Киберкраш(и)

«Котенок, ты как?»  Во второй половине дня Годзё буквально воскресает после вечеринки, что была накануне. Праздновали знатно. Ему очень повезло, что Гэто согласился волочь его до дома, потому что в любой другой ситуации его бы просто оставили в подворотне спать на земле. Может, он теперь и сильнейший, но перед лицом алкоголя явно слаб. И хорошо. Так жить веселее. Днем Сатору отходит от похмелья, валяется в постели, скроллит ленты. Ему попадается фотография Эвоны в купальнике – бог ты мой… Он сохраняет снимок в галерею и принимается читать пост. Понимает, что ни хера там радужного нет. Судя по комментариям и объяснениям, там вообще караул: кто-то слил нюдс девушки в сеть. Годзё не удивлен, такое случалось тут и там, но что в этом такого зазорного, он понять не мог. Как будто нюдсочетверга не существует, ей-богу. Он отправляет Эве сообщение, потому что понимает, что ей нужна поддержка, иначе бы не было этого поста о женском теле. Она поступила смело, и помня многочисленные скандалы и интриги, когда фанаты буквально буллили разных блогеров за нюдсы, он считает, что она поступила на все 100% правильно. «Бывало и лучше. Спасибо. Как твоя вечеринка 🐱 ?» – прилетает сообщение в ответ. Вместо того, чтобы печатать, Годзё набирает ей по FaceTime прямо из постели: он лежит помятый, лохматый и с покрасневшими от похмелья глазами, и все равно – прекрасен. Как можно быть таким идеальными, Годзё Сатору? Эва тем не менее отвечает. Он часто моргает, пытаясь понять, кто перед ним: лицо определенно принадлежит Эвоне, а вот волосы… они черные. И это каре. Её что, так сильно задело происходящее? – Решила сменить имидж? – деликатно интересуется парень. Эва улыбается, заправляя прядь волос за ухо. – Розовые волосы – парик, это мой образ в Интернете. А это – то, как я выгляжу в жизни. Удивлен? – Приятно, – улыбается он. Особенно приятно то, что она доверяет ему настолько, чтобы появиться перед ним без образа. Особенно сразу после того, что случилось. – Подлецу все к лицу. – Понятно, какого ты обо мне мнения, – ухмыляется она. – Самого лучшего. Тебе идёт и так, и так. Просто ты красотка. – Спасибо, Сатору, – отводит взгляд.  – Если я могу тебе как-то помочь – только скажи. Всегда к твоим услугам. – Ещё раз спасибо, Сатору. Очень ценю.  Она смотрит на время, и лицо принимает более серьёзное выражение. Настраивается на что-то. Годзё подумал, что возможно пристальный взгляд на верх экрана говорит о том, что пришло новое сообщение, которое она внимательно читает. – Эвона, все в порядке?  – Да, да, все хорошо. Просто мне пора идти. Решила, что поста недостаточно, нужно по горячим следам обсудить тему нюдсов на трансляции. – Это правильно, – одобрительно кивает Сатору, – я тоже подключусь обязательно. – Если у тебя нет других дел, – пожимает плечами она. – Буду рада, если найдёшь минутку заглянуть на огонёк, – вообще он собирался посмотреть весь стрим. – Конечно. Не буду тебя отвлекать. Наводи марафет. – Спасибо, – тепло улыбается она, – до встречи. Годзё подключается к эфиру, пока готовит себе поздний завтрак. Бодрящий кофе – залог того, что он скорее справится с похмельем. Вообще-то он вчера пил много, но не плохо, так что после длительного лежания в постели он практически воскресает. Он только пригубил первый глоток свежесваренного кофе, когда на экране смартфона появляется Эвона. Как и полагается, она устроила шоу. Сатору давится кофе. Девушка вышла в прямой эфир в кружевном боди телесного цвета, которое не скрывало примерно ничего, а лишь подчеркивало все выпуклости и изгибы её тела. На голове парик – теперь он это знал. Но важнее было то, что у неё на груди было написано яркой красной помадой: MY BODY MY CHOICE. Прекрасная проработка образа, пришёл к выводу парень. Как и ожидалось от фем-блогерки. – Сестры, – начала своё обращение Эвона проникновенно, – братья, – добавляет она, как будто вспомнив, что стрим собирался смотреть Сатору, – мы все должны быть феминистами. Не потому что нам сказала так Адичи, – мой кумир между прочим, – а потому что то, что случилось со мной, явный показатель того, как патриархат может быть жесток даже по отношению к активисткам вроде меня. Борьба в самом разгаре. Каждая женщина должна бороться за своё право распоряжаться своим телом так, как считает нужным. Mrs.FemmeFatale в чате спрашивает, что я почувствовала, увидев свою слитую фотографию в твиттере. – Сатору видел, как Эвона переходит в эмоциональный режим, и не мог оторвать от неё взгляда. – Признаюсь честно, в первую очередь я, как и любой нормальный человек, почувствовала гнев и обиду. Главный вопрос, который я задала сама себе – почему со мной так поступил человек, которому я доверила что-то столь для меня сокровенное?  В чат прилетает вопрос, не Сукуна ли это слил нюдс, но Эвона игнорирует его. – И я хочу задать этот вопрос человеку, который это сделал, – она смотрит в объектив камеры проникновенное, и её глаза выражают глубинное страдание, – за что ты так со мной? – её голос вздрагивает, и Эвона ненадолго замолкает, переводя дыхание. В чат прямого эфира сыпятся слова поддержки и утешения. Сатору сжимает в руках кружку кофе. Кто бы ни был тот человек, ему хочется набить этому мерзавцу рожу.  – Но потом я почувствовала радость и облегчение, – внезапно улыбается Эва, как будто бы не она только что была готова расплакаться. Актриса, что с неё взять? – Потому что теперь я знаю, кому можно доверять, а кому не стоит. А самое главное, это позволило мне понять, что я не одна. Я получила такую масштабную поддержку от своего окружения, а это показывает, что я права, а человек, сделавший такую подлость, нет. Я могла бы назвать имя того, кто сделал это, и мы бы с вами обрушили на него весь наш праведный гнев. – Она переводит дыхание и облизывает губы. В чат сыпятся просьбы сделать это. – Но я не буду. Этот человек не виноват, он всего лишь такая же жертва патриархата, как и мы с вами. У нас с вами общий враг – и это не мужчины, это не другие женщины. Это патриархат и прогнившая за века система, которая подлежит уничтожению. Феминисты всех стран, объединяйтесь. – Она поднимает вверх кулак, изображая позу с феминистского постера “We Can Do It”. Сатору сам зааплодировал после такой проникновенной речи. Идеи феминизма были ему понятны и казались разумными. А ещё патриархат сосёт.  Пока Эвона продолжала отвечать на вопросы подписчиков их чата и других сетей, задаваемых с хэштегом #эвонакак_онюдсах, Годзё поступил звонок от Нанами. Поистине удивительный день. – Кэнто, пара минут, я перезвоню, – добровольно выходить из трансляции он не собирался, вдобавок понял, что смотреть с телефона вообще не так удобно, как с компьютера, поэтому, настроив все на рабочем столе так, что на экране монитора красовалась не ставшая жертвой, а слывшая борцом Эва, не отрывая от неё восхищенных глаз, Сатору перезвонил кохаю. – Нанамин, ты удивительный! – начал он. – Я не могу найти свои часы, – выдохнул удивительный. Годзё был уверен, что тот сейчас сжал указательным и средним пальцами переносицу, прикрыв глаза, – может, они у тебя? Сатору не помнил, как так получилось, что они смогли снять аксессуар с руки мужчины, но помнил, что это действительно произошло. В их судьбе он был не уверен, но про себя начал молиться, чтобы они нашлись. Желательно, не у него. – Сейчас гляну, не сбрасывай. У меня все в одном месте, так что если не найду – они точно не у меня, продолжишь поиски. Кэнто же был почти на сто процентов уверен в том, что часы окажутся именно у Годзё. – Жду. Тем временем Эвоне продолжали сыпаться вопросы, ответы на которые шестиглазый слушал краем уха, предварительно увеличив громкость на компе на максимум, чтобы ничего не пропустить. Как она в принципе относится к нюдсам? Получала ли дикпики? Сколько времени ушло на то, чтобы принять и полюбить себя? Что она думает об онлифансе и других подобных платформах? Ответы у блогерки были на все, это восхищало. – Как ты справляешься со стрессом? – читает она вслух очередной вопрос. – Ну, всегда по разному, зависит от источника стресса, ха-ха. Поплакать, побить подушку… о, знаю! – воскликнула она, – сейчас вам покажу свой любимый. Слабонервным просьба убавить звук до минимума – до единички-двоечки.  Эвона разворачивает камеру так, что виден её балкон и то, как она на него выходит. Открывает окно, высовывается в неё, пока комментаторы орут капсом, что то, что она собирается сделать – не выход, и жизнь на слитых нюдсах не заканчивается. Она начинает громко кричать. Сатору бежит к компьютеру, жалея о том, что не послушал её предостережения о сбавлении звука. Когда он возвращается к звонку и своему делу, Годзё слышит, что у Кэнто на другом конце провода уже нет той тишины, которая была до этого. Там тоже кто-то кричит. – Эй, – зовёт он, – что это там у тебя? – О чём ты? – Нанами не понимает, что происходит. Кажется, мир сошёл с ума – никогда больше не снимет часы с руки.  – Ты тоже смотришь стрим? – догадывается Сатору. Умиляется. Всем нравится Эвона! – Какой стрим? – Эвоны. Кэнто молчит, осмысливает пару секунд. – А, да. Смотрю её стрим. Очень весело.  – Весело? – переспрашивает Сатору с подозрением. А потом задаёт уточняющий вопрос, чтобы кое в чем убедиться. – Нравится, как она играет? Прямо сейчас затащит игру. Я ставлю на неё. А ты? – Действительно затащит, – соглашается Нанами, не имея понятия, о чём там вообще говорит Годзё, но поддакивает и подыгрывает, как может. На лице шестиглазого появляется по-настоящему блядская улыбка. Он догадывается кое о чем. – В азартных играх участия не принимаю. – Часы у меня, Нанамин, – говорит Сатору, действительно обнаруживая их в кармане своей куртки, в которой он вчера выпивал. – И раз уж я доставил тебе хлопот, то привезу их тебе самостоятельно. Бывай. – И сбрасывает звонок. Кэнто остаётся сидеть с каменным лицом. Неприятно, что придурок Годзё готов ворваться в его личное пространство – наверняка ведь раскусит, что нет у него никакого ремонта! – зато он получит обратно часы. На улице перестали вопить, и он недовольно потирает переносицу. Что за день… Эва подводит эфир к концу и устало разваливается на постели. Нужно смыть с себя мейк, помаду, но сил нет совершенно никаких. Она снимает с себя парик и пристраивает его на подставке, после чего залипает в телефон. Видит на экране сообщение от КОРОЛЬ ПРОКЛЯТИЙ 💋: “Мне жаль.” Понимает, что надо переименовать этот контакт, стирает поцелуйчик, а потом, недолго думая, стирает всё остальное и быстро печатает “токсичный ублюдок”. Так гораздо лучше.  На сообщение его она, конечно, отвечать не собирается, просто оставляет непрочитанным. В конце концов, она не играла, когда спрашивала в трансляции, за что он так с ней поступил. Она правда не понимала. Тяжело вздохнул, Эва сделала дыхательную практику и отправилась в душ. Сатору в это время мчался на всех возможных парах к дому Нанамина, который, слава всем богам, располагался не очень далеко от его собственного. Спасибо высокому росту и длиннющим ногам, как и за то, что один его шаг идёт за три шага обычного человека. Времени ждать, пока лифт спустится на первый этаж – нет совершенно, поэтому он взлетает по лестнице на седьмой, сразу же навалившись всем телом на дверь семьсот третьей квартиры, барабаня в неё кулаками из последних сил.  – Часы, – не здороваясь, он просто пихает потерянный накануне предмет Кэнто в руки и сразу же захлопывает его дверь. Нанами не знает, какую эмоцию юзануть. Не сказать, что он недоволен – он был бы не против, если бы их отношения с сэмпаем продолжали свое развитие именно в такой плоскости, просто и никакого лишнего шума. Может же, когда хочет. Вот только обычно очень хороший в логику Кэнто сегодня совсем в нее не может. Он не может сложить два и два: в квартире напротив него живёт стремительно набирающая в последний месяц популярность блогерка, приятная соседка, которой он обещал сохранить в тайне её место жительства в интересах их обоих.  Сатору даже не нужно позориться в поисках нужных апартаментов  – их на лестничной клетке всего две штуки. Начнёт он с седьмого этажа. Если её здесь не окажется, то она либо на этаж выше, либо ниже – тоже не критично. Но ее крик был достаточно хорошо слышен, поэтому он не сомневался в том, что она очень близко.  Закрадывались ли в его голову светлые мысли о том, что не нужно приходить к публичной личности в гости без спроса, адреса которой он знать не должен? Да. Сделает ли он это все равно? Тоже да. Потому что ему хотелось поддержать новую приятельницу и… просто увидеть её. Поздороваться. Может быть, связаться со своим риэлтором, чтобы он посмотрел квартиры в этом же доме? Он заносит кулак над дверью, ещё две секунды даёт себе на раздумья и стучит. Открывает Эва. С чёрным каре, с кончиков волос которого до сих пор падают редкие капли на оставленное на плечах полотенце, с розовыми патчами под глазами, в слишком милой розовой пижаме и смешных тапочках с единорогами. – Привет, – выдыхает Годзё, наконец почувствовавший какую-то усталость после своего забега, – как дела? Эфир был суперский. Она не спрашивает, как и зачем он здесь оказался. Она просто затаскивает его внутрь квартиры, впившись в его сухие губы своими увлажненными после уходовых процедур. Кэнто слышит, как снаружи хлопает дверь, но решает не обращать на это внимания. В конце концов, они все взрослые люди.