***
Чуя и Альбатросс переобувались, как вдруг Накахаре стало любопытно: — Это и есть твои Флаги? Вас трое, что ли? — Нет, у нас ещё два человека. Первого зовут Айсмен, а второго Док. — Айсмен и Док? Ну, а если не секрет, можешь про них рассказать? — Чуе было интересно узнать про тех, но и, конечно, желательно про Пиано и Липпманна. — Для начала вкратце могу сказать про всех, — начал Альбатросс. — Пиано, или можно как Пианист, — он наш главный в компании Флагов, ходит в музыкалку, играя на пианино, но иногда может психануть из-за нот или если ему мешают люди. Липпманн —это ещё тот артист, ходит в театралку ещё с четырёх лет. Все девушки хотят именно с ним только из-за его красоты. А я шипперю Пиано и Липпманна, так как они вместе всегда, будто скрывают что-то. Всё-таки это не важно!!! Айсмен — любитель покурить, да и он сам говорил, что жизнь без сигарет — это беда. Когда ему грустно, то он может закурить. Помню, как его много раз палили, но ему пофиг на эти замечания. Он любит курить и всё. Док — он в нашей компании странный, но, как говорится, крутой чел. Не часто он ходит в школу из-за того, что болеет. Бывает такое, что он учится на дистанте, а потом придёт в школу на несколько дней или недель. Всё равно он с нами всегда. Ну, и я, конечно, в этой компании. Накахара на него посмотрел, а потом ответил: — Ну, интересно. Было прикольно с ними познакомиться. — Хе, я всегда знал, что тебе понравятся мои рассказы. — Фффф, ладно, пойдём, а то скажут, что мы опаздываем, — сказал Накахара, идя по коридору.***
На перемене Чуя и Альбатросс шли к Флагам. Накахара сам думал о них, может, будут такие же конченные или странные, как, например, в старой школе. Да, там были ещё те козлы, только и спрашивали у рыжего парня всякую херню. Некоторые ученики пользовались запрещёнными веществами и препаратами, такими как травка или наркотики. Хорошо, что Чуя там больше не учится, а то если бы остался, то был бы таким же ужасным и мерзким. В глубине души и правда чувство такое, что он ощущал во Франции. А сейчас будет также? Оба парня остановились около класса, тот только постучал, и им открыл парень с белыми волосами, это был тот самый Пиано, о котором говорил его одноклассник. Своей блестящей улыбкой он улыбается: — Всё же пришёл, это радует, — он увидел Чую, рыжий посмотрел куда-то в сторону. — Даже привёл своего друга, это тоже радует, Альбатросс. Проходите, — впускает в помещение. Они заходят внутрь. В помещении было много стеллажей с книгами, интересно, хоть кто-то знает об этом месте? Видно, что никто не появляется, а лишь они одни тут собрались. Накахара увидел всех, те сидели на просторных диванах чёрного цвета. Альбатросс первый начал разговор: — Чуваки, привет! — Здравствуй, Альбатросс, всё-таки привёл своего… — произносится нежный голосок беловолосого, после чего он смотрит на Накахару. Почему на него так смотрят? Ему не понравился внешний вид парня, или что? — Друга, — закончил он свою реплику. — Это точно, он со мной учится, типа мы с ним одноклассники, он много всего интересного рассказывал. Вот, и я решил его сюда привести, — объясняет лениво одноклассник Чуи, при этом потянувшись. — Это хорошо, — ответ от Пиано. — Ты же Чуя Накахара? — обращается он к Накахаре, отчего тот сглотнул комок в горле. Только интересно, он только недавно узнал, что его так зовут, или что? Наверное, Альбатросс всё рассказал. — Да, меня зовут Чуя Накахара. — Рад познакомиться, а меня зовут Пиано или Пианист, как тебе удобно. Чуя слышал от него лишь чуть-чуть женственности, он сам не знал, почему. Сам он на вид как девушка выглядел, интересно, все также думают? Но сейчас не об этом! — Хорошо, Пиано. Рядом с Пианистом сидел Лиммпанн, он слегка улыбался. От чего же? Его улыбка была как у какого-то актёра, сыгравшего лучшую роль. Да, точно, он же актёр по словам Альбатросса. Накахара запомнил все его характеристики. — А меня зовут Липпманн, Чуя-кун, — произносится голос актёра, после чего он вновь улыбается тому. — Очень приятно познакомиться, Липпманн. «Ха, всё-таки и правда говорил Альбатросс. Все девочки бегают именно из-за такой улыбки, если считать, что он как вылитый принц из какой-то сказки. Ффф, Боже, ладно, не буду об этом думать». — У нас ещё есть один человек… Так, стоп, Альбатросс, а где же Док? Он говорил, что сегодня придёт? — Я видел его, он придёт сейчас. Просто он пошёл сдавать зачёты по биологии, ты же знаешь, он обожает этот предмет, ну, и дополнительные сдаёт, — сказал Альбатросс, подтолкнув локтём Чую. — А?! Ты офигел, чего ты в меня тыкаешь? — резко прорычал Накахара, его синие глаза заблестели от злости, а сам он держал ткань рубашки. — Эй, эй, полегче, чуваккккк. Я в тебя тыкнул, чтобы хоть что-то начал говорить, а то молчишь как рыбка в воде. — Мог бы сказать, а не тыкать, — он отпустил ткань рубашки. — Слишком злой ты какой-то, Чуя, ты всегда такой? — вопрос от Пианиста. — Нет, меня просто раздражает, когда в меня тыкают. У них самих же есть языки, могут хоть сказать нормально по-человечески. — Вот как. В каких моментах ты ещё злишься? — Ну, если вокруг одни идиоты. И когда одну лапшу на уши вешают, — ответил Накахара. — А если серьёзно, приведи мне пример, в каком моменте ты был зол? — задал вопрос Пианист, пожирая своим взглядом Чую. Тот только задумывается, а потом отвечает: — Мой старший утверждает, что надо быть привлекательным, или ты должен одеваться, как настоящий мужчина, а не как какой-то бомж. Бесит. Или когда был случай, что я со своим характером и бубнежом не найду друзей. Ну, если сказать по правде, то он говорил одно и то же правило: «Старших надо уважать». А сам не может найти красивую девушку, хотя если это и произойдёт, то я только буду рад. Не будет он мне больше ебать мозги. Все внимательно слушали Накахару. Липпманн тоже сказал: — Чуя-кун, ты же знаешь, что в каких-то моментах старший брат может быть прав. Я не говорю, что ты не прав. Если ты думаешь, что если он найдёт кого-нибудь, то ты будешь рад именно по той причине, что от тебя отстали. Правильно я говорю? — Да, именно так. Не хочу, чтобы мне говорили «Чуя, ты должен одеваться нормально. Иметь идеальный характер, чтобы хоть кому-то понравились твои качества. И там бла, бла, бла, бла». — Уф, да уж. Не знаю, мне кажется, что не важно, как ты выглядишь. Всё равно, это решение твоё. Вдруг открывается дверь, а на по пороге стоит парень с чёрными волосами, он был грустный чуть-чуть. — Всем привет, ребят, — помахал он медленно рукой. «Значит, это и есть Док? Но выглядит весьма странным на вид». — Здравствуй, Док, как у тебя дела? — Нормально, вот мне даже капельницу недавно ставили, так что вот так, но всё-таки мне говорят, что я больше не буду ходить в школу, а только на дистанционке. — Оу, если это точно произойдет, то без тебя будет грустненько, Док, — сказал Альбатросс, глядя на того. — Это точно, — грустно ответил Док, при этом мяв свои руки, всюду заклеенные пластырями. Неожиданно он увидел рыжего парня, слегка улыбнувшись ему: — Здравствуй, ты же у нас новенький? — Да, меня зовут Чуя Накахара, — поклонился он, а Док продолжил: — А меня Док, очень приятно. Красивое имя у тебя. Кстати, могу сказать, что обозначает твоё имя. — Моё имя? Хах, ну давай, говори, — пробубнил Чуя. — Имя «Чуя» обозначает «быть внутри», а фамилия «Накахара» — «внутри равнины». — А… Ладно, понял.***
Проходит несколько минут, все общались на разные темы. Но неожиданно появляется неприятный запах, и Пиано уже понял, кто это. Он повернулся, увидев парня, стоявшего около открытого окна открытого и курившего сигарету. — Айсмен, как ты здесь оказался? — спросил Пианист, глядя на того, а тот только посмотрел на него, закуривая. — Ну, я давно здесь, — ответил он. — Когда ты успел? — Ну, я был на крыше, размышлял о чём-то, — проговорил Айсмен, выкинув сигарету в окно. — Ты знал, что курить вредно? — начал Липпманн. — Хмм, дай-ка угадаю, сколько раз тебя палили? Тебе не страшно, что про это твоим родителям будут говорить? — Меня столько раз полили, что уже и не сосчитаешь. Но мне всё равно, я всем говорю, что я уже бросил. У меня просто привычка такая уже. — Понимаю тебя, Айсмен, но всё-таки ты хоть не каждый день или каждую минуту кури. Вредно же, — в разговор вмешался Альбатросс. — Я не мо-гу, — по слогам сказал Айсмен. — Кстати, к нам пришёл новенький паренёк? — Ага, это мой друг, мы с ним учимся в одном классе. Вот, только вчера перешёл к нам. Хы~ — Оу, а как его зовут? — Чуя. Чуя Накахара, — назвал своё имя рыжий. — Очень приятно, я Айсмен, — тот достал жвачку из кармана брюк, закидывая две в рот и продолжая говорить: — На вид ты пацан хороший, но сам расскажи о себе что-нибудь, а то я сам ничего не знаю о тебе. — Я почти всё своё детство был во Франции, а потом переехал в Японию из-за обстоятельств моего старшего брата… — Старший брат? — перебил тот. — А напомни-ка мне, как его зовут? — Ффф, Поль Верлен. — А? Ладно, подумал о другом человеке. Извини. — А зачем извиняться-то? — не понял Чуя. — Да так, забей. — Ладно… Пиано пару раз хлопнул в ладоши, это действие обозначало, чтобы все замолчали. — Итак, что я могу сказать по поводу нашего новенького. Все должны уважать друг друга. Все же меня поняли? — улыбнулся он, и всем почему-то стало стрёмно из-за его улыбки. — Да, поняли, — ответили все. Вот прозвенел звонок. Все попрощались и разошлись по урокам. Альбатросс, Чуя и Док шли неспеша, молчали. Но вдруг первым начал Док: — Ребят, я пойду к себе, так что удачи вам, — его руки дрожали. — Док, всё хорошо? — спросил Чуя, глядя на того, тот только кивнул. — Не переживай, это из-за того, что нервничаю, — пояснил Док, слегка улыбнувшись, а потом уже начал уходить, как напоследок вдруг сказал: — Чуя, а ты хороший. Очень приятно, что ты пришёл к нам. — Ааааа, — тупит Накахара. — Спасибо… Док уходит. Альбатросс и Чуя идут, а сам блондин усмехается. — Чего усмехаешься? — Да так… Это очень классно, что все только рады, что ты с нами! — Эх, ну да, это радует. Но всё-таки я удивлён, что у вас тут все нормальные, — проговорил Накахара. Альбатросс посмеялся. Они оба уходят на урок.