«Одни объятия вместо тысячи оскорблений»

Если раньше платоническая любовь для Лёши отзывалась мелкими коликами где-то в глубине сердца, то тема сексуального влечения оказывала куда большее удивление. Казалось бы, что такого: людей тянет друг к другу, они хотят приносить и получать удовольствие, однако не привитая никем любовь и изощрённость детского дома произвольно заняли роль тех самых причин, из-за каких проявилась подобная травма. Юноша не разделяет желания сверстников, искушённых взрослой жизнью. И глядя на девушек, даже симпатичных, он находит их лишь интересными личностями, с которыми можно побеседовать вне статусов. Так и Рита — прекрасная подруга, отличный слушатель и помощник, пусть и иногда капризная. Марина, одноклассницы, девочки младше — всё без зазрения совести оказывали знаки внимания, однако получали в ответ не больше улыбки. Кирилл Гречкин — открытие года, растопившее многовековые глыбы льда и высвободившее наружу настоящего Макарова, какой долгое время прятался от мира за плотными стенами. Его обаяние, темпераментность, умение найти язык с кем угодно, даже если он остёр и способен выбросить абсолютно невообразимые фразы, завлекли сироту, стали своего рода пагубной привычкой. Аксиома — человек не может жить без кислорода — обрела иную форму. Волей-неволей хотелось чаще слышать хрипловатый голос, обретающий интонацию только при необходимости. И, когда эта иголка буквально приросла к девственной коже, староста сдался, поддался навстречу судьбе. Ноябрь — месяц трудностей. По началу казавшиеся идеальными отношения не предвещали сложностей: нежные объятия, долгие и мимолётные поцелуи, долгожданные встречи дарили, да и сейчас дарят, светлые воспоминания, которые можно мысленно пролистывать и испытывать впечатления от них заново. Проблема с наркотиками рано или поздно вылезла бы наружу самостоятельно, нанося удар исподтишка. Днём раньше, днём позже — никакой разницы, она, так или иначе, есть. Лёша старательно избегал подобных табу-тем, считая, что его лично это никогда не коснётся. Так, в общем-то, и случилось, только затронуло уже близкого человека, любящего развлечься белым порошком или обычной травкой. Невольно перед глазами встаёт картина ночного первого сентябрьского дня, когда пришлось вытаскивать массивное тело на улицу и следить, как бы не произошло что-то серьёзное. Отчётливо запомнились ядовитые слова, брошенные по ветру Кириллом, какие идут вразрез нынешнему образу: «Ты крутишься среди тех, кого не достоин. Что такого Разумовский приметил в тебе? Невинные глазки? Или ты ныл о несчастной судьбе?». Держать обиду — глупо, учитывая количество прошедшего времени, однако иногда отчётливо создаётся ощущение всесторонней лжи. Разве после такой накалённой ситуации его смогли полюбить, увидеть другим? Юношу столько раз тыкали носом из-за зазнайства, что постепенно куратор начал верить каждому встречному. Илья и Саша ссылались на тупость старших, которые сами ничего не добились, пользуясь средствами родителей. Сложно определить, кто прав: либо общество, либо эти двое —или трое. Начало декабря знаменует новый этап для обоих школьников: Гречкин отказывается от употребления тяжёлых веществ—почему-то остаётся уверенность в наличии лёгких наподобие травки,—а Макаров пробует говорить о проблемах открыто, по крайней мере второй половинке. Медленными шагами они подбираются к сути понятия «любовь» — жгучая смесь, держащаяся благодаря надёжной опоре, какую сами и образуют. Окончание первого зимнего дня врезается молотком, оставляя ощутимый след на корке мозга. Прильнувшее желание переступает всевозможные границы, из-за чего крутится одна и та же пластинка. Староста не знает, удастся ли ему преодолеть собственный страх и продвинуться дальше. Однако какое развитие без устранения недостатков? Вопрос, естественно, риторический. «Мажорчик» успешно сдаёт итоговое сочинение, что несказанно радует младшего, пусть и отчасти расстраивает. Ввиду обильного количества домашних работ, тренировок и прочего дерьма, на которое он подписался, формальные встречи с двумя двенадцатиклассниками его хоть как-то развлекают. Альберт больше не кажется насупленным идиотом, какого будто жизнь обделила; ему удаётся постичь азы алгебры, запомнить формулы прошлых классов и уметь их применять. В ответ каждой похвалы спортсмен лишь раздражённо хмыкает, скрывая улыбку. Гречкин же, припоминая недавнее, держится молодцом, изредка осыпая мальчишку поцелуями. Они не несут какого-то пошлого подтекста: скорее жест заботы, вызывающий жжение в районе груди. Дни несутся быстро, сменяясь один за другим как плёночная лента для старой камеры. Постепенно подкрадывается долгожданное окончание соревнований по баскетболу, установленное на середину декабря. С момента оглашения точной даты Илья прямо-таки завёлся проводить ежедневные занятия, делая приоритетом закрепление старых выверенных техник. Команда проводит порядка трёх часов, гоняя мяч и играя друг против друга. Лёша помогает скорректировать тактику, за основу беря предыдущие матчи. Двенадцатиклассники не такие уж и хитрые: их преимущество заключается в росте, способствующем грамотно держать линию защиты. Возвращаясь вечером к себе, староста устало падает на кровать, прикрывает глаза и отдыхает минут пять максимум, морально готовясь закрыть учебные долги. Радуют только сообщения Гречкина, наполненные фотографиями с котиками и подписями «мы» и «ты». Диаметрально противоположный человек тому осеннему — злобному и пакостливому. Может это всё был сон и не существовало другого Кирилла? Или, наоборот, сейчас жизнь — чья-то странная фантазия? Подобные вопросы самовольно мучают разум, мешая сосредоточиться на чём-нибудь конкретном и полезном. Занимаясь в десять часов вечера английским, который вызывает меньше проблем, чем остальные предметы, но габаритнее по масштабам, Лёша лениво крутит пальцами ручку, параллельно отвлекаясь и просматривая «Вместе». Перед взором показывается недавний пост Риты, наполненный фотографиями и видео с минувшего концерта. Среди прочих лиц мелькает и сам сирота, где-то стоящий неподалёку, где-то улыбающийся во все тридцать два. Изображения сделаны за пару дней до их ссоры, отчего совесть неприятно скулит. Пару раз появлялось желание написать девушке и извиниться, попробовать объяснить ситуацию, однако негласная причина останавливала его. Юноша, задумавшись, вздрагивает, когда раздаётся звук пришедшего сообщения. Илья непрерывно спамит, смешивая заглавные и прописные буквы. «АЛЛо» «Скоро бал ты же пОмНиШь?» «Нам нужны шмотки» «Сделаем исключение и отменим одну тренировку ради этого» «Макаров будешь и дальше игнорировать я твоему бойфренду напишу» Сирота хмыкает, пролистывая диалог и наконец отвечая, решив не раздражать друга; дух перехватывает от слова «бойфренд», которое кажется неуместным. «он тебя нахер пошлёт» «Я его нахер пошлю, без обид» «к чему такая спешка? ещё больше двух недель до бала» «Если ты не заметил, вчера был ноябрь. Не буквально конечно» «на выходных тогда?» «На выходных. Лизу тоже зови, ей че-нить присмотрим» «а оплачивать это добро кто будет?» — финансовая составляющая — одна из щепетильных тем, задевать которую рискованно, особенно когда дело касается сестры. «Я позабочусь, не парься. И без лишних но» «я не могу принять это даром» «Знаю. Поэтому поможешь мне м следующей проверочной по геометрии. Я НИЧЕГО не понимаю» И Лёшу условие устраивает: услуга за услугу. Он довольно откидывается на спинку стула, вытягивает руки в воздух и прошибает стену взглядом, устремлённым далеко, оттого и неизвестно куда. Всплывают навязчивые образы Кирилла, одетого до невозможности красиво — хотя это его обыденное состояние. Вряд ли удастся переплюнуть «мажорчика», но возможно получиться соответствовать своему новому статусу. А пока впереди ждёт долгая ночь, посвящённая домашнему заданию. *** Гром стоит возле фасада школы, ногой пинает камешек и краешком глаз заглядывает в окна без всякого интереса к содержимому. Приоткрывшаяся главная дверь привлекает внимание, а сухая улыбка самостоятельно натягивается при виде живого — даже не покалеченного — Макарова. Следом выпархивает его друг Илья, с каким мужчина познакомился ещё год назад; Игорь радостно одобрил кандидатуру, посчитав парня одним из адекватных среди прочего богатого сброда. Саша ехать отказался, сославшись на завал по нескольким предметам, пусть и резко отклонив предложение Лёши о совместном решении проблемы. Двое друзей давно пришли к выводу, что третий скрывает какую-то тайну, про которую знает только он один. Давить и выпытывать информацию смысла нет, посему приходиться просто находиться рядом, ведь порой бывает достаточно и этого. —А чего только вдвоём?—школьники жмут плечами, залезая внутрь машины. Им и самим хочется знать причины такого неузнаваемого поведения. Гром занимает водительское сидение, включает первую попавшуюся радиостанцию и трогается с места. В салоне пахнет мускусом, что уличается почти сразу: раньше майор дай бог откроет окно, дабы проветрить душное помещение.—Ну что, как учёба, мелочь? —Потихоньку. Долги закрываем, вот Саша и отвалился,—старший хмыкает.—В следующую пятницу финальный матч по баскетболу. Играем против двенадцатого. Придёте посмотреть?—Илья изучает зеркало заднего вида, находит выразительные глаза Игоря и ждёт ответ. Тот молчит минуту и только потом неоднозначно кивает головой. —Постараюсь. Как там наш Гречкин? Не чудит ничего?—Лёша порывается ответить, однако вовремя себя останавливает, боясь ляпнуть лишнего. Никто, кроме близкого друга, не знает об их отношениях, а скажи о таком неожиданном событии Грому — получи цепную химическую реакцию. Спортсмен под боком усмехается, чем вызывает недоумение.—Он всё-таки беспредельничает? Рано или поздно доиграется,—руки сильнее стискивают руль. —Да нет же,—вмешивается сирота, пытаясь придумать достойную отмазку вместо «мы встречаемся» или «мы всего лишь обнимаемся и целуемся по возможности»; лицо тут же краснеет, выдавая его с повинной.—Всё нормально. Он даже не хамит, просто иногда выпендривается больше обычного, но в целом мы почти дружим,—и где здесь ложь? —Тебя под дулом пистолета держали ради таких слов?—Илья прыскает со смеху, лицезря полный замешательства взгляд. Майор смотрит в отражение, вопросительно изгибает бровь, но поджимает губы, не решаясь узнать подробности взаимоотношений этих двух; вряд ли младший сознается, даже если ему угрожали. —Нет, конечно. —Просто, дядя Гром,—прерывает спортсмен друга, слегка наклоняясь вперёд в проём между двумя сидениями,—они нашли общий язык. Неизвестно, правда, какого характера,—Макаров бьёт того локтем по рёбрам, отчего тело механически сгибается, а стон застревает на пути к своему воплощению.—Ну вы же знаете Лёшу, он у нас со всеми душечка. —Вот об этом я прекрасно осведомлён. Дальше они соблюдают негласную тишину: Илья кому-то охотно строчит сообщения, Гром внимательно глядит вперёд, иногда ругаясь благим матом, когда проезжие нарушают правила, вылетая на встречку, староста упирается зрачками в пейзаж и понемногу прикрывает глаза. Находясь между сном и реальностью, юноша видит блеклый образ Кирилла, расположившегося там же, где сейчас сидит водитель. Знакомая картина, из-за которой взор мутится, будто на аттракционе. «Музыка становится спокойнее и тише, свет выключается, и они оставляют в забытье эту реку, а также то, что происходило возле неё». По праву их река, хранящая гораздо больше, нежели обычные препирательства под лунным светом. «А мне ты таким нравишься больше» — роковая фраза, произнесённая то ли от безнадёжности, то ли от желания, превозмогающего эффект наркотиков. Стала ли она побуждающим действием, какое раскрыло «мажорчика» с новой стороны? Лёша знает точно, что та далёкая сентябрьская ночь зерно, впоследствии разросшееся до немыслимых пределов. И, без всякого сомнения, Макаров хотел этой связи в любых её проявлениях. Ещё тогда его потянуло тонкой ниточкой навстречу безбашенному парню, который инерционно сделал то же самое. До нужного торгового центра машина добирается спустя полтора часа. Игорь отпускает школьников восвояси—сам отправляется искать ближайшую точку шаверны, дабы отведать долгожданный завтрак,—и школьники заходят внутрь одного из элитных магазинов северной столицы. Сирота сжимается, глядя на изысканную одежду, сделанную в какой-либо части Европы опытными дизайнерами. Ткани буквально кричат о своих ценниках, а продавцы-консультанты сжирают глазами, мысленно вопрошая «откуда ты здесь взялся, малый». Илья витает среди вешалок, бегло оглядывает содержимое, здоровается с кем-то по пути, уточняя наличие той или иной вещи. Сотрудники — отзывчивые, вежливые — делают всё, чтобы продать товар, перечисляя множество плюсов. Друг останавливается возле стенда, пристально осматривает пиджак и показывает на него пальцем. —Сейчас соберём тебя, у Гречкина аж челюсть отвалится. Лёша закатывает глаза от подобного заявления, но всё же старательно подходит к выбору одежды. Благодаря социальным пособиям, выплатам «Семирамиды» и материальной поддержке Грома с Разумовским, какие оказали особое внимание в отношении данного вопроса, он не бедствует и может позволить себе купить необходимое, пусть и большая часть уходит Лизе, которая, по его мнению, заслуживает лучшего. Теперь у куратора лежит скопившаяся сумма, ждущая свой золотой час. Они плутают, советуются друг с другом, проводят порядка сорока минут, выбирая лишь верх, позднее переходя к низу. Макаров, горящий желанием удивить двенадцатиклассника, составляет костюм из чёрно-белых оттенков: светлые брюки и пиджак, а также тёмная рубашка, контрастирующая на фоне вычурного мрамора. Спортсмен одобрительно кивает и добавляет ехидное «ну жених», как обычно говорят мамы и бабушки. Оставив друга и дальше шнырять по магазину, юноша отделяется, решив наконец осуществить задуманное. Он присмотрел заранее ближайшие пирсинг-салоны, потому без траты времени добирается до него, называет фамилию, оставленную для брони, и проходит в глубину помещения, где украшенная татуировками девушка интересуется пожеланиями. Ещё после бала-маскарада, когда староста предстал перед всеми «рокером», ему понравилась ненастоящая серьга в форме креста, закреплённая зажимом ради увеселения Кирилла, какому явно забавно наблюдать за маленьким подражателем. Пора воплотить ту детскую забаву, сделав её своей личной неповторимой деталью. Процедура проходит быстро и безболезненно, и мастер что-то высказывает про нежную кожу, в конце одаривая мягкой улыбкой. Вернувшись к машине, у которой уже собрались Гром и Илья, Лёша подмечает их удивлённые взгляды, бросает незамысловатую фразу и занимает заднее сидение, довольствуясь реакцией. Ну точно копия Кирилла. *** Пятнадцатое декабря — долгожданная дата, какую обсуждали не только любители баскетбола, но и ученики, далёкие от сего мира. Игроков официально снимают с занятий, дабы в последний раз потренироваться и обсудить стратегию, исключая вероятность проигрыша. Илья, будучи капитаном команды, проверяет состояние напарников, их работоспособность, необходимость замены кого-либо и, только задав миллион вопросов, успокаивается. Волнение буквально написано на его бледном лбу, из-за чего остальные подхватывают аналогичное настроение. За выделенные полтора часа они проводят энергичную разминку, пробегают несколько кругов, обсуждая незамысловатые темы, помогающие разрядить обстановку. Лёша занимается в своём темпе, изредка оглядывая друга, который скрупулёзно прогоняет тактику, выискивая неточности. Внутренне юноша прекрасно ощущает всю тяжесть сегодняшнего дня: событие, к какому они долго готовились, превозмогая собственные силы. Прошлый год, по великой удаче или случайности, забрали старшие, несмотря на неплохую статистику младших. Их команда содействовала исключению слабых, кто под большим сомнением смог бы попасть в финал. Схожая ситуация происходит и с ними, перед конечной, где существует только два исхода. Альберт ещё около трёх месяцев ходил задрав нос, всячески напоминая о поражении. Илья стал суровее—первоочерёдно к себе,—а потому целью поставил неизвестный идеал, достичь который вряд ли возможно. Макаров покидает вереницу напарников, подходя к капитану. Тот стоит ссутулившись, напряжённо изучая одну точку. Пару щелчков перед глазами приводят его в сознание. —Что-то не так? —«Не показывай страх соперникам, иначе они будут знать твои слабости». Твоя фраза,—впервые она прозвучала, когда состоялся дебют сироты как нового игрока команды. Тогда спортсмен успокаивал любыми способами, заряжая своей космической энергией.—Мы ведь выиграем, ты же понимаешь? —В прошлый раз говорилось то же самое, а по итогу..? —Прошлое — твой враг,—парень хмыкает, складывает руки на груди и иронично отвечает: —И это мне говорит человек, чьё настоящее — Гречкин? Упаси господь. Друзья препираются в сторонке, проматывая последующие сотни секунд забавами, отчего из головы с концами вылетают негативные мысли. Только когда на замену приходят старшие, подсознание куратора кричит — нет, вопит — от ужаса. Он не боится за Альберта, который будет господствовать и именовать себя «королём площадки», не волнуется за Кирилла, которому, мягко говоря, плевать, не беспокоится за Илью, который так и так закончит баскетбольную карьеру через год-два; ему страшно, что это перечеркнёт крестом его будущее, какое хочется связать с любимым школьным хобби. Лёша успел сделать спорт частью своей жизни — неотделимой частью, куда выливаются эмоции. Разумовский пробовал подать руку помощи, но получал категоричное «нет». Ведь так хочется всего добиться самому, без стороннего вмешательства. Если ему не поверили единожды—при поступлении в «Семирамиду»,—то он продемонстрирует силу как остальным, так и себе. Спортзал заполняется учениками, преподавателями, даже журналистами и особыми гостями, в том числе частым спонсором — создателем «Вместе». Толпа оживлённо шумит, переговариваясь насчёт предстоящего матча. Как обычно, финала удостоились две сильнейшие команды, противостоящие друг другу со средней школы. Многие застали тот период, а потому уже какой год следят за происходящим, как за сериалом. Некоторые делают ставки, выдвигая своих кандидатов вперёд. Макаров следит издалека, окидывая взглядом собравшийся народ; его зрачки случайно находят Лизу, сидящую подле Грома. Она широко улыбается, когда рядом проходит уже переодевшийся Гречкин, отвечающий взаимным кивком и таким же ослепительным жестом. Майор наверняка воспринял незамысловатый диалог за личное оскорбление, отчего иголки дикобраза встают дыбом. «Мажорчик» лишь хмыкает, присоединяясь к своим. Настырные небесные глаза пристально заглядывают в потемневшее неспокойное море, даже издалека гипнотизируя непристойной красотой. Илья пихает локтем, возвращая друга на землю; подмечая лёгкую дымку, он усмехается, забавляясь минутной заминкой. Директор, как и положено, встаёт посередине помещения, берёт микрофон и начинает голосить, извещая каждого присутствующего, что «сегодня проходит финал по баскетболу между командами двенадцатого класса и одиннадцатого, на который лично приехали представители лучших команд России, дабы выбрать себе потенциального игрока». Староста громко сглатывает, ощущая дрожь, парализовавшую всё тело. Лица вставших мужчин, поздоровавшихся и пожелавших справедливой победы, узнаваемы для особых фанатов данного вида спорта. Здесь и тренер сборной России, и менеджер европейской лиги, и американские дипломаты, загадочно шепчущиеся между собой. Капитан ободряюще хлопает по плечу, незаметно наклоняясь. —Кто мне там о страхе говорил?—рука произвольно образует кулак, готовясь прикоснуться к чужому телу, уж слишком расслабившемуся после непродолжительного нытья.—Да забей, мы не уйдём без выигрыша. Всё просчитано, их тактика — не новинка, а у нас люди подтянутые по сравнению с прошлым годом. —Только вот они умолчали, что пригласят спонсоров. Это же такой шанс, понимаешь? —Тебя точно заметят,—слабо улыбается Илья, когда на них направляют камеру. Закончив озвучивать формальности, судья перечисляет стартовые составы обеих команд, приглашая их занять отведённые позиции. Взгляды Альберта и Ильи сталкиваются в мысленном бою. У них есть множество причин ненавидеть друг друга, оттого разгорается желание зарыть топор войны здесь и сейчас, выявив очевидного победителя. Появляется мяч, раздаётся свисток, и игроки приступают к первому периоду. Лёша мечется по полю, перехватывая инструмент и передавая его другим, придерживаясь ранее установленной тактики: силы сохраняют те, кто способен перевернуть ход за считанные секунды, перетягивая преимущество. Гречкин, как назло, оперирует младшим, намеренно мешая ему и предугадывая действия; запомнил, зараза. Макарову повезло иметь превосходную ловкость и проворность, которые порой могут спасти положение. Капитаны схлёстываются в личном сражении, оттесняя защитников и форвардов. Сирота, чувствуя зависший в воздухе вакуум, кидается с одного конца площадки на другой, повторяя те нелёгкие махинации, выученные за каникулы. Мяч оказывается у него, пока слева не появляется Кирилл, чьи уголки губ приподнялись при «внезапной» встрече. Сделав передачу крюком, староста любезно скалится, наблюдая реакцию старшего. Они мерят расстояние, считая доли сантиметров, разделяющие два мокрых от пота тела. Напарник перехватывает шар, огибает защитников и простой подачей забивает, получая два очка команде как раз, когда заканчивается период. Второй оглашается почти сразу, из-за чего игроки не успевают перевести дух. Зрители на трибунах подбадривают выкриками, образуя живописную картину, где смешались безграничная энергия и агрессия. Двенадцатиклассники, явно недовольные сложившимся, перешли к иной стратегии, которую их противники умело предугадали. Илья, подметивший неожиданную сдачу позиций со стороны Альберта, хмурит брови, мысленно производя возможные траектории, выбранные капитаном противоположной команды для успешной кампании. Парень подаёт сигнал Макарову, негласно требуя тому сместиться к дальнему кольцу, до куда планируется повести мяч. Куратор схватывает на лету видение ситуации, потому за пару шагов одолевает несколько метров и принимается издалека контролировать передвижение игроков. За прошедшие двенадцать минут старшие забирают шесть очков, тогда как младшие только три. Юноша окидывает взглядом табло со счётом, гипнотизирует оба числа и идёт отдыхать положенную одну четверть часа Гречкин подходит незаметно, но при том у всех на виду, не боясь показаться лишним. Радужки переполнены усталостью и неким чувством, определить какое так сразу нельзя. —Тебя это изматывает,—утверждает куратор, осушая бутылку с минеральной водой. «Мажорчик» долго размышляет над гипотезой, в конце концов кивая головой. —Я ведь не такой ярый любитель побегать и покидать мячик, забыл? Расслабляет ли это меня?—он ухмыляется, тоже пригубив жидкость.—Пятьдесят на пятьдесят. Есть вещи и получше для этого. —Например, наркотики?—Кирилл смотрит с любопытством, обуреваемый желанием прилюдно прикоснуться к своему запретному плоду. —Уверен, что помимо меня существует целая очередь, желающая отрезать тебе язык. Уж больно он много говорит. —Если бы тебе это не нравилось, мы бы сейчас здесь не стояли,—и мимолётное подмигивание перед третьим периодом. Двенадцатиклассник провожает сироту томным взглядом, предвкушая момент, когда они окажутся наедине. Илья повторно напоминает о заготовленный напоследок тактике, которая отдаёт поле прямиком в распоряжение Лёши, пока остальные будут держать оборону и выручать при необходимости. План быстро согласовывается, и звучит свисток, вызывающий мурашки как у болельщиков, так и у игроков. Альберт подаёт первым, встречается с двумя защитниками и перекидывает мяч приёмом через спину. Один из одиннадцатиклассников действует наперёд, обходит сзади и отнимает шар одним коротким движением. Макаров забирает инициативу, огибает площадку, уклоняясь от навязчивого центрового, и стремительно подбегает к кольцу, куда инструмент попадает с оглушительным ударом об пол. Он ловит радостные возгласы напарников, одобрительные взгляды профессиональных тренеров и откровенно довольную улыбку Гречкина, посланную не с целью поиздеваться. До развязки остаётся совсем ничего, а события сменяют друг друга за считанные секунды. Илья способствует заработку ещё пяти очков; Альберт старательно добивает своим ещё шесть, снова сравнивая счёт к началу заключительного — четвёртого — периода. Оставшиеся двенадцать минут они преследуют исключительно лёгкого форварда, зная, что тому доверена самая грязная работа. Лёше приходится всё чаще пасовать мяч другим, перебегая и занимая наилучшую позицию из имеющихся. Раз бросок — очки в пользу старших, два бросок — в пользу младших. Оглашается овертайм, предназначенный для финальной попытки. Капитан подбадривает напарников, даёт последние наставления и гордо марширует к своему месту. Дополнительные пять минут тратятся на борьбу за разницу. Альберт, Кирилл и Костя втроём окружают старосту, однако он стоит до победного, глазами высчитывая каждый миллиметр. Спорт — это не только физическая нагрузка, но и умственная; если ты знаешь математику, то имеешь преимущество. Прокручивая мяч между ногами, Макаров находит верное решение, отводит взгляд влево, имитируя ложное действие, а сам уходит вправо, передает мяч десятикласснику, добегает до кольца, попутно ловя мяч, и, сильно оттолкнувшись, прыгает, почти задевая рукой ободка кольца. В этот момент будто мир остановился: время, пространство, звуки. Через мгновение раздаётся пронзительный звук свистка, зрители разражаются аплодисментами, криками, безумным гулом. Лёша приземляется, следит за катящимся шаром, пытаясь осмыслить произошедшее. К нему уже подбегают друзья, трепещущие от восторга. —Поздравляем одиннадцатый класс! Алексей Макаров занимает сегодня первое место по количеству заработанных очков и приносит победу своей команде!—произносит директор, не скрывающий радость. Появляется и Лиза, обнимающая брата со всей любовью, и Гром с Разумовским, пожимающие руки подопечному. Дожидаясь, когда самые навязчивые отойдут, подходит Гречкин, улыбающийся так, словно принял нехилую дозу веществ. И от этого жеста теплеет на сердце, как если бы наступило лето.