Легенда о Короле и Воине: Пробуждение тьмы

— С ними всё будет хорошо, — Никки сжал руку Белладонны. — Я уверен, они из тех, кто выживают при любых обстоятельствах. — Да, но... — девочка вырвала свою руку и поднялась. — Мне стоило пойти с ними! — Ты бы ничего не смогла сделать! — Смогла!       Белла снова принялась метаться по комнате, изредка заламывая руки. Вдруг она замерла на месте: — Всё-таки, нужно рассказать обо всём Флориану. Он сможет что-нибудь сделать! — Вот видишь, — Никки лёг на подушки. — Выход есть. — А вдруг он их сдаст? — Так им точно помогут.       У Никки у самого на душе кошки скребли. Мишель и Сайлос спасли его, а он не мог отплатить им тем же. Как же глупо! Они не могли погибнуть просто так! Однако этот расклад ведь далеко не самый ужасный. Никки сотни раз видел, как люди умирают, и как их забирают в рабство. Второе было гораздо хуже. Сам он не помнил, как его поработили. Ему исполнилось два года, когда принц Александр забрал его. Но с тех пор минуло девять долгих лет. Девять лет каждодневных мук.       Внизу хлопнула дверь. Недовольно заворчал Дендр, засуетился Лазарь: — Что ещё произошло? — спросил лекарь. — Ещё один, — ответил кто-то молодой. — Мы нашли его в коридоре, — подтвердил другой мужской голос.       Послышались звуки срочной уборки. Видимо, Лазарь пытался расчистить место для найденного “пациента”. Никки сцепил руки в замок и прижал их к груди. Его глаза расширились, дыхание участилось. — Видимо, ещё один... — пробормотал мальчик. — Наверное, — пожала плечами Принц.       В последние месяцы в Башне умерло довольно много людей. Хотелось пошутить про охотничьи угодья Медведя, про которые так часто травили байки при дворе князя, но, вроде бы, смерти наступали по естественным причинам. В какой-то степени Принц считала, что им везло. Смерть – это печально, и всё такое... Но уж лучше так – быстро и безболезненно – чем после часов мучений или от голода. — Голос знакомый... — пробормотала девочка, когда внизу снова заговорили.       Белла подкралась к двери и аккуратно выглянула в лекарские покои. Она увидела сира Хоровица и Флориана. Они опустили на стол тело молодого парня, одного из учеников драконов. Парень казался спящим, только лёгкая бледность говорила, что с ним что-то не так. Дендр и Лазарь тут же приступили к осмотру. Спустя пару секунд лекарь и его ученик многозначительно переглянулись, и старик объявил: — Остановка сердца.       Стараясь не привлекать внимания, Белла тихо спустилась вниз. Обычно она каждый раз хвалила себя за то, что во время спуска ни одна ступенька под её ногой не скрипнула, но в этот раз Принц слишком волновалась, чтобы отметить свою удачу. Девочка подошла к Флориану и дёрнула его за рукав, сразу спрятав обе руки за спину. Парень обернулся. В его красивом лице не осталось ни кровинки. В глазах, словно танцовщица на сцене, плясал ужас. — Что? Что такое? — Грин провёл рукой по лбу и сосредоточил взгляд на девочке. — Нам нужно поговорить, — сказала она, Флориан кивнул, давая понять, что готов слушать. — Наедине.       Должно быть, что-то в её лице говорило о серьёзности ситуации. В любом случае, дракон не стал ничего уточнять. — Прощу прощения, — парень отступил назад.       Они вместе поднялись наверх. Когда Флориан сел на стул, Белла закрыла дверь и прислушалась. Судя по всему, внизу затевался бурный спор на тему "Не могут семнадцать человек подряд умереть от остановки сердца". Первый рыцарь и Медведь всё время бесились из-за подобных ответов Дендра, но старый лекарь оставался непреклонен. Лазарь придерживался того же мнения: "Все признаки налицо. Просто остановка сердца. Ничего более серьёзного." Так он говорил, и любой понимал, что за этими словами скрывается что-то вроде: "Идиоты! Хватит учить нас нашей работе!" — Что вы хотели обсудить?       Никки и Белла переглянулись. Они не так много общались с Флорианом. Никки и вовсе впервые видел его по-настоящему рядом. — Это по поводу Сайлоса и Мишель, — сказала Принц. — Я их давно не видел, а что? — Флориан нахмурился. — Вы ведь друзья?.. Мишель что-то говорила об этом. — Да... — протянула девочка.       Сейчас ей крайне не хватало Сайлоса и его умения подбирать слова даже в самых сложных ситуациях. Тишина становилась странной и неудобной. Флорина перевёл взгляд с Беллы на мальчика на кровати. Тот в упор глядел на дракона и будто даже забыл, что должен моргать. — Они пропали, — Принц отвернулась к окну, теребя волосы. — Они ушли за цветами Утопленника и не вернулись.       Наречённый рыцарь хохотнул: — Ушли из Башни? Что? Что за глупость?! — на последнем слове он осёкся.       Ему вдруг пришло в голову, что Мишель и Сайлос точно знают, как выбраться из крепости, не попавшись на глаза часовым. Белла собиралась с силами. — Мы... Нам понадобились цветы, — она сжала руки в кулаки, заставляя себя продолжать. — А мы уже давно знали про дырку в стене... и они решили во время карнавала... — Мы ведь о Мишель... — Флориан провёл рукой по лицу и встал. — Чему я удивляюсь? Правда, я всегда считал Сайлоса ответственным человеком. Мне казалось, что из сотни глупостей он может убедить Мишель не совершать девяносто девять. Но видимо нет... Ладно, я разберусь.       Он посмотрел на Беллу и Никки: — Молодцы, что сказали. Выздоравливай! — он улыбнулся больному и, не дожидаясь ответа, вышел.       Проскользнув мимо Дэна и Дендра, Флориан быстро зашагал прочь от лекарских покоев. Мишель и Сайлос пропали! Отлично, просто восхитительно! Почему их вечно тянет во всякие неприятности? Когда они успокоятся? И главное, как же хорошо они выбирают моменты для своих диверсий. Именно, когда у Флориана нет времени разбираться ещё и с этими проблемами. — Флориан!       Парень оглянулся. К нему бегом приближалась Белла. Грин с удивлением отметил, что ушёл довольно далеко. — Можешь, пожалуйста... Вернуться, — сбивчиво сказала девочка, пытаясь отдышаться.       "Разумеется, нет," — подумал Флориан. — Пожалуйста, — повторила Белла, уже гораздо настойчивее.       Нехотя Грин кивнул, что ещё успело случиться? Теперь куда-то пропал Никки? Улетел в окно искать ночных ласточек? Они быстрым шагом вернулись к лекарским покоям. На пороге еле разминулись с Дендром и Дэном. Благо те, увлечённые спором, не обратили внимания на ученика и служанку. Лазарь занимался телом, на вошедших он даже не взглянул.       Белла и Флориан снова поднялись в комнату Никки. За недолгий путь девочка обернулась раз десять, что невероятно напрягало. Она пропустила дракона вперёд. Закрыв дверь, Белла уперлась в неё спиной и скрестила руки на груди. Никки оторвался от окна. Он обернулся к Флориану и флегматично указал на стул. Грин закатил глаза, но всё же сел. Он по очереди посмотрел на детей. Они молчали. И что-то гнетущее витало в этой тишине. — И о чём вы хотели поговорить? — не выдержал дракон. — Как ты попал в Башню? — с придыханием спросила Принц.       “Она хочет узнать не это”, — тут же понял Грин. Он принял самый расслабленный вид, закинул ногу на ногу и развёл руки в сторону: — Как и все. Из Каннингема. Во время Желума губернатор назвал моё имя. — Но ведь ты... — Белла запнулась. — Ты маг, — тихо, но чётко сказал Никки.       Лицо Флориана вытянулось и застыло, в губы вмёрзла нервная усмешка. — Это шутка? — он приложил все усилия, чтобы сказать это не слишком громко, внутри всё клокотало.       В конце концов, они только дети. Парень втянул воздух и сжал, а затем разжал кулаки. Просто дети, которые ничего не изменят и не докажут. Но проблемы создать они способны... Медведю только дай повод. — Ты маг, — повторил мальчик. — Хватит! — Грин встал, громко отталкивая стул. — Я не намерен выслушивать этот бред. Тем более в такое время. Радуйтесь, что у меня нет настроения разбираться с вами.       Дракон шагнул к двери. В следующий раз!.. В следующий раз он не будет спасать никаких детей. Только Мишель и Сайлоса. Они – другое дело. — Стой! — Принц шагнула ему наперерез, выставив вперёд руку.       Перед Флорианом из ниоткуда вырос сверкающий красный барьер. Дракон замер. Преграда выглядела одновременно прекрасно и ужасно. Напоминало свежую кость, ещё не отмытую от крови. Медленно развернувшись, Грин вернулся на прежнее место. Повисла тишина. Теперь она стала ещё тяжелее. Прочистив горло, парень посмотрел на девочку. А ведь до сих пор она казалась ему вполне обычной. — Не уберёшь? — Прости, — пробормотала Принц. — Я не всегда могу сдержаться.       Потупив взор, она взмахнула рукой, и барьер рассыпался на сотни маленьких шариков. Некоторые из них исчезли сразу, другие остались скакать по неровным доскам пола. Белла снова принялась крутить волосы. — Так ты колдунья, — сказал Флориан. — А ты?       Он посмотрел на Никки. — Я видящий. Я могу видеть силы других. — Не знал, что они всё ещё существуют. — Скорее всего, я единственный...       Мальчик извиняющиеся улыбнулся. Ему всегда становилось неловко за свои силы. У него самого складывалось впечатление, что он подглядывал за всеми вокруг и выпытывал из них тайные признания. До чего же отвратительными и мерзкими казались ему собственные способности!       Потерев переносицу, Грин собрался с мыслями и сказал: — Вы ведь понимаете, что рассказывать об этом нельзя?       Дети дружно кивнули. Дракон усмехнулся. Конечно, они понимают. Иначе бы не продержались здесь и дня. По крайне мере Белла. Видящего могли не заметить, а вот колдунью... Повезло им. — А есть ещё маги? — нерешительно уточнила Белла. — Несколько, — уклончиво ответил Грин. — В основном среди учеников. — А на младшем курсе они есть? — девочка затаила дыхание.       Флориан еле удержал улыбку, он знал, какие имена она хочет услышать, он и сам бы хотел, но к сожалению: — Нет, — дракон вздохнул. — Хотя... Боги их знают! — Что это значит? — удивился Никки. — Я их не знаю, — потряс головой Флориан. — Но некоторые уверены, что они там есть. — Некоторые? — нахмурилась девочка. — Это кто-то из магов? — Да... Эрика так считает. Она Верховная жрица моего клана. Правда, вопрос, маги они или нет, всё ещё открыт. — Эрика? — Никки сел поудобнее. — Эрика – это на "Э". Значит, эрбианцы.       Парень потряс головой в знак согласия. — Но разве маги могут быть драконами? — удивилась Белла. — Ты используешь какое-то заклинание? — Все эти разговоры – немыслимая глупость!  — фыркнул Флориан. — В Эпоху Войн и в Эпоху Алмазов, по крайней мере, в первые годы, маги были драконами. Между прочим, именно они заложили основу Золотого легиона. Лучшие из лучших, опасные в любом обличье! Это потом Арлеоны решили, что эта часть истории… Пф… Что эта часть истории должны быть забыта! — Хорошо, хорошо, — Принц подняла руки.       Дракон запрокинул голову и вздохнул, мортем их всех подери, нужно успокоиться. Где же те святые времена, когда ему удавалось сохранять безмятежность в любых обстоятельствах? Элиот всегда шутил, что он, Флориан, может съесть живую жабу и при этом держаться так, будто ничего не случилось, и ему просто попалась горькая ягода. Парень втянул носом воздух, нужно успокоиться. — Но если ты эрбианец, как ты попал в Серую Башню? — Никки закусил губу и поёрзал на кровати. — Здесь же все приютские…  — Эта система… — мысленно Флориан махнул рукой, поздно уже всё скрывать и таить, пусть знают. — Эрбианцы засылают детей в разные приюты и молятся, чтобы их выбрали во время Желума. Если кому-то везёт, он едет в Башню, где его уже ждут старшие братья и сёстры, готовые помочь на новом месте и заодно обучить магии.       Грин снова пожал плечами. Белла и Никки смотрели на него во все глаза. “Неудивительно, что им интересно, — подумал дракон, — они ведь думали, что одни здесь.” Ему вдруг стало их жаль. Даже после освобождения из рабства эти дети продолжали жить в вечном страхе. — Например, я из Пяски, — сказал Грин.  — Пяска? — Никки усмехнулся. — Младшая сестра Арахазского княжества? — Именно, — кивнул парень. — Те же проблемы с рабством, только ещё вечные обвинения в людоедстве. Спасибо Лауру, городу предсказателей-каннибалов. Я родился совсем недалеко от него. Наша община буквально в паре километров от границы, ещё столько же и окажешься под крепостными стенами.       Потребовалось несколько секунд напряжённых размышлений, прежде чем Белла сообразила, о каком месте говорит Флориан. Она видела карты князя, но уделяла им слишком мало внимания. Если ей не изменяла память, Пяска – миниатюрное княжество – находилась на самом востоке Пустоши. С одной стороны она омывалась морем, с трёх других граничила с Султанатом, Халифатом Ратлина, Великой Пустыней Севера и Дунклеровскими землями. С Арахазским княжеством Пяску разделяли сотни километров, фактически, они находились на разных концах Пустоши. Как же далеко занесло Флориана… — Я попал в Каннингем в десять лет, — продолжил Грин. — Мне выдали поддельные документы, состряпали историю, мол, родители были торговцами и погибли от рук бандитов, которых так много в здешних лесах. Родственников нет, так что единственный вариант – приют. Я жил где-то на востоке. Не так плохо, если не вспоминать казни магов. По крайней мере, спать в кровати лучше, чем в лесу.       Белла невольно улыбнулась. — В любом случае, мне повезло, и я попал сюда. Самое забавное, что моего однокурсника зовут так же, как меня. Хотя за несколько лет я уже привык к новому имени, оно мне даже больше нравится.  — Фальшивые документы… — понял Никки. — А как тебя зовут по-настоящему? Раз уж они открывают все карты... Флориан Грин встал и отвесил шутливый полупоклон: — Эмин. Маг из клана Эрбы. К вашим услугам. ***       Спящий Сайлос являл собой воистину умиротворяющее зрелище. Тихий вит, не иначе. При одном только взгляде на него Мишель клонило в сон. Она снова зевнула, да так, что челюсть хрустнула, а на глазах выступили слёзы. Девочка встала и принялась ходить вокруг ближайшего дерева. Короткий отдых принёс некоторое облегчение. Голова как прежде была полна тумана, а руки и ноги казались ватными, но Браво чувствовала, что теперь она может продолжать путь.       В ночи лес чаровал своей неизвестностью. Мишель попыталась вообразить, что творилось здесь сотни лет назад. Наверняка за этими самыми деревьями в былые времена прятались первобытные дикари, они выслеживали несчастных оленей или готовились напасть на врагов. А около кустов наверняка когда-то ставились охотничьи силки и ловушки. Немного побродив между деревьев, Мишель принялась изображать из себя лесную жительницу. Затаившись за каким-нибудь стволом, Браво выскакивала вперёд, поднимая невидимый лук и делая вид, что перед ней стоит противник. Она представляла себя героем древних песен и сказаний. Образы сменялись каждую секунду. То в лесу оказывалась Марианна Хаутей, то Вероника из Гесс, затем им на смену приходили Царица Змей и Орлиная княжна. В мыслях все враги, таящиеся в ночном лесу, трепетали, а друзья, ждущие Мишель дома, пировали в честь прошлых и будущих великих побед.       Погружённая в мечтания, она не заметила, как ушла от стоянки. Мишель ругнулась и побрела назад. Вернувшись к Сайлосу, она села под дерево. От скуки девочка начала вращать головой из стороны в стороны, задерживая взгляд то на одной точке, то на другой. Мир вокруг выглядел до ужаса однообразным. Если бы снег не напоминал скопление звёзд, Мишель бы сочла его отвратительным. Когда голова закружилась, Браво замерла, глядя в ту сторону, откуда они пришли. На долю секунды ей показалось, что там движутся белые точки. Мишель вытянула шею и прислушалась. Где-то хрустнула ветка, через секунду раздался крик испуганной птицы. Девочка встала и подошла к Сайлосу. Когда звуки повторились, Браво потрясла его за плечи. Сайлос насилу разлепил глаза. Жутко хотелось заныть: "ещё пять минут"! Однако, стоило Мишель сказать всего три слова, как сон пропал без следа. — Там кто-то идёт.       Не обращая внимания на усталость, Элмас подскочил на ноги. Не сговариваясь, дети сорвались с места и побежали. В темноте стало невозможно разобрать, где запад, где юг. Теперь они бежали не куда-то, а от кого-то. Позади раздались собачий лай и вой.       Ночь ужасно замедляла. В темноте корни и канавы превратились в непроходимые заборы и рвы. Ноги скользили на снегу. Деревья росли всё ближе друг другу, словно стараясь создать стену. Кусты драли кожу. Браво могла бы поклясться, что лес восстал против них. С каждой стороны ей мерещились факелы и псы. Бок болел, дыхание рвалось. "Доберёмся домой, схожу к Дендру!" — подумала девочка. Её тут же пронзил страх. А что, если не доберутся? Она посмотрела на Сайлоса, бегущего впереди. Они должны добраться, они обязаны!       Элмас предпочитал не думать. После сна сознание не прояснилось. Из него исчезли все мысли, и теперь мальчику приходилось двигаться на инстинктах. Попытки думать вызывали чуть ли не физическую боль. Впрочем, продираясь через лес, Элмас почти не пытался мыслить. Главное – убежать как можно дальше. Чуть позади него неслась Мишель. Она лавировала между кустами и деревьями, изредка выдыхая слова: "Осторожней", "Слева"...       Неожиданно прямо перед Сайлосом возник обрыв. Мальчик затормозил у самого края и нервно сглотнул. Чуть не полетел. Камни, ветки, бугры – все прелести лесных оврагов. Спускаться придётся медленно и аккуратно. "Слава богам, я хотя бы не..." — Сайлос не успел додумать, как уже катился вниз. Мишель ойкнула. Из-за темноты она не успела заметить остановившегося друга и влетела в него на полном ходу. Закусив губу, девочка начала спускаться. "Только бы не убился! — думала она. — Только бы не убился!" На последнем метре Мишель сама запнулась и упала. Скатившись вниз, девочка тут же подскочила. "Цела и невредима!" — обрадовалась она.       Сайлос сумел замедлиться на середине склона. Он зацепился за заледенелую корягу. Высвободив ногу, мальчик попробовал подняться, но тут же рухнул от острой боли. Больше попыток встать Элмас не предпринимал, вниз он сполз. Там ему помогла Мишель. Сайлос быстро стал объяснять, что ему теперь далеко не уйти, и что Браво нужно бежать одной, чтобы найти помощь. Но Мишель, не слушая, прижала палец к губам, прося о тишине. Элмас умолк. Тогда Браво подхватила друга под руку и потащила за собой. — Что ты делаешь? — опешил мальчик, механически перебирая ногами. — Помогаю, — сквозь стиснутые зубы пропыхтела Мишель, Элмас оказался чересчур тяжёлым. — Мы так не убежим... — Убежим!       Браво перехватила руку друга поудобнее, Элмас скорчился от боли, но послушно заковылял дальше. Через несколько секунд, до детей долетел шум, осыпающейся земли. Преследователи шли за ними по пятам. — Не успеем, — снова прошептал мальчик.       Мишель не ответила. Для себя она уже успела решить, что ни при каких условиях не бросит друга. Лучше они вместе чуть-чуть потерпят и снова сбегут. Если Сайлос останется у них один, он точно уже не выберется. Да и она сама, очень скоро попадётся снова и будет ещё хуже. Шум голосов и шагов стал ещё отчётливее. Только теперь к ним присоединился лай. Мишель огляделась по сторонам, судорожно пытаясь придумать план. Её внимание привлекала красная точка между деревьями. — Там огонь, — выдохнула Браво. — Сейчас нам помогут.       Элмас промычал что-то невразумительное и дёрнул подругу в сторону. Прежде, чем выйти на поляну, они сделали странный крюк. Всё это время глаза Сайлоса оставались полузакрыты от непрекращающейся боли. Даже напрягая все силы, ему с трудом удавалось направлять Мишель, стремящуюся побыстрее оказаться в свете костра.       На поляне обнаружился парень, на вид чуть старше Флориана. Он сидел на покрытом плащом бревне, прямо перед ним горел костёр, над которым жарился заяц. В руках незнакомец держал нож. Им он очень ловко затачивал деревянный колышек. Парень удивлённо посмотрел на двух детей. Он несколько раз моргнул и, видим убедившись, что они ему не мерещатся, отпустил колышек и потянулся за мечом. — Помогите, — прошептала Мишель, вслед за словами послышался собачий лай и властный крик.       За секунду на лице парня промелькнули удивление, размышления и наконец решимость. Он кивком подозвал их к себе и по очереди подсадил на нижние ветки дерева. Оттуда Мишель и Сайлос перелезли повыше. Они замерли, прижавшись к стволу. Браво со злостью подумала про свои льняные волосы. Оставалось надеяться, что сейчас они сольются со снегом. А ведь обычно их цвет ей так нравился! Девочка осторожно оторвала руку от ствола и постаралась спрятать волосы под куртку. Она посмотрела на Элмаса. Тот, судя по лицу, готовился упасть прямо в руки своих преследователей. Держали его лишь страх и сила воли.       Тем временем Юджин Флинт, так звали незнакомца у костра, сел на прежнее место, поправил свой серый плащ и снова принялся затачивать колышек. Вскоре на поляну выбежали два чёрных пса, а следом за ними – трое мужчин. Двое из них держали псов, которые, учуяв жареное мясо, обезумели и буквально рвали свои поводки. Третий вышел вперёд и, приняв представительный вид, заговорил: — Тут двое детей не пробегали?       Юджин тяжело вздохнул и, не переставая работать руками, сказал: — Доброй ночи. — Доброй, — прорычал Томаш, проводя рукой по волосам, ему не хватало привычного хвостика.       Успокоившись, мужчина повторил вопрос: — Двое детей? — А зачем они вам? — Они для... — заговорил один из тех, кто держал пса.       Томаш зыркнул на него, и мужчина тут же замолчал. — Это воспитанники князя Никлауса, — сказал работорговец. — Любят сбегать. А мы из-за них нервничаем. Дети!       Он развёл руками и нервно хохотнул. Флинт хмыкнул и отложил колышек. Мишель затаила дыхание, неужели он поверил? "Боги, прошу вас! — взмолилась она. — Боги, пожалуйста!" Сайлос приоткрыл левый глаз и посмотрел вниз. "Интересно, — подумал он. — Интересно..." — Я не видел никаких детей, — сказал Юджин.       Томаш шагнул вперёд и предупредительно коснулся меча: — Уверен?       Особого впечатления это не произвело. Не обращая внимания ни на оружие, ни на громко лающих псов, Флинт спокойно ответил: — Более чем, — впервые за время разговора Юджин поднял голову, позволяя пламени осветить лицо.       Работорговец застыл. Несколько секунд он просто смотрел на человека перед собой, потом развернулся и махнул своим спутникам, приказывая следовать за собой. — Впрочем! — неожиданно громко заговорил Юджин.       Он картинно поднял нож и указал им в сторону кустов: — Я слышал какие-то шорохи с той стороны. Думал зайцы, но, может, это ваши беглецы? — Благодарю, — кивнул Томаш и устремился в указанном направление. — Только не сломайте мои ловушки, — крикнул им вдогонку Флинт.       Спустя секунду один из псов заскулил, и парень демонстративно поджал губы, словно кто-то сунул ему под нос гнилую рыбу. Но тут же раздался радостный вой другого пса, Томаш закричал, видимо, решив, что они наконец-то напали на след, и Юджин одобрительно улыбнулся, подумав: “Похоже, пошли в обратную сторону.”       Когда шум стих, парень снова принялся стругать колышек. Закончив работу, он отложил его к груде точно таких же и стал смотреть на свой ужин. Флинт отвернулся и достал из-за бревна сумку. Он порылся в глубинах и вытащил кожаный мешочек. Из него парень взял несколько щепоток специй и кинул на мясо. Сверху раздалось урчание, и спустя секунду на поляну спрыгнула Мишель. Сайлос повис на ветке. Несколько секунд он безучастно смотрел вниз, потом разжал руки и приземлился на подогнутые ноги. Больно, но хоть как-то. Браво подбежала к другу и помогла ему встать. — И кто вы у нас такие? — спросил Флинт, не поворачиваясь.       Говорил он таким тоном, что создавалось впечатление, будто вся эта ситуация выглядит для него совершенно обычно. Мишель посмотрела на друга, ожидая, что он ответит, но тому уже было решительно всё равно на любые вопросы. — Я Лютеция, а это Флориан. Мы из Каннингема, — со вздохом сказала Мишель. — А теперь правду, — голос Юджина звучал мягко и обволакивающе, напоминая тёплый мёд.       Браво снова неуверенно посмотрела на друга. Нужно принять решение... Без этого странного парня нам не выбраться, подумала девочка. — Я Мишель, а это Сайлос, — она печально улыбнулась. — Мы из Серой Башни. — Значит, дракончики! — неожиданно развеселился парень. — Или почти. Ладно, садитесь.       Он подвинулся, и дети смогли сесть на бревно. Разглядев их как следует, парень представился. Мишель постаралась улыбнуться и сказала, что имя ей очень нравится. — А теперь рассказывайте, как вы оказались в такой компании, господа хорошие. — Мы захотели погулять, — начала Браво, пытаясь сообразить, что стоит рассказать, а что нет. — И потом нас поймали. А потом нам удалось сбежать. И вот мы здесь. — Угу... — Флинт задумчиво покачал головой. — Значит, ты у нас общительная.       Он немного помолчал и добавил: — Я иду в Каннингем. Нужно навестить друга. — Ты поможешь нам? — невольно Браво задержала дыхание, как же это всё напоминало сцену из легенд. — Помогу... — Юджин ухмыльнулся и наклонился вперёд, чтобы проверить мясо. — А взамен? — подал голос Сайлос.       Мишель удивлённо посмотрела на друга. Словно прочитав её мысли, мальчик провёл тремя пальцами по левому глазу. Наблюдавший за всем этим Юджин рассмеялся: — Заметил... — парень ухмыльнулся. — Значит, ты у нас умный. Неплохая комбинация.       Нахмурившись, Браво обернулась и внимательно посмотрела на лицо их спасителя. Аккуратный овал с точёным подбородком, тонкие брови, острый нос, широко посаженные миндалевидные глаза чёрно-карего цвета и аккуратный рот. Ничего необычного... Разве что шрамы на пол-лица. Мишель пригляделась и едва не закатила глаза, как это она сама не заметила? На левом глазу от середины лба до середины щеки шли три красные полосы разной длины. “Метка”, — догадалась девочка. Интересно, что она значит? — Вы ведь разбойник, — сказал Элмас. — Встречались? — Юджин чуть склонил голову, улыбка никуда не делась. — У нас у воспитательницы был парень с такой меткой, — неохотно объяснил мальчик, слово "парень" он буквально выплюнул. — Я вам помогу, — сказал Флинт. — А вы поможете мне в одном деле. Только позже.       Юджин посмотрел на детей: — Надеюсь, вы не станете пытаться меня обмануть? — Нет, — решительно закивала Мишель. — Обманывать красноглазых плохая идея, — невесело заключил Сайлос. ***       Кабинет Аластора представлял собой довольно большую круглую комнату, сплошь заставленную книжными полками и сундуками, на стенах висели картины, в основном пейзажи. У стены стоял комод. Его столешницу украшала объёмная карта всего Каннингема и его окрестностей. Пол устилал мохнатый гесский ковёр, подарок к свадьбе от троюродной тётушки жены. Он занимал практически всё пространство, за исключением области около камина.       Свой кабинет Аластор любил прежде всего за то, что здесь он мог спрятаться от любых проблем и обязанностей. Без его приглашения сюда редко приходили драконы и начальники, редко наведывались Дендр и Абрахам, редко появлялись и слуги, исключением был, разве что, личный слуга коменданта – Николас. Даже Гала предпочитала лишний раз не заглядывать в кабинет мужа. Её гесской натуре, с детства приученная к порядку, это место представлялось долиной бесконечных страданий и необъяснимой глупости. Она просто не понимала, как нормальный человек может терпеть вокруг себя такой ужас. В начале брака новоиспечённая комендантша пыталась убедить мужа, что порядок лучше хаоса, но, в конце концов, ей пришлось смириться с тем, что способность Бейна устраивать рядом с собой хотя бы один небольшой бардак неискоренима. С тех пор тишина кабинета практически никогда не нарушалась ссорами супругов.       Именно здесь Аластор мог сидеть, попивая мёд и рассматривая старые гравюры, изучая планы прошлых битв или читая книги со страшными или религиозными историями. В эти редкие моменты душа успокаивалась и находила то хрупкое равновесие, без которого становилось невозможно качественно исполнять обязанности коменданта.       Однако, сегодня, вопреки празднику, который всё ещё гремел в Серой зале, в кабинете случилось столпотворение. Поводом послужили многочисленные смерти, случившиеся в цитадели в последние месяцы. Бэрт Диас, Дэниэль Хоровиц и сам хозяин кабинета, Аластор Бейн, сидели склонившись, над планами крепости, пока Дендр читал список умерших: — Карен Сибо – двадцать четвертый день Грифа, около Серой залы, — голос лекаря напоминал маятник, он как бы становился громче к середине фразы и затихал в конце. — Колин Шварц – Мёртвая ночь, колокольня. Аймар Роан – второй день Осьминога, столовая. Алиса Винтер – восемнадцатый день Осьминога, в своей комнате. Лара Ваер – двадцатый день Осьминога, храм. Нисса Яр – восьмой день Пчелы, кухня. Ксений Арден – десятый день Пчелы, комната слуг. Байрон Сейн – двадцатый день Пчелы, левая лестница между вторым и третьим этажом. Матильда Гое – двадцать второй день Пчелы, центральная башня. Миранда Зейн – четвертый день Льва, коридор первого этажа, там, где живёт прислуга. Алекс Коал – шестой день Льва, около моих покоев. Димитрий Левский – десятый день Льва, чёрная лестница между третьим и четвёртым этажом, с западной стороны. Райан Дей – двенадцатый день Льва, коридор рядом с покоями учеников. Рене Маер – девятнадцатый день Льва, личная комната. Это третья спальня у слуг… Вот здесь. Фред Симон – двадцатый день Льва, рядом с покоями Мелани. Клаудия Енигер – двадцать четвертый день Льва, на лестнице в подземелья. Кол Реан – первый день Лошади, коридор второго этажа.       Лекарь отложил список и посмотрел на карту, где под небольшими монетами скрывались места многих смертей. — Похоже, всё началось в Серой зале, — наконец сказал он. — Очевидно, — кивнул Медведь. — Если мы не проглядели более ранние случаи.       Несмотря на спокойное выражение лица, говорил он весьма выразительно. Дендр поджал губы, но решил не усложнять ситуацию. Пусть Медведь и дальше считает, что от него что-то скрывают. — И что нам это даёт? — Дэн провёл рукой по краю карты. — Ничего, — протянул комендант и сразу же зевнул, несколько дней нескончаемого праздника давали о себе знать.       Ситуация совершенно не прояснялась. Как на неё ни смотри, всё равно выходило нечто странное и непонятное. Всё ещё оставался вопрос, а происходило ли хоть что-нибудь? На первый и на второй взгляд казалось, что да, происходило. Но с точки зрения лекаря всё выглядело обычно и прозаично. Если бы среди пострадавших не было драконов, Дендр бы и вовсе не стал шевелиться. Зато теперь, после смерти ученика, ни он, ни Аластор даже слова не сказали против собрания во время карнавала. Правда, Бейн, вполне возможно не до конца понял, куда его позвали. Отмечал он бурно, не отказывая себе ни в еде, ни в напитках. На срочное совещание он так и явился в костюме Энрике Хоста, путешественника, проложившего маршруты через Великие пустыни Севера и Юга. В ярком, украшенном пластинами полудрагоценных камней и разноцветными атласными лентами костюме комендант очевидно чувствовал себя неуютно. Ни Бэрт, ни Дендр ради праздника не наряжались, а Дэн из всего возможного костюма надел только шёлковую, украшенную вышивкой рубаху. Даже карнавал не освобождал Первого рыцаря от работы.        Аластор продолжал бездумно смотреть на карту. Несколько бочек алкоголя мешали ему размышлять. Но трезвость вряд ли бы сильно спасла ситуацию. Молчал и не выпивший за весь праздник ни капли Дендр, и знавший меру Дэн. Хоровиц поднял монетку, символизирующую Кола Реана, и начал крутить её между пальцев. Медведь отошёл от стола и стал смотреть на огонь: — Должна быть закономерность... — пробормотал он. — Что бы это ни было, оно убивает парами: за три дня двое человек. Между смертями сутки перерыва. — В таком случае, скоро будет ещё убийство, — вздохнул Хоровиц.       Он потёр лоб и тяжело вздохнул. Дендр посмотрел на список и кивнул: — Это так. Смерть, день всё спокойно, потом снова смерть... Хотя между последними такого дня нет... — лекарь провёл пальцем по списку. — Кроме этого... Оно убивает и мужчин, и женщин... И старых, и молодых... И слуг, и драконов... — Ты признал, что это не просто болезнь! — воспрянул Первый рыцарь, Дендр устало закатил глаза. — Притом, ему не чуждо убийство в храме и в кровати, — буркнул комендант и ухмыльнулся, почему-то это замечание показалось ему смешным.       Яснее не стало. Мужчины замолчали. Бейн потянулся: — У кого-нибудь есть идеи, что это? — Магия, — тут же ответил Медведь. — Естественно, — согласился комендант, не обращая внимания на тишину в комнате. — Но кто конкретно?       Спустя несколько секунд заговорил Дэн: — Когда мы охотились на магов близ Арлеона, они часто ставили сигнальные заклятья. Запнёшься о ветку, а маг уже знает, что ты идёшь. — И что? — не удержался Аластор.       Он поддался вперёд, словно смысл слов Первого рыцаря так и остался непонятым. Из-под его рубашки выпал кулон в форме колеса, медные спицы блеснули в свете огня. Между ними сверкали чёрные камни разных пород. Под удивлённый взгляд Дэна Аластор быстро спрятал кулон на прежнее место. — Может они как-то изменили его... — Хоровиц замялся. — И теперь оно реагирует на слова или движения... И убивает. — Версия неплохая, — согласился Диас. — Но в Башне нет магов. — Именно, — кивнул Бейн и поднял кверху указательный палец.       Комната снова погрузилась в молчание. У всех на уме вертелось одно и то же: в этом деле замешано нечто сильнее привычной магии.       Наконец Аластор встал со своего места, потянулся и медленно двинулся к выходу. Ему уже надоело ломать голову над этой проблемой. Ему хотелось или уйти спать, или вернуться на праздник. Пока силы не оставили его, Бейн решил заглянуть ещё раз в Серую залу. На ходу комендант объявил: — После карнавала ещё раз осматриваем Башню. Тщательно, с проверкой амулетов, обходом всех стен, на этот раз я сам пойду... — он икнул. — Дендр, перепроверь причину смерти. И пусть Абрахам проверит все архивы. Я хочу знать, были ли в Серой Башне такие эпидемии. И ещё! Пусть проверит тайную секцию и найдёт всё, что только можно, об этих сигнальных заклятиях.       Когда шаги на лестнице стихли, Дэн обернулся к хмурым лекарю и Медведю и, приподняв бровь, сказал, чуть смеясь: — А ведь у нас ещё и потолок обвалился!