Март, 1999 год
Спустя пять лет
Иногда Ричард за жизнь совершал импульсивные поступки, о которых в следствии пожалел. Было ли это решение правильным? Он не знает. Он уже не так уверен, как в тот роковой день. С каждой неделей Питер всё больше рос, у него формировался свой уникальный, порой капризный, характер. Иногда мальчик обижался на своего отца, за то что тот отказывает ему играть в приставку дольше, чем два часа. И Паркер не раз задавался вопросом: «Что если, я делаю что-то не так? Плохо воспитываю его? Или неправильно?» Многие родители задаются этим вопросом. Когда Ричард встречается со своими друзьями в баре, то некоторые из них, такие же родители что и мужчина, делятся со своими переживаниями на счёт детей и их воспитания. Кто-то точно также переживает за свою маленькую дочурку, или за то, как же воспитать достойного парня. И Паркера это стороной тоже не обошло. Хоть Питеру ещё только четыре года, мужчина уже переживает за будущее своего сына. Достаточно ли он старается для мальчика? Может, этого мало? За этими размышлениями Ричарда застала его жена. Он сидел на мягком диване в гостиной, из освещения была лишь маленькая лампочка в коридоре. После кошмара пошёл попить воды, так и оказался на первом этаже в одних только спальных штанах. — Милый, — сонно сказала, запахивая полы вязанной кофты, глаза слипались от недавнего сна, — что ты здесь делаешь? Спустя пару молчаливых минут женщина обогнула диван и села рядом с Паркером, подогнула ноги под себя и обняла своего мужа, видя его подавленное состояние. В такие моменты Мэри бывает слишком понимающей, за это и не только, Ричард её очень любит и уважает. — Мне страшно, — спустя пару минут вдруг признался мужчина, невидящим взглядом смотря на потухший камин. — Что страшно? — не поняла жена, разорвав объятия. Она вопросительно подняла бровь. — Воспитывать Питера, — он напряженно смотрел на свои сцепленные руки. — Вдруг я плохо стараюсь? — Рич, — нежно сказала Мэри, положив свою ладонь поверх его двух. — Ты и так замечательный отец. У тебя всё отлично получается. Питер может на тебя обижаться, но он же ещё ребенок. Он ещё растёт и развивается, но при этом и бунтует, — положила голову на плечо своего мужа. — Если тебе будет нужна помощь, я всегда рядом. Паркер долго молчал, всё обдумывая, и наконец нарушил тишину: — Я... — слов вдруг не нашлось. — Спасибо. Он обнял свою любимую и чувственно поцеловал в губы. Этот ночной разговор ему очень помог.* * *
За окном стоит чудная погода в марте-месяце: ярко светит солнце, птички запевают дивную мелодию, весь снег уже полностью растаял, на веточках распустились первые листочки из молоденьких почек, полевые цветочки начали рости на лужайке у дома. В следующем месяце Питер вместе с мамой будут украшать двор множественными бутонами лилий и другими видами растений. Несмотря на хорошую погоду у сидящего в гостиной Ричарда болела голова. Он в очках просматривал три отчёта об неудачном эксперименте, проводимом в другом городе. К Паркеру обращались как к эксперту в области химических и биологических исследованиях или испытаниях. Уже битый час мужчина не мог найти ошибку в эксперименте, проводимого уже трижды. Наконец поняв, что это уже становиться насилием над своим мозгом, он отложил бумаги на боковую тумбочку, на которой стояла только настольная лампа. Снял очки и положил их туда же. Закрыв глаза, устало потер переносицу и помассировал уже порядком затёкшую шею. Спустя пару минут, Ричард немного расслабился и открыл глаза. Перед взглядом оказался Питер. Он так сосредоточился на работе, что не заметил притихшего сына. Он сидел, что-то усердно рисовал на прозрачном придиванном столике, да так, что высунул красненький язычок наружу. Паркер старший умилялся этой картине, поэтому вскоре рот расплылся в широкой улыбке. Настроение сразу улучшилось в несколько раз. Питер не раз отвлекал его от плохих мыслей, заставляя чувствовать себя легче. В скором времени ему исполнится целых пять лет, а именно в августе. Он был очень умным и послушным мальчиком. И ещё очень любопытным: спрашивал о всём, что лезло в неугомонную голову, часто просил родителей рассказать их смешные истории из жизни, постоянно придумал игры, чтобы не заскучать, когда его оставляют одного в комнате. В общем, был чудесным сыном, но иногда бывают небольшие проблемы из-за его высокой увлечённости. Однажды Питеру стало скучно сидеть в немного душном кабинете отца, и тогда он попросил у Ричарда химическую энциклопедию, пока тот занимался какими-то очередными бумагами. Мальчик умел читать, но иногда — чаще, чем иногда, но Питер никогда и никому об этом не признается — не понимал значение слов, поэтому постоянно спрашивал своего папу. После часа такой нервотрёпки, они договорились на том, что Питер запишет непонятные ему слова, а вечером Ричард зайдёт к нему и всё объяснит. Ну и Питер записал... На стене. Немного увлёкся и маркером написал не на специальной доске для этого, а на светлых обоях в своей детской. Отец был чуть-чуть удивлён и разозлён. Спустя какое-то время мальчик завершил свою работу, взял листок в руки и повернул в сторону дивана, чтобы отец увидел сиё творение. — Пап, смотри, это улитка, — пояснил мальчик на выгнутую бровь отца. Он встал со своего места и начал бегать по всей комнате. — Все улитки медленные, а моя супер быстрая. — Вот это чудо! — почти не наигранно восхитился отец, — Она у тебя необычная? — Да, она развивает скорость до ста километров в час, — он издал звук: "врум" и ускорился. Мальчик всё продолжал бегать по гостиной, лавируя между диваном и креслом, между столиком и большой машинкой, стоящей неподалёку от камина из красного кирпича. Наконец Питер немного выдохся и стал медленнее передвигаться по гостиной. Заметив это, Ричард наигранно предположил: — А ей случайно не нужно отдохнуть? — Паркер встал со своего места и попытался поймать за руку Питера, но тот ускорился, хихикнув, ускользнул от отца. — Неа! — ещё раз хихикнув, мальчик пошёл на второй круг, махая рисунком туда-сюда. Но через какое-то время всё равно был захвачен своим отцом. — Ха-ха, попался, — посмеялся Ричард, взял на руки сына, сел на диван, усадив его себе на колени. Мальчик начал ёрзать, устраиваясь поудобнее. Питера неожиданно начали щекотать, от чего раздался громкий хохот в гостиной. Пока он был отвлечён, Паркер старший выхватил рисунок из рук сына. — Эй, — возмутился мальчик, когда обнаружил свою пропажу. Тем временем Ричард положил рисунок к своей стопке бумаг. Мужчина шикнул на него, затем улыбнулся на надутые губки Питера. — Кто, это у нас тут дуется? — Не знаю, ты, наверное, — быстро нашёлся с ответом. — А вот и нет, — Паркер обнял своего сына, на что тот сначала противился, но вскоре тоже обвил руками отца и сдался в медвежьи объятия. Они оба наслаждались теплотой и уютом. С папой мальчик никогда не скучает, потому что он придумывает разные идеи для развлечений. Недавно он водил сына на весеннюю ярмарку, на которой выиграли игрушечного милого кролика и подарили его маме. Питер обожает своего отца. Спустя пару минут Паркер старший разорвал контакт, кое-что вспомнил, то о чём должен был поговорить со своим сыном. — Пит, послушай меня внимательно, хорошо? — мягко попросил Ричард. — Хорошо, — мальчик кивнул и небрежно рукой откинул немного отросшую кудрявую чёлку назад. Ричард немного подождал, когда Питер полностью сосредоточит своё внимание на нём: — Кулон на тебе? — Конечно, — снова кивнул сын. — Ты же знаешь, что снимать его только в присутствии меня или мамы, и только когда мы разрешим? — Питер снова кивнул на слова папы, словно болванчик. Но тут он задался вопросом, а поэтому его и озвучил: — А почему? — Ты владеешь большой силой, а кулон будет сдерживать её, — Ричард ожидал подобного. Питер был очень любознательным ребёнком и иногда задавал много вопросов. — А если я хочу быть сильным? — Если снимешь, ты будешь настолько сильным, что я или мама пострадают, ты хочешь этого? — Питер категорично мотает головой: — Нет, не хочу, вы у меня самые лучшие, — мальчик потянулся к Ричарду. Он представил, как было бы больно маме и немного содрогнулся от этих мыслей. Питер никогда не хочет, чтобы родителям было плохо. — Ты тоже самый лучший сын на свете, — ласково сказал папа, обнимал своего мальчика, согревая большими тёплыми ладонями. Ричард поглаживал рукой кудрявую голову. — А хочешь, — Питер отстранился и вопросительно посмотрел на мужчину, — научиться контролировать свои силы? — Хочу, — он уже согласился, ещё не зная, что ему предстоит пройти, чтобы обуздать свои необычные способности. Но он всё сделает ради своих родителей.* * *
Август, 1999 год
Питер сидел на лавочке на пустом футбольном поле, за забором заходились небольшие деревья, и читал книгу об окружающем мире — папе надоело, что сын постоянно дёргает его из-за непонятных слов в научной и слишком сложной для восприятия энциклопедии, тем более пятилетнему ребёнку. Поэтому Ричард купил другую. Мальчик понял, что это намного интереснее, чем соединения органических веществ. И тем более в этой книге были яркие и интересные картинки. Было несколько разделов, некоторые из них Питер уже прочитал, и теперь на главе: Насекомые. «Оказывается, что пауки — это далеко не насекомые, как многие думаеют, они выделены в отдельный класс паукообразных, тип членистоногих. Муравьи — это насекомые из надсемейства муравьиных, являются общественными насекомыми, образующие три касты...» Питер не успел дочитать абзац, потому что отвлёкся на неожиданный звук в тишине, нарушаемой только шелестом листьев на деревьях. Его внимание привлёк собачий лай. Сначала подумал, что ему показалось, но как только он прислушался, Паркер убедился, что был прав — раздался ещё один лай, но уже намного громче. Мальчик начал оглядываться в поисках самой собаки. Увидел приближающегося прямо на него золотистого ретривера. По виду он не был опасен. Собака резко остановилась около лавочки и продолжила лаять. Питер никогда не боялся четвероногих друзей, поэтому отложив книгу в сторону, принялся успокаивать её, поглаживая, и говорить, что всё в порядке. Но ретривер будто не слушал, продолжал лаять, цеплял край рукава кофты мальчика, как будто был чем-то обеспокоен. Питера вдруг озарило догадкой, поэтому резко подорвался с места, следуя за собакой, которая куда-то целенаправленно побежала. Выбравшись с игрового поля, огороженного железным забором, Питер рванул на высокой скорости, какая только могла быть. Бежал за рентривером, переодически оборачивающегося на него, чтобы следить отстает ли его путник или нет. По направлению, мальчик определил, что они мчатся в небольшой хвойный парк, куда его нередко берёт мама для того, чтобы собрать маленькие шишки и покормить орешками из них молодых белочек. Спустя пять минут беспрерывного бега сердце начало с бешенной скоростью биться в груди, усиленно качая кровь по венам и артериям, насыщая клетки кислородом. Легкие горели как и само горло. Было очень жарко несмотря на прохладную и пасмурную погоду. Мальчик часто дышал и вытирал струящийся пот со лба. Кроссовки, неоднократно подводившие Питера, в этот раз были на его стороне, поэтому шнурки на них ни разу не развязались. Он остановился, чтобы наконец немного перевести дух. Собака сначала не заметила пропажу, но потом тоже прекратившая бежать, ждала своего спутника, при этом переодически лая, мол: "Скорее". Такими темпами они, спустя примерно двадцать минут наконец добрались до окраины парка. Вдруг слух Питера уловил чей-то крик о помощи. Он моментально рванул на звук, сделав перед этим большой глоток воздуха. Уже громче, чем до этого, раздался второй, и мальчик понял, что он принадлежит ребёнку, скорее всего маленькой девочке. Ретривер обогнал мальчика и бежал точно к источнику звука. «Быстрее, быстрее», — мысленно повторял себе Паркер. Вдруг впереди показался странный обрыв, из-за этого Питер притормозил, переходя на обычный шаг. Он взглянул вниз довольно глубокого рова и обнаружил там маленькую девочку. Примерно одного возраста с ним, с длинными волнистыми светлыми волосами. Она сидела на земле и смотрела на небольшой камешек, из-за чего её желтое платьишко было грязным, как и её заплаканное лицо. — Эй, — окликнул девочку уже лежащий на земле около обрыва Питер. Она перевела удивлённый взгляд на него и слезинка прокатилась по щеке — пока не понятно от радости или от горя. — Помоги мне, — голос охрип от постоянного крика. — Как ты туда попала? — поинтересовался Питер. — Я гуляла со своей собакой. Уронила случайно мячик, — она показала ручонку, в которой находился маленький красный резиновый мячик, — и достала. Но сама не выбралась. — Погоди, сейчас я что-нибудь придумаю, — мальчик поднялся и начал рассуждать, ходя туда-сюда. Боковым зрением уловил следящую за ним собаку, виляющую своим золотистым хвостом, словно грозный охраник. Если он туда спуститься, то потом не выберется самостоятельно, без чужой помощи — ров слишком крутой. Можно попробовать вытащить девочку с помощью какой-нибудь деревянной ветки. Но нужна такая, чтобы выдержала тридцать килограмм, значит она должна быть толстой. Но не факт, что Питер сам её поднимет и упустит в пустой канал. Если позвать взрослых, но это нужно бежать полчаса сначала до городка, а потом обратно к оврагу. К тому времени уже и стемнеет и похолодает... Поэтому мальчик решил, что прибегнет к своим необычным способностям. Он уже многого достиг на тренировках, проходившие три раза в неделю, вместе с папой, поэтому был уверен в себе. Вообще, Питер поднимал силой мысли только неодушевлённые предметы в воздух и перемешал их на разные расстояния и высоты. Но по идее с живыми организмами должно происходить по похожему принципу. Мальчик подошёл обратно к обрыву и сказал девочке: — Сейчас я тебя вытащу. Только не пугайся, — вежливо попросил он. Паркер аккуратно снял свой золотой кулон и положил его в карман джинсов, ощутив прилив невероятной силы. Постоянно ей поражается, что в нём самом таиться такая мощь. Мальчик начал концентрироваться, как его учил Ричард, на определенном предмете, в данной ситуации, на чумазенькой девчонке. Когда сосредоточился на ней, осталось дело за малым. Глубоко вздохнув, он начал думать и представлять себе то, как сейчас переносит девочку по воздуху, поднимая её всё выше и выше. Он всё сможет. У него всё получится. Капелька пота потекла по лбу, Питер сжал руки в кулаки, прилагая все усилия для поставленной задачи. Теперь правее и ещё. Спустя пару секунд девочка оказалась на земле. Мальчик выдохнул весь воздух из легких, согнулся пополам и опёрся руками на колени, загнанно дыша. Папа говорил, что такое будет происходить, пока он хорошенько не натренируется. Это как у спортсменов. В то время как Питер вытаскивал девочку, та ошарашенно смотрела в светящиеся золотые глаза, широко разинув рот. Теперь она поверила в чудо. — Вау. Ты волшебник? — когда первый шок спал, она подошла ближе и удивлённо посмотрела в, уже изменившиеся, шоколадные глаза мальчика. — Ну, эм, — Питер продолжал тяжело дышать, — что-то вроде того. — Ты в порядке? — голубые глаза заметили не самое лучшее состояние собеседника. Паркер показал большой палец вверх. Девочка подозрительно посмотрела на него, и наконец обратила внимание на своего спасителя. На собаку. — Арчи! — ретривер поднялся со своего места и набросился на маленькую девочку с поцелуями. — Ну хватит, хватит. Щекотно! — она искренне засмеялась. — Хороший мальчик, — начала гладить его и чесать в разных местах. Собака дышала, высунув язык. Тем временем Питер обратно достал кулон и одел себе на шею. Уже подходило ближе к закату; скоро будет ужин, а значит Паркера начнут искать, потому что он договорился с родителями, что вернётся домой как раз к этому моменту. Дети быстро, насколько это было возможно при том, что хотели есть и были уставшими, шли обратно по извилистым тропинкам обратно в городок. Их сопровождал грозный защитник и спаситель дня — Арчи. Они разговорились и рассказали о себе по чуть-чуть. Питер узнал, что девочке пять лет, живёт только с мамой, так как папа ушёл в армию, и то что её зовут Элизабет.* * *
—... помог ей. Снял кулон и силой мысли, как мы учили, вытащил её, — закончил свой бурный рассказ Питер, горделиво выпятив грудь вперёд. За окном уже стемнело; на часах время перевалило за шесть вечера. Они сидели за большим столом и ужинали творожной запеканкой, приготовленной мамой. Ричард подавился одним куском и начал кашлять. Он вытаращился во все глаза на сына. Мэри взяла слово на себя, отойдя от неожиданной новости быстрее мужа: — Милый, но мы же говорили тебе, что нельзя снимать кулон без нашего присутствия, — мягко проговаривала Мэри. В другой ситуации, они бы гордились своим сыном, но в этой, он нарушил главное правило: показал свои силы другим. Они понимали какие могут быть последствия после таких неосторожных действий, но Питер видимо не до конца. — Питер, зачем ты это сделал? Твоя жизнь подвергалась опасности? — грозно спросил Паркер старший, его ноздри расширились. — Но мне нужно было помочь девочке, — запротестовал Питер, недовольно сложив руки на груди. — Но, Пит, надо было позвать взрослых, чтобы они спасли бы её, — спокойно, но с нотками беспокойства произнесла женщина. Ужин на столе вовсе был забыт. — Но... — Питер, послушай меня внимательно, — немного поумерив свой пыл, прознёс Ричард, с каплей злости. — Никто не должен знать, что у тебя есть силы. — Почему? Это так плохо? — Потому что как только плохие люди узнают, что ты обладаешь способностями, то захотят похитить тебя и использовать в своих нехороших целях, — нервно объяснил мужчина. Он сделал глубокий вдох и выдох, следующие слова ему дались с большим трудом: — Извини, но ты наказан. — Нет, — противился мальчик против воли отца. — Две недели — никакой улицы, — настоял на своём Паркер старший, таким тоном, что, всякие аргументы были бесполезны. Питер посмотрел на маму, которая также смотрела на него укоризненно. В глазах набирались горькие слёзы; губы мелко подрагивали. Мальчик поднялся со стула, неприятно скрипнув им, и выбежал из кухни. Раздались громкие шаги по деревянным ступеням лестницы. Они много раз обговаривали, что Питеру ни в коем случае нельзя снимать кулон. Только в исключительной ситуации: когда на кону его собственная жизнь. Из-за этого мужчина и вспылил, и теперь ему стало совестно, что так наорал на своего сына. — Правильно ли я поступил? — негромко задал вопрос Ричард, склонив голову над тарелкой. — Я думаю, так нужно было, — успокаивающе погладила по плечу Мэри.* * *
Сентябрь, 2005 год
Спустя шесть лет
Горели только три стоящие свечи на обеденном столе. Они уже порядком подплавились под обжигающими языками пламени, потёки всё чаще и чаще стремились вниз. Под темнотой ночи, на кухне произошла небольшая дискуссия двух супругов. — Мы должны ему рассказать об этом, — обеспокоено сказал Ричард, находясь в полном смятении. У него было странное предчувствие. Всё вроде бы было хорошо. Питеру недавно исполнилось двенадцать лет, болеет редко — здоровье крепкое как у быка. Учиться на одни пятёрки, увлекается машиностроением, проблем в школе, в виде хулиганов, пока что не имеется. Сдружился с одним мальчиком и иногда ходит к нему на ночёвки. В финансовом плане сыну всё хватает: внешний вид на высшем уровне, всё, что просит мальчик (а это на самом деле не так много) покупается. Хорошие отношения: больших ссор и скандалов между членов семьи нет. Пару недель назад все вместе перед началом школы собрались и поехали на природу, в прохладный лес. Весь день они играли на поляне в волейбол, в салки, в бадминтон. Активно и весело проводили время. А вечером семья начала разводить костёр и жарить маршмэллоу на нём. Этот немного подгорелый, но всё равно вкусный зефир заставлял наслаждаться внутреннее нутро. Под стихающий треск дровишек и звуки стрекочущих сверчков отец играл на гитаре, мелодично пел успокаивающую песенку. На душе стало умиротворённо. В такие моменты понимаешь, что вот она, семейная жизнь, о которой так долго мечтали Паркеры. В общем всё было более, чем замечательно. Но чувство, совсем недавно зародившиеся в глубине души, пульсировало и никак не покидало Ричарда. Беспричинно в нём поднимались паника и страх. Мужчина не понимал, откуда они берутся, на каких основаниях вообще появляются. Всё это время Паркер был как на иголках: постоянно срывался на мелочах, раздражался от жужжания пролетающей мухи. И Мэри не понимала состояния своего мужа. — Он ещё слишком маленький, — в который раз повторила женщина. Она уже порядком устала от нервного Ричарда — жена впервые видит его таким. Она опустилась на стул. Этот бессмысленный разговор повторялся уже три раза на этой недели, и мужчина всё упорно настаивает рассказать Питеру о тайне его появлении в этом доме, мальчик бы узнал о той крупице информации, что у них есть. А женщина была категорично против. — Мэри, ему уже двенадцать лет, — привёл довольно весомый, как ему показался, аргумент. — Маленький ещё, — настаивала на своём жена, — вот будет ему хотя бы четырнадцать, тогда и посмотрим. — Этим она поставила точку в разговоре и удалилась на второй этаж. Ричард смиренно остался сидеть и как-то обречённо посмотрел на часы, показывавшие ровно полночь. Они не знали, что через неделю их сын уже никогда не узнает о том, что они хотели рассказать...* * *
Время клонилось ближе к вечеру. Сверкнули жаркие лучи сентябрьского солнца, осветив напоследок маленький городок. В нём почти ничего не меняется вот уже сколько лет. Те же улицы, те же однообразные дома, словно их дублировали, простирались на пару километров перед взором. Но некоторые хозяева, в основном у кого были маленькие дети, украшали свои дома в канун Рождества или же Хэллоуина. Сейчас ни того, ни другого, поэтому всё было серо и пустынно. Питера это никак не смущало, он продолжал беззаботно в вприпрыжку идти до дома. Он немного задержался после уроков на любимую робототехнику, там подросток собрал своего первого серьёзного робота, хватающего почти любые предметы по диаметру и весу. Сконструировал без посторонней помощи, учитель лишь изредка поглядывал за работой Питера, проверяя на наличия ошибок. Когда он их не находил, то одобрительно кивал ждущему его реакции мальчику, который уже светился от радости и гордости за себя. Поэтому настроение было на высшем уровне. Паркер свернул на другую улицу, ведущую к небольшой городской библиотеке; фонарные столбы освещали асфальтированную дорогу. Питер медленно поднял взгляд к ночному небу. На нём были тысячи, если не миллиарды звёзд, складывающиеся в самые разные созвездия. Почти все их мальчик не знал, кроме одного созвездия, Ориона. Вдруг умиротворённую тишину нарушила сирена. Мальчик обернулся и, ослепленным яркими фарами, разглядел приближающуюся машину пожарной помощи. Уши заполнил неприятный звук. В миг она пронеслась мимо Питера, завернул направо. Сердце ненадолго забилось быстрее, но мальчик скоро успокоил себя. Он подумал сейчас звук пропадёт и он расслабиться, но не тут-то было. Снова раздалась оглушающая сирена, с той же стороны что и приехала первая машина. Питер вновь обернулся и увидел уже скорую. Волнение поднялось с новой силой, поэтому мальчик ускорил шаг. Он проследил, как автомобиль завернул на его улицу. Сердце загрохотало сильнее; предчувствие было очень нехорошим. Мальчик перешёл пешеходной переход, потом свернул на свою улицу, ещё быстрее. Пройдя чуть дальше, Паркер увидел свой дом и яркий свет от него — паника полностью накрыла с головой. «Родители...» Мальчик ринулся к своему дома, молясь. Здание охватило жаркое пламя; из окон ввалил чёрный густой дым; спастели суетились, пытаясь хоть что-нибудь сделать против пожара. Коленки затряслись, но Питер приближался всё ближе. В глазах стояли яркие всполохи огня; в ушах смешались все звуки разом. — Мама! — крикнул он, — Папа! Он был на лужайке и звал своих родителей. Понял, что это бесполезно — сам пошёл в полыхающий дом. Но не успел. Его резко схватили и оттащили назад. — С ума сошёл! Жить надоело? — недовольно повысил голос, сказал мужчина в пожарной форме. — Но там родители! — так же крикнул мальчик, заглушаемый звуком огня. В ушах стучало сердце, грудь часто вздымалась. — Я спасу их. Иди к машине, — поторопился спаситель, указав рукой на скорую, — попроси одеяло. Паркер под сильным толчком торопившегося мужчины чуть было не упал, но удержался и побрёл на не гнущихся ногах, куда ему было велено. Медсестра быстро сориентировалась и дала мальчику оранжевый тонкий плед. Он медленно присел, находясь в полном шоке на пол открытой машины. Его родители должны были быть дома... Вдруг в доме что-то взорвалось. Мальчик со страхом в глазах посмотрел на горящий дом; дым ещё больше повалил через все щели; звуки горящей древесины, оглушали Питера, и полностью заполнял. Вдруг темнота поглотила его.