The Wrath Of The War God

      Когда Лю Цингэ очнулся, он увидел трупы, разорванные на части и разбросанные по земле. Вокруг не было ни одного целого тела. Кровь залила территорию и окрасила кислоту, окружающую маленькую платформу, на которой они находились, в красный. Перед глазами стояли виды тел с выпотрошенными внутренностями и разлившейся повсюду кровью. Темная, угрожающая Ци переливалась в жилах…       Когда бывший лорд пика Байчжань очнулся, он увидел огонь, пылающий сквозь воду и камни… Когда он очнулся…       Лю Цингэ поднялся. Он перешагнул через тела на земле, не обращая внимания на раздавшееся хлюпанье. Игнорируя звук ломающихся костей под ногами, он шел к своему шисюну, не обращая внимания на слабые стоны позади него, поскольку его глаза никогда не отвлекались от цели… — Шисюн… — выдохнул Цингэ, подходя к мужчине и поднимая дрожащие руки, чтобы обхватить лицо. У бывшего «бога войны» перехватило дыхание, когда он почувствовал тепло кожи под ладонями. — Шисюн… Шэнь-Шисюн… это я… Шисюн… Я здесь… — повторял Лю Цингэ снова и снова, поднимая дрожащую руку, чтобы вытереть слезы, кровь и грязь с лица боевого собрата. Тот же ошеломленно взглянул на Лю Цингэ, и по его щекам потекли ручьи с новой силой. — Ч-кто… т-ты?!       Позади послышался прерывистый всхлип, наполненный ужасом. Лю Цингэ даже не обернулся, чтобы увидеть изломанное тело, лежащее на земле и отчаянно пытающееся вырваться из объятий смерти. Лю Цингэ, не удостоив демона ответом, разорвал цепи, удерживающие Шэнь Цинцю в воздухе, и прижал того к себе с силой намного большей, чем нужно. — Шэнь-шисюн, я здесь, я здесь…       Лю Цингэ выдохнул, держа этого сломленного человека в руках. Его губы коснулись лба Цинцю. Он вдыхал, пытаясь игнорировать запах крови, слез и пота. Надежда найти следы бамбука, который всегда сопровождал его шисюна, была бессмысленна. Казалось, его сердце остановилось, когда он почувствовал, как Шэнь Цинцю дрожит в его руках. Как рыдания сотрясают его разбитое тело, пока лицо спрятано на груди Лю Цингэ. — Шэнь-Шисюн… Шисюн… Шисюн … Я здесь… Я наконец здесь… Я наконец могу защитить тебя… почему… почему… почему ты не … Шисюн… Прости… Шисюн… Мне так, очень жаль … Шисюн, прости меня, я никогда тебя не понимал… Мне жаль, что я обидел тебя… Шисюн… Шисюн… пожалуйста… Я обещаю, что буду хорошим шиди, я обещаю, что буду защищать тебя… просто, пожалуйста… Шисюн… Я… Я…       Лю Цинге умолял о прощении, покачивая тело Шэнь Цинцю в своих объятиях. Руки сжались, когда слезы невольно начали стекать по его лицу, оставляя за собой красный след. Он отчаянно пытался успокоить своего шисюна. Шисюна, который плакал, трясся и что-то едва бормотал себе под нос. — Я обещаю… Шисюн… я обещаю, что убью их всех… Шисюн… пожалуйста, не плачь…       Лю Цингэ пытался достучаться до Цинцю, надеясь, что тот его услышит и хоть немного успокоится. Тогда они могли бы сейчас вместе уйти, а позже он бы вернулся один ради мести всем тем, кто причинил боль его драгоценному шисюну. Он клялся самому себе, что вернет в сотни тысяч раз преувеличенные муки за каждую слезу, пролитую его шисюном, и за каждый всхлип боли, слетевший с его губ. — Шэнь-шисюн… Пойдем… ладно? Шисюн, не плачь больше, ладно? Я здесь, шисюн… Я здесь.       Лю Цингэ стоял, крепко сжимая чужое тело в своих руках. Он пытался успокоить плачущего мужчину, что повторял его имя снова и снова, словно молитву. Слезы бывшего повелителя пика Цинцзин пропитывали одежду Лю Цингэ и стекали по коже, дрожь сотрясала тело с каждым хриплым вздохом. — Не подходи! Держись подальше!       В ужасе закричал демон, пытаясь отползти. Лю Цингэ моргнул, глядя на жалкого червя, что оказался на их пути к свободе. Заклинатель склонил голову набок, его вид сам собой заставлял низшего демона трепетать в ужасе. Однако Лю Цингэ продолжил свой путь к лестнице, не обращая внимания никакого внимания… пока что. Если бы не шисюн на его руках, он бы обязательно добил мерзкую тварь, проломив ему череп. — Стой!       Когда Лю Цингэ вышел из Водной тюрьмы, послышался свистящий окрик, заставивший его перевести внимание за миг до того, прежде чем перехватить стремительно приближающийся к нему меч. Глаза нападавшей, что только смогла рассмотреть заклинателя, расширились, она тотчас застыла на своём месте, открыв рот в потрясении. Её взгляд лихорадочно заметался по сторонам в попытках осознать происходящее. — Г-Гэ…?       Голос Лю Минъянь дрогнул от перехватившего дыхания. Её руки задрожали, когда девушка смотрела на него. Залитая кровью мантия; бледная кожа, белая, как снег; черные когти; чёрная, словно истинная тьма, радужка глаза и красные зрачки…       Она тряслась от слёз. Перед ней стоял её брат, чей взгляд пылал огнем ярости, обещая всем худшие муки. — Ты… Ты!       Голос Лю Цингэ был таким же громким и яростным, как крик дикого зверя или злобного духа. Это заставило Лю Минъянь вздрогнуть, опустив меч, ведь в нём не было необходимости. Страх и благоговейный ужас прокрался в каждую клеточку её тела. — Ты, бесчестная тварь! Ты!       Лю Цингэ вскрикнул, швырнув меч сестры как можно дальше, прежде чем резко ударить родную сестру в грудь, отправив её в полет. Девушка врезалась в стену. Послышался треск, звук, на который Лю Цингэ не обратил внимания, приближаясь к тому, что раньше было его сестрой. — Как ты посмела?! Посмела причинить вред моему шисюну? Посмела пытать его во имя меня?! Как ты посмела опозорить меня перед моим шисюном, который ничего не делал, кроме как пытался спасти меня… Как ты посмела, Лю Минъянь?!       Лю Цингэ кричал. Одного удара хватило, чтобы раздробить все кости в ноге заклинательницы и заставить её рыдать. Слезы текли по лицу Минъянь, пока она с ужасом смотрела на вновь ожившего брата. — Г-Гэ… Гэ, мне очень жаль… Мне очень жаль, Гэ, пожалуйста… Гэгэ, про-       Не позволяя Лю Минъянь продолжать оправдываться и молить о прощении, Лю Цингэ схватил ее за волосы и несколько раз ударил головой о стену позади. Наружу вырвался сдавленный крик, а руки девушки пытались разжать чужую хватку. — Гэгэ, извини… Гэгэ, пожалуйста!       Лишь почти беззвучный всхлип заставил Лю Цингэ резко остановиться, переведя взгляд на своего шисюна, который рыдал и качал головой, повторяя одно слово. «Остановись». — Тссс… все в порядке, шисюн… все в порядке… Прости… Я не хотел тебя расстраивать… прости, шисюн…       Тотчас обратился к нему бывший лорд Байчжань, отпустив сестру, чтобы вытереть слезы Цинцю и поцеловать его в лоб, шепча просьбы о прощении. Он вновь взял его на руки, хотя раньше заклинателя удерживали голая сила и желание Лю Цингэ. Тот же, то ли от невозможности смотреть на происходящее, то ли от усталости вновь положил свою голову ему на грудь, пряча собственное лицо. — Мне стоило бы убить тебя.       Сказал Лю Цингэ через некоторое время, повернув голову к своей младшей сестре, что плакала на земле, глядя на него разбитыми глазами. — Мне стоило бы убить тебя и сделать это как можно больнее. Влить яд тебе в глотку и смотреть, как ты корчишься, как червь, которым ты и являешься… Мне стоило бы избавиться от такого позорного пятна на родословной Лю… Но это было бы слишком легко. Слишком легко. Ты не заслуживаешь этого. Не после того, что ты сделала с моим шисюном… Моей милости не существует, Минъянь. Ты должна поблагодарить своего шибо за спасение твоей никчёмной жизни.       Цингэ практически прошипел это, прежде чем оставить плачущую девушку на земле, продолжая свой путь к выходу, полностью игнорируя суматоху позади него.

— Бедствие в человеческой плоти? — Что это такое? — Еще одно Бедствие?! Вам было недостаточно Ло Бинхэ?! — Кто он? — Я не знаю. — Конечно, нет! — Вот в чем дело. Никто не знает его истори. Он буквально появился из ни от куда и начал разрушать мир! — О боже! — Ему даже удалось победить Императора Трех Миров и обречь его на участь хуже смерти! — Ты шутишь? Это правда?! — Кто шутит, а? Я видел это своими глазами! — Как его зовут? — Да, его имя? — Имя? — Было ли у него имя? — Имя? — Имя? — Его имя? — Имя? — Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя?! Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя?! Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя?! Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя?! Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя?! Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя? Имя?! — Его имя?! — Его называют …

…Бушующая война, Божественное пламя…