор, то мне остаётся только смириться.       Неро выждал ещё минуту для приличия. Затем поднялся и приоткрыл дверь. Судя по тому, что он едва не задел Кирие — вовремя придержал, — она и сама не прочь уйти.       — Извините, что прерываю, но хватит отбирать личное время у граждан, капитан, — Неро пытался быть вежлив, но у него не слишком получалось.       Кирие скользнула мимо него и коротко шепнула «спасибо». Они с Тонио со стороны, должно быть, выглядели смешно: как два трясущих рогами оленя или нахохлившихся тетерева.       — Ревнуешь? — Тонио явно хотел его подколоть, но тон слишком выцветший, чтобы оскорбить.       — Негодую, что являешься ты и напоминаешь ей о всяком дерьме, — Неро вышел на лестницу и захлопнул дверь: один вид орденской формы, которую Тонио не снимал, вызывал в нём нездоровую злость. — Ей тяжело вспоминать про лес. А выступать завтра. Не расстраивай певицу, хорошо?       — …а ты всё такой же мудак. Хоть что-то вечно! — Тонио улыбнулся. — Ничем я твою певицу не волновал. Просто хотел сказать, что мы встретимся нескоро. Но когда встретимся — я смогу по-настоящему защищать и её, и всех граждан Фортуны.       — По-настоящему защищать? — напыщенность Тонио нелепа, но странные демоны, пропавшие рыцари и нерассмотренные прошения о разведке делали фразу зловещей. — А сейчас ты в штабе отсиживаешься, что ли?       — Очень смешно, — Тонио нахмурился.       — Мне тоже, — отозвался Неро. — Слушай, я могу думать о тебе, что угодно, но вряд ли другой снял бы свою тройку с патруля, чтобы приглядеть за подкидышами. Если это не значит «защищать», то я вообще не знаю, что это.       — Я не справился.       Тонио выглядел и говорил как человек, который хочет совершить огромную, возможно — фатальную глупость. И только это, и ничто иное, заставило Неро вполголоса, кощунствуя на самого себя, признать:       — Мы оба не справились.       — Но у тебя есть эта дьявольская рука. У тебя есть сила, понимаешь? Которой нет у людей.       Неро закатил глаза. Хуже религиозных фанатиков только фанатики демонов. По счастью, Неро с ними почти не встречался. Он быстро научился игнорировать расспросы про деда, отца и их возможности. А если не понимали — защищаться.       — У любого демона есть эта сила. Но почему-то мы живём в мире, который построен человеческими руками. А не вот этими, — Неро помахал перед лицом Тонио правой рукой. — Зачем тебе что-то ещё?       Но это не помогло.       — …видимо, придётся извиняться, — хмыкнул Тонио. — Прости, что считал тебя… ну… не лучшим человеком. Но я всё решил. Я знаю цену, и… готов её заплатить.       Неро едва подавил порыв схватить Тонио за грудки и вытрясти из него всё: что именно он собрался делать и чего это будет стоить… но бесполезно. Нельзя решить за другого, как ему жить свою жизнь.       — Удачи тебе, — сдался Неро. — Что бы ты не задумал.       — Спасибо, — Тонио вдруг пожал ему правую руку так, будто прощался с другом. — Кирие повезло, что у неё есть ты.       …он всё это время думал, что?..       Уточнить, что Тонио там думал, Неро не успел: тот уже спустился по лестнице. Металлические набойки капитанских сапог гулко стучали по камню. Неро не покидало чувство, что он слышит их в последний раз. Но копаться в чужой голове ему не хотелось. Поэтому Неро вернулся на балкон, к миттельшпилю и по-летнему опаздывающей ночи.       Когда наконец-то стемнело, Готтлиб дал ему фонарь.       — Я бы посоветовал тебе не ломать глаза и уйти в комнату, но раз ты и так без очков… — Готтлиб беззлобно усмехнулся.       Только сейчас до Неро дошло, что он за весь месяц ни разу не вспомнил про очки.       После того, как все — за исключением отца, но за его реакцию Неро переживал меньше всего — уснули, он выждал ещё час. Затем Неро, пользуясь фонариком, нашёл в коридоре самый неприметный из платков Бенедикты, замотал им голову, надел на правую руку готтлибову осеннюю перчатку и остановился в задумчивости.       У подъезда можно нарваться на патруль: в этой части городов их больше, чем в остальных вместе взятых. Неро вышел на балкон и осмотрелся. Хорошо, что у местных домов и перила витые, и куча декоративных карнизов: есть за что зацепиться. Возможно, стоит пройти до портового района по крышам и спуститься там…       — Не пробовал лестницу? — как будто прочитав его мысли, спросил отец.       Неро дёрнулся и слишком резко развернулся. Отец, с тенью насмешки в глазах, следил за ним из прихожей. Он накинул на себя кусок парусины — старый и страшный, но единственный во всём городе, способный укрыть сына Спарды.       — Я почти испугался.       — Неудивительно. Ты сам повернулся к противнику спиной.       — Если я начну видеть противника ещё и в тебе, то точно с ума сойду… — пробормотал Неро.       Они вместе спустились по лестнице. Потом отец, держа Неро за плечо и лавируя по переулкам, вывел его к границе города. Налево — припортовая зона, нужная Неро. Прямо — городская стена, в которой есть пара проходов, заросших кустами и плющом. Единственная лазейка для тех, кто хочет выйти из Фортуны в обход пропускных пунктов. Отца остановить бы не посмели. Неро уверен, что он не ходит через пункты просто из принципа.       — Мне надо знать, куда ты собрался? — спросил Неро, не надеясь на ответ: если это связано с делами Ордена, то отец не скажет, а об остальном спрашивать бы не пришлось.       — На встречу со… старым знакомым, скажем так, — отец нахмурился, глядя куда-то сквозь Неро. — Не представляю, чем это кончится. Скорее всего, я совершаю ошибку.       — Это он совершит ошибку, если доведёт тебя, — Неро вяло усмехнулся. — Просто… береги себя, хорошо?       — Ты тоже.       Неро повторил свой утренний путь: через тесные улочки, по стоптанным лестницам и пустырю с водонапорной башней… всё время ему чудились звуки и шорохи. Он не убирал руки с револьвера, но доставать его не собирался: лишнее внимание ему точно не нужно.       На улицах пусто. Когда-то Фортуна жила и по ночам, но с приходом к власти Санктуса ввели жесточайший комендантский час. Причина: «защита от демонов». Почему другие викарии обходились без комендантских часов, никто не объяснял.       Мост до опечатанного тоннеля так и стоял опущенным. Неро не хотел срывать пломбу, поэтому, прогулявшись вдоль предгорья, нашёл удобное для подъёма место. Пока он взбирался вверх, с трудом удерживая равновесие, он не отрывал взгляд от неба. С другого берега протока оно казалось обычным: чёрное, высокое, звёздное.       Первыми исчезли звёзды. Потом — чернота стала плотнее: сгустилась в низкие, недобро нависающие тучи. Затем на гребнях и выростах эти туч начали появляться отблески: багряные, красные, огненно-рыжие.       Неро встал на узкой площадке сверху. От знакомого района горной добычи не осталось ничего: вместо бараков стояли обгорелые руины, штольни перекрыты, оставленное на простой оборудование исчезло. Над площадкой, ведущей к недавно прокопанной шахте, высились…       Неро не поверил своим глазам. Но чем дольше он вглядывался в очертания формул на чёрной полированной пластине, высотой не уступающей трёхэтажному дому, тем очевиднее становилось: это Врата Ада. Уменьшенная копия тех, что похоронены под Оперой — те же рисунки, те же символы. Эти врата горели багровым огнём, столь сильным, что он отражался в изменившемся небе. Не может быть, что…       Раздался треск.       Посередине Врат пошла трещина, залила всё вокруг жгучим светом. Неро невольно прикрыл рукой глаза, но заставил себя смотреть дальше.       На землю рядом с Вратами встала одна лапа цвета чёрного базальта. Затем — вторая. Потом из разлома показался циклопический торс, увенчанный звериной головой, и дальше — исполинское львиное тело. Оно горело. Там, где у нормальных животных расположена тёмная шерсть, этот зверь просто горел. В правой руке эта тварь заставила появиться пылающий меч, длиной не уступающий траулеру. Он водил головой. Что-то высматривал.       Неро, полумёртвый и почти не соображающий, рухнул наземь и скатился по откосу. Плюнув и на патрули, и на комендантский час, он понёсся по мосту, грохающему под его ногами.       И его ещё беспокоили какие-то ящерицы с щитами! Да они всей Фортуной должны целовать ноги Спарды и благодарить его за то, что этот высший демон не решил прогуляться по городу!       — Спарда! — крик этого чудовища звенел под кровавыми небесами, стыл у Неро в ушах. — Я знаю, что ты здесь! Выйди — и я тебя уничтожу!       Неро хотел верить, что этот крик так же иллюзорен, как и багровое небо, померкшее за его спиной.       Но выползшая на небо тошнотворно-красная луна лишала его надежды.