***
Все выпускники говорило о том, что до свободы рукой подать: плакаты, сплошь покрывшие стены столовой; разноцветные объявления, не вмещающиеся в мусорные баки; яркие рекламные брошюрки; зловещие объявления о выпускном бале, украшенные розовыми венками. Большой бал должен состояться в следующие выходные, но Эдвард железно пообещал Белле, что ей это не грозит. А вот я бы не отказалась сходить на выпускной. Нет, все же именно ощущение личной свободы так кружит голову. Окончание учебного года радует меня вовсе не так сильно, как остальных. Во-первых, учебный год для меня не заканчивается, и в следующем году я снова вернусь в стены этой школы. А во-вторых, это последние учебные дни моей сестры, а значит в скором времени она покинет нас с Чарли. Вообще-то, стоит об этом подумать, и я начинаю нервничать до тошноты. Уж лучше не думать. Но куда же денешься от разговоров о выпускном? – А вы разослали извещения? – поинтересовалась Анжела, когда мы с сестрой и Эдвардом сели за наш столик. Анжела собрала каштановые волосы в неряшливый хвостик, глаза у нее нервно поблескивали. Элис и Бен сидели по обе стороны от Анжелы. Бен зачарованно уставился в комикс – даже очки сползли на кончик тонкого носа. Элис осмотрела мой невзрачный наряд – джинсы и футболка – с таким видом, что мне стало неловко. Наверное планирует очередное превращение Золушки в принцессу. Я вздохнула. Элис все никак не смирится с моим безразличием к моде. Дай ей волю, и она будет переодевать меня каждый день – а то и несколько раз в день, – как какую-нибудь куклу-переростка. Мне и Микки хватает… – Нет, – ответила Белла на вопрос Анжелы. – Кому посылать-то? Рене и так знает о выпускном, а больше и некому. – А ты, Элис? Элис улыбнулась. – Уже все разослала. – Везет, – вздохнула Анжела. – А у моей матушки полно родственников, и она хочет, чтобы я им всем от руки написала. У меня рука отвалится!.. Больше тянуть нельзя, и я заранее в ужасе. – Давай помогу, – предложила Белла. – Правда, пишу я, как курица лапой. - Я тоже могу помочь. – улыбнувшись, сказала я. Нужно хоть чем-нибудь заняться чтобы не думать о Поле. Краем глаза я заметила улыбку Эдварда. Ему тоже наверняка понравилась эта идея. У Анжелы гора с плеч свалилась. – Ой, спасибо огромное! Я могу прийти к вам, когда скажете. – Лучше уж мы к тебе: надоело дома сидеть. Позавчера Чарли нас на волю выпустил, – ухмыльнулась Белла, сообщая хорошие новости. – Правда? – В добродушных карих глазах Анжелы загорелся восторг. – Ты вроде говорила, что у тебя пожизненное заключение. – Ну!.. Я-то думала, что сидеть мне дома, по крайней мере, до самого выпускного. – Девочки, здорово! Надо это отпраздновать. – Категорически «за»! – весело проговорила я. – Что бы нам такое вытворить? – Элис с воодушевлением прикидывала про себя разные возможности. Для меня ее идеи обычно слишком сногсшибательны. По глазам видно, что и в этот раз затевается нечто грандиозное. – Элис, что бы ты ни придумала, я боюсь, это выходит за границы дозволенного Чарли. – сказала я. – Если вы свободны, то какие могут быть границы? – Ну, хотя бы границы континентальной части США. – ответила Белла. Анжела с Беном расхохотались, а Элис недовольно поморщилась. – Так чем мы займемся вечером? – не отставала она. – Ничем. Давай дадим Чарли пару дней, надо убедиться, что он не шутил. К тому же завтра все равно в школу. – ответила я. – Тогда отпразднуем на выходных! – Энтузиазм Элис ничем не уймешь! – Обязательно, – пообещала я, надеясь ее утихомирить. Я знала, что не соглашусь ни на какие дурацкие выходки. С Чарли лучше быть поосторожнее: пусть оценит мое благоразумие, прежде чем я попрошу разрешить мне что-нибудь этакое. Анжела и Элис начали обсуждать варианты. Бен отложил комикс и присоединился к ним. Я перестала слушать, о чем они разговаривают. Надо же, а свобода меня не очень-то радует. Я скучала по Джеку, после нашего разговора он больше не звонил и не приходил до меня. В школе я его не видела, а на работе его подменял Габриэль. – Элис? Элис! Оклик вывел меня из задумчивости. Анжела махала рукой перед лицом Элис, которая смотрела прямо перед собой невидящим взглядом. Вид девушки невольно вызвал у меня приступ паники: я уже знала этот невидящий взгляд и понимала, что Элис сейчас видит не школьную столовую, а нечто совершенно иное, хотя и в каком-то смысле столь же реальное. То, что должно скоро произойти. Я побледнела. И вдруг Эдвард рассмеялся – непритворным, беззаботным смехом. Анжела с Беном оглянулись на него, а Элис внезапно подскочила, словно кто-то пнул ее под столом. – Что, уже сонный час? – поддразнил Эдвард. Элис пришла в себя. – Ой, кажется, я замечталась. – Мечтать куда приятнее, чем целых два часа сидеть за партой, – заметил Бен. Элис снова втянулась в дискуссию – с еще большим оживлением, чем прежде. С нарочитым оживлением. Она всего лишь на секунду посмотрела Эдварду в глаза и перевела взгляд на Анжелу прежде, чем кто-либо еще успел это заметить. Эдвард молчал, рассеянно теребя локон Беллы. Мы встретились с сестрой взглядом прекрасно понимая, что здесь что-то не так. Нам с Беллой не терпелось спросить у Эдварда, что именно видела Элис, но за весь день мы ни на минуту не могли остаться наедине. Очень странно! Будто Эдвард намеренно этого избегал. После обеда Эдвард замедлил шаг и пошел рядом с Беном, обсуждая задание, которое, как Белла сказал, уже давно сделал. На переменах кто-нибудь еще постоянно оказывался поблизости, хотя обычно мы могли провести несколько минут с глазу на глаз. После уроков Эдвард разговорился с Майком Ньютоном – нашел с кем разговаривать! – и пошел вместе с ним на стоянку. Мы плелись следом и растерянно слушали, как Майк отвечал на неожиданно дружелюбные вопросы Эдварда. Кажется, у Майка проблемы с машиной. – …да ведь я только что поменял аккумулятор! – сказал Майк, настороженно разглядывая Эдварда. Похоже, не я одна теряюсь в догадках. – Может, с проводами что-то? – предположил Эдвард. – Может, и с проводами. Честно говоря, я в тачках дуб дубом, – признался Майк. – Показать бы ее кому, так у меня на автомастерскую денег нет. Я открыла рот, собираясь предложить помощь своего механика, – и тут же закрыла рот. В последнее время мой механик занят – рыщет по лесу в шкуре гигантского волка. – Я кое-что в этом понимаю, могу посмотреть, если хочешь, – предложил Эдвард. – Вот только отвезу Беллу, Элисон и Элис домой. Мы с сестрой дружно уставились на Эдварда. – Ну… это… спасибо, – пробормотал Майк, приходя в себя. – Мне вообще-то на работу пора. Как-нибудь в другой раз. – Запросто. – Счастливо! – Майк сел в машину, в недоумении качая головой. В двух шагах от нас стоял «вольво» Эдварда, в котором уже сидела Элис. – Чего это ты вдруг? – пробормотала Белла, когда Эдвард открыл передо мной дверцу. – Почему бы не помочь человеку? – отозвался он. Элис на заднем сиденье тут же застрекотала со скоростью пулемета: – Эдвард, ну какой из тебя механик? Попросил бы Розали поглядеть на машину Майка сегодня вечером, чтобы не ударить в грязь лицом – если он и впрямь захочет принять твою помощь. Правда, при виде Розали у Майка челюсть отвалится… Ведь все думают, что она за тридевять земель в колледже учится, так что, пожалуй, не стоит ее просить. А жаль. Хотя с машиной Майка даже ты сможешь справиться. Тебе не под силу только всякие разные тонкости в итальянских спортивных моделях. И кстати, раз уж мы заговорили об Италии и той спортивной машине, которую я там угнала… с тебя причитается желтенький «порше». И вряд ли я соглашусь ждать до Рождества… Я на минутку отключилась, переходя в режим «ожидания», и болтовня Элис стала лишь фоновым шумом. Похоже, Эдвард уклоняется от вопросов Беллы. Ну и ладно. Все равно они скоро останутся наедине. Эдвард, видимо, тоже это понял. Он высадил Элис возле подъездной дорожки к дому Калленов, хотя я уже думала, что он доставит сестру прямо к дверям и проводит в дом. Вылезая из машины, Элис бросила внимательный взгляд на брата. Эдвард сидел с безмятежным видом. – Пока, – сказал он. И едва заметно кивнул. Элис повернулась к нам спиной и исчезла за деревьями. Эдвард молча развернул машину и поехал обратно в Форкс. Я ждала: захочет ли он сам заговорить? Не заговорил. Я напряглась. Да что же такое увидела Элис во время обеда? Что-то, о чем Эдвард предпочитает молчать. И с чего вдруг такие секреты? Может, стоит заранее подготовиться, прежде чем задавать вопрос? А то вдруг запаникую, и Эдвард подумает, что я не умею держать себя в руках… Так мы и молчали всю дорогу до моего дома. – На завтра почти ничего не задали, – заметил Эдвард. – Угу, – согласилась Белла. – Как ты думаешь, мне можно войти? – Чарли не возражал, когда ты заехал за нами утром. – сказала я. Хотя Чарли наверняка надуется, когда придет домой и увидеть там Эдварда. Надо бы приготовить на ужин что-нибудь особенное.***
Прошли почти две недели с тех пор, как я видела Пола в последний раз. Честно говоря, не ожидала, что буду скучать по нему, я не так много времени провела с ним. Как я могу скучать по нему? Думаю, что еще скучаю по слежке за ним, это было мое странное хобби, которое давало эмоции и адреналин, и теперь нет ни того, ни другого. Вздыхаю, собираю свои вещи и засовываю их в рюкзак. Сказать, что у меня был плохой день, – ничего не сказать. Я постоянно отвлекалась и зевала, мой начальник три раза просил меня собраться, и нам пришлось дать клиенту скидку, потому что я перепутала и упаковала другую книгу. – Паршивый день, да? – Я вздрагиваю от голоса Габриэля и врезаюсь плечом в дверцу шкафчика. – Господи! Ты меня напугал. Габриэль смущенно улыбается. – Прости. Я улыбаюсь ему в ответ. – Ничего страшного. Габриэль снимает кепку, высвобождая рыжеватые волосы, и я могу разглядеть его: у него такое нежное лицо, что, если он сделает щенячьи глазки, ты упадешь к его ногам. – Мне любопытно. Зачем упаковывать тонкий справочник заместо толстого словаря? – Ты это видел? – Все видели, ты была как с другой планеты. – Он открывает шкафчик и достает вещи. – Какой ужас. – Не переживай, со мной тоже такое случалось. Я смотрю на него с грустью. – Микки? – Да. – Он продолжает смотреть вглубь шкафчика, погруженный в мысли. – Мы с ней из разных миров, я для нее просто милый парень, который работает в «Ньютоне», не более того. – Мне жаль. – Все в порядке, я знал, что ничего не выйдет, но не ожидал, что она так быстро станет для меня так важна. О, поверь мне, я знаю, каково это. – Не знаю, что тебе сказать. – Расскажи мне свою историю. – Мою историю? – Почему ты сегодня такая рассеянная? Я закрываю шкафчик и надеваю рюкзак. – Я… Не так давно вычеркнула из своей жизни одного человека, он… Он оказался не таким, как я ожидала. – Разочарование, да? Это больно. – Очень. – Я подхожу к нему. – Мне пора. – Я прохожу мимо него к двери. – Спокойной ночи, Габриэль. – Спокойной ночи, Элисон. Прогулка домой как никогда удручает. Шумят проезжающие машины, оранжевые огни уличных фонарей озаряют улицы. Будто окружающий мир подстроился под мое настроение. Уже почти полночь, но я не переживаю – в этом районе низкий уровень преступности, и мой дом не так далеко. Мама всегда говорила, что лень не приносит ничего хорошего, и я не думала, что однажды ее совет обретет смысл в худшем своем воплощении. Потому что из-за лени я принимаю очень плохое решение: пойти другой дорогой. Чтобы быстрее добраться до дома, я решаю срезать под мостом. Под мостом темно и одиноко, и в своих размышления о преступности я не учла тех, кто собирается в таких темных местах, чтобы ширнуться или продать незаконные вещества. Мои ноги леденеют, когда я вижу трех высоких мужчин под мостом. Они очень близко, в темноте я их не разглядела. – Ты что-то хотела, детка? – говорит один из них, у него грубый голос, и он слегка кашляет. Мое сердце отчаянно бьется в груди, руки потеют. – Нет, я не… нет. – Заблудилась? – Я пе-перепутала дорогу, – заикаюсь я, и один из них смеется. – Если хочешь пройти, то должна дать нам что-то взамен. Я качаю головой. – Нет, я обойду. – Делаю шаг назад, и никто из них не шевелится. Они меня отпускают? – Пожалуйста, можно я пойду. Я собираюсь развернуться и уйти, и тут звонит мой телефон, нарушая тишину. Черт! Я дрожу, торопливо достаю телефон из кармана, включаю беззвучный режим, чтобы убрать его назад, но уже поздно. – О, какой телефончик. Не так ли, Хэнк? – Да, он был бы хорошим подарком моей дочери на день рождения. Я пытаюсь убежать, но один из мужчин хватает меня за руку и тащит в темноту под мостом. Я кричу так громко, как могу, но он затыкает мой рот и держит меня за волосы, чтобы я не дергалась. – Тихо! Успокойся, красавица. Мы ничего с тобой не сделаем, просто отдай телефон. Слезы хлещут из моих глаз, от мужчины несет алкоголем и наркотиками. – Телефон, сейчас же, – требует другой из них, но я не могу пошевелиться. Страх парализует меня, я хочу пошевелить рукой и вытащить телефон, но не могу. Третий выходит из тени, у него в зубах сигара и шрам на лице. – Он в кармане, держи ее. Нет, не трогай меня! Я кричу, но мой крик превращается в бормотание в руках человека, который меня держит. Мужчина со шрамом подходит ко мне и засовывает руку в карман моих брюк, облизывая губы. Меня тошнит. Пожалуйста, помогите мне. Он достает мой телефон и смотрит на него. – Хороший, как новенький, отличный подарок для твоей дочери. – Он передает его другому мужчине, его больные глаза не отрываются от моего лица. – Ты очень красивая. – Он пальцем вытирает мои слезы. – Не плачь. – Отпустим ее? Телефон уже у нас, – спрашивает тот, кто держит меня. Мужчина с моим телефоном добавляет: – Да, Хэнк, хватит. Хэнк смотрит на меня, и его глаза скользят по моему телу. Нет, пожалуйста, нет. Мужчина, который меня держал, наконец меня отпускает, но Хэнк притягивает меня к себе спиной и снова затыкает рот. Я чувствую, как мое сердце скачет в горле как сумасшедшее. Я не могу дышать, не могу пошевелиться. На помощь! – Хэнк, хватит, она всего лишь ребенок. – Да, Хэнк, она, наверное, ровесница моей дочери. – Заткнитесь, идиоты! – его крик грохочет у меня в ухе. – Убирайтесь. – Но… – Убирайтесь отсюда! Двое мужчин переглядываются, и я с мольбой смотрю на них, но они решают уйти. Боже, пожалуйста, нет. Хэнк тащит меня в туннель, я начинаю пинаться и отчаянно кричать. Он хватает меня за волосы и разворачивает к себе. – Не сопротивляйся, не хочу навредить тебе, я уберу руку, но если будешь орать, тебе будет очень плохо, милая. Как только он отпускает мой рот, я кричу. – Помогите! Пожал!.. – Он бьет меня. Я даже не видела, как он поднял руку, просто чувствую сильный удар на правой щеке. Меня никогда не били, я никогда не чувствовала такой сильной и внезапной боли. Я валюсь с ног и чувствую, как все кружится, как пульсирует правое ухо. Чувствую вкус крови во рту. – Там кто-нибудь есть? – Я слышу голос, доносящийся сверху и звучащий как голос Бога. – Что происходит? Хэнк пугается и убегает, а я пытаюсь сесть. Правая сторона моего лица пульсирует. – Помогите! Сюда! – Мой голос звучит слабо. – О боже! – Это мужской голос. Через несколько секунд, протянувшихся вечность, я вижу парня. – О боже! Ты в порядке? Я не могу говорить, у меня комок в горле. Я просто хочу домой, просто хочу быть в безопасности. Он стоит передо мной на коленях. – Боже, ты в порядке? – Я только киваю. – Мне позвонить в полицию? Ты можешь идти? С его помощью я встаю, и мы выбираемся из этой адской тьмы. Папа… Сестра… Дом. Безопасность. Это все, о чем я могу подумать, парень одалживает мне свой телефон, и дрожащими пальцами я набираю единственный номер, который знаю: сестры. Но она не отвечает, и мое сердце обрывается. Слезы затуманивают мой взгляд. – Хочешь, я вызову полицию? Нет, я не хочу полицию, не хочу вопросов, я просто хочу домой, где буду в безопасности, где никто не сможет причинить мне боль. Но у меня нет смелости идти по этим аллеям в одиночку, только не снова. Да и у отца сегодня выходной, поэтому на смене его напарник. И тогда я вспоминаю, что номер телефона моей сестры был единственным, который я знала, до недавнего времени. Пока я не узнала телефон Пола у Эмбри. Я выучила его номер, так как следила за ним. Сейчас мне все равно, что между нами, мне нужно, чтобы кто-то отвез меня домой, и парень, который спас меня, сказал, что спешит, потому что опаздывает на последний поезд. Этот звонок – мое единственное спасение, если Пол не ответит, придется позвонить в полицию и ждать их одной. На третьем гудке я слышу его голос. – Алло? Из-за комка в горле я еле говорю. – Привет, Пол.Это… Элисон. – Мой голос срывается, и из глаз текут слезы. – Я… – Элисон? Ты в порядке? Ты плачешь? – Нет, ну, да… Я… – Ради бога, Элисон, скажи мне, что происходит. Я могу только плакать. По какой-то странной причине, услышав его голос, я разрыдалась. Парень забирает у меня телефон. – Здравствуйте, я владелец телефона, на девушку напали под мостом. – Пауза. – Мы в парке, напротив строительного здания. Хорошо. – Он вешает трубку. Я утопаю в слезах. Парень трогает меня за плечо. – Он будет здесь через несколько минут. Успокойся, дыши. Пролетает несколько минут, и вдруг я вижу, что Пол бежит к нам как сумасшедший. Как я уже сказала, мой район недалеко, но вот резервация далековато, все же он должен был бежать достаточно быстро, чтобы так скоро добраться сюда. Он прибежал босиком, в серых пижамных штанах и футболке, с взъерошенными волосами. Его прекрасные глаза находят мои, и беспокойство на его лице обезоруживает меня. Я встаю, чтобы подойти к нему. Пол ничего не говорит и быстро обнимает меня. От него пахнет мылом, безопасностью, спокойствием. Я спасена, он отходит и держит мое лицо. – Ты в порядке? – Я слабо киваю, его палец проверяет мою разбитую губу. – Что, черт возьми, произошло? – Я не хочу говорить, просто хочу домой. Пол не давит на меня и смотрит на парня в стороне от нас. – Я разберусь, ты можешь идти. Большое спасибо. – Не за что, берегите себя. Мы остаемся одни, Пол отпускает меня, поворачивается и наклоняется вперед, предлагая мне залезть к нему на спину, и я с удивлением смотрю на него. – Что ты делаешь? Он улыбается мне через плечо. – Я отнесу тебя домой. Осторожно забираюсь ему на спину, и он с легкостью поднимает меня, как будто я ничего не вешу. Я кладу голову на его плечо. Мое лицо все еще пульсирует от боли, и глаза наполняются слезами, когда я думаю о том, что только что произошло, но я чувствую себя в безопасности. В объятиях идиота, который разбил мне сердце, я чувствую себя в безопасности. Тишина между нами не неудобно, это просто тишина. Небо чистое, по улицам проезжают автомобили, оранжевые огни улиц продолжают светить так, как будто ничего не произошло. Мы подходим к моему дому, Пол опускает меня, я открываю дверь. Беллы, как обычно, нет дома, а Чарли крепким сном спит на диване под звуки матча по бейсболу, поэтому Пол идет со мной. Я поднимаюсь в свою комнату, пока он ищет лед на кухне. Снимаю рюкзак и сажусь на кровать. Пол появляется с пластиковым пакетом, полным льда, и садится рядом со мной. – Это поможет. – Он прижимает пакет к моему лицу, и я издаю жалобный стон. – Прости. Пол поднимает бровь. – За что? – За то, что позвонила тебе, знаю, что… – Нет, – перебивает он меня. – Даже не думай об этом, никогда не стесняйся и звони мне, если у тебя трудности. Хорошо? – Хорошо. – А теперь ложись, тебе нужно отдохнуть, завтра будет другой день. – Я повинуюсь и ложусь, прижимая пакет со льдом к своей щеке. Он укрывает меня покрывалом, а я наблюдаю за ним. Я забыла, какой он милый. Я скучала по тебе… Я думаю об этом, но не говорю. Пол, кажется, хочет уйти, и я чувствую, как страх остаться одной захлестывает меня. – Пол… Карие глаза смотрят на меня в ожидании, и я не знаю, как попросить его остаться. Как я могу попросить его остаться, если неделю назад попросила его уйти и не возвращаться? Я не хочу быть одна, не могу быть одна этой ночью. Кажется, он читает мои мысли. – Хочешь, чтобы я остался? – Да, но если не хочешь, то не нужно, я справлюсь, я… – Он не дает мне закончить и ложится на кровать. Прежде чем я успеваю что-то сказать, он кладет руку мне на талию и притягивает к себе, нежно обнимая сзади. – Ты в безопасности, Элисон, – бормочет он. – Спи, я не оставлю тебя одну. Никогда... - последнее слово я еле услышала, оно было произнесено так тихо, что мне кажется что моё подсознание просто издевается надо мной, и Пол вовсе не говорил его, и никогда не скажет... Я кладу пакет со льдом на тумбочку и закрываю глаза. – Обещаешь? – Да, я не уйду. Не в этот раз. Сон накрывает меня, и я нахожусь где-то между сознательным и бессознательным. – Я скучала по тебе, Пол… Я чувствую поцелуй на затылке, а затем слышу его шепот: – Я тоже, Эли, я тоже. *** Яркий свет солнца просачивается в окно и согревает комнату. Глаза горят, лицо болит, требуется несколько секунд, чтобы вспомнить все, что произошло прошлой ночью. Пол… Я резко сажусь и смотрю на кровать. Никого. Сердце сжимается в груди. Он ушел? А что ты ожидала, что он встретит рассвет в обнимку с тобой? Наивная. Медленно иду в ванную, чтобы привести себя в порядок, но тут же вскрикиваю, когда вижу отражение в зеркале. – Господи, вот это синяк! Мое лицо выглядит ужасно, вся правая сторона опухла, от щеки до правого глаза растекается синяк. В уголке рта небольшая рана. Я даже не думала, что удар был настолько сильным. Пока я осматриваю лицо, замечаю фиолетовые пятна на запястьях и руках, и думаю о том, как же сильно меня держали. Меня знобит, когда я вспоминаю о том, что произошло. Приняв душ и почистив зубы, выхожу из ванной в нижнем белье и сушу волосы полотенцем. – Трусики с черепами? Я вскрикиваю, когда вижу Пола на моей кровати, сумку с едой, два стакана кофе на тумбочке, и накрываюсь полотенцем. – Я думала, ты ушел. Он улыбается, и от этой улыбки мое сердце тает как воск. – Я уходил за завтраком. Как ты себя чувствуешь? – Я в порядке, и спасибо, это очень мило с твоей стороны. Но ты не милый. Я думаю об этом, но не говорю. – Одевайся и приходи есть, если только не хочешь завтракать вот так, без одежды, я был бы не против. Со злостью смотрю на него. – Очень смешно, скоро вернусь. Пока я, уже одетая, пожираю свой завтрак, стараюсь не смотреть на прекрасное создание напротив, иначе не могу спокойно есть. Пол делает глоток кофе. – Я должен это сказать, я не смогу жить, если не скажу. – Что? – Черепа? Серьезно? Я даже не знал, что существует нижнее белье с черепами. Я закатываю глаза. – Это мое нижнее белье, его никто не должен видеть. – Я видел. – Он перехватывает мой взгляд. – И даже трогал. Я чуть не давлюсь. – Пол… – Что? – Он игриво смотрит на меня. – О, ты прекрасно помнишь, не так ли? – Конечно, нет. – Тогда почему ты покраснела? – Жарко. Он ехидно улыбается, но ничего не говорит. Я доедаю и делаю глоток кофе, стараясь не смотреть на парня, но чувствую его взгляд на себе. И я переживаю за то, как одета, как выгляжу, за мои мокрые неухоженные волосы, понимая, что это может ему не нравиться. Пол вздыхает. – Что вчера произошло? Поднимаю взгляд, его карие глаза обезоруживают меня, и я чувствую, что могу рассказать ему все. Провожу рукой по волосам. – Я шла с работы и выбрала короткий путь. – бросает на меня осуждающий взгляд. – Что? Я устала и думала, что ничего не случится. – Не стоит выбирать короткие и темные пути в вечерние часы. – Теперь знаю. – Я делаю паузу. – Ну, я пошла под мостом и столкнулась с тремя мужчинами. Ты что-то хотела, детка? Я сжимаю руки на коленях. – Они забрали мой телефон, и один из них… Ты очень красивая, не плачь. Слова этого человека преследуют меня. Пол кладет свою руку на мою. – Теперь ты в безопасности. – Двое ушли и оставили меня с одним. Он затащил меня в темноту и сказал не кричать, но я закричала, и за это он меня ударил. Парень, который звонил тебе, услышал меня, и тот мужчина убежал. – Он что-то с тобой сделал? – В глазах Пола вспыхивает ярость, и я удивляюсь. – Он тебя тронул? Качаю головой. – Нет, слава богу, меня вовремя услышали. Он сжимает мою руку, и я чувствую нежность его ладоней. – Все позади, все будет хорошо. Он улыбается мне, и в первый раз это не самодовольная или насмешливая, а искренняя улыбка, настоящая, та, которую он не показывал мне раньше, и я чувствую, что мое сердце начинает биться чаще. Пол Лейхот так искренне радуется тому, что со мной все в порядке, что я испытываю глупое желание поцеловать его. И только сейчас я понимаю, что мы с ним никогда не целовались, несмотря на то, что делали друг с другом. Почему ты никогда не целовал меня? Я хочу спросить его, но не решаюсь, не сейчас. К тому же что я получу от этого? Вместе мы не будем. Он был нежным и добрым, вел себя как прекрасный джентльмен, но это не значит, что его взгляды изменились, как и мои. Пол гладит большим пальцем тыльную сторону моей руки, вырисовывая круги, и мне хочется его поблагодарить. – Спасибо, правда, не нужно было все это делать. Большое спасибо, Пол. – Всегда к твоим услугам, Элисон. Всегда… От его слов в животе становится щекотно, а сердце бьется чаще. Он приближается и берет мой подбородок. – Что ты делаешь? Он осматривает травмы на моем лице. – Не думаю, что тебе нужно что-либо принимать, но если очень больно, то можешь выпить обезболивающее. С тобой все будет в порядке. – Ты теперь врач? Пол смеется. – Пока нет. – Пока нет? – Хочу поступить в медицинский, когда закончу школу. Я удивлена. – Правда? – Чему ты удивляешься? – Никогда бы не подумала, что ты можешь быть врачом. Хотя ты был бы очень красивым врачом. – Никто не думает. – Он кривит губы. – Я уверен, что мои родители и Сэм считают так же. – Они не знают, что ты хочешь быть врачом? – Нет, ты первая, кому я об этом говорю. – Почему? Почему я? Вопрос срывается с моих губ прежде, чем я успеваю заткнуться, и Пол отводит глаза. Я прикусываю язык, чтобы больше ни о чем не спрашивать. Он встает. – Мне пора, сегодня мой день патрулирования. Пол открывает рот, чтобы что-то ещё сказать, но закрывает его и наконец произносит: – Надеюсь, скоро тебе станет лучше. Если что-нибудь понадобится, дай знать. – Со мной все будет в порядке. У меня нет телефона, чтобы позвонить тебе. Я хочу сказать это, но не хочу звучать странно, и, может, он сказал об этом из вежливости и на самом деле не ждет, что я ему напишу или позвоню. Пол вылезает через окно, а я падаю обратно на кровать. Смотрю на потолок и вздыхаю.***
Белла озадачена. Она не моргает, не двигается, не говорит. Я даже не уверена, что она дышит. До тех пор, пока она не начинает спрашивать, все ли в порядке, что случилось, нужно ли написать заявление, и когда я отказываюсь, она упрекает меня, что, обвинив этих мужчин, можно помешать им нападать на других девушек. Я правда не хочу, чтобы кто-то еще с этим столкнулся, поэтому мы вместе с папой и Беллой едем в участок, чтобы написать заявление. Я упоминаю тот мост, где они, кажется, часто бывают, в надежде, что полиция найдет их там в поисках других жертв. После папа подвозит нас с Беллой домой, а Чарли едет снова в участок, так как у него сегодня дежурство. Сказать что папа был зол на меня - ничего не сказать, но стоило ему увидеть в моих глазах подступающие слёзы от воспоминаний того вечера, как он сразу начал меня успокаивать. Когда я в участке снова пересказывала то, что со мной произошло, я видела как отцу было тяжело себя сдерживать чтобы не прыгнуть в машину и отправиться на поиски этих ублюдков. В уютной комнате Беллы я рассказываю ей все, что случилось с Полом. Ей требуется несколько минут, чтобы все понять. Для нее я слишком резко перешла от слежки за парнем к спорам и близости. Я краснею, вспоминая, что мы делали. Мы сидим на ее кровати в пижамах, скрестив ноги, между нами стоит чашка попкорна. Мы решили устроить пижамную вечеринку перед началом новой недели и занятий. – Дыши, Белла. Она дышит, делает глубокий выдох и заправляет свои черные волосы за уши. – Должна признаться, я впечатлена. – Впечатлена? – Да, ты поставила его на место, когда это было нужно, ты смелая. Я очень горжусь тобой. – Ой, ну что в этом такого. – Много чего! Я даже не думала, что у тебя с ним что-то будет, не говоря уже о том, что ты поставишь его на место. Браво! – Она поднимает руку и дает мне пять. Я неуверенно отвечаю ей. – Это было нелегко, Белла. Ты хорошо теперь знаешь, как он мне нравится. – Я знаю, что это было нелегко, поэтому и поздравляю тебя, дура. Я набираю горсть попкорна. – Иногда я не могу поверить, что у меня с ним что-то было, он всегда был таким недоступным. – Я засовываю в рот столько попкорна, сколько влезает. – Я тоже не могу в это поверить. Кто бы мог подумать? Жизнь непредсказуема. – Белла медленно ест попкорн. – Хотя, думаю, он все такой же недоступный. – Вздыхаю. – Он не хочет ничего серьезного со мной, ему нужны развлечения. Даже не знаю, нравлюсь ли я ему. Белла цокает. – Ты точно ему нравишься, он ведь увлекся тобой, как минимум он тебя хочет. Парни не тратят время на девушек, которые им не нравятся, это было бы бессмысленно. – Но он сказал мне со своим дурацким прекрасным выражением лица: «Потому что я тебе нравлюсь, а ты мне – нет», – с горечью повторяю я, стараясь подражать его голосу. – Если бы ты ему не нравилась, он бы с тобой ничего не пытался. Ничего. – Хватит, Белла. – Хватит чего? – Не говори об этом, ты заставляешь меня снова на что-то надеяться. Она соединяет пальцы и закрывает рот как на молнию. – Хорошо, заткнулась. Я бросаю ей попкоринку. – Ой, да прекрати. – Она не отвечает и притворяется немой. – Ты серьезно, Белл? Я бросаю ей еще одну попкоринку, она хватает ее и съедает, но продолжает молчать. – Белла, ну Белл, поговори со мной. Она кладет руки себе на грудь. – Я говорю правду, и это тебя раздражает. Пол замечательный, он умен, красив, любая девушка упадет к его ногам. И все же ты пытаешься мне доказать, что он будет с девушкой, которая ему не нравится? Да, может, он не хочет ничего серьезного, но ты ему нравишься, сестренка. – Хорошо! Ты права. Белла с довольным видом перекидывает волосы через плечо. – А теперь давай спать. Не хочется прийти невыспавшимися в школы. Это конец последнего года, мы должны произвести впечатление. – Лица одни и те же. Мы живем в маленьком городе, Белл. – Тебе нравится лишать жизнь удовольствия. – она встает и ставит чашку с попкорном на пол. Мы укладываемся и залезаем под покрывала. После того как гаснет прикроватная лампа, мы обе вздыхаем. Мы молчим, и я вспоминаю прекрасную искреннюю улыбку Пола. – Хватит о нем думать, Элисон. – Я никогда ни с кем не чувствовала себя так. – Я знаю. – И так больно от того, что он не хочет ничего серьезного со мной. Из-за этого кажется, что я недостаточно хороша. – Но это не так, не позволяй ему заставлять тебя сомневаться в этом. Ты правильно сделала, что оттолкнула его, Эли, дальше было бы еще больней. Я беру прядь волос и начинаю ее теребить. Белла поворачивается ко мне, мы лежим лицом к лицу. – Белла, он мне очень нравится. Она улыбается. – Я знаю. – Мои чувства к нему заставляют цепляться за любую соломинку. – Не усложняй себе жизнь, ты молода. Если он не умеет ценить тебя, найдется тот, кто сможет. – Ты правда так думаешь? Мне кажется, невозможно найти кого-то, похожего на Пола. – Может, не такой, как он, но тот, рядом с которым ты будешь чувствовать себя так же, как с Полом. Очень сомневаюсь. – Давай сменим тему, – сказала я, наконец вспомнив происшествие во время обеда. Неужели Эдвард намеренно заговаривал Белле зубы? – Что сегодня увидела Элис? – Эдвард сказал, что она видела Джаспера в незнакомом месте: наверное, где-то на юго-западе, недалеко от его бывшей… семьи. Но Джаспер вовсе не собирается туда возвращаться. – Белла вздохнул. – Поэтому Элис встревожилась. – Ясно. – Ну вот, а я-то уже нарисовала себе всякие ужастики. Конечно, Элис заглядывает в будущее Джаспера, ведь он ее вторая половинка, хотя свои чувства они проявляют не так горячо, как Розали и Эмметт. – Ну, пора спать. – сказала сестра, удобно укладываясь в кровать. – Спокойной ночи, карлик. – Я иногда называла так сестру, потому что она ниже меня, и мне нравилось её дразнить. – Спокойной ночи, сумасшедшая.