Трофей

      Выполнив приказ, Люцифер привел девушку обратно к всаднику, а сам немедленно скрылся, не желая задерживаться дольше необходимого. Находиться в поле зрения Голода для демона было физически невыносимо, не стоило искушать судьбу. Обреченно взглянув на удаляющуюся фигуру, Вики неохотно развернулась, несмело подошла к мужчине. Испытующий, плотоядный взгляд долго блуждал по бессмертной, задерживаясь на соблазнительных изгибах. Плавясь от такого настойчивого внимания, девушка виновато опустила глаза, всеми силами избегая зрительного контакта с Голодом. Вереница болезненных воспоминаний пронеслась в сознании, воскрешая в памяти яркие образы. Совсем недавно всадник стремился познать глубокое чувство привязанности и, приоткрыв завесу тайны, позволил своим потаённым и смелым желаниям вырваться на свободу. Голод проявлял несвойственные ему эмоции, пробуя на вкус прежде незнакомую духовную связь. Но всё это осталось в прошлом. Теперь перед девушкой стоял совершенно чужой, непредсказуемый мужчина, мотивы которого оставались неизвестными. Не сумев одержать победу в судьбоносной битве и не оправдав оказанного доверия, Вики обрекла себя на безрадостное существование. Из оцепенения вывел строгий, слегка хриплый голос.       — Так значительно лучше. Не находишь? Повернись.       Коротко кивнув, девушка всё же решила поднять взгляд и осторожно развернулась, демонстрируя свой образ во всей красе. Богатое убранство зала ослепляло и странным образом давило. Часть сводов других сооружений обрушилась во время сражения, похоронив под грудой камней и плит стрельчатые арки, фрагменты ликов и величественные фрески. Уцелевшие неприступные башни возвышались на пепелище, став пристанищем и обителью для новых “хозяев”. Многоуровневый пазл из цветного стекла, скрепленный свинцовым ободком, украшал внушительные окна. Ажурные витражи пестрили иллюстрациями, отражавшими важные исторические события небес в простых и понятных формах. Среди всего этого великолепия чувство собственной уязвимости окрепло, девушка на интуитивном уровне ощущала, как удавка на шее затягивается все прочнее. Но терять было уже нечего, собравшись с силами, Вики ответила вопросом на вопрос.       — Что ты намерен делать? На цепь посадишь или заставишь прислуживать?       Хищно сузив глаза, Голод по привычке закурил, продолжая бесцеремонно любоваться изысканной красотой пленницы. Сигарета быстро тлела, густой сизый дым на мгновение скрыл лицо всадника, а уже через секунду мужчина угрожающе навис сверху. Зажав пальцами фильтр, Голод поднес раскалённый окурок к шее девушки, небрежно затушил его о кожу. Стиснув зубы и сдавленно простонав от острой боли, пленница инстинктивно отшатнулась. Мужчина в ответ лишь усмехнулся, ловя стройную фигуру в безжалостные, грубые объятия.       — Есть еще предположения?       Вики и сама не заметила как непреодолимая сила потянула ее в сторону, а кольцо рук намертво сомкнулось. Обжигающая прохлада тела мужчины чувствовалась даже через плотную ткань одежды. Голод действовал порывисто, решительно ослабляя затянутый на платье атласный шнурок. Добравшись до покрытой синяками обнаженной спины, плавно скользнул выше, выжигая бархатистую плоть чередой прикосновений. Девушка испытывала неподдельный страх и старалась оставаться собранной, однако по телу прокатилась волна неясного возбуждения, тугим комком спустившаяся к низу живота. Голод усыпил бдительность бессмертной, а затем резко оторвался от хрупкого тела. Бледная ладонь, рассекая воздух в замахе, со звоном приложилась к чужому лицу. Залитая румянцем кожа запылала, а в уголках глаз собрались мелкие слезинки. Задетое самолюбие отозвалось в груди ноющей пустотой, жестоко нанесенная обида задела за живое. Мужчина же по-прежнему сохранял подчеркнуто невозмутимый вид, с пренебрежением наслаждаясь беспомощностью своей “подопечной”.       — Надеюсь, ты сделала правильный вывод и не станешь задавать слишком много вопросов.       Ответив холодно и безэмоционально, всадник вцепился в чужое предплечье и потянул фигуру за собой, направляясь прочь из торжественного зала. На этот раз путь был совсем недолгим и занял считанные секунды. Покои Голода располагались поблизости. Толкнув девушку в сторону незаправленной кровати, мужчина ухватился за развязанный и болтающийся шнурок. Объемное платье послушно сползло, готовое в любую секунду упасть к ногам. Потеряв равновесие, Вики распласталась на смятой простыне, пропитанной знакомым ароматом тела всадника. Перспектива возможной близости не страшила, в глубине души Вики и сама этого хотела, но тревога лишь усиливалась. Рядом с Голодом девушка больше не чувствовала себя в безопасности, его внезапные вспышки агрессии всерьёз пугали. Мужчина сорвал с широких плеч длинный плащ и потянулся к запертому на ключ ящику письменного стола. Вики не видела, что он там ищет, но копался мужчина подозрительно долго, тщательно перебирая какие-то предметы. Наконец Голод устроился рядом, опустившись на мягкую поверхность. Уверенно обхватив запястья девушки, заковал тонкие руки, зафиксировав их у изголовья кровати. Диапазон возможных движений стал весьма ограничен, Вики нелепо дёргалась, создавая неприятный шум. Скрежет металла раздражал, податливое тело вскоре обмякло, принимая свою участь. Всадник на этом не остановился и принялся избавляться от своих многослойных одежд, с вызовом и усмешкой наблюдая за строптивой узницей.       — Среди вас испокон веков было принято занимать сторону добра или зла. Либо ангел, либо демон, третьего не дано. А чего больше в тебе? Сейчас проверим.