Отец моего парня

Как оказалось, на протяжении всего дня его отца не было дома. Он, должно быть, был на работе. С одной стороны — мне было комфортно находиться дома одной, а с другой — мысли о брюнете не покидали мою голову. Хотелось, чтобы он снова повторил свои касания, хотелось, чтобы он снова нагнулся к моему уху и прошептал сексуальным баритоном что-то пошлое или милое, чтобы слова «моя девочка» он сказал наяву, а не чтобы они были лишь отголосками моей фантазии. Когда на улице уже стемнело было не по себе оставаться одной в этом большом доме. Каждый шорох отдавался эхом в моей голове и сковывал мои движения. А когда послышался скрип на первом этаже, я и вовсе готова была забиться в угол. Я отчетливо слышала тихие, медленные шаги на первом этаже. Конечно, это вполне возможно был мужчина или Майкл вернулся, забыв что-то. Но фантазия и страх сыграли со мной злую шутку. В голове уже стали всплывать картинки того, как какой-то мужчина в капюшоне с ножом в руках прокрадывается в мою комнату... Разумеется, это все глупость. Меньше всякой ерунды нужно было смотреть. Набрав в легкие воздух, я размеренными шагами вышла со своей комнаты и подошла к лестнице. Мне просто хотелось убедиться, что все в порядке, просто брюнет вернулся домой, и это никакой не маньяк-убийца. Скрип половиц и ступенек подо мной заставляли вздрагивать и напрягаться каждой мышцей моего тела. Казалось, что скоро я отключусь от страха. Эта боязнь оставаться одной дома осталась еще с детства. И этот страх, что кто-то войдет — тоже. Зарисовка из прошлого: Хватая куклу с длинными волосами, я осторожно одеваю на нее розовое пышное платье, усыпанное блестками. На моём милом детском лице расцветает улыбка, расширяясь и наполняясь искренней радостью. Подпевая какой-то детской песне, звучащей из телевизора, я киваю головой в такт мелодии. Оставаться одной дома приходилось не раз, и теперь, когда мне исполнилось девять, я ощущаю себя по-настоящему взрослой девочкой, не испытывающей страха перед ничем и никем. Но... есть один человек, которого я боюсь до глубины души – отец. Он, когда напивается, становится чужим, перестает быть тем, кого я когда-то любила. И я думала, что буду любить его всю жизнь, но, к сожалению, это не так. Мать бессильна – она не в силах остановить его. Моя песня, звучавшая под нос, обрывается, когда в ушах отзывается скрип входной двери. Я напрягаюсь, чувствуя, что произойдет нечто неладное. Встав с колен, я открываю дверь своей комнаты и выхожу в коридор. Пока еще рано для возвращения мамы или папы с работы. До окончания их трудового дня, по крайней мере, четыре часа — я это точно знаю. Но, видимо, что-то пошло не так. В коридоре, возле входа, лежит поваленная вешалка. Моё сердце начинает биться быстрее. — Мама, это ты? — шепчу я, опасаясь поднимать голос. — Нет, дорогая, — заплетающимся языком ответил отец, и я сжимаюсь от стаха. Мои ноги отказываются слушаться, несмотря на мольбы вернуться в комнату и запереть дверь. — Папа? Почему от тебя снова так неприятно пахнет? — Тебе не следует об этом беспокоиться! — рявкнул отец, и я удивленно округлила глаза. Затем его массивное тело направилось в мою сторону. То, что произошло дальше, то, через что мне пришлось пройти в тот день, хочется забыть. Но этот момент останется навсегда в моей памяти. После этого было трудно двигаться, ведь моё маленькое тело было усеяно синяками, каждый из которых напоминал о боли, просто стоило мне повернуться. В тот момент весь детский мир рухнул. В голове крутился всего лишь один вопрос: "Как он мог поступить со мной так? Ведь он мой отец..." Забившись в угол прихожей, я закрыла руками лицо и прижала колени к груди, словно создавая для себя безопасный купол, в котором никто не сможет меня тронуть. Отрывок из детства снова наведался в мою голову и сил не хватило, чтобы дойти до дверей или чтобы вернуться в комнату. Единственное, что я сделала — это спустилась вниз по стене и села на пол. А шаги приближались. Темноту заменил яркий свет, отчего мне пришлось зажмуриться. Всхлип и дрожь по телу. А потом, совершенно внезапно, я чувствую чьи-то сильные руки на своих плечах, которые осторожно меня поднимают с пола. — Маленькая моя, ты чего? — раздался мужской шепот у твоего уха. Почувствовав себя в безопасности, я распахнула глаза и прижалась к телу, стоящему напротив меня. Большие руки опустились на мою спину, не прекращая гладить. Сердце, к грудной клетке которого я прижалась, билось так быстро, словно по-настоящему испугавшись за меня. Сейчас я хотела лишь выплеснуть все свои эмоции. Хотелось выплеснуть весь свой страх, и, наконец, почувствовать себя в безопасности, потому что эти руки прижимали меня к себе так сильно, заставляя забыть о всех проблемах. Заставляя успокоиться и перестать бояться, в его руках было намного легче и спокойнее. Я чувствовала настоящего мужчину с собой, и было такое чувство, что он никому не даст меня в обиду.