Легенда о Короле и Воине: Пробуждение тьмы

      Библиотеки всегда обладали для Сайлоса мистическим очарованием. Среди пыльных страниц, в окружении книжных героев, их мыслей и мыслей самого автора, мальчик чувствовал себя в полной безопасности. Сайлос привык торчать в библиотеке часами. В приюте он ни с кем не общался. Ладил только с геро Рангвальдом, служившим в храме Ректуе. А тот почти всё время сидел в окружение книг, изредка отвлекаясь на встречи с прихожанами и выполнение своих обязанностей в сыске и суде. Именно Рангвальд научил Сайлоса читать, и мальчик считал, что лучшего подарка ему ещё никто никогда не делал.       Обычно в библиотеку Элмас приходил один. Он привык к этому и считал, что компания в таком месте может лишь помешать. Но, на удивление, сидеть здесь вместе с Мишель и Беллой нравилось ему ничуть не меньше. Они не отвлекали, не пытались перетянуть внимание на себя, а главное, давали возможность обсуждать отдельные фрагменты сразу же после их обнаружения.       Друзья заняли место в дальнем конце библиотеки. Сайлос сел во главе стола. Справа расположилась Мишель. Она по большей части просто рассматривала картинки, лишь изредка утруждая себя прочтением какого-то абзаца. А сейчас Браво и вовсе уснула, предварительно возведя вокруг себя крепость из книг. Напротив неё листала страницы Белла. Сайлос не ожидал, что девочка умеет читать, но, как выяснилось, этому её обучили. Медленно, но верно Белла обвыкалась в Башне. Недавно ей сделали документы, теперь её официально звали Белладонна Принц. Кроме того, Беллу зачислили на службу, правда пока что она всё ещё большую часть времени ничего не делала, и потому охотно помогала с поиском записей о старграде, красной луне и странном змие.       Сейчас Принц склонилась над справочником по снам и увлечённо читала, параллельно жуя яблоко. Иногда девочка хмурилась, поправляла прядь, упавшую на глаза, и склонялась ещё ниже. — Представляешь, — Принц усмехнулась. — Если тебе снится кобра, то тебя ждёт справедливость. А если змея, то... О! Тут ещё по цветам. Если чёрная – плохое событие, если серая – горькая весть, если зелёная – какая-то потеря или яд, а если змея с чашей, то исцеление. Как думаешь, какая снилась Мишель?       Сайлос оторвался от книги и задумчиво посмотрел на спящую подругу. — По-моему она говорила про что-то чёрное... — Понятно... Что-то плохое… — протянула Принц, и они снова вернулись к книгам.       Мишель никогда не любила библиотеки. Тихие, пыльные, мрачные, повсюду запах старины и мысли мертвецов. Своеобразный бумажно-деревянный склеп. Девочке больше нравились живые истории, когда кто-то рассказывал мифы и легенды, сидя на пыльном чердаке или перед жарким костром. В такие моменты девочка забывала обо всём на свете. Игра теней на лице рассказчика, изменчивость его голоса – всё это придавало истории ощущение реальности, которого не хватало книгам.       Идея пойти в библиотеку, озвученная Беллой без малого три декады назад, сразу же показалась Браво странной. Вместо этого они могли бы начать тренироваться. Ведь если они хотят убить кого-то, им нужно что-то поострее и поопаснее книги. В некоторых легендах, которые им удалось найти, говорилось: чтобы убить змия, требовалось отрубить ему голову. Правда иногда получалось так, что на месте одной вырастали две другие. В таком случае требовалось прижечь рану, а отрубленные части – закопать. Но это всё равно были реальные действия, а не чтения о них! Тем не менее, Сайлос и Белла были убеждены в том, что без какой-то книги (они даже не знали, какой!) у них ничего не получится. И Браво, как хорошая подруга, сидела и искала вместе с ними.       Вначале Мишель честно пыталась пробудить в себе интерес к этим изысканиям. Два или три дня она читала всё, что клал перед ней Сайлос: летописи, толкования сновидений, книги о магических артефактах, свитки с разными легендами. Мишель нравились последние, не нравились первые, а те, что посередине, вызывали зевоту. На четвёртый день Мишель впервые опустила голову на мягкие страницы, на шестой – заснула. В общем, Браво искать информацию оказалась неспособна, но друзей это не остановило. Они даже Никки уговорили присоединиться к поиску разгадки.       В первый же день, когда Дендр разрешил им зайти к больному, Сайлос и Белла принесли с собой несколько томов. Мишель всю дорогу от библиотеки до покоев лекаря твердила, что Медведю стоит у них поучиться, мучить больного человека заумными книгами – настоящая экзекуция.       В комнате Никки пахло горячим молоком, лимоном, овсом и чистотой. С Золотых месяцев, когда в этой комнатке жила Мишель, здесь мало что изменилось. Всё та же кровать с невысокой спинкой, тот же сундук, укрытый всё тем же ковром, тот же стул в углу, то же окно с деревянными ставнями, открывающимися от слишком сильных порывов ветра.       С самого порога Мишель вспомнила своё пребывание здесь. Боги, как давно это было! И как коротко! Сейчас она отчётливо это понимала. А тогда казалось, что заточение длилось мортемову вечность! Довольно скучную вечность, нужно сказать. Ходить никуда нельзя, делать самой ничего не получается, даже поговорить большую часть времени не с кем. Браво тогда едва ли не выла от скуки. Ведь пока все её друзья тренировались и развлекались, она просто лежала, прилагая все усилия к тому, чтобы не свернуть себе шею, переворачиваясь на другой бок, или чтобы не задушить себя во время переодевания.       Впрочем, Никки, по всей видимости, не испытывал этих проблем. Ему нравилось сидеть в теплой комнате, пить отвары и изредка беседовать с Лазарем или Дендром. А теперь, когда к нему допустили подругу, список его желаний подошёл к концу. Никки правда ещё не совсем выздоровел, но выглядел уже гораздо лучше. Когда Флориан принёс его – маленького, тощего и грязного – к лекарю, он напоминал скелет, обтянутый бледно-зелёной кожей. Дендр тогда задавался не столько вопросом, как его лечить (он понимал, что вылечить пневмонию на такой стадии практически невозможно), сколько тем, как этот мальчик умудрялся выживать до сих пор. Исцеление Никки старый лекарь считал своей личной победой. Лазарь, для которого этот мальчик стал первым пациентом, каждый день светился от восторга и наслаждения. Впрочем, второе он тщательно скрывал. Помощнику лекаря не пристало радоваться чьей-либо болезни. Себе он объяснял это тем, что на самом деле радуется результатам. А что причиной всему является пневмония?.. Так никто не идеален от начала и до конца.       Сам Никки воспринимал свою болезнь двояко. С одной стороны, она стала для него благословением: мальчик попал в Серую Башню, место, где о нём заботятся, а не пытаются использовать. Незнакомая для него обстановка. С детства Никки жил у князя Никлауса Марри. Одни люди сочли бы это подарком судьбы, но они явно не знали, какого это – жить при ком-то не в качестве гостя. Марри почти не держали слуг, в их замках трудились только рабы. Для них это место становилось тюрьмой. Причём, если для некоторых заточение представляло собой золотые клетки и мраморные кормушки, то для Никки оно было каленым железом. Сбежать из этого места и попасть в драконью цитадель? Какое же это счастье!       С другой стороны, мальчику ясно виделось, что не подцепи он эту болячку, они бы с Беллой ушли так далеко, что арахазцы в жизни бы их не нашли. Да и жить в крепости тоже не самая безопасная затея. Кто знает, что тут происходит вне лекарских покоев? В общем, Никки никак не мог определиться, кто послал ему пневмонию: мортемы или виты.       Полегчало только тогда, когда он увидел Беллу, радостную и улыбающуюся. Они не знали друг друга до того, как решили убежать. Честно признаться, Никки вообще не видел Белладонну до тех пор, пока её не привезли в замок, где он жил. Но они очень быстро сошлись. Их объединила общая цель – побег. Ради этого оба рискнули довериться друг другу. Они бежали день и ночь, прятались в пещерах, на деревьях, изредка им удавалось забраться в чей-то сарай и украсть немного еды. А потом Никки заболел. Он думал, что Белла его бросит. Зачем ей мёртвый груз? Но она осталась. Заботилась о нём, кормила, пыталась лечить, принесла в Башню. Только благодаря ей он остался жив. Сам Никки чувствовал себя абсолютно счастливым, и единственное, чего ему не хватало – уверенности, что и Белла испытывает то же самое.       Как выяснилось, она уже стала служанкой. Теперь Белла заплетала волосы в две косички и носила бордовые одежды, подчёркивающие её необыкновенную красоту. А ещё по законам Дрейка Белладонна обязана была иметь фамилию. Девочка выбрала "Принц". Никки посмеялся: — Видимо, воспоминания о принце Александре тебя ещё не отпустили.       Белла лишь закатила глаза. Потом она представила Сайлоса и Мишель. Сайлос сразу насторожил Никки. Его благородная внешность, тёмные волосы, фиалковые глаза – всё это Никки уже видел. У арахазского принца Александра глаза тоже были фиолетовые. И черты лица походили на черты Сайлоса. Разве что Элмас всё-таки выглядел немного приятнее. Или так казалось из-за улыбки и общей атмосферы... В умении вести себя и в выдержке Сайлос тоже выигрывал. Но… Никки всё-таки сомневался, аристократы редко оказывались хорошими людьми, а Сайлос выглядел как типичный представитель высшего сословия в десятом поколении.       Совсем другое впечатление произвела Мишель, Никки она сразу понравилась. Волосы цвета льна и очень тонкие черты лица. “Необыкновенная красота”, — тут же подумал мальчик. Что-то призрачное, почти невесомое. Красота древности. Как будто бы одна из статуй ожила, стряхнула с себя вековую пыль и стала притворяться человеком. Впрочем, стоило Браво заговорить, как Никки тут же понял, что он ошибся. Она кипела жизнью, невероятно весёлой и счастливой. По словам Беллы, именно благодаря её помощи они оба остались живы. За это Никки был ей благодарен. Он признательно посмотрел на девочку и сказал: — Спасибо.       Она лишь отмахнулась. — Не за что. Любой бы сделал так же.       “Не любой”, — подумал Никки, но предпочёл оставить эту мысль при себе. — Мы принесли тебе пару книжек, — Белла присела на кровать. — Каких? — Про историю Серой Башни и про магических тварей.       Девочка протянула другу два тома. — Про тварей возьму, — согласился Никки. — А историю нет. — Почему? — удивился Сайлос.       Мальчик выдохнул, голос совершенно другой, не такой, как у принца Александра или у князя Никлауса. “Странно, что меня это волнует…” — подумал Никки. — Я не умею читать, — пробормотал больной. — Но у тебя же куча книжек! — Мишель указала на небольшую стопку книг рядом с кроватью. — Там картинки красивые...       Браво рассмеялась: — Вот это по-нашему! Мне тоже тексты не нравятся.       Никки Мишель уже нравился. Добрый и честный, немного бледный, но всё же очень милый.       С тех пор они встречались раз пять, Никки с каждым разом говорил всё больше и веселее. То же Мишель наблюдала в общении с Беллой. Первое время она боялась высказываться, но теперь стала куда более открытой и общительной. Браво это нравилось гораздо больше, чем молчание. Так становилось веселее. Жаль, что последние дни они обсуждали только книги. — А у вас в приютах тоже были библиотеки?       Голос Беллы пронёсся над книгами, как свежий ветерок. — У нас была, — Браво поднялась, словно бы и не спала всего минуту назад. — Там было немного книг. Но они все были такими старыми. Нам не разрешали их трогать. Но иногда воспитательница читала нам. Мне так нравились истории о первых драконах! Это настолько классно! Представляете, они первыми поднялись в небо!       Девочка откинулась на спинку стула и мечтательно прикрыла глаза, представляя себя одной из них. Она могла бы быть Марианной Хаутей. Несгибаемой девушкой, отправившейся в горы вместе с другими, отведавшей отвар из огненной воды и цветка драконов. Марианна являлась прекрасной воительницей, красивой и благородной. Но что самое главное, она могла сама решать, кем ей быть, что делать, и с кем проводить свою жизнь. Говорили, что Марианна никогда не сдавалась и могла победить любого бойца. Она сражалась мечом "Золотая заря" и обращалась в дракона с золотой чешуёй и длинными прямыми рогами. Она оборачивалась много больше, чем остальные, но чаще использовала этот облик не для сражений, а для полетов. Марианна обожала находиться в открытом небе, чувствуя себя абсолютно свободной. — А у вас? У вас была библиотека? — Белладонна посмотрела на Сайлоса. — У нас не было. Я читал в храмах. Оттуда запрещено забирать книги, но я часто проносил их под рубашками. Правда, обычно это были низкосортные книжонки, сшитые на коленке. Такие иногда даруют храмам, когда отдать больше нечего.       Грустно вздохнув, Белла кивнула и снова принялась читать. — Может, пойдём к Никки?       Мишель встала и принялась медленно обходить стол, ведя рукой по его резному краю. — Ты теперь не дашь нам почитать? — вздохнул Сайлос.       Элмас подпёр рукой подбородок и с лёгкой насмешкой посмотрел на подругу. Девочка пожала плечами, немного подумала и утвердительно кивнула. Ей до одури надоело сидеть в библиотеке. Как же это скучно и нудно! На самом деле, её всё больше угнетала необходимость проводить время с друзьями таким образом, но внутренний голос шептал, что по-другому она поступить не может. Поговорить с соседками, посмеяться с мальчишками – всё это тускнело на фоне библиотеки, в которой сидели Сайлос и Белладонна. Так перестают нравиться деревянные мечи тем, кто хоть раз брал в руки стальные. Если бы Мишель решила заняться самоанализом, она бы быстро догадалась, что причина кроется в её отношении к Элмасу, Принц и всем остальным. Но Браво не тратила силы на подобные размышления, и потому всё происходящее оставалось для неё секретом. — Хорошо, — Сайлос встал. — Пойдёмте к Никки. — Подождите, — Белладонна оторвалась от книги и принялась рыться в манускриптах. — Я обещала принести ему несколько новых свитков.       Хотя отбой ещё не протрубили, коридоры крепости пустовали. За всю дорогу друзья не встретили ни одного человека. Только вдалеке однажды прозвучали чьи-то приглушённые голоса, но они затихли до того, как дети заметили тех, кому они принадлежали.       В комнатах Дендра друзья столкнулись с Медведем. Старый лекарь по своему обыкновению сидел за столом, подпирая рукой седую голову, Диас же расхаживал из стороны в сторону. Благо, детей они не заметили – лекарь сидел к двери спиной, а дракон слишком увлёкся беседой. — Снова сердце? Дендр, ты в своём уме? Неужели ты забыл все остальные причины смерти?! — Быстрее, — шепнул Сайлос.       Друзья по стенке проскользнули к лестнице, ведущей в верхнюю комнату, так и оставшись незамеченными. Никки сидел в кровати и рассматривал страницу старой книги. Когда в комнату вошли друзья, он поднял голову и серьёзно сказал: — Смотрите. Это первый усатый змей, которого я нашёл. — Усатый змей? Это звучит интересно! — Мишель присела рядом, посмотрела на разворот и тут же объявила. — Это он!       Она села на кровать рядом с Никки и притянула к себе книгу: — Это он! Его я видела во сне! Он мне уже надоел!       Девочка прижала руку к горлу и издала неприятный звук, показывающий, насколько ей ненавистен этот змий. — Вот это?       Белла взяла в руки книгу. Змий изображался в три ряда. Длинное, извивающееся тело, покрытое тёмной зелёно-серой чешуёй, растянулось почти на полстраницы. Голова – трапециевидная, с парой рубиново-красных глаз, острыми длинными клыками и тонкими серыми усами, состоящими из клубящегося дыма, упиралась в начало текста. От рисунка веяло чем-то тёмным. Принц потрясла головой, она придаёт слишком большое значение своим ощущениям. — Тут что-то написано, — заметил Сайлос.       Он заглянул в книгу через плечо Беллы и начал читать: — Змий. Угу... Был создан принцем Тьмы, князем Мрака, Господарем Грозы. Это создание чистой тьмы было заточено наследниками звёзд в старграде за серыми вратами. Врата те ведут в место, людям неведомое, где нет ничего, кроме великого зла. Уничтожить великого змия невозможно. Его сила неизмерима. Его душа настолько темна, его аппетит настолько велик, что сам лунный лик наливается кровью жертв змия при его появлении. Великий змий – это тень, бескровная и бессердечная. В его глазах нет света и жизни. Он несёт лишь смерть. Великий змий может быть в каждом. Он следует за жертвой и пожирает её изнутри. Его не убить, от него не сбежать. Как только он вырвется из тюрьмы вновь, мир будет обречён.       Повисло напряжённое молчание. Было слышно, как внизу спорят Медведь и Дендр. За окном начал медленно падать снег. — Я полагаю, — Мишель посмотрела на всех. — Теперь мы будем искать всё только о старграде. ***       Сладко зевнув, Мелани наконец поднялась из-за стола. Она посмотрела в сторону кровати. Как бы было хорошо сейчас лечь поспать... Или хотя бы немного полежать… Отдохнуть… Не сейчас, у неё ещё осталось несколько важных дел. Девушка сцепила руки в замок, потянулась и, услышав, как хрустнули её плечи, улыбнулась. Она рывком расстегнула мундир цвета слоновой кости и бросила его на стул. Затем взглянула в зеркало, висящее на стене. Как всегда – ничего лишнего. Тёмные серые штаны с высоким поясом и белоснежная рубаха с треугольным вырезом. Роуз-Дей провела рукой по шее и закрыла глаза. Как же она устала!       И почему в этот раз Аластор решил взвалить всё на неё? Неужели совсем перестал доверять людям, не входящим в Малый Совет цитадели? И зачем тогда Дэну все его помощники, если во время его ежегодного визита в Арлеон обязанности Первого рыцаря выполняла Начальница тюрьмы? Отсутствовал он меньше месяца, а Мелани уже хотелось попроситься в царство Смерти без очереди, она даже была готова заплатить за проход. Хоровиц вёл дела просто отвратительно. По крайне мере, Мелани удалось разобраться в них далеко не сразу. Благо, Дэн должен был вернуться сегодня или в ближайшие дни.       Порывшись в шкафу, девушка извлекла колет пепельно-розового цвета. Ей он всегда нравился. Глаза отдыхали, глядя на этот оттенок. Переодевшись, дракон снова улыбнулась. Хоть какая-то радость в эти дни.       В дверь постучали, Мелани моментально приняла серьёзный вид и крикнула: — Войдите.       Она аккуратно прикрыла шкаф и вернулась к столу с бумагами. В комнату вошёл Дэниэль. Несмотря на дорогу, выглядел он просто отлично: посвежевший и отдохнувший, с очаровательной улыбкой на холёном лице. Мелани невольно ощутила укол зависти. — Ты точно к королеве летал? — усмехнулась Роуз-Дей.       Дракон ухмыльнулся: — Разумеется, — он широко улыбнулся. — А почему ты спрашиваешь? — Выглядишь так, словно вернулся после отпуска. — Так нас же там не пытают. Или ты надеялась, что я после всего случившегося не вернусь? — Нет. Я начала мечтать о твоём возвращении сразу после того, как ты улетел, — призналась Мелани. — Кстати, ты задержался. — Меня настигла гроза над Гианом. Я был вынужден её переждать . Вы же не хотели, чтобы меня убила молния?       Немного помолчав, девушка взяла со стола папку с бумагами Дэниэля, подошла к Первому рыцарю и прижала ее к груди мужчины: — Такую потерю Серая Башня бы не пережила. — Что ж... Приму это за комплимент, — улыбнулся рыцарь. — Я, кстати, чуть-чуть поменяла патрули. — Правда?       Дэниэль встрепенулся: — И что же у нас за нововведения? — У северо-восточной стены они ходят редко, а там лес и маги, — Хоровиц поджал губы и отвернулся к окну. — Тебе не нравится?       Не такой реакции ожидала Мелани. Она нахмурилась. — Нет... Просто ты могла бы со мной посоветоваться. Я вымерял число патрулей очень долго. — Да, но у северо-восточной стены их слишком мало. — Как и у остальных, — не унимался Хоровиц. — Ладно. А ещё где? — И в подземелье. Там было два патруля. Я добавила третий.       Хоровиц кивнул и улыбнулся, хотя и на этот раз Мелани заметила, что улыбка совершенно точно вышла натянутой. — Что ж. Ты всё сделала правильно. Я просто устал с дороги, — мужчина потянулся. — Ещё и это мортемово собрание.       Его плечи опустились, глаза прикрылись, а лицо побледнело. Девушка неловко улыбнулась, затем быстро спрятала улыбку и застыла в нерешительности. — Да... Я всё понимаю, — девушка поджала губы. — Ладно, — Хоровиц снова просветлел. — Нам пора. Иначе Медведь будет не в духе. Мне Карл рассказал, что Бэр громко орал в покоях лекаря.       Он открыл дверь и, пропустив Мелани вперёд, пошёл за ней. Девушка улыбнулась, такой Хоровиц ей нравился больше. Нет, конечно, понятно, что у него есть свои проблемы, и он устал с дороги. Да и, в конце концов, Дэн всё ещё человек, а не прекрасная картина… Но… Мелани покачала головой, журя саму себя, нельзя же так откровенно сожалеть, что человек – это просто человек.       Малый Совет собирался недалеко от Серой залы, в небольшом квадратном помещении с неровными стенами и слабым освещением, именуемом Каменном зале. Пожалуй, этот место являлось самым безопасным во всей крепости, только его никогда не брали захватчики. Конечно, если не считать ротонду.       Именно в Каменном зале висела высеченная из камня карта, которая, по оценкам, была старше самой крепости, в стенах находились специальные хранилища и даже потайные проходы. Малый Совет проводил здесь большинство собраний, хотя, когда прибыла генерал, они пользовались другой комнатой. — Я не верю, что у всех умерших могло просто так остановиться сердце, — в десятый раз за собрание повторил Диас. — Ты уверен, что там... — Магией там и не пахнет, — совершенно спокойно сказал старый лекарь. — Понимаю, это выглядит странно... — Очень странно! — агрессивно согласился Медведь. — Но у каждого из них действительно остановилось сердце. — А сколько уже жертв? — нахмурился Первый рыцарь.       Ему ещё не успели доложить про новые случаи. Дэн помнил про служанку и звонаря, но, похоже, за двадцать с лишним дней успело многое случиться. — Уже восемь человек, — сказал Людовик. — И сегодня умер первый дракон. — Дракон? — Угу, — Мелани хмыкнула и посмотрела в окно.       Там шёл снег. Такой белый и красивый. И мягкий… Совсем как перина. — Мы должны решить, что с этим делать, — сказал Аластор. — Смерти эти ничем не примечательны! — не выдержал Дендр, он несколько раз сжал и разжал ладонь. — Что с этим можно сделать? — Давайте всех проверим? — предложил Хоровиц, стараясь скрыть улыбку от взбешённого Медведя. — Ведь можно узнать, у кого больное сердце. Одышка, щёки красные…       Людовик, сидевший на другом конце стола, хмыкнул и сказал: — Возможно, это какая-то иная магия. Никогда столько человек не умирало за раз из-за такой глупости, — Хранитель оружия провёл рукой по столу. — Есть что-то ещё… — Дендр, проверь всё ещё раз, — сказал Бейн, немного подумав. — Проверю. Но большая часть жертв уже в земле. — Бэр, Дэн, обойдите всю крепость сверху донизу и узнайте, есть ли здесь какая-то магическая дрянь. Чужой амулет или ещё что-то.       Рыцари дружно кивнули. — Отлично, — комендант откинулся на спинку. — Теперь о королеве Кайле. — Королева Кайла? — Дэн закатил глаза, почему он узнаёт обо всём последним? — Пришло письмо, что она заедет на исходе месяца Льва, как раз во время карнавала, — объяснила Мелани. — Королева пробудет у нас неделю, посетит карнавал и поедет домой. Она просила предоставить ей и её свите покои в крепости и сопровождение от Каннингема до цитадели. — Мы можем это устроить? — кивнул Аластор. — Если Дендр убеждён, что магии тут нет, — протянул Бэрт. — Её нет. — С моей стороны возражений нет, — пожал плечами Дэн. — Я так понял, что у Мелани не возникло проблем, пока меня не было, так что всё в порядке. Отряд предоставим. Я сам могу слетать или съездить. — Думаю, лучше съездить, — сказал Людовик. — Нет проблем, — отмахнулся Хоровиц. — Вот и славно. Тогда сегодня же пошлю ей сокола. Больше ничего не случилось? — все молчали. — Тогда, господа, полагаю, мы закончили.       Хлопнув в ладоши, комендант поднялся с места, радуясь, что всё решилось довольно быстро. Аластор первый вышел из залы, остальные потянулись за ним. Бэрт встал и подошёл к Мелани. Загородив девушку спиной, он обратился к ней: — Я просил тебя проверить, всё ли в порядке с защитой стен.       Роуз-Дей подняла взгляд на Медведя: — Просил? — язвительно осведомилась она. — Скорее приказал. — Так что? — Я проверила...       Она украдкой посмотрела на дверь, за которой только что скрылся Дэн. — Всё в порядке. — Ты уверена? — С северо-восточной стеной что-то не так, — ответила Мелани. — Амулеты работают, барьер цел, но что-то явно не так. — Что это значит?       Медведь скрестил руки на груди и прищурился. Мелани как будто о чём-то недоговаривала. — Такое чувство, что барьеру что-то мешает. Впрочем... — девушка покачала головой и пожала плечами. — Думаю, Дэн мог бы объяснить это лучше, чем я. Ты ведь знаешь, он как наседка с этими амулетами. Спроси у него.       Начальница тюрьмы улыбнулась. Уж она-то прекрасно знала, что Бэр мог сразу обратиться к Первому рыцарю и не тянуть с объяснениями. Не зря же все считали Хоровица единственным другом Медведя. — Непременно спрошу, — пообещал Диас тем тоном, который обычно не предвещал ничего хорошего.       Он отступил в сторону, давая Мелани возможность уйти: — Не смею тебя задерживать.       Окинув дракона ледяным взглядом и кивнув на прощание, Роуз-Дей ушла. Медведь размял шею, хрустнул пальцами, несколько раз закрыл и открыл глаза. Он обвёл взглядом всю залу. Неожиданно его внимание привлекла карта. Мужчина подошёл к ней. Карта, насколько знал Диас, создавалась ещё до закладки цитадели. Она уже не использовалась по своему прямому назначению: за столетия земная поверхность преобразилась, реки высохли, леса выросли, а горы стёрлись. Мир изменился, а карта – нет. Бэрт дотронулся до горы в самом центре. Рокос – самая высокая вершина, когда-либо существовавшая. По преданиям, ни один дракон не смог бы перелететь её, такой огромной она была. Но потом боги стёрли гору с лица земли, оставив лишь основание, на котором драконы возвели свою крепость. А потом они нашли и забрали карту у её первых хозяев (лишь боги помнят, кто это был) и разместили в Каменном зале. Медведь отнял руку от карты и ухмыльнулся. Настало время поговорить с Дэном.       Комната Первого рыцаря располагалась на четвёртом этаже под самой крышей. Для жизни Хоровиц выбрал большие и светлые помещения, откуда открывался прекрасный вид на вересковые холмы. Обычно Первые рыцари жили вместе с остальными драконами в комнатах для старших чинов, но Дэниэлю больше нравилось открытое пространство, поэтому ради него слегка перестроили комнаты на четвёртом этаже.       Бэрт постучался и по обыкновению вошёл, не дожидаясь ответа. — Тебе, как всегда, неймётся! — фыркнул Дэн, не оборачиваясь.       Он стоял у окна и наблюдал за снегом. — Я думал, ты уже спишь. — Поэтому вломился, не дожидаясь ответа? — съехидничал Хоровиц. — Иначе я бы зря потратил время.       Медведь рухнул в одно из резных кресел. — Я хотел поговорить об амулетах. — Правда? — Дэниэль подошёл к небольшому столику, уставленному бутылками и стаканами. — Будешь?       Он перевернул два бокала и, налив в оба вино, протянул один Бэрту. — Благодарю, — Медведь принял бокал и сразу же отхлебнул половину, Дэн слегка поморщился. — А я-то думал, ты пришёл узнать, как я, как прошло моё путешествие. Даже Аластор этим поинтересовался. Хотя поинтересовался – слишком мягко сказано. Он полтора часа меня допрашивал. Я еле успел переодеться. Это же надо так вляпаться, столкнулся с ним сразу по прилёте. — Я пришёл узнать про амулеты на северо-восточной стене. — Там всё хорошо. — О боги... — Диас покачал головой. — Мелани говорит, что там брешь. — Бреши быть не может, — отрезал Хоровиц. — Амулеты работают, защита исправна, а Мелани стоит прекратить совать свой нос в вещи, в которых она ничего не понимает. — И всё же... — В северо-восточной стене располагался старый магический источник. Во времена восхождения Дракона он был уничтожен. Но остатки его силы до сих пор находятся где-то там и до сих пор мешают амулетам. Слава богам, с каждым годом всё меньше. Но всё равно. Нужно подождать ещё полвека, чтобы всё выправилось. И это по лучшим прогнозам.       Дэниэль одним глотком осушил бокал: — Ты доволен? — Вполне.       Допив свою порцию, Медведь встал: — Полагаю, ты хочешь отдохнуть. — Да, — Хоровиц отвернулся к окну и мысленно ухмыльнулся, как же ему всё это надоело.       Неожиданно раздался стук и в комнату ворвался первый помощник Медведя – Элиот. Дэн закатил глаза и обернулся к очередному непрошеному гостю, чтобы выставить и его тоже, однако внешний вид вошедшего его остановил. Мужчина пытался успокоить дыхание от быстрого бега. — Прощу прощения, сир... — он вздохнул и постарался выпрямиться. — Там маги, сир. Маги напали на город.