***
Сердцебитка переносит пустые ящики из-под рыбы с палубы в пустую каюту. Ранним утром было холодно, но у них есть только завтрашний день, чтобы завершить все дела. И завтра будет неудобно возиться с этим, а Тамара любила порядок. Тем более, дела отвлекают ее от неприятных мыслей о риске, на который они пошли. Если их раскроют? Поймут план, и ее брат умрет? Толя преданный и глупый, он никогда не скажет, кто стоит за ним, не укажет место нахождения «Волка Волн». Девушка качнула головой и продолжила перебирать ящики. Она снова вошла в каюту и поставила еще два ящика. Тамара устало вздохнула и направилась к выходу. Послышался шорох. Сердцебитка застыла и схватилась за топорик на бедре. Она услышала тяжелые шаги. Точно не кто-то с корабля. Никто на «Волке» не встает раньше девяти утра уж она то это знала. Тамара закрыла глаза и затаила дыхание. Сосредоточилась на скрипе палубы, еле слышным тяжелом дыхании. Осторожно второй рукой она оттолкнула дверь, подкинула и резко кинула топорик. — О-ох, черт! — послышался стонущий мужской возглас. Тамара выбежала на знакомый голос. Перед ней предстал Толя в сером костюме, скривившийся от боли. Неподалеку от него лежал топор Тамары, а на палубу капала алая кровь. Весь рукав правой руки Толи был красным, и вниз, будто куски разодранной кожи, свисали клочья пропитанной кровью ткани. Девушка открыла рот, но через секунду подбежала к своему брату. Она сложила пальцы и направила их на руку Толи. Рана начала быстро заживать, под возмущенные вздохи парня и хлипкий звук срастания кожи. На ее месте осталась неглубокая, но широкая царапина. Толя обиженно взглянул на сестру. Она же смотрела на него с улыбкой и будто светилась от счастья. — Ощущение, будто ты хочешь меня обнять, — с подозрением прокомментировал парень. — Именно так. Но поверь, я поборю это жел… — её схватили за плечи и крепко обняли. По шее прокатился холодок от ткани, пропитанной кровью. Тамара похлопала Толю по спине, — Всё-всё, здоровяк. Если не помнишь, минуту назад, я хотела убить тебя топором. Он её отпустил: — Такое случается часто. А вот чтобы ты сама захотела обняться, — он широко улыбнулся, опустил сестру на землю и пошел спиной к каютам. — Пойду лучше умоюсь, а потом мы поговорим. Тамара кивнула и с облегчением выдохнула. Лицо Толи освещено улыбкой. Если сердцебитка достаточно хорошо знает своего брата, то всё или очень хорошо, или очень плохо. Штурмхонд сидел и попивал свежесваренный ароматный кофе, который купил вчера у той симпатичной торговки. Тамара ранним утром бесцеремонно ввалилась в его каюту, потрясла парня за плечи и похлопала по лицу, однако он даже не думал просыпаться. И сердцебитка, воспользовавшись своими силами, до больного кашля сжала лёгкие корсара, когда Штурмхонд всё-таки встал, обиженно посмотрев на Тамару, она рассказала ему причину своего прихода: «Толя вернулся, у него новости». Капитан кивнул и вот сейчас он сидит здесь. Однако близнецов тут нет. — Больная! Дверь в комнату резко распахнулась и громко захлопнулась из-за влетевшего словно злое чудище Петра. Корсар от неожиданности пролил на себя немного горячего напитка и, со слезами на глазах, попытался не выругаться. В отличие от Штурмхонда, Петр был полностью мокрым. По его волосам стекали вниз крупные капли воды, а мокрую одежду для сна прикрывал легкий длинный серый халат. — Эта девушка больная! — он показал указательным пальцем на закрытую дверь, — БОЛЬ-НА-Я! — проговорил уже по слогам. — Клянусь, когда мы доберёмся до Каньона, то я скину её к волькрам! Хотя нет, постой, она станет их предводителем! Штурмхонд понимающе кивнул и едва сдержал смешок. Видимо, Тамара облила его морской водой, и теперь он был раздражен. У Петра и этой девушки никогда не получалось нормально общаться без шуток и подколов, но корсар всегда находил в их перепалках что-то забавное. Петр походил по комнате взад и вперед немного успокоившись. — Хоть знаешь, почему она нас разбудила? — Сказала, что у Толи есть новости, — он отпил еще глоток напитка, все еще морщась от расползающегося по рубашке коричневого пятна. — Толя вернулся? — переспросил Пётр, смягчившись лицом и удивленно вскинув брови. — Один? Штурмхонд пожал плечами. — Ладно. Я переоденусь и вернусь. Если Тамара придёт раньше, то попроси её больше не обливать меня морской водой. Корсар усмехнулся и кивнул. Дверь закрылась, и Штурмхонд снова остался один. Он поставил чашку на стол, подпер щеку рукой и закрыл глаза. Парень чувствовал легкую качку на воде, слышал биение волн о стену корабля и вдыхал носом сырой воздух, пропитанный морской солью. И если Штурмхонда это побуждало к путешествиям, приключениям и возбуждало его азарт, то Николая успокаивало и пробуждало в нем жизнь. После побега из дома, когда Николай стал известен как «Щенок», бастард и бездарный принц, он отправился к морю. С помощью грузовых кораблей Равки, на которые он пробрался хитро и ловко, он прибыл в Новый Зем, известный своими боевыми кораблями. Там он начал учиться у своего мастера, доброго и требовательного человека, который приютил талантливого ученика и показал ему все, что знал сам. Спустя два года, когда ему исполнилось восемнадцать, молодой человек вернулся в Равку. Он вернулся не к своим родителям, а к своей стране. Посмотрев на Равку новыми, более осознанными глазами, он увидел, как она стремительно разрушается. И тогда он решил изменить свою жизнь. Николай решил стать королем и защищать свою страну от разрушений как снаружи, так и изнутри. Но пока его отец жив и находится в добром здравии, принц будет защищать свою страну на воде. — О чём задумался? Штурмхонд медленно открыл глаза и посмотрел на Тамару. — О том, почему ты так рано разбудила меня и беднягу Петра, если сама не приходишь. Тамара усмехнулась и села с другой стороны стола. Через секунду зашли более менее довольный, в чистой одежде Пётр и Толя. Корсар улыбнулся и приветственно кивнул последнему. — Скучали по мне? — он широко улыбнулся. — Говори уже, — ответила Тамара. — Кхм, ладно, — он выпрямился, — Когда мы пробрались с принцессой во Дворец, она сразу же пошла к своему брату — Королю. Ну, я так думал. Меня оставили на кухне, но я ушел оттуда и пытался найти ее. Пришлось выкручиваться перед людьми, но глубокой ночью я все же нашел ее. Алейна разговаривала с принцем Лисандером. — Лисандер? — переспросил корсар. Принц тоже был известен, как сбежавший, только он ушёл после вступления на престол Короля Филлиана и всё-таки навещал семью. — Да. Средний сын бывшего короля. Я не успел подслушать их разговор с начала, но даже по окончании можно было понять, что они задумывают что-то против Короля. То, что нам и нужно, — пожал плечами Толя. — То, что нам и нужно, — шепотом повторила Тамара. — Однако мы скоро должны уплывать, — добавила она чуть громче. — Алейна придёт сюда и всё нам расскажет. Стоит подождать.***
Алейна сладко потянулась на кровати Лисандера и глубже зарылась лицом в мягкую подушку. Приятное одеяло, укрывавшее её до шеи, и мягкий матрас, который прогибался даже под её весом, словно большие ватные ладони, удерживали принцессу от пробуждения. Как же, однако, быстро привыкаешь к хорошему! Она ворочается на кровати, в поисках прохладных мест, и улыбается от удовольствия. Возможно, действие сил Толи еще не закончилось? Толи… Она обещала прийти к ним. Алейна нахмурилась, не открывая глаз. С какой стати ей беспокоиться о пиратах и своих обещаниях? Она может обещать только одно, что в случае войны Новый Зем примет сторону Равки. Равка, пираты и обещание. После всего этого сна ни в одном глазу. Алейна с трудом садится на кровати и потягивается, разминая шею и осторожно поворачивая голову из стороны в сторону. Наконец, девушка открывает глаза и с любопытством рассматривает свои пальцы. Если бы её кожа была совершенно белой, можно было бы принять её руки за руки покойника. А раньше аккуратные тонкие кольца и изящные браслеты украшали её руки. — Былое не вернуть, — прошептала Ховард. Дверь в комнату с ужасным грохотом распахнулась. Девушка испуганно вздрогнула и посмотрела на встревоженного Лисандра, который взял стул от письменного стола и с шумом поставил его напротив Алейны. — Что ты тут натворила? — с диким видом спросил он. — По всему Замку идут сплетни, что вчера двух служанок обокрали и оставили без сознания два равкианца. Один из них ну очень подходит под твоё описание. — И в чем проблема? — она широко зевнула лишь немного прикрыв губы рукой. — А в том, что вы просто пропали, исчезли из виду, никто вас и не видел. Ты хоть знаешь какой тут переполох? Нам просто чертовски повезло, что Филли у нас мальчик-разгильдяй, до которого сплетни ещё не дошли, — он внезапно ударил себя по лбу. — Чёрт! Проверь есть ли тут кто-нибудь? — Уже, мой нервный братец. — Ох, ладно. Вся прислуга думает, что воры ещё тут, и они очень хорошо прячутся, есть план? — парень кусает губы, явно волнуясь. — Я твоя драгоценная гостья? — Наихудший план. Ховард внимательно рассматривает нашивки на равкианской кефте. Она придирчиво оценивает себя в зеркале. На ней одежда из прочной темно-бордовой ткани, с длинными рукавами и платьем, которое доходит до середины икры. Под одеждой белая рубашка и штаны из такой же ткани и цвета. Одежда немного великовата, но Лисандер смог найти только эту. Алейна взяла со стола коричневую ленту и, собрав волосы в тугой высокий хвост, перевязала их ей. А в этой одежде она выглядит более привлекательно. Бледная кожа с выступающими венами оттеняется темно-бордовым цветом, а костлявое тело скрыто под плотными тканями. Цвет кефты так подходит к цвету ее глаз. Последний штрих. Девушка аккуратно взяла пушистую кисточку двумя пальцами, набрала немного пудры из открытой коробочки, постучала ею о стенку и осторожно припудрила лицо. Убрала голубизну кожи и пугающую синеву под глазами. Затем Алейна поменяла кисточку на более тонкую и нанесла на нее блеск. Аккуратно обвела им губы и сверху накрасила их розоватой краской. Затем скинула кисть в ящик стола и достала оттуда мазь из сурьмы. Девушка немного задумалась и решила не наносить ее на лицо. В конце концов, ее зрение ей дороже. В дверь постучались. Алейна открыла дверь. Лисандер кивнул ей и быстро пошел по пустому коридору. — Тупейший план. Огромный театр. — Ты сама предложила в нём играть. За спиной брата девушка с подражанием скривила лицо и закатила глаза. — Тогда не иди так быстро, я не успеваю. Они поравнялись. Ровный стук каблуков отбивается от стен, стан Алейны так непривычно выпрямился, взгляд ожесточал, а губы тронула знакомая ухмылка. Брат и сестра идут по дороге, ведущей в столовую. Всё как в очень странном сне. Кого они обманывают? Как долго будут притворяться? Насколько далеко зайдут? Несколько минут подозрительных взглядов прислуги, поворотов коридора и Лисандер уже кивает страже открыть двери трапезной. Они с подозрением смотрят на них, но всё же открывают. Лисандер и Алейна вошли в комнату, где их ожидал длинный стол, накрытый с королевской роскошью. Алейна даже не могла понять, то ли ей было плохо от такого изобилия продуктов, то ли глаза разбегались. Служанки, находившиеся в углах комнаты, поклонились Лисандеру и с интересом посмотрели на нее. Однако здесь, кроме них, были еще два человека. Молодые парень и девушка сидели рядом на двух стульях от королевского. Они вскочили при виде Лисандера. Он мягко им улыбнулся и, подняв руку, жестом показал им сесть на свои места, а Алейну немного вывел вперед. — Дорогие племянники, хочу представить вам свою гостью из Равки — Дарью Семыкину. Она будет в нашем Замке несколько дней и с радостью поделится с вами своей мудростью и умениями. Близнецы переглянулись и медленно кивнули дяде. Это неожиданно. — А вы можете идти девушки. — Ваше Величество, но сейчас час приема пищи. — проговорила первая служанка. — Мы должны… Лисандер еще шире улыбнулся ей. Он чуть приподнял подбородок, тряхнул головой, убирая волосы с лица, выпрямился и прицокнул языком. Служанки опустили глаза. В его взгляде мелькнул опасный огонек, а улыбка стала казаться злой и угрожающей. Алейна как будто увидела перед собой своего отца. До ужаса прекрасные — так она описала бы Лисандера и Реджинальда Ховардов. — Вы должны подготовить третью комнату в западном крыле Замка. Первая служанка нахмурила брови: — Вы говорите про закрытую комнату в части королевских покоев? — Да. — отрезал Лисандер. — Но ведь у нас нет ключей к ней. Тем более был приказ… — Нарушение приказа я беру на себя, а ключи прикажите сделать фабрикаторам. В комнате ничего кроме пыли не трогать. Еще какие то проблемы? Женщина поклонилась и вышла с остальными из трапезной — Госпожа Семыкина, добро пожаловать в Замок, — кивнул Томас. — Мы рады принять вас, — поддержала Линетт. — Однако, признаемся, мы встретились неожиданно. Дядя не говорил, что у него будет гостья. Мы даже не заметили, как вы прибыли, — девушка сказала это скорее Лисандеру. — Да-а-а, — протянул бывший наследник. — Какой раньше Алейна была, такой и осталась. Ну, почти— он сел рядом с близнецами, и закинул в рот виноградинку, — Хитрая, умная, практичная. — Алейна? — переспросила Линетт. Она внимательно всмотрелась в лицо стоящей напротив девушки, и, хоть и отдаленно, но светлые русые волосы, золотистый ореховый взгляд, фирменная улыбка и ужасная схожесть с её отцом и дядей выдавала в ней первую дочь Реджинальда Ховарда и её тетю, которой Линетт так восхищалась. — Неужели… Алейна прошла к месту, рядом с местом Короля, села и вальяжно, будто она королева, закинула ногу на ногу и положила руки на подлокотники стула. Томас задеревенел и немного прокашлялся: — При всем уважении, кем бы вы ни были, но только что сели на место Королевы. Думаю ни она ни Король не поймут… — Заткнись, — прошипела Линетт. — Помолчи, Томас. Лисандер закинул ещё одну виноградинку: — А где ваш папа? — Забудь про него, дядя! — взволновалась Линетт. — Вы… — она с надеждой посмотрела на Алейну. Та сразу дернулась и опустила указательный палец на губы, прося о молчании. Линетт стушевалась и немного сгорбилась, сразу почувствовав себя дурочкой. — Я ничего не понимаю… — с дрожащим голосом прошептал Томас. — А где ваша сестра и мачеха? — громко спросил Лисандер. — Госпожа Беатрис и Джейн уехали в отцовский дом Королевы на несколько дней, — сказала Линетт. — Как только я приехал, — усмехнулся Лисандер. — Беатрис это… — Алейна чуть наклонилась к брату. — Вторая жена Филли. Она кивнула и обратно выпрямилась на стуле. Алейна внимательно осматривает комнату, Лисандер ест виноград и пьет чай, Линетт смотрит в свою чашку и изредка бросает взгляды на Алейну, а Томас сидит неподвижно, уставившись в одну точку и широко раскрыв глаза, не понимая, почему все так спокойны. Перед ними Дарья или Алейна? Дверь в трапезную открываются. Все поворачиваются и в комнату входит Филлиан. Двери за ним закрылись. — Прошу прощения, я опоздал, — он поправляет манжеты и кидает взгляд на стол. Изо него встала девушка. С тугим собранным хвостом, высокой и худой фигурой, с золотым холодным взглядом. Перед ним предстала Алейна. Она оперлась рукой о спинку стула, чуть сузила глаза и улыбнулась, спокойно и жутко. Филлиан ожесточал лицом и резко открыл двери трапезной: — Выйдите к повороту коридора ведущего сюда и не впускайте никого. У меня важный разговор с семьей, — сказал король стражникам и захлопнул за собой дверь. — Привет-привет, — Алейна помахала ему рукой. Филлиан глубоко задышал и нахмурил брови. — Алейна, — сказал он на выдохе.