Я
Лол хорошо
Буду через двадцать минут
Ему ответили почти мгновенно. Сокмин Отлично! Как только он прочитал ответ, автобус медленно подъехал к остановке. Пропустив вперед старушку, смотря, не нужна ли ей какая-то помощь, Сынчоль залез в транспорт, оплатил проезд и уселся. Как бы этого ни хотелось, он не мог отрицать то теплое чувство, покалывающее в груди. Словно он вновь очутился в средней школе и впервые с кем-то подружился. Это могло показаться жалким, но на самом деле совсем нет; это было просто счастье, которым он наслаждался. Самое лучшее в таких людях, как Сокмин, было то, что тот, вероятно, смог почувствовать одиночество Сынчоля и решил сделать его лучше с помощью своего собственного запаса счастья. Это звучало глупо, но это именно то, как он себя чувствовал сейчас. Он надел наушники и слушал музыку оставшиеся пятнадцать минут дороги. Поблагодарив водителя, Сынчоль выскочил из автобуса и направился к университету. Было больше похоже на то, что он бежал в кофейню, но он бы этого никогда не признал. Когда он зашел внутрь, то огляделся вокруг; запах кофейных зерен и свежей выпечки ударили в его нос, прежде чем он, наконец, заметил Сокмина. Тот прислонился к стене, в его ушах были наушники. Было немного странно видеть Сокмина с закрытым ртом… он постоянно либо широко улыбался, обнажая зубы, либо же говорил без остановки. — Хэй! — Сокмин чуть ли не закричал, заметив появление Сынчоля. — Я уже начал было думать, придешь ты вообще или нет. — Я слов на ветер не бросаю, — Сынчоль спрятал в карман наушники и телефон. — Отлично. А то у меня от таких людей живот болит, — Сынчоль засмеялся, а Сокмин резко повернулся на него с серьезным лицом. — Я серьезно. Но, прежде чем Чхве попытался бы воспринять это серьезно, Сокмин громко рассмеялся, заставляя его сделать то же самое. — Ты тупица, ты в курсе? — было сказано беззлобно, словно внезапное открытие, которое он только что осознал. — Я в курсе. Мне часто об этом говорят, — Сокмин изобразил грусть на своем лице, но Сынчоль уже начал привыкать к его странному чувству юмора. — Давай я куплю нам кофе, чтобы загладить свою вину. И он выглядел достаточно решительно. Сынчоль даже возразить не успел, — на самом деле, он не был большим фанатом кофе, — как тот уже стоял в очереди. — Что ты хочешь взять, м? — Эм… наверное, горячий шоколад… с кучей маршмеллоу. — И ты получишь его, — заявил Сокмин, доставая кошелек с принтом персонажей «Ван Писа» из заднего кармана. Он выглядел ужасно ярко, но Сынчоль не мог сказать, что ожидал чего-то другого от парня. — «Ван Пис» — одно из моих любимых аниме, — сказал Сокмин, заметив, куда устремлен взгляд Сынчоля. Либо же он не заметил его замешательства, либо же просто не позволил этому уменьшить свое восхищение франшизой. Восторг, плескавшийся в глазах Сокмина, был не похожим ни на что, что Сынчоль видел раньше. Чхве, на самом деле, глубоко в душе мечтал, чтобы такой же восторг разливался по его венам, когда он говорил о чем-то, что ему нравится. Такие люди всегда находят счастье даже в мелочах. И наверняка по этой же причине Сокмин так много улыбался. — Я не настолько много смотрю аниме, — тихо признался Сынчоль, чувствуя себя несколько менее человечным из-за своего откровения. — Мы это исправим, — уверенно заявил Сокмин. Возможность ответить ему резко исчезла, когда Сокмин повернулся к бариста за кассой. — Доброе утро. Я бы хотел один айс-американо и горячий шоколад с большим количеством маршмеллоу, пожалуйста. — Я буду за тем столиком вон там, — Сынчоль кивком показал на небольшой стол в углу. — Хорошо. Я скоро приду. Сынчоль сидел там около пяти минут, прежде чем Сокмин медленно подошел к нему с двумя стаканчиками в руке. — Держи, — Сокмин ловко поставил один из стаканов перед Сынчолем. — Оно горячее, — добавил он. Очевидный комментарий прозвучал очень заботливо. — Спасибо. Я заплачу в следующий раз. — Ловлю на слове, — Сокмин уселся за столик и быстро отпил свой американо, довольно вздыхая. — Мне был необходим кофе еще со вчерашнего дня. Сейчас начинается только лишь третья неделя учебы, а моя кофеиновая зависимость уже вновь дает о себе знать. — Наверное, ты потому такой гиперактивный, — прогудел Сынчоль, взяв в руки кружку, вдыхая запах какао. Поднося ее к губам, он сделал глоток, наслаждаясь мягким зефиром на языке. Его любимой частью горячего шоколада были именно зефирки. — Ты абсолютно прав, — признал Сокмин, но после этого вновь отхлебывая кофе, словно это совсем не имело для него значения, с тем же самым довольным звуком. — В любом случае. Посвящение. Тревожный спазм скрутил его желудок при мысли о посвящении. Не то, чтобы он думал, что случится что-то плохое; просто что-то новое всегда заставляло его нервничать. — Внимательно слушаю. — Оно после нашей с тобой пары по соцпсиху. Я сам проведу тебя до нашего дома, так что можешь не беспокоиться о том, как ты туда доберешься и прочее. — Дом? — Сынчоль обхватил руками чашку, чувствуя, как исходящее от нее тепло согревает ладони. — Какой дом? — По сути, дом братства. К счастью, в кампусе было несколько незанятых, и декан сказал, что мы можем заселиться в один из них. Мы же сообщество, как никак. — Я буду жить вместе с вами? — Не обязательно. Если хочешь, то да. Мы не будем против. Но если нет — тебе и не нужно. Никто тебя не заставляет или что-то типа… хотя, Чан может попытаться, но не обращай на него внимание. — Так, каким образом вообще будет проходить посвящение? — Сынчоль задавал вопросы просто чтобы убить время. Последнее, чего бы он хотел — сидеть в неловкой тишине, но он сомневался, что Сокмин бы позволил этому произойти в любом случае. — Честно говоря, ничего формального. Просто познакомишься с мемберами. С правилами. Всякая бумажная хрень, если захочешь жить в доме. Ну и прочие штуки. Ничего слишком серьезного. В любом случае, наш президент на данный момент учится за границей, так что делать особо нечего. Мы просто клуб. Своего рода семья. Встречи будут просто для галочки. И Джонхан пока что будет всем руководить. Ты познакомишься с ним, когда мы приедем туда. Сынчоль вспомнил это имя, прописанное в правилах. — Это тот самый, которого мне не позволено расстраивать? — Ага. Никому нельзя расстраивать Джонхана. Бесить его можно, но… — впервые у Сокмина было действительно серьезное лицо. — Если ты с ним поругаешься… будет очень плохо. Он, типа, как глава семейства. Никому не нравится, когда кто-то расстраивает человека, который заботится обо всех. Кого-то, у кого такое мягкое и доброе сердце. — Да… я понял, — кивнул Чхве. Горячий шоколад уже достаточно остыл, и теперь он мог спокойно пить его, без страха обжечься. — Эм… а что насчет тех звездочек в правилах? Я не знаю, что они значат. — Именно то, что ты подумал, — Сокмин ухмыльнулся. Сынчолю отчаянно хотелось заорать, и в то же время он чувствовал себя ужасно подавленным. — Окей, Чоль. Пойдем на занятие. Скоро ты сам убедишься в том, что значат эти звездочки. Главное терпение.***
Когда занятия закончились, пальцы Сынчоля практически отваливались из-за всех тех конспектов, которые ему пришлось сегодня делать. К счастью, понедельник был единственным днем с таким большим количеством лекций, поэтому Сынчоль не был слишком расстроен. Сокмин выглядел так, словно ему было абсолютно так же больно, как и ему; но справлялся он с этим намного лучше, мягко разминая свои костяшки. Как они и договорились, выйдя из кабинета, Сынчоль последовал за Сокмином в столь необходимое сейчас тепло. В научном корпусе всегда было очень холодно. Вместе с толпами студентов, только-только освободившихся после занятий, они шли по дороге; Сынчоль — со спрятанными в карманы руками, а Сокмин разминал свою вторую кисть. Они, наконец-то, пробились сквозь кучу учеников, которые направлялись в столовку или же в общежитие, и свернули на улицу, которую Чхве даже никогда не замечал. Должно быть, это была та самая улица, ведущая к жилым домам братских и сестринских объединений. — Эй, «S.∆.T.», должно быть, действительно уважаемый клуб, раз уж вы позволили себе претендовать на один из этих домов, верно? — спросил Сынчоль, заметив, что чем дольше они шли по улице, тем больше становились дома. Похоже, в их владении был один из самых больших. — Да нет. Мы просто подали заявление на дом и все. Мы же сообщество, поэтому у нас есть привилегии по типу получения дома чуть больше, чем у братств и сестринств. Преимущества быть умным. Они, наконец, добрались до большого серого дома с огромной табличкой с названием их клуба над входной дверью, как и у всех остальных домов здесь. «S.∆.T.» — Приготовься к знакомству с семьей, — взволнованно произнес Сокмин; но, прежде чем он открыл дверь, послышался крик изнутри. Или же кто-то просто говорил слишком громко, как и он. Не озвученный вопрос исчез сам собой, как только дверь открылась и продемонстрировала царящий здесь хаос. Кто-то кричал и бегал за парнем, которого, как Чхве помнил, звали Чан, и парень, который гнался за ним, как какой-нибудь Голиаф, был тем самым высоким парнем у столика. На диване сидели еще два человека. Скорее всего, они тоже были новичками, потому что они выглядели такими же озадаченными, как и Сынчоль. — Мингю! Хватит гонять Чана! — крикнул Сокмин, скидывая с себя сумку у двери, быстро сбрасывая с ног обувь и тоже убегая. Сынчоль просто стоял в дверях и осматривался вокруг. Здесь был парень в очках с толстой оправой, который ел фруктовое мороженое; парень, сердито смотревший на одного из ребят на диване, и несколько других парней, которые бродили по дому. Но даже несмотря на то, что здесь было так много парней и пространство было наполнено шумом, Сынчоль не мог не восхититься тем, каким чистым и просторным был дом. Мальчик, которого он раньше не видел, с мягким, как и его черты лица, голосом, подошел прямо к нему: — Приветик. Ты можешь присесть на диван. Прошу прощения за переполох. Я Джонхан, к слову. — Я Сынчоль, — произнес он; и его голос прозвучал намного более слабо, чем ему хотелось бы. Это был Джонхан. Главный в клубе и тот, кого мемберы меньше всего хотели бы задеть. Чхве понял, почему, просто взглянув на Джонхана. — Отлично. Значит, теперь мы можем начать, — Джонхан одарил его улыбкой, которая казалась немного вымученной, особенно если обратить внимание на то, каким он выглядел уставшим в целом. — Ты видел бегающего тут высокого парня? — Он побежал вон туда, — Сынчоль показал куда-то в сторону лестницы. — Спасибо, — и вместе с этим Джонхан убежал за ним. Его тихий голос явно не мог остановить хаос, но что-то, должно быть, произошло, потому что громкий, раскатистый голос раздался именно в тот момент, когда Сынчоль зашел в гостиную и присел на диван. — ДЖОНХАН СКАЗАЛ ВСЕМ СПУСТИТЬСЯ В ГОСТИНУЮ! И он был не единственным, кто начал кричать. Один за другим парни начали подходить к ним с разных сторон дивана. Ничего формального или отрепетированного, просто все ребята спускались вниз, находили какое-нибудь сидение, — если то, что куда они садились, вообще можно было считать сидением, — садились на мебель и пол. Джонхан стоял перед телевизором с плоским экраном и приставкой, который занимал большую часть стены. Внезапно Сынчоль ощутил, что его тревожность исчезла и он может, наконец, спокойно выдохнуть. — Окей, — сказал Джонхан. — Думаю, мы можем начать наше посвящение.