Дважды в одну реку?

Первое общение с глазу на глаз после… После их разговора в парке. После десяти лет забвения, его (часто безрезультатных) попыток смириться, выкинуть ее из головы и жить дальше. Арсений к своему удивлению достаточно спокойно отнесся к ее неожиданному предложению, хотя оно все же застало его врасплох всего на мгновенье. Еще больше его поразило, что он с честью, без особых душевных потрясений, смог выдержать столько времени рядом с ней, а беседа оказалась даже приятной. Конечно, он не мог не цепляться взглядом за пухлые розовые губы, то и дело изгибающиеся в красивой улыбке, которые ему так и не удалось попробовать на вкус… а еще за большие карие глаза, обрамленные длинными пушистыми ресницами, которые теперь уже не смотрели на него холодно и отстраненно как раньше. Наоборот… она как будто пыталась как можно чаще заглянуть в его глаза, блуждала взглядом по лицу и рукам, не заметить это было невозможно, особенно ему, так много уделяющему внимания мелочам. И этот взгляд был мягким даже теплым. Как ему не хватало этого десять лет назад! Но с чего вдруг такие перемены? Напрашивался лишь один самый реальный вариант – она, наконец, перестала воспринимать его, как надоедливого поклонника, освободилась от чувства вины за отказ от его нелепых ухаживаний. Какое же счастье, осознавать, что вот теперь (а не в момент, когда он сделал предложение своей жене) все точно закончилось. Наваждение, преследовавшее его многие годы, наконец, отпустило. Любовь умирает. И он покажет ей как…

***

Рита всю ночь не могла сомкнуть глаз. Она честно пыталась выкинуть из головы события этого вечера, но мысли о нем беспощадно возвращались обратно. Она зачем-то в сотый раз по кругу мысленно воспроизводила его образ, прокручивала в голове, что и как он говорил, как улыбался и… Нет. Это невозможно! Мозг напрягался все больше и больше, окончательно прогоняя сон. Кажется, Суворова смогла заснуть только под утро и, естественно, проспала… Она бежала на нужный этаж гостиницы буквально из последних сил. - Привет! – какой подарок столкнуться с Арсением в коридоре, он был уже загримирован и готов к съемке. - Привет… - губы предательски тронула легкая улыбка при виде него. – Все уже готово? - Да, тебя только ждем. Что случилось? Мы же вроде договорились, что ты будешь спать ночью или… не до сна было? – усмехнувшись, продолжил Арсений, лукаво улыбаясь. Она, естественно, поняла его прозрачный намек. Ах, знал бы он только, почему ей было не до сна на самом деле. - Я приехала в Питер одна, – быстро отчеканила Рита. Почему-то казалось очень важным сообщить ему об этом. - А, да? Тогда не понимаю, в чем дело. Держи, - он протянул ей черный стаканчик, прикрытый белой крышкой, - черный без добавок, я еще не успел выпить из него… - А как же ты? – спросила Рита, забирая у него спасительный напиток. - Мне кажется тебе нужнее… - и вновь легкая усмешка отразилась на его губах, после чего он развернулся и быстро скрылся за дверью одного из номеров. Не смотря на тяжелую бессонную ночь, ей удалось с головой погрузиться в рабочий процесс, и навязчивые мысли, тревожащие ее последние несколько часов, сменились на более рациональные, но не менее нервозные. Кажется, Рита слышала (или воображала в голове) жуткий скрип несмазанных деревянных колес, потому что съемка шла из рук вон плохо. Актеры дубль за дублем, как заведенные, повторяли свои реплики, но так и не могли удовлетворить потребности молодого режиссера. - Так, стоп! – она устало стянула наушники с головы и обреченно уронила голову вниз, - ребята, так не пойдет! – резко встав с места, Рита направилась на локацию, занимаемую актерами, - Настя, сейчас вопрос к тебе. Это безумно чувственная сцена! Номер, отель, и ОН, но она знает, что должна уйти, потому что у нее нет выбора! А я смотрю на вас и ничего не чувствую! Вот ты, Настя, разворачиваешься и уходишь НАВСЕГДА, а я вижу, что ты замедляешься и ждешь, когда он тебя остановит! Все должно быть раз в сто резче и драматичнее! Так, Арс, давай попробуем еще раз с тобой! В пылу маниакального режиссерского азарта, Суворова вдруг напрочь забыла, кто в данную минуту стоит рядом и что с ней происходило после вчерашнего безобидного «примирения». Но. Зря. Она встала у стены, углубляясь в настроение героини, и приготовилась говорить по тексту, благо начало сцены не требовало смотреть в глаза партнеру. Слова полились сами собой, в какой-то момент Рита поняла, что с каждой произнесенной фразой в горле собирается ком… от трудностей, навалившихся на нее с началом съемок, от несбывшихся надежд, от эмоциональной нестабильности и предательских реакций организма, которые заставляли ее сомневаться в себе. Кажется, дальше была реплика Арсения, она слышала ее сквозь взявшийся из ниоткуда шум в ушах и, решительно повернувшись, направилась в сторону выхода из номера. Как вдруг… Твердая мужская рука крепко схватила ее за предплечье и заставила резко обернуться, вызвав тихое и короткое аханье. Не успев опомниться, девушка оказалась жестко припечатанной к стене сильным мужским торсом. Это, действительно, Арсений? Она и подумать не могла, что он может быть таким… Хотя… Что она вообще о нем знала? Кроме, рода деятельности и теперь уже – семейного положения. Она почувствовала на своей щеке его теплое дыхание, ее правая рука все еще оставалась крепко сжатой в районе запястья, другой рукой Арсений упирался в стену прямо около ее головы. Рита подняла глаза, столкнувшись с отчаянным взглядом ледяных глаз, и все изменилось… Игра вышла из-под контроля. Планета сошла с орбиты. Что-то точно случилось. Прямо в эту минуту. Сейчас Рита не могла сказать, что следовало дальше за этой сценой, возможно, поцелуй, наполненный горечью расставания двух героев. Она не помнила. Она вообще не понимала, что здесь делает, не ощущала людей, десятками глаз следящих за ними, и камер, нацеленных исключительно на них двоих. Только его лицо находилось всего в нескольких сантиметрах от ее. Кожу на запястье прожигало от прикосновения его пальцев. Он ничуть не ослабил хватку и сжимал руку также сильно, как в начале. Рита хаотично блуждала глазами по его лицу: длинным темным ресницам, мелким чуть заметным морщинкам вокруг глаз, по россыпи родинок на щеке и, громко сглотнула, наконец, остановившись на губах, сжатых сейчас в тонкую линию. Если эта сцена по сценарию не заканчивалась поцелуем, его нужно сжечь ко всем чертям! Арсений ни разу за все их недолгое общение не находился с ней в такой близости. Слишком близко. Так близко, что в нос резко ударил аромат ее парфюма со сладкими цветочными нотами, перемешанный с запахом ее волос. Кажется, лавандовый шампунь. Он смотрел прямо на нее, стараясь прочитать в глазах настоящие эмоции. Однако, они встретились взглядом всего на пару секунд, дальше ее взор переместился и стал бешено блуждать по его лицу, остановившись… на губах? Ему точно кажется! Этого не может быть… Это всего лишь роль… она просто очень правдоподобно вжилась в образ героини! В голове так лихорадочно проносились мысли, что Арсений совершенно не заметил, как сильно сжал тонкое девичье запястье. Зато не заметить ускорившееся сердцебиение и жжение в районе солнечного сплетения, разлившееся по всей грудной клетке, оказалось невозможным. Хотел ли он прикоснуться к ее губам? А она хотела? Это было чем-то сродни падению метеорита, не иначе. Внезапно слева от них послышался звон разбившегося стекла. Планета вновь завращалась. Уши Риты в один миг покинули вакуум и стремительно наполнились суетой и взволнованными голосами команды. Она почувствовала, как Арсений медленно отпустил ее руку и отстранился. - Тебе больно? Извини, я… - она не сразу поняла, что слова Арсения обращены к ней, видимо, потому что машинально обхватила ладонью освободившееся запястье. Было ли больно? Да она просто молила, чтобы больной в ее случае оставалась только рука. - Вот, что я от тебя жду! Надеюсь, ты поняла! – резко выпалила она в сторону Насти, растерянно сидевшей в кресле рядом с кроватью, - можем продолжать? – Рита возвратилась на свое законное место, пытаясь вернуть хотя бы мизерную часть самообладания. Арсений ответом удостоен так и не был.

***

Съемочные дни стали меняться, как кадры кинопленки, один за другим. Время на площадке пролетало со скоростью света настолько, что девушка перестала ориентироваться в днях недели. Но в каждом дне неизменными оставались всего несколько вещей: Рита была с головой поглощена работой и… к сожалению, не только ей… После того злополучного инцидента на площадке ее пристальным, даже жадным вниманием завладел мистер – умопомрачительная - улыбка Арсений Попов. И ничего с этим поделать она не могла, хотя что уж греха таить, не очень – то и старалась… Сначала она делала это неосознанно, а потом, заметив неладное, попыталась проследить за своими эмоциями и поняла, что… ПЯЛИТСЯ НА НЕГО? Как только Арсений попадал в ее поле зрения, Рита отнюдь не с профессиональной стороны вдруг бессознательно начинала следить взглядом за его плавными жестами, как он смахивает со лба небрежную челку, как напрягаются мышцы на его руках, как его рот изгибается в доброй или ехидной улыбке, как вокруг его глаз паутинкой собираются микроскопические морщинки и запрокидывается голова в момент его настоящего искреннего смеха. Сначала, после честного принятия факта, что она, в прямом смысле, залипает на нем, Рита пыталась бороться с собой, отводила взгляд, переключалась на кого-то другого, плотнее сосредотачивалась на рабочих задачах… Но ничего не спасало, а запретный плод становился еще более сладким. Спустя несколько мучительных дней, проведенных в тщетной борьбе с собой, она решила отпустить ситуацию… ведь нет ничего страшного в том, чтобы просто смотреть? Смотреть, но не трогать. Каждую ночь, неизбежно ложась в постель с мыслями о нем, девушка терялась в догадках, пытаясь понять, почему вдруг Арсений стал объектом ее тайных желаний, что же изменилось в ней (или в нем?) за время вполне оправданного расставания, и не находила ответов. Просто какая - то высшая сила словно магнитом тянула ее к нему, и не было сил сопротивляться, пришлось смириться и пойти на поводу у запретного тайного влечения. Наваждение продолжалось вот уже несколько дней, а Рита успокаивала себя тем, что это ровным счетом ничего не значит, если никто не узнает ее маленькую тайну, но… Это случилось в один из обычных съемочных дней. На площадке, как всегда, бесконечная суета, неимоверное количество людей, снующих туда-сюда, миллион вопросов с разных сторон, которые буквально раздирали ее на части и вот, наконец, десятиминутный перерыв. Как вдруг… - Дорогая моя, а ты ничего не хочешь мне сказать? – ответа не последовало, Суворова даже не сразу поняла, что обращаются именно к ней, - Рита, твою мать, ты меня слышишь? Что происходит? Власова. Ну, как же она могла забыть, что Катя единственный человек, который буквально видит ее насквозь, и, конечно, от ее цепкого взгляда не укрылось странное поведение лучшей подруги. Катя приехала вчера ночью, поселилась у родителей на Васильевском, отсыпалась весь день, а сегодня пришла на площадку. Видимо, с одной единственной целью – поймать ее с поличным. - Что? – не обернувшись в ее сторону, хрипло ответила Рита, а потом уставилась в мониторы еще пристальнее, создавая видимость того, что прямо сейчас сильно занята. - Так, ну-ка не делай из меня дуру! Я наблюдаю за тобой с самого утра, и знаешь… - она замолчала и всего на секунду прищурила глаза, а после скривила губы в нечто, напоминающее ехидную улыбку, - что изменилось, пока меня не было всего несколько дней? Я пристрелю тебя, если ты скажешь, что не понимаешь, о чем я. - Да, тише! – не выдержав, шикнула на нее подруга. - Не здесь же! Поговорим… потом. Может быть... Катя уже открыла рот, готовая высказать свои возмущения по поводу неслыханной наглости, между прочим, лучшей подруги, однако не успела. Как раз в этот момент Рита обернулась, увидев Арсения за спиной, он шел по направлению к ним, уткнувшись в телефон, и когда поднял глаза, лицо озарила приветливая улыбка. - О, Екатерина, наконец-то, вы почтили нас, простых смертных, своим присутствием! Хотя, поговаривают, вам и без нас скучать не приходилось – усмехнулся тот. - Ну, привет – хитро улыбнувшись, Власова ответила на приветствие, - про простых смертных уж точно не тебе говорить, Арс! И передай своему дружочку, что надо уметь держать язык за зубами! Иначе зубов можно не досчитаться! - А это секрет был? У тебя что, секреты от друзей? – театрально изумился Арсений, глядя на ничего не понимающую Риту, которая переводила взгляд с Арсения на подругу и обратно. – На самом деле, рад тебя видеть, но я не за этим, - он резко перевел взгляд на все еще растерянную Риту, - Рит, слушай, я тут подумал, что в следующей сцене мне пиджак надо сменить, этот будет уже не в тему, герой должен быть более неформальным, ты как считаешь? Повисла пауза. Глаза девушки совершенно точно смотрели прямо на него, но, казалось, она его не слышала или не понимала. - Рита? - Мм… да, конечно… ты прав! – в следующий миг она вдруг часто заморгала и очнулась от своего секундного забвения, и, поняв, что ее поведение выглядит как минимум странно, спешно опустила глаза. - Так… я пойду к костюмерам тогда? – через паузу, уже не так уверенно спросил Арсений. - Ну да… да… иди, конечно, - Рита для уверенности качнула головой в знак согласия, чтобы никто из присутствующих не понял, что она понятия не имеет, о чем суть вопроса. – Арс, постой… - взгляд случайно упал на столик, где стояли два белых стаканчика с крепким кофе, она стремительно поднялась со своего сиденья и, схватив напиток, направилась вслед уходящему Арсению, тот уже обернулся и терпеливо ждал ее. - Что это? – он озадаченно взглянул на протянутый Ритой кофе. - Это… помнишь, на днях ты отдал мне свой кофе. Это просто ответный жест! – девушка попыталась улыбнуться как можно беззаботнее и быстро отвернулась, надеясь, что он не успел заметить ее смущение, потому что сердце колотилось и выбивало неизвестный до этого ритм, щеки наверняка алели так, что ее красное лицо можно было запросто разглядеть из космоса. Она прикрыла глаза всего на секунду, услышав за спиной тихое и слегка растерянное «Спасибо». - Ответный жест? – в глазах Кати читалась тревожность и явное непонимание происходящего. Вместо ответа Суворова быстрым движением надела на голову гарнитуру с наушниками и микрофоном, и на площадке услышали: «Перерыв закончен! Ребята готовы?» Надо отдать Кате должное, до конца этого невыносимо долгого съемочного дня она ни разу не вернулась к волнующему ее вопросу и также была вовлечена в рабочий процесс, как и сама Рита. - К тебе или ко мне? – единственная фраза, брошенная ею, когда съемочная площадка почти полностью опустела. - С ума сошла! У тебя родители, а у меня есть бутылочка Пино Гриджьо, еще со времен моих путешествий в Италию… Возражений не последовало, и через полчаса подруги уже сидели за столом небольшой кухни в компании напитка золотисто-соломенного цвета, который медленно перекатывался в бокале от легкого наклона. - Итак, - учительским тоном начала Катя. Суворова перевела взгляд на окно прямо перед собой. Нет, она не собиралась ничего скрывать от подруги, просто не представляла, с чего начать, ведь сама до сих пор не могла найти определение обуревавшим ее эмоциям. Прокручивая в голове ту агонию, которая творилась с ней в последние несколько дней, Рите стало тошно почти физически. Внезапно она опустила голову и лихорадочно замотала ей из стороны в сторону, словно сама отказывалась верить в происходящее. - Ты неважно выглядишь, – тишину прервал тихий обеспокоенный голос подруги,- что с тобой, Рит? - девушка услышала, что Катя отпила глоток из бокала и решила последовать ее примеру. Она и без Катиных замечаний знала, что выглядит измотанной и уставшей, цвет лица казался болезненно серым, под глазами залегли тени, а сами глаза стали тусклыми и потеряли былой блеск. Не за этим она приехала в горячо любимый ею город! Совсем не за этим! - Я не могу спать… - наконец выдавила из себя Суворова, осушив бокал до дна и чувствуя, что вот сейчас прорвется плотина, сдерживающая ее чувства из последних сил. – Он снится мне каждую чертову ночь! И ты знаешь, в этих снах я не страдаю, скорее наоборот! И я… Она даже не заметила, как слезы большими каплями уже катились по ее лицу, оставаясь мокрыми пятнами на футболке. Катя вновь наполнила их бокалы напитком, но не произнесла ни слова. - Во снах мы… - еще глоток из бокала, - в общем, мне кажется, что сейчас я счастлива только во снах… а наяву… нам же приходится работать вместе… каждый гребаный день! День, в котором мы перекидываемся всего парой фраз. Рядом с ним я схожу с ума, будто перестаю принадлежать себе, а он не смотрит на меня больше секунды, понимаешь? Ты ждешь от меня ответов, но я сама ничего не понимаю! Ты была сегодня рядом со мной, может, ты скажешь, что происходит?! - с ее уст сорвался отчаянный всхлип, и слезы с новой силой полились из глаз. - И давно это началось? – Катя говорила с тревогой, но удивления в ее голосе не слышалось. - С первого съемочного дня, – обреченно призналась Рита, - помнишь, я тебе сказала, что все пошло не по плану и съемки сорвались? В тот вечер я решила поговорить с ним, разрядить обстановку, избавиться от недопонимания и … от прошлого… И вот избавилась… Идиотка! - Прекрати, никакая ты не идиотка! - Ну, почему сейчас, а? Это что расплата за грехи прошлого? - Не мели ерунды! Причем тут расплата? Я не вижу здесь ничего удивительного, он изменился - похорошел и возмужал, перестал смотреть на тебя щенячьими глазами и заикаться при одном твоем виде. - Такого не было, - Рита недоверчиво покосилась в сторону подруги, на что Катя недовольно ухмыльнулась. - Даже если я слегка утрировала, это не отменяет остальных моих слов! А ты с ним не пыталась поговорить об этом? - С ним? – Рита резко вскинула голову, прожигая подругу яростным взглядом, - ты издеваешься? Как ты себе это представляешь? Арс, знаешь, раньше мне было наплевать на тебя, а сейчас я практически одержима тобой?! Это даже звучит безумно! Это ненормально! - По-моему, все так и есть. - Кать, он женат, ты забыла? И я точно знаю, чем закончится этот разговор! - А я бы не стала делать таких поспешных выводов… - О чем ты? Нет, это невозможно… я не могу… он же женат… Я, правда, не знаю, как избавиться от этого помешательства… Я пыталась выкинуть все из головы и… ничего. - А как же Артем? – Катя произнесла имя, которое отразилось паникой в глазах подруги. Она не слышала его голос вот уже несколько дней, писала, что валится с ног и хочет спать, засыпала, а во снах… был совсем не Артем. - Хороший вопрос… Мы не разговаривали по телефону примерно неделю, и я… - пришлось сделать над собой усилие, чтобы признаться подруге еще в одном преступлении, - не хочу. Не знаю, что ему говорить. И врать не могу. Закончить эту фразу стоило Рите большого труда, потому что до этого момента она не осмеливалась озвучить ее даже себе. На языке отчетливо чувствовалась горечь, то ли от вина, то ли от сказанного. Отчаяние и безысходность, таившиеся внутри грудной клетки, постепенно перерастали в злость. Злость на себя, на потерю контроля над чувствами, на ситуацию, из которой совершенно не видела выхода, почему-то на Артема, и совсем чуть-чуть на Арсения, только потому, что он по иронии судьбы оказался женатым. А даже если и нет, что бы это изменило? На что она рассчитывала? Что он всю жизнь будет ждать ее и примет с распростертыми объятиями, в любой момент, когда она вновь решит появиться в его жизни? Большего бреда даже придумать сложно! - Так… - многозначительно протянула подруга, с громким стуком ставя бокал на столешницу, - похоже ситуация даже хуже, чем я предполагала… - Звучит не очень утешительно, если что… - Так, Ритка, хватит сопли разводить! Так мы точно ничего не исправим. Нытье еще никому не помогло. Надо переходить к решительным действиям! Катя огляделась в поисках своего телефона и, обнаружив его на кухонной столешнице, потянулась за ним, не вставая со стула. - Что ты задумала? – уныние Риты резко приобрело тревожные ноты. - Знаю я один способ. Закрытый гештальт, слышала? - А я здесь причем? – глядя на задумчивый вид Кати, тревога нарастала в геометрической прогрессии. - В общем чате ведь есть номер Арсения? – Катя активно листала что-то в своем смартфоне, когда на лице подруги отразился неподдельный испуг. - Кать! Все, хватит! Не надо никому звонить! Я не для этого тебе все рассказывала! Катя...! Но Власова уже приложила телефон к уху, бросив на подругу уничижительный взгляд, красноречивее любых слов просивший ее немедленно заткнуться. - Але, Арс! Привет еще раз, это Катерина! – бодрым почти трезвым голосом начала Власова, Рита опустила голову и закрыла лицо руками в ожидании своего окончательного уничтожения. – Слушай, такое дело, я хочу пригласить тебя на свой день рождения в эти выходные! Ты как? Свободен? Ну, и отлично! Дружка своего тоже приводи! Я его еще лично приглашу, если требуется. Все, буду ждать! Телефонный разговор прекратился, в комнате повисло молчание. - Зачем? - Рита сама не сразу узнала свой безжизненный тихий голос. - Я же объяснила! Тебе необходимо покончить с этим! Закрыть гештальт.