Легенда о Короле и Воине: Пробуждение тьмы

      На ночь Юджин отдал детям свой запасной плащ. Укутавшись в него с двух сторон, Сайлос и Мишель прижались друг к другу спинами и уснули. Флинт посмотрел на них, потом вытащил из сумки дорожный журнал и принялся листать его. На пятой странице парень остановился. Там были выписаны все карточные долги, которые ждали его в Каннингеме. Он пробежался по цифрам: — Сначала к Алексу, потом к Рании, потом пообедаем... — Флинт посмотрел на остатки зайца.       Для троих его явно оказалось маловато. Разбойник облизнул губы, завтра он сможет позволить себе больше. Флинт спрятал журнал и принялся смотреть на спящих дракончиков. Какая интересная пара. Мальчик явно умный, один из тех, кто предпочитает действовать по правилам. Сюда он попал из-за подруги. Неказистая снаружи, но очень бойкая. В будущем они наверняка станут хорошей командой. Юджин не очень хорошо разбирался в обучении драконов, но знал, что на определённом этапе они формируют пары, в которых работают всё оставшееся обучение, а может и всю жизнь. Вот только дотянут ли Сайлос и Мишель до этой поры? Флинт усмехнулся, всё может быть. Хотя, скорее всего, они просто не доживут.       Как они вообще смогли выбраться из крепости? И почему там до сих пор не заметили, что их нет? Впрочем, сейчас время карнавала. Простые люди празднуют его день, а вот богачи и драконы веселятся трое суток, а иногда и дольше. Но всё равно странно, что они не следят за учениками.       Костёр лениво горел, изредка потрескивая. Ночной лес притих. Как только исчезли звуки погони, под сень деревьев вернулся покой. Юджин подбросил несколько веток в огонь и стал готовить место для сна. Флинт разложил было плащ, но тут же замер, ему почудились шепотки. Неужто арахазцы в конец чокнулись? Впрочем, если так, то выйдет довольно забавная история. Юджин опустил руку на рукоять кинжала, прикреплённого к поясу, огляделся и невольно улыбнулся. Ничего опасного. Просто Мишель начала ворочаться во сне: — Нет... — услышал Юджин. — Я не король. А он не воин! Нет!       Девочка замолчала, но почти сразу слово взял Сайлос: — Мы король и воин, — пробормотал он. — Воин и король.       Настоящие друзья! Разбойник опёрся рукой на колено и покачал головой. Какая прелесть. Они ещё и во сне разговаривают. Флинт просидел ещё с полчаса, наблюдая за ними, но дети молчали, поэтому парень взял несколько кольев, достал моток бечёвки, нож и пошёл ставить новые силки. Вернувшись, он закутался в плащ и, натянув на глаза капюшон, уснул. Не считая яростного воя, разнесшегося по лесу в предрассветных сумерках, ночь прошла спокойно.       В путь отправились, когда солнце только поднялось. Перед этим Флинт тщательно убрал место стоянки и спрятал в сумку пойманных за ночь зайцев. Затушив костер, Юджин задумчиво посмотрел на Сайлоса и Мишель: — А ведь ваши друзья могут быть всё ещё здесь, — сказал он не то им, не то самому себе.       Разбойник взял одного из зайцев, вспорол ему шею и, смазав три пальца кровью, нанёс алый узор сначала Мишель, потом Сайлосу. Закончив, он критически осмотрел свою работу и махнул рукой: "И так сойдёт!"       Чтобы ночью не снилось детям, утром они выглядели довольными и отдохнувшими. Мишель, судя по всему, за ночь успела откинуть все предрассудки и теперь расспрашивала Юджина о жизни разбойников. Сайлос большую часть времени молчал, но слушал с явным интересом. — А у вас есть какая-то точка сбора? — Небольшая таверна, — глаза Браво вспыхнули. — И вы там вместе пьёте, едите мясо и обсуждаете следующее ограбление?       Разбойник рассмеялся: — Как тебе сказать, госпожа хорошая, не совсем так. Хотя твоя идея мне нравится! — А как вы выбираете жертв? — спросил Сайлос. — У кого денег побольше, у кого охраны поменьше, — неопределённо ответил Юджин.       Сам он лесными кражами почти не промышлял. Слишком пыльно и грязно, лучше уж потратить пару часов на карточные фокусы. — Таверна находится в северной части леса? — Мишель на секунду замерла.       Она обернулась и посмотрела туда, где, как ей казалось, находился север. — С чего ты взяла? — удивился Флинт. — Флориан как-то раз сказал, что туда никогда никто не ходит. Я бы пряталась там. — Там живут маги, — принялся объяснять Юджин. — И потому заходить туда опасно. — Почему? — тут же спросил Сайлос. — Лес магический. Магов он вроде как питает, — разбойник покрутил рукой в воздухе, иллюстрируя этот процесс. — А простых людей – убивает. — А почему драконы до сих пор не убили магов? Или не выгнали? Проще простого! Что там с ними цацкаться! — лихо заявила девочка. — По той же самой причине, почему туда никто не ходит, — ответил парень. — Можно же просто всё поджечь! Как жуков. — Ага, — кивнул Сайлос. — И спалить ко всем мортемам нормальный лес у нас и в соседних княжествах. — Так-то драконы пытались, — сказал Юджин. — Но, если верить рассказам и нашим глазам, ничего у них не получилось.       На открытую дорогу, ведущую через вересковые холмы, путники вышли, когда солнце уже поднялось над верхушками деревьев. Юджин обернулся к лесу и кивнул ему на прощание, как кивают хорошему приятелю: — Спасибо за помощь, старый друг, — улыбнулся Флинт. — До встречи.       Сайлос и Мишель посмотрели на парня с нескрываемым уважением. В их воображении Юджин Флинт уже давно превратился в благородного вора и разбойника, который грабит только потому, что вынужден, а не потому, что жаждет наживы. А теперь выяснилось, что он ещё и чтит духов леса. Юджин усмехнулся, так он скоро станет настоящим рыцарем наравне с Владимиром Арлеоном и Элем Дрездом. — Вы как? Не устали? — спросил он, вспомнив ночную сцену. — Ни капли! — бодро заявила Мишель, Сайлос ограничился тем, что помотал головой. — Неужели выспались?! — Лучший сон за последнее время! — честно призналась девочка. — Я ещё никогда так быстро не засыпала. Свежий воздух и бег – вот и всё, что мне, похоже, нужно! — Ничего не снилось? — Снилось! Мне приснилось, как я становлюсь рыцарем. Меня посвящал сам Владимир Арлеонский! Мы только что победили таиркеринцев. После этого был пир! — Браво мечтательно прикрыла глаза. — Так вкусно было! — Доберёмся до Каннингема и поедим, — пообещал разбойник и потрепал девочку по светлым волосам. — А то ты совсем бледная.       Сайлос сглотнул. Одна мысль о еде вызывала у него повышенное слюноотделение и резь в желудке. Как же хотелось есть! Не в укор Флинту, но один заяц на троих – это мало. Тем не менее, перспектива задерживаться в Каннингеме Сайлосу не понравилась. По всем срокам они ещё успевали вернуться до конца праздников, но всё-таки... — Может, сразу в Башню? — предложил мальчик. — Дорога ведёт в Каннингем, — отмахнулся Флинт. — Там у меня есть дела. Потом поедим. А потом пойдём в Башню.       Элмас кивнул. Вряд ли у них есть выбор. Благородный или нет, но этот парень всё ещё разбойник. — А зачем эти полоски? — Мишель указала на свой левый глаз. — Так мы узнаём друг друга. — И всё? — изумилась Браво. — Так не интересно! — По легендам Исаак, когда выбрался на землю, участвовал во многих битвах и нападениях, — начал рассказывать красноглазый. — И за всё время ему нанесли три удара. И все по левому глазу. — Исаак? В смысле сын Инферо? — уточнил Сайлос. — Он самый. В честь него, божественного вора, мы и носим эту метку.       Легенда Мишель понравилась, она одобрительно кивнула и начала рассказывать, что сама слышала о детях Инферо и, в частности, об Исааке.       К полудню путники уже добрались до Каннингема. Юджин провёл их через южные ворота. Прежде Мишель редко бывала в этой части города. Центральный приют находился в старом городе, ближе к северу. Там же располагались все самые интересные места: рынок, центральная площадь, богатые дома и лавки. Даже пара заброшенных особняков, в которые можно было забраться. С таким обилием развлечений как-то не думаешь о далёком юге.       Теперь же девочка оглядывалась по сторонам с плохо скрытым интересом. Неказистые, двухэтажные здания, выстроенные из дерева, обступали улицу со всех сторон, некоторые нависали прямо над пешеходами, грозясь рассыпаться. Часть домов соединяли деревянные переходы и мансарды, между другими тянулись бельевые верёвки. Окна скрывались под слоем пыли и тщедушным подобием занавесок. Изнутри слышались пьяные крики и грязная ругань. В воздухе витал стойкий аромат бедноты и помоев. Настоящий серый град.       Каннингем часто называли серым из-за того, что построить его предложил Аймар Конде – серый дракон. Первоначально его задумкой являлась только крепость, но впоследствии оказалось, что без города не обойтись. И пусть потомки Конде и не жили в Каннингеме, город до сих пор называли серым в их честь. Мишель связывала это прозвище ещё и с материалом, используемом при застройке. Северная часть строилась из гранита и горных пород серого цвета. Южную возводили из коричневого дерева и бурой глины, но атмосфера, царящая на этих улицах, непроизвольно окрашивала их в серые тона.       Для Сайлоса это был город, знакомый с детства. Южный Каннингем без всяких прикрас. Как же Элмас его ненавидел! Скучный и давящий, монотонный и душный. Сайлос с раннего детства остро чувствовал, что это не его место. Он не грезил об облаках, мечта стать драконом казалась слишком нереальной, но мальчик хотел выбраться из этой духоты, увидеть солнце, вдохнуть свежий воздух. Бродя по знакомым тёмным переулкам, проскальзывая под отсыревшими, покрытыми тёмной плесенью балками, лавируя между пьяными и грустными людьми, он часто представлял себе, как однажды уедет отсюда и больше никогда не вернётся. Хотя приют и находился на некотором отдалении от этих улиц, серость Каннингема тяжёлой печатью лежала и на нём. Впрочем, порой Сайлосу казалось, что ощущает это только он.       Неожиданно они свернули с широкой улицы в узкий немощёный переулок. Около одного из домов Юджин поднял руку, знаком останавливая Сайлоса и Мишель. Сказав, что скоро вернётся, Флинт зашёл внутрь, а дети остались подпирать дверь. Дом ничем не выделялся среди прочих. Дощатые стены, грязные окна, серо-зелёные цветы около порога. Сайлос опустился на корточки и почесал затылок: — А я-то думал, что больше никогда сюда не попаду, — вздохнул он.       Мишель присела рядом: — Плохие воспоминания? — Да, как сказать... — мальчик снова почесал затылок. — Просто всегда хотел выбраться отсюда. Стать свободным. С другой стороны...       Он грустно вздохнул: — Это ведь и отличает по-настоящему свободных людей. Они могут приходить и уходить в любое место, когда пожелают. Будем считать, что я невероятно свободен, раз пришёл сюда ещё раз? — Мишель тихо рассмеялась и кивнула.       Судя по всему, детей нисколько не заботило, что происходило внутри. Флинт несколько минут прислушивался, и только убедившись, что Сайлос и Мишель заняты друг другом, отошёл от двери. Зайдя внутрь, Юджин сразу попал в небольшую комнатушку. В очаге догорали сбрызнутые водой угли. Из приоткрытого окна внутрь проникал гнилостный смрад. Обстановка, как и прежде, оставляла желать лучшего. В прямоугольной комнатке ютилась пара наскоро сколоченных из старых бочек стульев, шкаф с посудой и несколько сухих, покрытых доской, бочонков, заменявших стол. Разбойник повёл рукой, скидывая сумку с плеча на локоть. Юджин снова огляделся по сторонам, брезгливо поморщился и позвал, заискивающе растягивая слова: — Алекс! — молчание, парень насмешливо ухмыльнулся. — Алекс, я знаю, что ты дома!       С лестницы донёсся грустный вздох, и вскоре на свет вышел брюнет с янтарными глазами. Высокий и широкоплечий, он выглядел крайне неловко в данной обстановке. Губы Юджина расплылись в елейной улыбке. Казалось, он искренне рад видеть Алекса. — Сколько дней, сколько лет! — Флинт провёл рукой по волосам и вздохнул полной грудью. — Я так по тебе скучал. — Я тоже, — промычал Алекс, воровато поглядывая на окно. — Как там с фермой? Начала приносить прибыль? — Деньги не отдам, — мужчина сел напротив гостя. — Правда? — Юджин вытащил нож из-за пояса и принялся крутить его. —Ты шулер! Посмотрим, что с тобой сделает стража!       Южин Флинт поджал губы и многозначительно кивнул. Раз уж Алекс хочет говорить так... Разбойник оглянулся на окно: — Алекс, Алекс... Я сегодня так старался быть приличным.       Кинжал в руке лежал так хорошо, словно его отливали специально для Флинта. Металл приятно холодил кожу. Точное движение, блеск стали, и в следующую секунду Алекс взвыл от боли. Его тело начала бить сильная дрожь. Лицо налилось кровью. Безуспешно он пытался оторвать руку от столешницы, к которой её пригвоздил кинжал Юджина.       Эти трепыхания вызывали только насмешливую улыбку и чувство злобного удовлетворения. Флинт склонил голову к плечу и почти пропел: — Помочь?       Его слова прошли мимо Алекса. Он уже начинал рыдать от боли. Юджин вздохнул, видит Ректуе, он всего лишь хотел получить свои деньги. “Наверное, — подумал Флинт, — я ударил слишком сильно, нужно запомнить и в следующие разы делать так же.” — Помочь? — повторил Юджин.       На этот раз Алекс отчаянно закивал. Пожав плечами, Юджин одним быстрым движением выдернул свой кинжал. Мужчина снова заорал. Флинт терпеливо наблюдал за его агонией, вытирая кровь с лезвия. — Так где мои деньги? — невзначай повторил он. — Сейчас... — простонал должник.       Алекс отошёл в дальний конец кухни и стал одной рукой отдирать доски стены. Флинт оглянулся и посмотрел на улицу. Сквозь мутное стекло он смог разглядеть жемчужную макушку Мишель. Юджин пожал плечами, он ведь сказал им, что его профессия – разбой.       Но дети даже не заметили произошедшей внутри сцены. Сайлос всё ещё сидел на месте и периодически мычал себе под нос песенки. Мишель ходила мимо окна и изредка подпевала. — Слушай, а что тебе снилось? — спросил Элмас.       Он нахмурился и посмотрел на небо за головой подруги. — Тебя тоже насторожил этот вопрос? — усмехнулась Мишель. — Я знаю, что болтаю во сне, — отмахнулся Сайлос. — Эрик сказал, что я как-то цитировал рыцарский устав.       Браво усмехнулась. Она поднялась на носочках и потянулась, затем зевнула. — Мне снилось, как нас допрашивает Медведь, — сказала девочка. — То есть сначала мне приснилось, как меня коронует Владимир. А потом пришёл Медведь.       В голове всплыли разрозненные картинки. Мишель невольно рассмеялась, во сне она впала в лёгкий шок от такой неожиданной смены настроений. Теперь это вызывало лишь смех. — А мне снилось, как мы побеждаем гигантскую армию в таких странных чёрных доспехах, — сказал Сайлос. — А потом? — Потом нас спросили, кто мы, — Элмас покачал головой. — По-моему я сказал, что мы Король и Воин. — Я это отрицала! — Интересно... Представь, если мы обсуждали это ночью? — Наверное, это выглядело очень странно! Двое странных детей, которые сбежали от работорговцев и общаются во сне! — Мишель дёрнула плечом и хитро улыбнулась. — Но это очень похоже на какой-то миф. — Я бы не стал его читать, — уверенно сказал Сайлос.       Он не договорил. Дверь открылась и на улицу вышел Юджин. Он улыбнулся и подставил лицо солнцу. В лазурные месяцы оно особенно приятно. — Идём есть? — Мишель хлопнула в ладоши, Сайлос тоже поднялся.       На сердце стало тепло. Юджин подумал, что эта странная девочка напоминает ему младшую сестру – Джоанну. Она тоже всегда всему радовалась. "Нужно будет купить ей что-нибудь," — решил Флинт. Он посмотрел на дракончиков: — Не прямо сейчас, — сказал парень и похлопал по сумке. — Зайдём ещё в пару местечек и пойдём есть.       Сайлос и Мишель одобрительно кивнули. ***       Постучав, Флориан зашёл в комнату Никки. Две пары глаз – одна светло-каряя, другая – буро-зелёная – устремились на него. Парень сел, стащил с одной руки перчатку и взлохматил волосы. — Нашёл? — спросила девочка. — С воздуха я их не заметил. А от прохода я их отследить не сумел. — Почему? — удивилась Белла.       Несколько часов назад Флориан говорил, что не ничего проще, чем пройти по их следам. Проще это сделать было бы только Никки, но раз уж видящий пока что болеет и выходить на улицу ему нельзя, эрбианец пообещал сделать это сам. — Я не смог найти начало следов, — ответил Грин. — Кто-то поставил блок на проход. — Что это значит? — Никки поджал ноги к груди и начал качаться из стороны в сторону. — Теперь в Башню можно войти, но нельзя выйти, — пояснил эрбианец. — Я обошёл остальные выходы. Единственный шанс выбраться – это главные ворота и Башни.       Флориан потёр переносицу: — За каким витом они туда попёрлись?       Повисло молчание. Грин поднял голову и заметил, что дети переглянулись: — Как сказать... — протянула Белла. — Это из-за ярмарочного предсказания, — признался Никки. — Ярмарочного... — повторил Грин. — Вы идиоты? Что дальше? Послушать пение птиц и решить, что они диктуют судьбу?!       "Нужно успокоиться..." Маг протёр лоб: — И что там говорится в этом пророчестве? — Мы делаем печать Дракона, — Принц вздохнула и начала рассказывать.       По непонятной ему самому причине история не вызвала у Грина злости. По мере рассказа на лице дракона появлялась и исчезала улыбка. Манорок и Роталлеб... Почему-то раньше Флориан всегда считал, что они будут очень серьёзными, вдумчивыми, рассудительными. Что они будут произносить громкие речи и во всём превзойдут остальных. В таких Короле и Войне было что-то нереальное, что-то, что роднило их с героями древних легенд, героями, которых с раннего детства знал любой маг. Однако вот такие Манорок и Роталлеб в лице Мишель и Сайлоса, нравились Грину гораздо больше. Ведь в отличие от героев легенд они были живыми, пусть и несовершенными. “Вот какой уважающий себя Король, хотя, в нашем случае королева, — поправил себя Флориан, — отправится ночью собирать цветы Утопленника?” Это звучало так же нереально, как и сама история, рассказанная Беллой. Несмотря на то, как красиво она вплеталась в легенду о Манороке и Роталлебе, ничего кроме смеха затея не вызывала. Детская репетиция будущих геройств. — Когда Сайлос и Мишель вернутся, мы сделаем печать и будем ждать момента, чтобы применить, — подытожила колдунья. — И вы правда в это верите? — спросил парень. — Я имею в виду, что вы хотите смешать простые ингредиенты и получить магию. Вы вообще в курсе, как это работает? — Да, — подтвердил Никки. — Как говорил князь, магия – это единственная ваша ценность, — улыбка Беллы превратилась в гримасу. — Так что мы знаем, как это работает. — Да и Вергилий ничего не писал про магию, — заметил видящий. — Это, скорее всего, подразумевалось, — хмыкнул Грин. — Но я поговорю со своими. Может быть, кто-то что-то знает... — А барьер? — от напоминания Никки Флориан поморщился. — Я поговорю с Элиотом. Только он мог такое учудить! — покачал головой маг. — Что ещё вы знаете про змея и печать? — Сайлос говорил, что змий придёт, когда рассвет и закат что-то с собой сделают, — попыталась вспомнить Принц. — И на небе должна быть красная луна... — Да! — закивал мальчик. — А ещё придёт это всё из серых дверей. — Держу пари, — неожиданно весело сказал Флориан. — Что серые двери либо в Каннингеме, либо в Серой Башне! — Я думал, это будет в Арлеоне, — Никки перевернулся на живот и свесил руку с кровати.       Белла легла рядом и посмотрела в потолок: — Почему ты так думаешь? Из логики Серая Башня – серые двери? — Говорят, что здесь раньше находилась столица танской империи. А таны были не дураками, наверняка тут место силы, — Грин встал и начал ходить по комнате, разминая ноги. — Таны? — удивился Никки. — Это ещё кто такие? — Таны – первые создания Элоны и всё такое... Никогда не слышали о таких? — Нет! — дружно ответили дети. — Таны – творения Элоны, Первородной богини. Выглядели, как люди, но по силе почти не уступали мортемам и витам. Владели магией, в том числе предсказанием будущего, некромантией. Долго жили... Могли превращаться в драконов, — Флориан прикинул в уме, не забыл ли он чего. — Говорят, что их кровь будет течь в жилах Короля Магии... Интересные создания, но про них толком ничего неизвестно. — И на месте Серой Башни была их столица? — Белла села и с восторгом посмотрела на дракона. — Когда они исчезли? — Ещё до Эпохи Богов. — До Эпохи Богов что-то было? — удивилась Принц. — Разумеется, было. Боги знают, что именно, — фыркнул эрбианец. — Но говорят, существовало множество незаписанных эпох.       Повисло неловкое молчание. Все присутствующие тщетно обдумывали, о чём ещё поговорить, но тем для беседы существовало ужасающе мало, а спрашивать о танах дети отчего-то не решались. Наконец Белла решила прибегнуть к единственно верному, с её точки зрения, выходу – разговору об общих знакомых. — Как думаете, Сайлос и Мишель скоро вернутся? — Мы можем сходить проверить проход ещё раз, — неожиданно предложил Грин. — Вряд ли барьер сняли, но вдруг мы столкнёмся с Мишель и Сайлосом в коридорах?       Никки закрыл глаза и монотонно простонал: — А как же я? — Я спрошу у Дендра, — пообещал дракон.       Спустя несколько минут они втроём шли по коридору в сторону потайного хода. Больше всех радовался Никки. До сих пор он ходил гулять исключительно в сопровождении Лазаря, который следил за ним как курица-наседка и чуть что возвращал обратно в кровать. В комнате ученик лекаря был уверен в сохранности пациента, но в коридорах всё менялось. Теперь видящий чувствовал свободу. Наконец-то он мог немного перевести дух!       Следуя за Беллой и Флорианом, мальчик преодолел несколько лестниц и коридоров и вышел в незнакомое помещение. Точнее, не совсем незнакомое. Никки знал, что когда-то он здесь бывал, но сам он не помнил ни этих рыжеватых камней, ни изгибов теней на полу и стенах, ни странный ручеёк, бегущий из-под крепости. Однако времени осмотреться ему не дали, Грин и Принц сразу же направились к выходу. — Как думаешь, карнавал уже закончился? — все трое замерли, совершенно точно говорила Мишель. — Думаю, ещё нет, — ответил голос Сайлоса.       Маги переглянулись, неужели у них начались коллективные галлюцинации? Но тут сомнения развеялись, из-за угла появились Браво и Элмас. Растрёпанные, в грязной одежде, с вымазанными лицами, но довольные, как коты, только что получившую миску сметаны. Это, впрочем, было не далеко от истины, так как буквально пару часов назад Юджин накормил их жареной бараниной. Завидев друзей, Мишель помахала им и весело улыбнулась, Сайлос на секунду замер, но потом расплылся в похожей счастливой улыбке.       Наконец-то они дома. ***       Сильный ветер трепал верхние ветви деревьев. Те, голые и беззащитные, прогибались под его порывами, хлестали друг друга и стонали в такт этим ударам. Ночь опускалась на мир плотным чёрным покрывалом. Медленно во мраке исчезали холмы и дороги. Только цитадель продолжала гореть неугасающим факелом. Огонь на верхушке Башни виднелся за многие километры от крепости.       Эсма смотрела на эту красоту с плохо скрытой неприязнью. Женщина стояла у самой кромки магического леса. С этого места она лицезрела лишь малую часть крепости, но колдунья предпочла бы вообще ничего не видеть. Ей не нравилась Серая Башня, там прятались драконы, из-за которых она, Эсма, не могла жить спокойно. Единственное хорошее, что имелось внутри серой громадины – несколько магов, Манорок и Роталлеб. Наверняка, именно из-за них Эмин и попросил о встрече.       Пристально следя за Башней, Эсма сразу же заметила, как от неё отделилась небольшая чёрная точка. С каждой секундой она росла, и вскоре женщина различила дракона. Прошло ещё несколько минут, и рядом с лесом опустился роскошный серый ящер, чей рост превышал рост колдуньи в полтора раза. Его голову украшали два изогнутых в несколько витков спирали рога костяного цвета, мелкие шипы шли от кончика хвоста до самого носа, на шее они были рассыпаны особо щедро. Дракон осмотрел Эсму тёплыми медовыми глазами, чихнул и пропал. На его месте возник Эмин. Он отряхнул пыль с куртки и направился к колдунье. Не сбавляя темпа, маг дотронулся до амулета на шее, Эсма коснулась своего. — Давно не виделись, — улыбнулась колдунья. — Да уж... — согласился Эмин. — Что-то случилось? — Манорок и Роталлеб случились, — маг стащил с рук перчатки и заткнул их за пояс. — Элиот нашёл их? — забеспокоилась Эсма. — Слава богам, нет, — парень вздохнул. — У меня больше нет сомнений в их личностях.       Это и правда мальчик и девочка, о которых я говорил. — Довольно неожиданно... — женщина задумалась. — Зато, по крайне мере один из них в безопасности. — Будем надеяться... — Это Манорок или Роталлеб? — Я бы поставил на Манорока... — протянул Эмин. — Хотя после фразы "Флориан, дай мне три года, и я уложу на лопатки любого рыцаря", я начинаю сомневаться.       Парень тепло улыбнулся. Наивность Мишель в некоторых вопросах его поражала и вдохновляла. — Ты ради этого хотел встретиться? — колдунья постаралась сдержать недовольство в голосе, в конце концов ничего плохого не случилось. — Нет... — Эмин посмотрел на чёрное небо. — Ты что-нибудь знаешь о печати Драконов? — С её помощью убили почти три сотни магов, — ответила колдунья. — А что? — Да так... Ты не знаешь, какое заклятие для неё использовали?       Эсма отвернулась и сделала несколько шагов в глубь леса. Потом она вернулась и сказала: — Полагаю, она использует заклинания замка и отражения силы, — эрбианка покачала головой. — Но это только теория. — А ты не могла бы проверить? — попросил Эмин.       Колдунья снова покачала головой: — Я попытаюсь. Скорее всего, какие-то упоминания сохранились.       Эмин кивнул и собрался уже было уйти, но колдунья окликнула его: — Зачем тебе печать Дракона? — Это Манороку и Роталлебу нужно, — усмехнулся маг. — А им зачем? — У них предсказание, — улыбнулся дракон. — Звучит, как полная ерунда, которая напоминает мне детскую шалость. Но вдруг это такая проверка? — В прошлый раз, когда драконы использовали эту печать, они заморили голодом триста магов, — Эсма развела руками. — Шутка в том, что пригласили они их на пир. — Не волнуйся, — Эмин расплылся в своей обворожительной мальчишеской улыбке. —       Манорок и Роталлеб не такие, как говорит Эрика. — Будем молиться. — Кстати о том, что говорит Эрика. Она не велела огородить Башню? — Насколько мне известно, нет. А что? Возникли барьеры? — Наверное, Элиот страхуется. Я его ещё не нашёл, у него куча работы. Как заговорили про Короля и Воина, он стал бояться даже теней. — Внешне и не скажешь, что пуглив, — пожала плечами женщина. — Но пусть лучше так. Страх затмевает способность мыслить здраво. — Это точно... — Я поищу про печать, но, Эмин, ты в них уверен? — Конечно! Ты их просто не знаешь. Им нужно помочь стать героями, чтобы они помогли нам. — Хорошо.       Эсма улыбнулась и растаяла в воздухе. Эмин покачал головой. По его телу пробежала судорога, красивое лицо слегка исказилось, и на месте человека вновь появился дракон.