Ataashi

      Пот заливал глаза, а дыхание начинало подводить. Пальцы сводило от постоянной концентрации на них магии, от чего броски заклинаний иногда выходили совершенно не туда, куда я целилась.       Битва с огром длилась неприлично долго. Слишком тяжело для твари, которая должна была действовать прямолинейно и предсказуемо.       Потому что Орда была рядом. Архидемон лично контролировал нападение, пускай так и не появился, и именно поэтому сражаться становилось всё труднее. Здесь не получится просто отойти с траектории движения — огр выставит руку и, в лучшем случае, оторвёт что-нибудь. Нельзя просто обойти его — тварь легко заметит, уставившись в упор своими чёрными, полными жажды смерти мелкими глазами.       Я заранее недооценила способности Архидемона управлять армией, и это нас почти погубило. Могла ведь предупредить, хотя бы догадаться! Но…       Вдруг вскрикнув, Алистер выронил подобранный с нижних этажей щит — огр ударил здоровенным кулаком слишком сильно и, отбросив парня в каменную раму окна, выбил ему плечо. За спиной монстра то и дело мелькала рыжая макушка Махариэль, но стрелять она почти не могла. Стрелы закончились и даже после повторного их использования, когда была возможность подбирать те, что не попали в цель или отскочили от толстой шкуры чудовища, уцелели не все наконечники, просто сломавшись.       Нерия и вовсе отключилась ещё несколько минут назад, потратив даже внутренние резервы на заклинания. Привалившись к порталу камина с сигнальным порохом, эльфийка бледной тенью лежала на полу, почти не дыша.       Одно радовало — огра мы-таки почти завалили. Стэн после того, как сменил Алистера и отвлёк монстра, особенно удачно подрезал огру связки под коленями, и тварь упала мордой вниз, но сопротивляться и опасно размахивать тяжеленными кулаками не перестала. Воодушевлённый Дюран, выбросив свой совсем сломанный молот, подобрал меч Алистера, который особенно и не возражал, пытаясь вправить в плечо, сидя около окна. Неудобное и слишком длинное для гнома оружие препятствием для принца не стало — Эдукан бодро носился волчком вокруг неподъёмной туши, нанося одно ранение за другим вместе со Стэном и разбрызгивая чёрную кровь по залу.       Не отрываясь от поддержки барьера над воинами, я краем глаза заметила, что Алистер, вспотев от боли и усталости, перестал возиться с плечом и теперь неотрывно смотрел на улицу. Его глаза расширились. Корпус дёрнулся, и парень спешно повернулся в мою сторону.       — Сигнал! — крикнул он через всё помещение, что за яростным рычанием огра едва было слышно. — Зажги огонь!       Я тотчас создала небольшой огненный шар на кончиках пальцев и, не сходя с места, бросила неверной рукой огонёк в жерло камина за моей спиной. Порох вспыхнул. Взвился столб пламени ввысь, через дымоход прямо под крышу, и небольшие окошки в куполе озарились алым.       Однако взгляд Алистера из взволнованного стал испуганным. Полным недоумения, недоверия и страха. Приоткрыв рот, Тейрин с трудом сглотнул и, будто не веря в то, что видит, удивительно удачно прямо в миг тишины произнёс:       — Войско Логейна уходит.       Вот и всё.       Так и рушатся надежды и доверие. С треском привязанностей и собственных костей.       Где-то на поле боя лежало бездыханное, изломанное тело короля Кайлана Тейрина. Рядом, как верный соратник и союзник, отомстив в бою с огром за смерть Его Величества, погиб Страж-командор Дункан. Пали Воины Пепла и их верные псы мабари. Пали последние Серые Стражи, оставив после себя зелёных новичков.       Но мы — мы были ещё живы.       Огр неожиданно взревел, как не ревел ещё никогда до этого, от чего по залу пронеслась страшная волна и дрожь. Он медленно и неотвратимо поднялся на ноги, а я с ужасом поняла, что тварь просто… регенерировала. Хреновы мутанты с хре́новой Скверной! Стэн и Дюран оперативно отошли от туши, приготовившись к новому раунду.       И дальше стало только хуже.       В это мгновение дверь на этаж слетела с петель от сильного удара. Второй огр, отлепившись от стены, разогнулся, тряхнув рогатой башкой, и, я могла поклясться, ухмыльнулся, оскалив ужасный частокол клыков.       Твою-то ёбанную мать.       — Ты же замуровала подземные ходы, так откуда они?! Аргх! Сучий потрох! — Айдан взмахнул мечом, разрезав надвое особенно шустрого генлока, опасно подобравшегося с фланга.       — Они прорвались в крепость через армию короля! — Алистер нашёл в себе силы подняться, и принял меч от Дюрана. Гном тут же нашёл себе новое оружие, подобрав у мёртвого солдата ещё один клинок. — Нужно уходить!       — Не выйдет, — Лина, отпрыгнув от гарлока, оказалась рядом с нами. Медные кудри окропились багряным, а один её глаз уже не видел, залитый кровью из раны на голове. — Единственный выход перекрыт.       Хуже ситуации не придумаешь. Стоять и ждать чудесного спасения? Бороться до последнего вздоха? Или защищаться, пока сознание и жизнь нас не покинут? Я выбрала последний вариант, скастовав один барьер на всех, кто подошёл достаточно близко. Это резко перенесло заклинание с нескольких целей на одну, что позволило сэкономить и так почти закончившуюся энергию.       Вот только рассинхрон в команде очень не вовремя дал о себе знать. Махариэль, завидев относительно целую стрелу на полу, метнулась к ней через барьер. Никто и окликнуть её не успел, как один из огров поймал её.       И раздавил бедняжке голову одной лишь ладонью, отбросив тело в стену.       Я даже смотреть не стала, боясь того, что увижу. Смерть. Кровь. И то, что осталось от Лины Махариэль. Дюран сплюнул в сторону, выдав какую-то неповторимую конструкцию на гномьем, и в голосе его звучала ярость и печаль.       Понадеявшись, что на этом твари от нас отстанут, из толпы издевательски неспешно приближающихся порождений прилетел сгусток кислоты. Снаряд эмиссара легко пробил мой барьер, будто его и не было вовсе, и угодил прямо в Айдана.       С шипением и вонью заклинание проело сначала доспех, а затем и кожу с костями.       Айдан Кусланд умер, успев лишь вскрикнуть.       Почему.       Почему это происходит?       На следующий снаряд, не давший и секунды передышки и шоку, я целенаправленно перехватила чужое заклинание усилением барьера в одной точке, и в этот раз защита выдержала, но с ощутимым трудом. Лопнув, будто мыльный пузырь, тонкая плёнка еле успела восстановиться. Смекнув, что к чему, лучники ужасно медленно, устрашая, отправили в нас стрелы, и там, где барьера не осталось, мы оказались уязвимы. Стэн взмахом меча отбил несколько стрел, Алистер, дёрнув на себя бессознательную Сурану, прикрыл щитом и Дюрана, а я спешно спустила барьер перед собой и присела, сжавшись за ненадёжной, как оказалось, защитой.       Порождения тьмы поумнели. Стали сильнее. Архидемон однозначно был где-то совсем рядом!       И это пугало.       До ужаса, до трясущихся рук и спёртого дыхания.       Так ведь не должно всё закончится!       Оглушительный грохот отозвался звоном в ушах.       А… Нет. Это разбились стёкла и купол башни. С треском и немелодичным дребезжанием осколки пробарабанили по барьеру, по щиту и Асале, а каменная конструкция весом в несколько тонн рухнула прямо на кучу порождений. Затем в зал с улицы ворвалось страшное, ярко-солнечное пламя, заживо сжигая тех тварей, что чудом уцелели. И через пыль и дым, через завесу огня и ночной темноты я увидела то, что в здравом уме не нафантазируешь.       Огромная алая морда и четыре белоснежных рога с кроваво-красными кончиками на них.       Дракон.       Огромный. Великий Дракон.       И не Архидемон.       Его передние лапы раздробили когтями камень, намертво вцепившись в стену башни, а задние терялись в темноте ночи, изредка скребя где-то на внешней стороне нижних этажей.       Величественностью момента насладиться не удалось. Порождения тьмы даже при появлении более свирепого противника не успокоились, и, пробив преграду, снизу повалили новые твари. Так ещё и оба огра, даже опалённые и горящие, встали на ноги и опасно закачали рогатыми башками, нацелившись на нас.       Сколько бы их не сжигай, они не остановятся.       Если только их не задержать.       С мига, когда дракон пробил купол, я всё ещё деталь за деталью анализировала происходящее. И видела один единственный выход.       У Дюрана нет оружия, и чужой меч снижает его подвижность и силу. Сурана до сих пор без сознания и вряд ли очнётся в ближайшее время. Алистер совсем плох, и вторая рука могла держать лишь щит. Стэна же просто разорвут на части, пускай и не сразу, но он нужен. И не только мне и моим корыстным планам, но и в бою против Пятого Мора.       — Забирай их, — отбросив последние сомнения, я обернулась на Флемет. Дракон склонила голову, направив на меня глубокий золотой взгляд и даже не пытаясь как-то помешать. — Я останусь. Всё равно всех не унесёшь.       Плевать, сейчас это старуха-ведьма или эльфийская богиня. Не до расшаркиваний. Лишь бы она спасла тех, кто сможет закончить этот кошмар. «Их как раз четверо, — подумалось мне, — по одному в каждую лапу».       — С ума сошла, что ли?! — взбрыкнул Алистер, но только тут же зашипел от боли в плече. — Да ты… Эй!       Дракон действительно схватил каждого в свои огромные когти. Сначала передними лапами сцапал Тейрина и — бережно — Сурану. Оттолкнувшись от стены башни, Флемет перекинула добычу в когти на задних конечностях куда-то вниз и в передние лапы взяла замершего Стэна и заоравшего Эдукана. Последний раз дыхнув пламенем у меня над головой, она хлопнула крыльями где-то в темноте ночи, описав вираж вокруг башни.       Всё. Теперь — всё.       Я с горькой усмешкой повернулась к порождениям, которые яростно рычали, пытаясь обойти ревущий магический огонь. У огров это прекрасно вышло, но они не спешили убивать последнего оставшегося противника. Так же медленно, загоняя меня к краю башни, расцарапанному драконом, они подходили шаг за шагом, не обращая ни малейшего внимания на горящую плоть.       В нос, кроме вони разложения, вдруг пробился хвойный аромат. Дождь закончился, и мокрая земля пахла свежестью, которую принёс ворвавшийся в помещение ветер. Стало легче дышать и думать. Взмокшее лицо остывало. Лёгкие раскрылись. С улыбкой я глубоко вдохнула, прикрыв глаза.       И сделала шаг назад.       До земли метров двадцать, давали знать о себе высоченные потолки. Внизу тоже порождения и много, однако прямо у подножия горела одна из бочек с оружейным маслом, и моё тело не достанется тварям.       Пятки повисли над пропастью.       Флемет не могла взять ещё и меня, я это понимала. Просто некуда. Вы когда-нибудь сидели на летящем драконе? Да от работы мышц крыльев на спине там ска́чки будут веселее, чем на корриде! Где сидеть-то? Так что выбора лично у меня нет.       Но умирать просто так не хотелось. Хотя, я, вроде бы, и так должна была умереть, правда? Значит, моё время пришло?       — Только падая, можно понять, умеешь ли ты летать, — процитировала я вслух саму Флемет.       Вот сейчас и проверим.       Никакого страха. Никаких сожалений. Лишь облегчение от того, что я спасла их, — спасла Героев.       Качнувшись назад, нагло ухмыльнулась прямо в лицо подбежавшему огру, не успевшего буквально на долю секунды. Не от руки Мора я сдохну, нет. Тут же твари взревели от злости — жертва ушла!       А я уже летела вниз. Этаж за этажом. Одна секунда. Две…       На несколько мучительно долгих мгновений я словно выпала из реальности. Свист ветра в ушах оглушил. Абсолютно пустая голова в кои-то веке не думала абсолютно ни о чём.       Однако в следующую секунду спина слишком быстро, но не слишком сильно ударилась обо что-то твёрдое, от чего из меня едва весь дух не выбило. Почти в буквальном смысле. Позвоночник за это спасибо не сказал, а затылок хорошенько тряхнуло.       Слишком жёстко для земли, но слишком мягко для камня. Какого ху…       Подо мной рывком что-то сдвинулось, и я перекатом перевернулась на живот. И охренела. Потому что подо мной блестели в свете двух Лун крупные, размером с ладонь, чешуйки насыщенного кровавого цвета. Мышцы прямо перед лицом поднимали и опускали невероятно огромные перепончатые крылья, и комфорта от такого способа передвижения действительно не было никакого. Только запустив когтистые ногти между чешуек, я смогла удержаться. Надеюсь, Флемет не против.       Да.       Меня поймала Флемет.       Зачем?..       С трудом я кое-как села, найдя место около шеи дракона, где суставы не особо трясли наездника, то бишь, меня, и в очередной раз убедилась, что таким способом перевозить раненных людей это просто садизм. Крепкая хватка когтей — вот лучший способ передвижения. Даже если дракон являлся Великим, а не Высшим. Удобство и безопасность от этого не увеличивалась каким-то там волшебным образом, именно поэтому я была уверена, что места для меня у Флемет нет. Так его и до сих пор не имелось, потому что без надёжной опоры я в любой момент могу свалиться отсюда!       — Падая, летать ты не научилась, — хохотнули грудным голосом прямо у меня в голове, от чего я лишь крепче впилась когтями между чешуек. Да кто так людей пугает?! Это после суицидальных-то мыслей! — Однако потенциал есть. Союзники твои в надёжных руках, — это что, был каламбур? — но нервы твои натянуты, словно струны. Лететь нам долго. Отдохни.       Легко тебе, богиня эльфов, такое говорить. Не ты только что прощалась с жизнью и до последнего стояла против порождений тьмы прямо под носом у Архидемона.       Тихонько хмыкнув, Митал перестала махать крыльями, поймав восходящий поток, и на некоторое время тряска прекратилась. Намеренно ли, случайно ли, но отсутствие одного из факторов болтушки меня успокоило ровно настолько, что я невольно клюнула носом вперёд.       И слишком беспечно вырубилась от усталости и навалившегося стресса.       Сбросив нас прямо на мшистые холмы, дракон приземлился чуть в стороне от старой хижины посреди низких кустарников. Маленькие окошки строения горели тёплым светом посреди кромешно-чёрных болот. Отовсюду слышался стрёкот насекомых, уханье совы где-то на дереве у дома и далёкие завывания волков. Ругаясь на плечо, собрал себя с земли Алистер. Бессознательную же Сурану, бережно придерживая, принял из когтей дракона Стэн. Он благоговейным шёпотом повторял «благословение Атааши», впав в какой-то транс, свойственный любому кунари при встрече с драконом, но эльфийку благополучно донёс до хижины, зайдя внутрь. Я же, как и матерящийся через слово Дюран, вставать с мягкой естественной подстилки не спешила, несколько секунд просто переводя дух после дрёмы и слушая запах торфа. Пахло как на даче у речки…       Уловив краем глаза вспышку, я приподнялась на локтях и увидела, что дракон исчез. На его месте стояла не старуха, а седая женщина в возрасте. Болотная потрепанная рубаха простого кроя болталась на ней мешком, и даже повязанный корсет не исправлял ситуацию. Землистого оттенка юбка до щиколоток испачкана по всему подолу, а тряпочные сапоги сшиты грубыми стежками. Самая обычная ведьма с болот.       Вот только золотые глаза выдавали нечеловеческую природу существа перед нами, и в их глубине, за маской безумия, скрывалась истинная сущность. Флемет или плохо шифровалась, или надеялась на невысокий уровень интеллекта местного населения, которые и в роковой Морриган мага не распознавали. Про Митал ничего не скажу — что там на уме у эльфийской богини знает только другой эльфийский бог.       Ой, не-не-не!       Не дай здешний Создатель, встретить этого эльфа раньше времени!       — У меня что-то после битвы в голове сместилось, или дракон сейчас действительно превратился в ведьму Флемет? — Алистер, очухавшись, потёр глаза уцелевшей рукой. Как и мы с гномом, он сидел на земле, раскинув ноги, немного пришибленный после полёта.       — То есть, то, что Серый Страж знаком с Ведьмой Диких Земель, это, по-твоему, нормально? — протянула я, искоса наблюдая за Флемет.       — Ну, знаешь, было у нас до Посвящения одно дело…       — Заходите уже в хижину, детишки, а то в темноте мало ли что причудится, — Флемет посмотрела на меня с непонятной усмешкой, но никакого трепета даже от знания, что в ведьме сейчас сидит сущность древней как мир эльфийской богини, меня не восхитило.       Когда заранее знаешь о самых невероятных фактах Тедаса, впечатление как-то смазывается. Вот поэтому меня трудно удивить чем-то, что хоть как-то связано с каноном. Даже как-то… печально.       Поднявшись с мха и отряхнувшись, что, к стыду своему, было бесполезно после боя-то, я любезно вздёрнула на ноги крякнувшего Дюрана за шкирятник брони и, пройдя дальше, подала Алистеру руку. Силы, с которой я потянула человека на себя, Тейрин явно не ожидал и чуть не вмазался носом мне в грудь. О, уверена, ему понравилось бы, но смущать паренька не хотелось. Нам ещё вместе мир спасать, я так понимаю.       В избушке нашлась ещё одна ведьма. Молодая, с волосами цвета вороного крыла и фигурой топ-модели она никак не походила на дикарку. Слишком открытая спина и грудь — чёрный лиф на каких-то завязочках едва прикрывал всё важное, и даже бордовая ткань поверх, похожая на растянутую майку с капюшоном, не особо что-то скрывала. Девушка, не здороваясь ни с кем и не отвлекаясь, уже колдовала над Сураной, что была бледнее мела и лежала на одной из хозяйских кроватей, отделённой от основного помещения простенькой ширмой из коры дуба.       Ничего, от магического истощения не умирают. После хорошего такого отдыха её сознание нагуляется по сну в Тени, наберётся сил, и будет как новенькая к утру. Ну, или к середине дня, учитывая, что рассвет будет через пару часов.       Морриган, вдруг отвлёкшись, растянула пухлые лиловые губы в неприятной улыбке.       — Надо же, — обратилась она к Алистеру, лицо которого скривилось, будто он съел килограмм лимонов, — не издох еще. Жалость какая.       — А тебя до сих пор волки не загрызли? — не остался в долгу Тейрин, вздёрнув нос. — Потрясающе.       — Вот это ба… женщина, — поправился хлопающий глазами Дюран, глядя Морриган в, кхм, ключицы. — Теперь и умереть не жалко!       Под грызню сладкой парочки рядом с Сураной усадили прямо на пол Алистера и Эдукана. Слегка пошатываясь, гном завалился спать с концами, и Морриган даже заклинанием не удалось его разбудить. Алистер ещё держался, но сон и его грозил сморить в ближайший час.       В тихой и спокойной атмосфере хижины, в безопасном месте, куда не доберутся порождения тьмы, я смогла наконец-то выдохнуть и расслабиться.       — Коли на ногах ещё стоите, старой ведьме помогите, — строя предложения не менее странно, чем её дочь, Флемет поманила меня и Стэна длинным чёрным ногтем в другую часть дома. — Здоровяк пускай дрова нарубит, а ты, дух заблудший, с готовкой на ваш квинтет подсоби.       На её обращение ко мне никто внимания даже не обратил. Стэн, не снимая Асалы со спины, ушёл во двор, как и попросили, лишь кивнув ведьме, которая у него теперь где-то на уровне Богов-Драконов, судя по его недавнему приступу фанатизма. Я же последовала за Флемет к уголку с камином, в котором готовили еду в котелке. Тут стояла деревянная, видавшие лучшие годы бадья и косое ведро с водой. В нём по велению ведьмы я ополоснула руки и лицо, тщательно выковыряв грязь и кровь из-под ногтей, да ещё и вспышкой пламени продезинфицировала ладони, едва ли почувствовав боль от собственной магии. Контроль не позволял навредить себе самой. Одежду, правда, всё равно едва не опалила, чутка задумавшись.       Ой.       К моменту, когда мы в полной тишине наре́зали овощи, а вода в котелке закипела, в хижине царило сонное царство. Спали кто где. Мужчины развалились на полу у кровати, а Сурана свернулась в трогательный комочек, немного замёрзнув. Морриган, сморщив носик над миской с мазью из эльфийского корня, судя по запаху, закончила своё дело и, накинув на магичку одеяло, направилась в сторону двери.       — Прогуляюсь до Лотеринга я, узнаю слухи. Жди к утру, мама.       — Гуляй, дочь, гуляй.       В хижине воцарилась ещё бо́льшая тишина, стоило одной из ведьм уйти, и готовка рука об руку с Флемет стала немного… странной. Любой другой испугался бы, начал робеть и пытаться завязать разговор, как-то уйти, возможно. Однако мне, кто успел столько всего пережить и распланировать, думать удавалось на удивление ясно.       Хотя при воспоминании о локальной преисподней под куполом Башни Ишала у меня начинали трястись руки.       — Готова ты была пожертвовать собой ради призрачного шанса спасти, создать Героев, — Флемет отошла от котелка, и я, закончив шинковать морковь, стряхнула кусочки с доски в кипящую воду. Разговор в процессе готовки на редкость умиротворял, даже если тема затрагивалась неприятная. — Неужели, жизнь новую совсем не ценишь?       — Толку от этой жизни, если жить незачем? — пожала я плечами, помешивая варево. — До этого целью было сохранение хоть кого-нибудь из Стражей. Двое погибло, и это плохо и даже печально. Но двое выжило, плюс третий, как и до́лжно, и это вдвойне хорошо. После этого моя роль и вовсе не важна.       — Тебе дали еще один шанс.       — А я его просила? — огрызнулась неожиданно для самой себя, но затем вздохнула и, зажмурившись потерла виски. Спокойствие, только спокойствие! — Всё, чего мне удалось добиться, осталось в прошлом, — я подняла расфокусированный взгляд на внимательно слушающую Флемет. — Нажитое с трудом, но навсегда потерянное…       Запнувшись, я на несколько мгновений забылась. Почему это звучит так знакомо? Где я могла это слышать?       Видеть?       Когда я поняла, на что же было похоже моё попадание и его последствия, мысли по второму кругу прокрутились и тщательно проанализировались.       Потерянное прошлое. Непринятие нового мира…       Создание Завесы Фен’Харелом — вот, на что это было похоже. Как Волк своими собственными руками уничтожил свой мир, пытаясь спасти его в акте отчаяния, но создал новое и непонятное, искажённое и жестокое отражение. Всё, чего он добился как Фен’Харел, исчезло в веках, стёрлось Тенью. И Солас цеплялся за прошлое, не понимающий новое будущее.       Как не соглашался со многим, но не отказывался от новой информации. Как видел в Тени отголоски и изучал реальность через разговоры с компаньонами. Как не понимала и не могла принять Тедас я, всё ещё опираясь на опыт прошлой жизни, и не воспринимая происходящее в полной мере реальным.       Стоило ли мне найти новый смысл жизни? Стоило ли хотя бы попытаться? Могла ли я принять Тедас как новый дом? Могла бы я перестать быть Безымянной не-сэрабазом и стать наконец Шайрой?       Могла бы я просто… жить?       Флемет ничего не говорила, лишь мягко улыбалась. Тёплая рука легла на мою щёку, огладив до виска и основания рогов нежным касанием.       — Ты сможешь принять этот мир, дай себе только время, — золотые глаза блеснули в тусклом свете пары масляных ламп, и в их отражении я увидела собственный потерянный взгляд. — Ты не одинока в этом.       На короткий миг через безумие ведьмы я разглядела заботливый отблеск богини-матери Митал. Мудрой, но бесконечно печальной.