Легенда о Короле и Воине: Пробуждение тьмы

      Улицы Каннингема загорались во тьме, вспыхивали разноцветными огнями, наполнялись криками и проклятиями. Тут и там в воздух взлетали столпы жаркого магического пламени. Догорев, оно обращалось в искры и опадало на дома, оставляя чёрные следы на камнях и черепице, и на людей, прожигая одежду и обжигая кожу. В городе воцарилась паника. Слышались вопли горожан, кричащих о пожарах и погромах. Били в колокола. Стража пыталась организовать оборону. Для магов этот переполох был словно музыка.       Среди этого безумия Эсма ощущала необычайную лёгкость. Она словно вырвалась из пыльной комнаты в открытое поле и теперь, опьянённая ароматом трав и полной свободой, неслась вперёд, не разбирая дороги. В ушах шумела кровь, лёгкие обжигали рваные вздохи. Не особо вдумываясь, Эсма выпускала заклинания. Результат не заставлял себя ждать: крики, взрывы, вспышки – все это будоражило и горячило эрбианку ещё сильнее.       Резко остановившись, колдунья взмахнула руками, щёлкнула пальцами, и в небо взмыл огненный вихрь: — Аде риан! — вихрь обратился в гигантскую птицу, которая, расправив крылья, рванула к крышам ближайших домов.       Не оглядываясь, колдунья побежала вперёд, еле переводя дыхание. Ещё один взмах руки, и вот уже по чьей-то крыше заплясали ярко-зелёные огоньки, щелчок пальцев, и ставни окон начинали бесконтрольно открываться и закрываться. Как прекрасно. Эсма не различала криков и ругани, заклятий и треска огня. Для неё всё смешивалось в один звук, одну мелодию.       Как же давно Эсма не чувствовала себя настолько могущественной, настолько всесильной, настолько... Настолько близкой к первородной магии. Эсма ощущала себя практически ведьмой. Одной из тех, кто развивал магию тысячи лет назад, кто брал свою силу из природы, кто стал прародителем всех нынешних колдунов и колдуний. Сейчас маги отказывались от столь дикой и необузданной силы, но порой Эсме, несмотря на страх, очень хотелось к ней прикоснуться. А сейчас женщина и вовсе чувствовала, что только такая сила и является истинной. Только стихия, только древняя, необузданная мощь.       Эсма резко остановилась и вскинула руки к небу, из её ладоней вырвались новые столпы пламени. Чувство было такое, будто вся мощь, вся сила, вся боль – всё, что скрывалось внутри, наконец прорвалось наружу. Люди, выбежавшие на улицу, шарахнулись в стороны, раздались новые крики: шок смешался с ужасом, город погружался в непролазный хаос.       Женщина резко выпрямилась. Она осмотрелась по сторонам: куда же теперь? Облизнув пересохшие губы, колдунья закрыла глаза и щёлкнула пальцами. Её окружил вихрь светло-зелёных искр. Они отделяли женщину от толпы и от стражников. Эсма, прижав палец к губам, стала смотреть по сторонам, выбирая направление. Она давно не была в Каннингеме. Последний раз ей пришлось отправиться сюда вместе с Эдом за Эммой, маленькой девочкой-колдуньей, которая не прошла отбор в Башню. Не самая удачная вылазка. Эсма так и не поняла, как стражники вычислили их. Они просто выбежали из-за угла и напали. Колдунья покачала головой, это неважно. Впрочем... Она могла бы навестить это место. Эсма закрыла глаза и щёлкнула пальцами.       Тот приют находился в западной части города. Сюда маги ещё не добрались, и улицы выглядели гораздо спокойнее. Высокое, неприметное строение из серого кирпича ничем не выделялось на фоне окружающих его построек. Эсма подошла к зданию и залезла на бочку, стоявшую рядом с окном. Привстав на носки, женщина заглянула внутрь. За тёмным стеклом скрывалась гостиная. На удивление, внутри было тихо. А Эсме всегда казалось, что в приютах ночью жизнь только начинается. Видимо, не в этом... В красном свете камина Эсма видела серые стены, украшенные рисунками, бледный портрет важной женщины с тёмными волосами, лицо которой надёжно скрывала тьма, и множество игрушек. Неосознанно колдунья коснулась собственного живота. Эсма резко вернула руку на место и фыркнула, нашла время! Из соседнего проулка послышался шум. Женщина обернулась посмотреть, что случилось. На земле в синих лужах танцевало рыжее пламя факелов.       Эсма спрыгнула на землю. Криво усмехнувшись, эрбианка поспешила на свет. Она прибыла сюда не ради глупых воспоминаний. Пора веселиться.       Злость магов постепенно разливалась по всему городу. Началось всё на востоке, и вот наконец пришло в западные районы. Зазвучали взрывы, запахло гарью. На улицах начали появляться люди. Испуганные горожане, пытающиеся понять, что происходит, стражники, многие из которых на ходу надевали пояса с оружием, и, разумеется, наслаждающиеся хаосом маги. Быстро оценив ситуацию, Эсма поняла, что последних гораздо меньше. Всего один или два колдуна, но и их хватило, чтобы разорвать спокойствие холодной ночи. Эсма вскинула руку, щёлкая пальцами, и несколько стражников, стоявших к ней спиной рухнули на землю. Ещё щелчок, и те же стражники взмыли в воздух, выронив своё оружие. — Эрайли, — двери и окна домов, стукнувшись об стены, распахнулись, некоторые стёкла треснули и посыпались.       Те горожане, что ещё надеялись отсидеться в домах, стали быстро покидать свои убежища. Эрбианка огляделась по сторонам, она осталась последним магом на улице. Остальные побежали дальше.       Колдунья подняла руки, в ладонях вспыхнули два белых шара. Эсма театрально развернулась, прошлась вперёд, словно по дворцовой зале, и наконец швырнула заклятья в ближайшие дома. Когда пыль рассеялась, перед людьми предстали живописные развалины. Стражники в воздухе забились ещё отчаяннее. Но эрбианка лишь усмехнулась. В своих блестящих доспехах они напоминали ей рыб, выброшенных на берег во время шторма. Такие же глупые и беспомощные. — Немедленно прекратить!       Кричал мужчина чуть старше тридцати лет. Даже на расстояние нескольких метров Эсма разглядела это крысиное лицо и короткие, стриженные ёжиком, чёрные, словно смоль, волосы. “Моран”, — тут же признала его колдунья. Самый гадкий из бескрылых псов Медведя. Он стоял напротив Эсмы и надменно смотрел на неё. Колдунья виновато развела руками. Стражники рухнули наземь, громко звеня своими доспехами.       На её лице сверкнула надменная озорная улыбка. Гордо вскинув голову, женщина щёлкнула пальцами. Ведро с помоями, стоявшее неподалёку, взмыло в воздух, и прежде, чем Моран успел что-то осознать, он оказался облит ими с ног до головы. Женщина рассмеялась, а ведь в детстве она не понимала, чего смешного в подобных шалостях. Жаль, что не понимала, столько всего упустила! Сбоку послышался топот тяжёлых ног. Эсма обернулась и, привычно подняв руку на уровень груди, щёлкнула. Стражники полетели в развалины, откуда больше не рискнули вылезти. — Стой! — Эсма ощутила неприятный холод металла около шеи.       Она скосила глаза. Меч держал мускулистый мужчина с эбеновыми волосами. На нём были лишь рубаха и бриджи, волосы торчали в разные стороны, Эсма с невольной радостью поняла, что и он только вылез из кровати. — Рон, — колдунья хрипло рассмеялась.       Напарник Морана, дракон, который сопровождал его во время расследований, чтобы никто не пожаловался на предвзятое отношение со стороны обычного человека. Впрочем, разве кто-нибудь когда-нибудь имел возможность пожаловаться? — Попалась, шваль, — процедил мужчина. — Не сегодня, пёс.       Дёрнувшись в сторону, она щёлкнула пальцами, и меч в руках Рона начал плавиться. Мужчина ругнулся и отшатнулся от колдуньи, тщетно пытаясь стряхнуть то, что ещё недавно давало ему власть. Эсма лишь немного поморщилась, когда горячие капли коснулись открытой кожи. Ещё один щелчок, и Рон отлетел в сторону. Судя по звукам, он упал в какую-то бадью с водой или ещё боги знают с чем. Но в это время в себя пришёл Моран. Он двинулся на Эсму, беспрестанно моргая и ни на секунду не прекращая отплёвываться.       "Уходим," — прозвучал в голове голос Эда. Женщина недовольно рыкнула. Как всегда не вовремя! Женщина сжала губы, она не могла сорвать весь план, даже ради таких очаровательных тварей. Эрбианка развернулась и уже хотела уйти, но на глаза ей попался дом. Недолго думая, она шагнула внутрь. Магия быстро проверила всю постройку: дом опустел. — Именем королевы Илизабет, приказываю сдаться!       Эсма обернулась на голос. Моран и Рон шли прямо на неё, держа мечи наперевес. Забавно, она никогда не замечала, что Рон и Моран сражаются разными руками. Даже когда они схватили Эмму, она этого не заметила. Впрочем, она тогда ничего не заметила. Да и после... Она не видела ничего, кроме Эммы и её глаз. Слишком тяжело было видеть что-то ещё.       Эсма глубоко вздохнула, успокаиваясь, магия не терпит путаных мыслей. Она закрыла глаза и трижды щёлкнула пальцами. После первого щелчка дом наполнился ярким светом, после второго – стены задрожали, после третьего Эсма пропала.       Спустя секунду она очутилась в лагере Эрбы. Женщина застыла на месте и принялась хрустеть шеей. Как же она болела! Прощупав каждый позвонок и надавив на верхние, эрбианка отняла руку. Стало полегче. Странно... Несмотря на приказ кроме неё ещё никто не вернулся. Эсма посмотрела на небо. Как же красиво в лесу по сравнению с вонючим Каннингемом. Снег, блестящий россыпью бриллиантов, тёмные стволы деревьев и сапфировое небо, обрамлённое белыми облаками. И луна. Большая ярко-белая луна. Полночное солнце.       Так луну называл Матвей. Ему бы наверняка понравилась такая ночь. Он бы сказал, что облака напоминают ему людей. “Слева стоит женщина, — начал бы рассказывать маг. — На ней длинное платье из шёлка фиолетово-синего цвета, с квадратным вырезом и длинными рукавами, отделанными серым мехом. В левой руке она сжимает корону: золотую, с десятью геральдическими лилиями, между которыми располагаются драгоценные камни.” После недолгого размышления Матвей объявил бы, что это непременно бриллианты. “Напротив этой женщины, стоит мужчина в доспехах, украшенных тонким цветочным узором. Он высок и силён, у него красивое лицо с тёмной бородой. Этот мужчина в правой руке сжимает длинный меч.” А ещё, Матвей бы ни за что на свете не забыл бы добавить, что между королевой (или принцессой?) и рыцарем зреет великая любовь. Что она очень смелая, но не может занять трон, потому что её родные строят разные козни. А он, хоть и происходит не из знатного рода, всё равно невероятно благороден. Он предан своей возлюбленной и сделает всё, лишь бы она была счастлива, даже завоюет для неё трон.       Если бы Матвей жил здесь, то он и Эсма сейчас бы сели около костра или рядом со своей палаткой и, обняв друг друга, обсуждали бы это небо. Матвей бы много говорил, а Эсма – тихо смеялась. И она бы много спрашивала об этой парочке. И слушала бы, слушала. У Матвея всегда был дар рассказчика. Жаль, что сейчас он так далеко. — Эсма! Как всё прошло? — словно из ниоткуда возникла Эрика.       Жрица прижала руку к подвеске, а когда то же самое сделала Эсма, кристалл вспыхнул тёмным зелёным пламенем. — Я давно не чувствовала себя так хорошо! — Скоро полночь, — Эрика посмотрела на луну. — Осталось чуть-чуть. Мы наконец-то отомстим за наших братьев и сестёр!       Эсма улыбнулась. — Боги нам благоволят. — Думаешь?       Верховная жрица сняла с головы меховой капюшон, освобождая волосы. — Какая жара! Терпеть не могу Белые месяцы! Пф... Так о чём ты? — Моран и Рон покинули нас этой ночью... — колдунья трагично заломила руки. — Для всех нас это будет величайшая потеря! — Моран и Рон? Ты уверена? — Кто сможет пережить обрушения дома?       Эрика воздела руки к небу и рассмеялась: — Спасибо, Эрба! Спасибо, Эрба!       Она посмотрела на сестру: — Раз уж ты сегодня сделал такое важное дело!.. Хочешь заглянуть в кристалл?       Недолго думая, Эсма кивнула. Верховная жрица редко кому дозволяла смотреть в кристалл. Она считала, что все прочие маги могут опорочить его, испортить, уничтожить магическую силу камня. Возраст кристалла Эрбы измерялся тысячелетиями. Жрицы использовали его силу с Эпохи Богов. Камень мог показать прошлое, настоящее, а порой и будущее, правда последнее с переменным успехом, мог найти любого эрбианца, но что гораздо важнее, кристалл мог улавливать особо сильную магию, например, такую, которая создала Манорока и Роталлеба.       Кристалл хранился в храме, в небольшой полуподземной комнате, защищённой всеми известными магическими барьерами. Камень был воистину великолепен. Полупрозрачный, без единого постороннего вкрапления, словно вылитый из тёмно-зелёного бутылочного стекла. Но это был не единственный его цвет. Кристалл при разном свете отливал салатовым, болотным, фиолетовым, розовым.       Подойдя к нему, Эсма испытала благоговейный ужас. Ей минуло тридцать восемь лет, но она до сих пор ни разу не касалась кристалла Эрбы, только ту его небольшую часть, что находилась в подвеске. Поверхность камня оказалась гладкой и холодной. Едва дотронувшись, женщина ощутила, как по всему её телу прошла волна, сознание вылетело из головы, его как будто вытолкнули.       Перед глазами замелькали сотни образов. Сначала Эсме никак не удавалось сосредоточиться хотя бы на одном. Когда её глаза привыкли к скорости, она увидела восемнадцать священных животных. Над всеми ними стояла фигура, одетая в традиционные одежды палача: длинную тунику, перчатки по локоть из толстой кожи и маску с двумя прорезями для глаз. Фигура держала кривой меч и готовилась опустить его на шеи несчастных животных. Потом перед Эсмой предстали три одинаковых девушки. Одна из них исчезла в ярком свете, вторая – отдала светлячка человеку в короне, а третья – рухнула с обрыва. А затем на небе начали загораться звёзды. Но не такие, какие обычно горят в ночи, а чёрные. Настолько чёрные, что втягивали в себя весь свет. Эти чёрные звёзды нападали на белые, а потом исчезали только для того, чтобы через секунду возникнуть в другой части небосвода и снова напасть. А потом Эсма увидела меч и корону. Они сверкали над горкой чёрных черепов, а вокруг простиралась мёртвая пустыня.       Новая магическая волна вернула сознание на место. Эсма отшатнулась от кристалла и, чудом удержав равновесие, повернулась к Эрике: — Оно всегда так? — Чем чаще смотришь, тем привычней, — пожала плечами жрица. — Что ты видела? — Я... — колдунья задумалась.       Из всего, что она успела разглядеть, Эсма поняла только последнее. Снова Великий Король и Великий Воин. Однако Эрике лучше бы не знать о таком видение. Вряд ли она истолкует черепа, как символ мира. — Я видела двух людей. Они стояли на фоне деревьев и неба. У одного в руке была корона, у другого – меч. — Манорок и Роталлеб, — понимающе кивнула Эрика. — Я их тоже часто вижу. Такие юные и счастливые. Идут и играются. И у обоих тени драконов. А последние несколько раз с ними ещё змея появляется. — Есть сведения из Башни? — быстро перевела тему Эсма. — Элиот говорит, они почти нашли их, — жрица усмехнулась. — Правда он постоянно жалуется, что там слишком много мальчиков. И все общаются по парам. — Я вот подумала... А что, если Король и Воин принесут мир, убрав нас. Ведь это замысел Богов. И, скорее всего, у них не должно быть плохих намерений... — Я не дам моим людям умереть, — отрезал Верховная жрица Эрбы. — Богам и их посланникам придётся попотеть. Или явить знаки попонятнее.       Немного успокоившись она добавила: — Но! Я не думаю, что это так. Манорок и Роталлеб наше испытание. Мы должны объединиться, чтобы вместе сражаться против них. Скоро наш враг будет нам известен. И я не сомневаюсь, что прочие Верховные жрицы и жрецы и Мастера примут правильное решение.       Снаружи раздались громкие, звенящие от возбуждения, голоса. В храм проник терпкий запах горелой плоти. Эрика прикрыла глаза и довольно промурлыкала: — Месть удалась.