Дорога на Гамбург

19.03.1978 15:42 Тюрингская Пустошь. Эрфурт. Своей порции «мирного атома» столь крупный и важный транспортный узел как Эрфурт само собой не избежал. Однако, по словам выживших местных, фронтовые бомбардировщики, отбомбившиеся по нему вскоре после перехода войны из конвенциональной в ядерную, из-за плотного огня советских и ГДРовских систем ПВО попали по городу четырьмя своими бомбами только в пригородах вокруг него. Большую часть городской черты от обрушения это не спасло, но центр остался относительно нетронутым. Изрядно поредевшая за военные и послевоенные годы городская община, год тому назад несколько пополнилась цыганским табором в четыре с лишним сотни душ, а совсем недавно и полусотней каких-то баварских поселенцев оставшихся без дома, чьё переселение в Эрфурт перевело отметку городского населения за круглое число в двадцать тысяч человек. Конечно, это не Берлин с его трёхстами тысяч, и тем более не семи миллионный Лион, но свой гордый титул «Вольный Город» по меркам Пустоши Эрфурт более чем оправдывал, и не только числом людей, но и экономически. Один из довоенных заводов, чьи корпуса остались наиболее уцелевшими, сейчас был заставлен под завязку мастерскими, где на станках всех возможных видов и расцветок горожане выпускали как на продажу, так и на внутреннее потребление всевозможные промышленные товары. Поля вдали от очагов поражения упавших бомб урожай приносили неприлично скудный по меркам довоенным, но достаточный как для прокорма города, так и излишков на продажу. Непригодную для выпаса и земледелия полосу земли вблизи очагов поражения местные умельцы заставили объединёнными в ВЭС ветрогенераторами, а крыши многих домов и солнечными панелями. Ко всему прочему, город ещё и приходился узловым караван-сараем на пути между городами-государствами северной Германии с Германией южной, а также с чешским Пятиградьем. Другие города на удалении до восьмидесяти километров на юг от Эрфурта пока что не имели ни населения, ни экономической мощи для равной конкуренции за статус караванного узла с бывшей столицей Тюрингии. Поселения чуть к северу и северо-западу и вовсе представлены лишь глухими деревушками да стоянками разного рода сомнительных личностей, по причине их расположения в опасной близости к печально известному «Фульдскому Коридору» (ныне также называемому Могильником) в центре старой Германии, за который в начале войны шли самые жаркие и кровавые бои, и чья проклятая земля ныне отвергает любых человеческих созданий. Те караванщики, что особенно боятся аномалий и обитающих в «Коридоре» тварей, стараются избегать и Эрфурта, пользуясь более южными маршрутами ближе к бывшей Чехословакии, но малонаселённость тех мест и редкость патрулей кочевников отнюдь не делают эти маршруты безопаснее. Всё это и многое другое Люк узнал от местных за почти уже неделю бесцельного пребывания в этом городке, который в изначальных планах значился у него и Ханны не более чем дневной стоянкой. Покинув здание гостиницы, чавкая ботинками по мартовскому снегу, киборг зашагал по улицам к цыганской автомастерской, куда он сдал колёсный домик на основательный ремонт. Не то чтобы его прельщала перспектива сдавать машину цыганам, но как минимум на их автомастерскую в уцелевшем цеху одного из старых заводов местные особо не жаловались, к тому же в отличие от местных мастеров цыгане знали толк в автодомах, и даже где-то откопали для своего автопарка целых три колёсных дома такой же как у них с Ханной и редкой для довоенной Европы модели Streamline Travel Home. На соседней с гостиницей улице строилась для движения на юг грузовая колонна восточных кочевников, из-за которой Люку пришлось изрядно попетлять по переулкам, но сей факт его нисколько не расстраивал. В отличие от улиц буйного Лиона и особенно его «Пояса», сонная атмосфера Эрфурта с его мрачными бетонными коробками и старой кирпичной застройкой времён второго и третьего Рейха действовала на него расслабляюще, а в натянуто-приветливых лицах местных горожан и городских гостей не читалось никакой агрессии, даже когда эти самые приветливые лица проходили мимо Люка с дробовиком наперевес. Борьба приятного забытья и отточенного за годы чувства опасности не покидала Люка до самой мастерской, где скучая под морозным воздухом поодаль от входа в один из гаражей, его уже дожидался Алмаз, под спортивным костюмом которого поблёскивали золотые украшения, а лохматую голову покрывала шляпа. — Эй! Эй как там тебя звать! — свистнул ему Алмаз и махнул Люку рукой. — Тебя где носило, мужик? Я тебя час уже тут жду! — Ты куда-то торопишься, Алмаз? — Оценивающе глянул на цыгана подошедший киборг. — Да, железяка, ещё как тороплюсь! — Железяка? — Озадаченно повторил он за цыганом и уставился на того холодным взглядом. Алмаз догадался о том, что сболтнул чего-то лишнего ещё до того, как закончил речь и как бы невзначай стал вертеть своею головою в поисках собратьев и свистать что-то на цыганском. Отвечая уже Люку, он изобразил самое дурашливое выражение лица из всех ему доступных, а свою и без того скоростную речь, маскируя страх, Алмаз выводил уже не иначе как на первую космическую. — Ну да, железяка! Видел я таких в Милане, овощей по дуркам развозили! — Так ты итальянец, друже? — Задал вопрос с ухмылкой киборг после двух неспешных оборотов головой налево и направо, примечая за остовами машин, в грудах мусора и окнах два десятка новых слушателей их разговора, у двух из которых его сенсоры уловили за кирпичной стеной габариты ручных пулемётов, а у третьего и противотанковое ружьё... — Чисто технически, я гражданин Югославии, а что, тоже в тех краях бывал? — Да как-то не доводилось, знаешь. И давно ли видел там таких как я? — А! — махнул он отрицательно рукой. — То до войны ещё было. Щас там пиявки хозяйничают. — Пиявки? — переспросил цыгана Люк, изображая непонимание. — Пиявки! — закивал ему Алмаз. — Ну, знаешь, бледные такие... — А! больные Анемией? — Ага, вроде того. Только зубки у них большие и кусючие. — Очень интересно. — Поджав челюсть к губам, Люк ему важно закивал. – Никогда не встречал таких. Может быть пройдём-таки к дому на колёсах? Ты ведь его отремонтировал, Алмаз? — А! Да! — Почёсывая затылок, воскликнул Алмаз и двинулся к гаражной двери. — Чапай давай за мной! Ступая за цыганом праздной, неспешной походкой, Люк к нему ещё раз обратился: — Кстати, Алмаз... — Чего тебе ещё? — Не оборачиваясь к киборгу спросил цыган, выпрямляясь впереди словно осина. — Когда в следующий раз будешь делать своими песенками фантомных человечков, старайся не показывать их зрителю в то же мгновение. От этого страдает их реалистичность. — Справедливо... Внушительный размерами ремонтный гараж был занят собранием из двух десятков дымящих табаком цыган, которые, заправляясь содержимым нескольких увесистых бидонов с неведомым пойлом, резались друг с другом в карты на пфенниги и марки, попутно рассказывая друг другу разного рода упоительные истории. Все из них были при оружии, а лица их Люк уже видел в толпе фантомных человечков, правда тогда их не шатало словно метроном. Один из игроков что-то свистнул Алмазу на своём наречии, и после короткого, но предельно эмоционального «обмена любезностями», изрядно подвыпивший мужчина сначала потянулся за своим автоматом у ближайшей к нему груды мусора, но уже чуть позже обнаружил он себя лежащим на полу и со скрученными руками, на которые его собутыльники уже цепляли полицейские наручники. Глядящего на это дело с живейшим интересом Люка некоторое время спустя окликнул Алмаз, и обогнув несколько караванных грузовиков, они добрались и до Люкового автодома. — Ну... — Со всем вниманием уставился на Алмаза Люк. — Что, ну? — Показывай что сделал с моим домиком, Алмаз. — А чего там показывать, вот он твой домик... Самое первое что смутило Люка, это колёса. Колёса от ГДРовского грузовика IFA. Второе: двигатель от Mercedes Benz Kurzhauber. А из какой машины была выдернута новая коробка передач, он боялся даже представить. — С тебя сто двадцать марок за воскрешение твоего корыта, железяка. — Без уверенности в голосе произнёс цыган. От многозначительного взгляда Люка исподлобья Алмаз неловко спрятал руки в карманы штанов. Выдержав секунд пятнадцать паузы, киборг начал говорить: — У меня для тебя есть две новости, Алмаз. С какой начать? — С хорошей, конечно! — Они обе хорошие. — Тогда с первой. — Ты волшебник, Алмаз. — Эмм... — От непонимания того, комплимент это или оскорбление, цыган ещё больше съёжился. — Круто, наверное... А какая вторая? — В то место куда ты спешил до нашей встречи, мы сейчас с тобой прокатимся на моём обновлённом домике. Ты ведь не будешь против?Верно, Алмаз? — Я и сам могу туда пройти, там пять минут ходьбы! — А на колёсах будет одна! — Сказал ему Люк, до боли сжав ему плечо. Полезай в кабину, друг... До места назначения обновлённая машина доехала не через минуту, а через двадцать. Однако связано это было отнюдь не с машиной, а с наворачиванием круга вокруг Эрфурта на скорости, близкой к максимальной. Несколько раз пристёгнутый ремнём к креслу пассажира Алмаз орал благим матом когда машина едва не вписалась в ржавые остовы машин и руины зданий, но когда Люк припарковался не в тихом и укромном местечке, а там куда собирался Алмаз, побелевший от страха цыган немного успокоился. — Ну вот мы и приехали... — Сказал киборг, доставая из кармана пиджака звенящий и увесистый пакет. — Хороший ремонт. Отстегнув от от себя ремень безопасности, Алмаз попытался ухватить пакет ловким движением руки, но сделать ему этого не удалось. — Не торопись, Алмаз. — Сказал Люк, тыча ему пальцем на происходящее за лобовым стеклом действо, где два чудом уцелевших среди окраинных руин десятиэтажных зданий были облеплены всем цыганским кварталом Эрфурта. Мужчины, женщины и дети расчищали от мусора подъездные дороги к домам, а внутрь зданий заносили предметы мебели, посуду, напитки и еду, которая прямо сейчас готовилась на передвижных армейских кухнях у подъездов и в кухнях автодомов. — Сначала поведай мне о том, что весь твой табор здесь забыл... — Кино здесь скоро будет... — Неохотно ответил ему цыган. — Кино? — Скривился Люк от удивления. — Кино. — Развёл руками цыган. — Какое к чёрту кино, Алмаз? — Ты видел колонну тех зелёных муделей? — Ты про кочевников, что-ли? — Про этих самых, да. — Допустим, да. — Развёл руками Люк. — И что с того? — На выезде из города их ждут кое-какие неприятности. — Тоном заговорщика прошептал ему Алмаз, на что киборг скривил в улыбке свои стальные зубы. — Так ты ещё и предсказатель, мой цыганской друг!