Yokubo-no-Jutsu

— Сенсей, пожалуйста, — отчаянно пробормотал Какаши, извиваясь, его руки были прижаты к спальнику над головой, как велел ему Ирука. — О, боже, пожалуйста, я нуждаюсь в вас, вы нужны мне! Ирука не слишком нежно ущипнул Какаши за внутреннюю поверхность бедра, заставив того взвизгнуть. Но затем он неторопливо, томно провел языком вверх по чувствительному бедру, возбуждая в Какаши сильное желание. — Минутку, — лениво сказал Ирука, наклоняясь, чтобы оставить полуукусы на костлявом бедре Какаши. Он посасывал его выступающую тазовую кость, переходя на талию, и это было так приятно и в то же время так недостаточно, что Какаши всхлипнул от этого ощущения. Ирука выводил губами на коже Какаши какой-то узор, только одному ему ведомый. Порой касание его губ, путешествующих по коже Какаши, казалось довольно непримечательным, иногда же их прикосновение казалось невероятным. Ирука перелез через Какаши, бедром надавив на его лобковую кость, и Какаши беспомощно прижался к его ноге, не в силах остановиться. Ирука, казалось, не возражал против озабоченности Какаши или его хныканья, на самом деле, он, по большей части, каким-то образом игнорировал все более отчаявшегося Какаши. Ирука втянул один сосок зубами и прикусил, так, что стало больно, и Какаши снова вскрикнул, затаив дыхание, его тело немедленно инстинктивно отстранилось. — Прости, — сказал Ирука, целуя грудь Какаши, — слишком сильно? — Немного, — признался Какаши, чувствуя, что краснеет от смущения. Кому-нибудь раньше было дело до того, был ли укус слишком сильным? Ирука провел кончиком языка по его соску, явно желая, чтобы тот набух и встал. Какаши, возможно, и пожаловался бы — его соски на самом деле были не такими чувствительными, как, казалось, думали мужчины, — но Ирука потерся бедром между бедер Какаши, размазывая влагу, отчего они дернулись. — Нгх, поторопитесь, — задыхаясь, взмолился рассерженный Какаши, но держал руки над головой, как велел Ирука. — Пожалуйста, сенсей. Я щас помру! Ирука не засмеялся; он сильно пососал грудь Какаши, на этот раз не кусая. — Ах! — воскликнул Какаши, когда его захлестнула волна удовольствия, и его спина выгнулась навстречу горячему рту Ируки. Тот оторвался от кожи Какаши с непристойным звуком, его пальцы невесомо блуждали по другой его груди, нежно дразня. — Ты не умираешь, — мягко прошептал Ирука в обнаженную шею, отчего по всему телу Какаши пробежали мурашки, заставив его снова всхлипнуть. — О-откуда вы можете знать? — задыхаясь, спросил Какаши. — У меня вот такое чувство, что я умираю! Ирука убрал ногу с его пульсирующей промежности и, прежде чем Какаши успел еще раз всхлипнуть, скользнул рукой вниз, играясь со смазкой, которая уже растеклась по его коже. Какаши откинул голову назад и громко застонал от этого поддразнивающего обещания. — Это то, чего ты хочешь? — спросил Ирука непринужденно, играясь с мягкими складками кожи, и Какаши беспомощно всхлипнул от этого ошеломляющего ощущения, которое внезапно снова затмило мир. — Давай, 'Каши, скажи мне, — уговаривал Ирука, лаская жаждущую вагину Какаши, не проникая вовнутрь. — Пошел ты, — выдавил тот. — Прекрати дразнить меня! Ирука немедленно убрал руку и отодвинулся, и Какаши покачнулся, словно собираясь последовать за ним. — Стоять, — приказал Ирука, и Какаши испуганно застыл, повинуясь. — Мы так не играем. Если ты чего-то хочешь, ты просишь. — Ирука!.. — Если только твой цвет не красный, ты будешь называть меня сенсеем, — резко поправил его Ирука. — Тебе нужно использовать стоп-слово? — Нет, мой цвет зеленый, — прошептал Какаши, чувствуя себя отчитанным. — В таком случае, — прорычал Ирука, подтолкнув Какаши обеими руками к спальному мешку и наклонившись ближе, взгляд его темных глаз был острым, — тебя нужно наказать, чтобы ты вспомнил, как должен обращаться ко мне? Какаши вскрикнул, чувствуя, как его лицо заливается краской от мрачных ноток в голосе Ируки. — Нет, сэнсэй, — сникнув, захныкал он, несмотря на растущее любопытство: какое наказание мог придумать Ирука? — Но, пожалуйста, я не выдерживаю, честное слово, я не могу, это слишком много, и я… я… Ирука снова опустился на подрагивающее тело Какаши, касаясь его одной рукой между ног. — Слишком много, мм? — спросил он, внезапно снова проникшись сочувствием. Какаши отчаянно закивал, прикусив губу, чтобы хоть немного взять себя в руки, повиноваться, быть хорошим, несмотря на то, что его продолжал охватывать лихорадочный жар. Ирука просунул два пальца в тело Какаши и провернул их, и все тот напрягся, яркий свет сразу залил каждую мышцу его тела. Он оторвал руки от спальника и схватил Ируку за плечи, не заметив даже, как это произошло. Он кричал от этого ощущения, тяжело дыша, всхлипывая, когда волна за волной накатывали на него, его тело сжималось снова и снова вокруг пальцев Ируки, пока тот словно выдаивал из него оргазм. — Лучше? — спросил Ирука, все еще поглаживая его кончиками пальцев внутри. Какаши рухнул обратно в спальник, прижавшись бедрами к Ируке, корчившись от перевозбуждения. — О боже-боже-боже, — бормотал он, одной рукой прикрывая рот, словно пытаясь поймать слова, прежде чем они повиснут в воздухе, — стоп, стоп, стоп, стоп. Ирука тут же замер. — Цвет? — Желтый, — ответил Какаши, его горло сжалось, когда очередная волна перевозбуждения прокатилась по нему. Он вздрогнул, когда Ирука осторожно вытащил пальцы из его тела. — Ты можешь сказать мне, что чувствуешь? — мягко спросил Ирука после того, как прошло несколько вдохов. — Извините, — Какаши икнул и невероятным усилием воли заставил себя поднять руки обратно над головой, где Ирука сказал их держать. У него перехватило дыхание от чувства вины и ужаса. — Простите. Простите, сенсей, — он продолжал беззвучно икать, потому что рыдать было бы глупо. — Я сделал не так, как вы сказали. — Все в порядке, — ласково сказал Ирука, мягко опуская руку на колено Какаши. — Похоже, ты сейчас очень чувствительный. Трудно оставаться на месте, когда ты в таком состоянии, не так ли? Какаши судорожно вздохнул и кивнул. Он зажмурил глаза. — Обычно у меня аномально низкое либидо, — признался он, почему-то чувствуя себя ужасно виноватым за это. — Это… удивительно тяжело. Ирука убрал прядь волос Какаши с его влажного от пота лба. — Ты не обязан подчиняться всему, что я тебе приказываю, — мягко сказал он. — Мне приятно, если ты это делаешь, но я не расстроюсь, если нет, хорошо? Я здесь ради тебя. Это для тебя. Хорошо? Какаши вздрогнул, скрестив руки на груди, чтобы на мгновение успокоиться. — Хорошо, — тихо сказал он, снова икнув. — С-спасибо. Он вздрогнул, когда его снова охватил новый приступ вожделения. С трудом он открыл глаз и посмотрел на Ируку, чтобы встретить нежный, понимающий взгляд. — Не мог бы ты, пожалуйста… эм, просто… еще раз…? — неловко попытался он, чувствуя, как все его тело вспыхивает от смущения. Почему было так легко говорить гадости его клонам и так трудно говорить их Ируке? — Внутри меня? — добавил он с надеждой. — Тогда мы сможем… Я имею в виду, если ты хочешь вернуться к… — глупые слова, их так трудно произнести. Ирука улыбнулся. — Цвет? — спросил он. — Зеленый, — сказал Какаши, чувствуя необъяснимую робость по этому поводу. Ирука достал из своей походной аптечки еще один презерватив, натянул его и наклонился над Какаши. Затем он ухмыльнулся, схватил Какаши за плечи и, заставив того вскрикнуть от удивления, перевернул их так, что он оказался лежащим на влажном спальнике, а Какаши — тем, кто опирался на грудь Ируки, расставив бледные, покрытые шрамами руки на идеальной золотистой коже. Волосы Ируки лежали раскинулись, извиваясь и изгибаясь, вокруг его головы, словно водовороты темной воды. В приглушенном серо-голубом свете, проникающем сквозь стены палатки, он выглядел как нереида, полубожественный и совершенно неземной. — Отличный вид, — одобрительно ухмыльнулся Ирука, мгновенно разрушив иллюзию, и Какаши невольно улыбнулся. — Как насчет того, чтобы немного сбавить темп? Улыбка Какаши исчезла, и он сглотнул, подумав о клонах и страпонах и о том, что как его приглашали (приказывали) прокатиться на них. Это было… совсем по-другому. Руки Ируки, большие, горячие и скользкие от запаха секса, обхватили тощий зад Какаши. Тот зажмурил глаза и опустил подбородок, заставляя себя дышать. — Вы… Вы уверены? — неуверенно спросил Какаши, снова открывая здоровый глаз. Улыбка Ируки смягчилась. — Если ты не против, — он согласился, что прозвучало скорее как вопрос, чем утверждение. Тоже неуверенно. — Да, — выдохнул Какаши. — Да, все в порядке. Он порывисто наклонился и поцеловал Ируку, немного слишком нежно и искренне и — «нет, Какаши, это не то, ради чего мы здесь», в ужасе подумал он про себя. Быстро, как испуганный джонин, он скользнул вниз по ногам Ируки и обхватил ртом его эрекцию, заглотив настолько глубоко, насколько мог. Ирука выдохнул череду восхитительных ругательств, его руки тут же схватили Какаши за волосы, чтобы удержать его. Какаши замурлыкал от приятной боли в голове и определенно не скорчил ужасную гримасу от вкуса латекса во рту. Отвратительно. Хуже, чем вкус мужского пота и мускуса, на самом деле, намного хуже. Но все было не так плохо благодаря абсолютно непристойным выражениям, срывающихся с губ учителя. Какаши проигнорировал вкус латекса и послушно последовал за Ирукой, который его направлял… прежде чем нырнуть обратно, обведя языком вокруг стояка, слюна уже скопилась у него во рту, когда он брал его глубже в рот и старался не подавиться. Ирука снова выругался, его бедра слегка дернулись, когда он попытался — и в основном преуспел, но не полностью — оставаться неподвижным. Тем не менее, Какаши подавился, отчаянно желая, чтобы содержимое его желудка оставалось на месте, чтобы он мог продолжать отсасывать. — Ты… ты не обязан… — выдохнул Ирука, снова дергая Какаши за волосы. Какаши оторвался от Ируки с хлюпающим звуком и обнаружил, что делает то, что делают собаки после того, как съели что-то неприятное, словно пытаясь соскрести вкус с языка зубами. — Латекс отвратительный, — категорично объяснил он. Ирука удивленно рассмеялся. — Как я уже сказал, тебе не обязательно… — Я знаю, — сказал Какаши, наклоняясь, чтобы слегка лизнуть латекс, покрытый слюной. — Тьфу. Ирука снова рассмеялся, хрипло и слишком привлекательно, и еще раз дернул Какаши за волосы. Тот застонал, его глаз закрылся. Ирука для пробы потярул его за волосы, и Какаши почувствовал, что его тело стало немного более расслабленным, когда он застонал сквозь прерывистое дыхание. Когда ему удалось снова открыть глаз, на лице Ируки была довольная ухмылка. Его пальцы сжались в его волосах. Какаши почувствовал, как его бедра жадно напряглись в ответ, рот приоткрылся, когда он тяжело задышал. Он чуть не подпрыгнул от вкуса пальцев Ируки, внезапно скользнувших по его языку, и судорожно сглотнул. О, вау, голос Ируки звучал хорошо, когда он стонал вот так, его глаза были такими темными, а ресницы коротко трепетали. Какаши пососал ослабевшие пальцы Ируки, проводя языком между ними пальцами так, как нравилось ему и его клонам, и заслужил еще один тихий стон. Слюна пролилась между пальцами Ируки, и Какаши смущенно отстранился, собираясь вытереть ее с лица тыльной стороной ладони, когда Ирука подскочил, горячим языком касаясь подбородка Какаши, собирая пролитую слюну и ныряя им в его открытый рот. — Ммм, — красноречиво произнес Какаши, прижимаясь бедрами к Ируке и запуская пальцы в его распущенные волосы. Язык Ируки у него во рту был сладким и жаждущим, усиливая возбуждение Какаши, которое било, как бурлящий фонтан. — Господи, ты божественен, — сказал Ирука в рот Какаши, обхватывая его шею и челюсть рукой, все еще влажной от его слюны и смазки. Какаши вздрогнул, почти обеспокоенный происходящим, и на самом деле, обычно это должно было бы заставить его беспокоиться довольно сильно, но прямо сейчас он не мог найти в себе сил уделить этому должное внимание. — Я обычный, если только вы не воспринимаете меня, как оружие, — пробормотал Какаши в ответ. — Нет. Ты. Ты божественен, — твердо повторил Ирука. — Абсолютно идеален. Боже, я просто хочу тебя разрушить. Пальцы Ируки прошлись по хрупкой коже на горле Какаши, там, где был синяк, оставшийся после его засоса, все еще слегка саднивший. — Красиво, — благоговейно сказал Ирука. Какаши сделал недовольное лицо и, не желая, чтобы ему напоминали о его собственной внешности, толкнул Ируку на спину, приподнялся над его бедрами, подался чуть вниз, чтобы убедиться, что их взаимные траектории совпадают, и бесцеремонно быстрым движением насадился на его стояк. На этот раз вскрикнул Ирука, кончики его пальцев впились в голые бедра Какаши, оставляя синяки, когда Какаши приподнялся и снова опустился, снова, и снова, и снова. Ирука открыто застонал, соблазнительно приоткрыв губы, выдыхая проклятия. Какаши отклонился назад, ища идеальный угол, его пальцы уперлись в пресс Ируки, он сильнее обхватил его эрекцию в порыве раскаленного желания. Он заскулил, снова раскачиваясь, опустив голову, потому что не мог даже приложить усилий, чтобы поднять ее, пряди потемневших от пота серебристых волос попадали ему на глаза. Бедра Ируки приподнялись навстречу следующему движению Какаши, и тот тихо застонал от настойчивого болезненного желания, пульсирующего сильнее, чем когда-либо. — Сильнее, — бездумно умолял Какаши, надавливая на ребра Ируки, пытаясь глубже погрузить его в себя. — О, боже, пожалуйста, сильнее. Ирука застонал от усилия, его руки скользнули к изгибу бедер Какаши, чтобы сильнее прижать их друг к другу, и Какаши беззвучно подавился воздухом, чувствуя головокружение от того, насколько заполнял его Ирука изнутри. Боже, было до возмутительного хорошо ощущать Ируку внутри, настолько хорошо, что Какаши снова почувствовал, как туман оргазма неуклонно подкрадывается к нему, несмотря на то, что Ирука на этот раз даже не прикоснулся к нему, что казалось невозможным. Кончал ли он когда-нибудь без искр сияющей чакры, вибрации или, по крайней мере, стимуляции своего клитора? Какаши дрожал при каждой фрикции, все сильнее и сильнее, пока ему, наконец, не пришлось сдаться и просто раскачиваться взад-вперед, тяжело дыша и поскуливая, сжимая пальцы, когда он приближался все ближе и ближе к обещанному облегчению. — Пожалуйста, — он едва расслышал свой стон. — Так… так близко… Ирука сел, заставив Какаши слегка откинуться назад. Но Ирука просунул одну руку под руку Какаши, притягивая за плечо его ближе к себе. Какаши улегся на плечо Ируки, скуля, когда тот каким-то образом вошел в него в их новой, слишком интимной позе. Аппетитные мышцы, перекатывающиеся на руке, которой Ирука упирался о пол, объяснили Какаши, как тому все еще удавалось двигать бедрами, и пока Какаши продолжал покачивать бедрами взад-вперед, всхлипывая в плечо Ируки. Ирука наклонил голову и прикусил мускулистое плечо Какаши, заставив его сжаться и хрипло закричать, когда неуловимый оргазм внезапно обрушился на него с силой океанской волны. Он цеплялся за Ируку, отчаянно пытаясь не быть смытым волной, подвывая, когда последовала следующая и другая. — Так… невероятно, — проворчал Ирука, его бедра качнулись, поскольку он, очевидно, сдерживал свой оргазм. — Так узко, боже! Какаши поник в объятиях Ируки, дрожащий, потный и бесчувственный. Они оставались в таком положении еще несколько минут. Какаши отстраненно наблюдал за тем, как дзюцу, казалось, медленно начинало ослабевать. Хорошо, потому что у него начинало болеть там, внизу. Все эти непривычные трения… Все еще пряча лицо в изгибе шеи Ируки, Какаши поморщился. Он должен был быть в состоянии преодолеть дзюцу. У него должна была быть сила воли, чтобы, по крайней мере, добраться домой. …Возможно, было хорошо, что он этого не сделал. Он не смог бы поддерживать теневого клона так долго, и дети прислали именно Ируку… Хорошо. Какаши отказывался быть довольным, но, по крайней мере, он мог признать, что Ирука был гораздо лучшим вариантом, чем Гай, Тензо, Асума, Куренай, Райдо, Генма или… Да, Ирука был довольно удачным выбором. И дети определенно не знали, что их бывший учитель был так хорошо одарен природой, а еще у него был этот небольшой, необычный изгиб: обе эти вещи в Ируке, должен признаться Какаши, который снова подрагивал, ему нравятся. — Сенсей, — застенчиво пробормотал Какаши, уткнувшись в шею Ируки, — не будет ли слишком отвратительно с моей стороны попросить вас прикоснуться ко мне? Ах… сзади…? — Пока я внутри тебя? — проурчал Ирука ему на ухо. Сердце Какаши подпрыгнуло к горлу, и капелька пота скатилась по груди. — Д-да, — прошептал он. — Вовсе нет, — ответил Ирука, нежно касаясь губами его уха, и это было все, что Какаши мог сделать, чтобы снова не начать ерзать бедрами на его члене. — Хорошо, — выдохнул Какаши с беззаботным облегчением и нетерпеливым возбуждением, вызванного тем, что руки Ируки скользнули вниз к его костлявой заднице. — Хорошо, — повторил вслед за ним Ирука с улыбкой в голосе. — Как ты относишься к тому, чтобы встать на колени, прижавшись грудью к спальнику?