15 июня 2005г.
— Ты говорил, что домик где-то не далеко, — вертел головой по сторонам Мэттью, сидя на краю лодки. — А мы уже заплыли в какие-то дебри. На нем была красная рубашка и черные спортивные брюки, на голове — вихор темных волос, которые Мэттью перед поездкой тщательно уложил вверх, и теперь они напоминали иголки дикобраза. Доминик размеренно работал вёслами. Белая рубашка промокла на спине, серые брюки были подкатаны до колен, но это не спасало от жары. Вёсла то и дело подгребали тину в мутной воде, отчего грести было сложнее. Лес выглядел непроходимым, вокруг ни души, только птицы пели в деревьях время от времени, а в воде барахтались несколько уток. — Осталось еще чуть-чуть, — заверил Доминик. — Тебе там понравится. — Очень на это надеюсь, — Мэттью весь извертелся, отчего лодку раскачивало из стороны в сторону. — Красиво, только как-то мрачновато, — пробубнил он. — Странно, что здесь сдают домики для романтического уик-энда. Доминик поднял вёсла: — Давай отдохнем, а то я уже весь в мыле. — Не проблема, — Мэттью вновь завертелся, развернулся спиной к Доминику и спустил ноги к воде. Подошвы его кроссовок слегка касались мутной поверхности. — Надо было моторку брать. Странный металлический звук позади заставил его обернуться. — Серьезно? — усмехнулся он. В его лицо смотрело дуло шестизарядного револьвера. — Ну зачем такие сложности, Доминик? — Мэттью поднял ноги и повернулся всем телом к Доминику. — Зачем портить себе жизнь? Не проще ли ударить меня веслом или просто утопить, а потом всем сказать, что я захотел поплавать и утонул? — он неотрывно смотрел в глаза Доминика. Доминик был не настолько глуп, как думал Мэттью. И уже через месяц начал замечать, что с Мэттью что-то не так. Он все тот же, но его привычки немного изменились. Это могла сказаться жизнь за решеткой, но что-то не давало Доминику покоя. Раньше, когда Мэттью садился на кухонный стул, то всегда ставил правую ногу на перекладину, а левой начинал болтать. А сейчас ставит левую ногу, а правой болтает. Доминик насчитал больше десяти различий. Самое странное — они были словно отзеркалены. Также явные различия были в сексе — Мэттью стал агрессивнее, увереннее, и начал пускать в ход зубы. Но это все ничего по сравнению с тем, что Доминику стало казаться, что Мэттью его больше не любит. Не смотрит на него с восторгом и нежностью, как раньше. Перестал ластиться, внезапно обнимать. Даже не шлепает больше по заднице, когда проходит мимо, а Мэттью очень любил так шутить. — Доктор Робертсон заверил меня, что терапия заставила исчезнуть этого чертового Мэттью! — вдруг заявил Доминик. — И я ему поверил! Я тебе поверил и защищал тебя перед комиссией! — Ах, вот в чем дело, — хмыкнул парень. — Тебе кажется, что я другой. Наверное, лечение немного изменило меня, и ты не можешь привыкнуть. Но доктор Робертсон тебя не обманул. Доминик пристально разглядывал его. — Нет, ты — другой Мэттью, и тебе не удалось провести меня, — уверенно заявил Доминик. — Доминик, откуда такая паранойя? — усмехнулся Мэттью. — Потому что я прожил с Мэттью семь лет, и способен отличить его от другого человека, — ответил Доминик. — Ты равнодушен ко мне. — Мой милый Доминик, — объяснял парень. — Лекарства доктора Робертсона помогли. Две личности соединились обратно. Я теперь здоров. Стал самим собой. Поэтому я теперь кажусь тебе немного другим. Но разве ты не этого хотел? Доминик всмотрелся в лицо любимого. — Все это время ты жил с неполной личностью. Теперь я тот, кем изначально был. — А кем ты был изначально? Мэттью что-то обдумывал, а потом внезапно «сменил пластинку», поняв, что Доминик его раскусил: — Ох, уж этот Мэттью — любимый, красивый, весь такой хороший, невинный, — парень склонил голову на бок, посмеиваясь. Услышав это Доминик крепче сжал рукоятку револьвера. — Совершенно ни к чему не причастный. А ведь каждый раз, когда на его пути вставало препятствие, он призывал меня. Знаешь, сколько человек мы убили? — Мэттью заулыбался. — Конечно ты ничего не знаешь. Сучка Лилиан, раз, — он начал загибать пальцы на руке. — Доставучие предки, которые ни хрена не сделали за всю свою жизнь, два. Предатель-брат, три... — Замолчи! — Доминик не верил ни единому слову. Он может говорить все, что угодно, чтобы вывести его. — Ты тоже мог оказаться в этом списке, но тебе повезло. — Ты забрал у меня единственного, кого я любил, — Доминик не собирался плясать под его дудку. — Я никого у тебя не забирал, просто вернул то, что принадлежит мне, — пояснил Мэттью. Доминик молчал. — Ты думаешь, что я — монстр, который пришел из ниоткуда и подменил собой твоего Мэттью? — он засмеялся. — Я и есть настоящий Мэттью Беллами. — Для меня настоящий Мэттью Беллами так и не вышел из лечебницы, — нахмурился Доминик. Доминик никогда не верил в сверхъестественное, мистику и прочую чушь. Он вообще не знал во что он верил, даже в свете всех событий, что пережил с Мэттью. Но приснившийся две недели назад сон не давал ему покоя. В этом странном сне он впервые за долгое время увидел своего Мэттью. И единственной фразой, которую Мэттью произнес, было: «Убей его». С тех пор Доминик нервничал, думал, что сходит с ума, вынашивая план, но в конце концов решился на ужасный поступок. Мэттью засмеялся, поражаясь настойчивости мужчины, который сумел незаметно спланировать его убийство. — Это был Я, с кем ты познакомился в далеком 1987 году, это МНЕ ты приносил сладости и рассказывал веселые истории из своей жизни, — гневно заявил он. — Я придумал его в далеком детстве. Вдохнул в него жизнь. А он украл в отместку мою! — Мне все равно, ибо большую часть своей жизни я прожил с ним. — Но это я должен был быть с тобой! — разозлился Мэттью. — Не похоже, что я тебе особо нужен. — Я цеплялся за любую возможность, чтобы вернуться в этот мир! — лицо Мэттью наполнилось яростью, и радужка глаз начала постепенно темнеть. — Ты прав, ты — монстр, — горько усмехнулся Доминик, наблюдая эту картину. — Я вообще не уверен, что ты — человек, как бы глупо это ни звучало. — Я слишком долго был по ту сторону, — проговорил он низким холодным голосом. — Значит, сейчас вернешься обратно, — уверил его мужчина и направил дуло револьвера точно в голову. — Ты не выстрелишь, — ухмыльнулся тот. Доминик взвел курок: — Это мы еще посмотрим. Мэттью резко дернулся вперед, оскалившись. Он схватил Доминика за предплечье, пытаясь выбить револьвер, и в ту долю секунды между тем, когда раздался оглушительный выстрел и тем, когда Мэттью отпрянул назад, Доминик мог поклясться, что видел сотню мелких острых клыков. Неожиданный громкий звук заставил взмыть в высоту птиц с самых дальних деревьев. Мэттью отшатнулся, не устоял на ногах и вывалился из лодки, ударившись головой о борт. Все случилось так быстро, что ошарашенный Доминик даже не понял, что произошло. Он положил дымящийся револьвер на дно лодки и бросился к краю. В голове вертелись мысли от «Боже, что я натворил?!» до «Вдруг, он все еще жив, и теперь прикончит меня?!». Но Мэттью не подавал признаков жизни. Он медленно опускался на дно темной реки. И лишь когда стало видно едва заметное красное пятно его рубашки, Доминик поверил, что все кончено: — Прощай, другой Мэттью. «Что-то резко хватает Мэттью за ноги и утаскивает под воду. От неожиданности он не успевает сделать вдох, и в глотку проникает безвкусная жидкость. Мэттью барахтается, пытается вынырнуть на поверхность, но кто-то сверху держит его, не позволяет всплыть. Сквозь мутную пелену воды он видит темную фигуру. Черты лица искажены, но теперь Мэттью знает, кто это — другой Мэттью. Сознание начинает медленно отключаться, но Мэттью находит в себе силы и дергает другого Мэттью на себя. Теперь они оба под водой. Другой Мэттью злобно таращится на него черными белками глаз, собирается атаковать. Это — единственный шанс избавиться от него, иначе Мэттью умрет здесь и сейчас. Другой Мэттью хватает его, пытается утащить на дно, но Мэттью не сдается. Ему удается пнуть другого Мэттью и вынырнуть. И в тот момент, когда Мэттью делает жадный вдох ледяного воздуха, другой Мэттью чувствует нехватку кислорода. Он чувствует, как мерзкая речная вода заливает легкие. Этого не может быть! Мэттью озирается по сторонам и видит замерзший берег Экса. Снаружи зима. Кристально чистый воздух расправляет уставшие легкие, он делает глубокий вдох и вновь опускается под воду, чтобы увидеть, что другой Мэттью неподвижен. Возле его головы вода окрашена в красный. Тонкая струйка расходится мутными артериями, смешиваясь с грязной водой. Мэттью хватается за голову… тот синхронно повторяет его действия, но ранен только он — другой Мэттью. Как такое возможно? Легкие горят. Он снова всплывает на поверхность, делает вдох, и другой Мэттью резко хватает его за ногу, чтобы тоже выбраться на поверхность. Но он не успевает добраться до живительного воздуха, силы покидают его. Крепко сжимая Мэттью за ногу, он начинает медленно опускаться на дно. — О нет, нет, нее… — Мэттью пытается сбросить его, но все тщетно. Другой Мэттью слишком тяжелый, они оба утонут. Холодная темная бездна вновь смыкается над головой. Мэттью пытается разжать стальную хватку другого Мэттью, но тот, видимо, решил утащить его на глубину. Похоронить там, где все когда-то началось. Мэттью чувствует нехватку воздуха, он больше не в силах не дышать. Но теперь уже хорошо. Ледяная вода становится теплой и уютной. Он перестает брыкаться, позволяя тянуть себя все ниже и ниже. Ну вот и все, они оба умрут здесь, другой Мэттью победил…» Доминик сел на дно лодки, глядя куда-то в пустоту. Что будет дальше его совершенно не волновало. Сейчас главное успокоиться, осознать, что план удался, и можно возвращаться назад. Но что-то Доминика коробило — Мэттью… его Мэттью больше нет… Горькие слезы навернулись на глаза. Доминик постарался себя успокоить, заставить поверить, что он не в силах был что-то изменить. Никто не в силах был что-то изменить… — Твою мать! — выругался он, поднялся на ноги и нырнул в мутную воду. Ничего не было видно, глаза драло. Доминик запаниковал, долго без воздуха он не протянет. Опустившись на три метра, он увидел слабый силуэт и быстро поплыл к нему. На такой глубине уши заныли от давления. Он подхватил Мэтта и начал стремительно всплывать наверх. Доминик сделал долгожданный вдох и понял, что Мэтт без сознания. — Держись, Мэтти, держись… Он еле затащил Мэтта в лодку, никогда еще тот не был таким тяжелым. Он словно тряпичная кукла впитал в себя всю воду. Доминик аккуратно уложил его и прощупал пульс. Ничего. Пулевого ранения нигде не было видно. Доминик промахнулся, а это значит, что Мэттью все еще жив. Он наглотался воды. Доминик лихарадочно стал вспоминать курсы по оказанию первой помощи и принялся делать искусственное дыхание. — Давай, Мэттью, очнись! Он понимал, что, возможно, помогает вернуться в этот мир монстру, и тот непременно убьет его, как только очнется. И в тоже время Доминик корил себя за то, что позволил Мэтту пробыть под водой слишком долго. Не помог ему сразу, как только он вывалился за борт. Нужно вызвать скорую. Но медики не успеют сюда добраться, они же посередине озера, черт возьми! Мэттью умрет. — Черт! Черт! Черт! — ругался Доминик, продолжая делать массаж сердца. Пульс не появился. Мэттью был бледный и на глазах Доминика становился еще бледнее. Доминик глянул на часы, — Мэттью мертв уже почти десяти минут. Еще чуть-чуть и будет поздно. Доминик перешел к радикальным действиям: со всего размаху ударил основанием ладони в грудную клетку. Ничего. Затем еще раз… и… Мэттью закашлялся, изо рта полилась грязная вода. — О, господи, Мэтт! Ты жив! — Доминик помог ему приподнятся, чтобы очистить легкие и затем осторожно обнял. — Мэтт, прости меня… прости… я люблю тебя. Я так люблю тебя… — Его больше нет… — хрипло пробормотал Мэттью. И Доминик заметил тонкую струйку крови в его волосах, стекающую за шиворот рубашки вместе с водой. — Что? — переспросил он, понимая, что слышит голос своего Мэтта. — Его больше нет.Глава V. 20 мая — 15 июня 2005г.
27 декабря 2023 г. в 19:06
Когда распахнулись двери психиатрической клиники, выпуская Мэттью наружу, Доминик не верил своему счастью. Он бросился обнимать его, покрывать поцелуями лицо и сжимать до хруста костей любимое тельце. Впервые за долгое время он видел его в привычной одежде, а не в больничной пижаме. Доминик привез ему вещи и дожидался снаружи, куря одну сигарету за другой, после того как подписал все бумажки о том, что берет на себя полную ответственность. Мэттью удалось выиграть третью апелляцию, когда две другие отклонили, и теперь он свободен. Но если Мэттью оплошает, в следующий раз под суд пойдет сам Доминик.
— Я так тебя люблю! — прижимал он к себе свое сокровище.
Доминик настолько соскучился по Мэттью, что совершенно не замечал, что его взгляд чуть изменился, походка стала увереннее, а фразы звучали не совсем искренне.
Мэттью обнимал его, довольно ухмыляясь, как в тот день, когда Доминик впервые предложил ему жить в своем доме.
— И я тебя. Ты как-то повзрослел, — рассматривал он лицо любимого.
— Ну, так мне уже тридцать семь! — хмыкнул Доминик. — Это ты у меня все такой же маленький мальчик, — он потрепал его по макушке. — Пошли домой.
На самом деле Мэттью тоже выглядел гораздо старше, но Доминик решил ему об этом не говорить.
— А где машина? — удивленные брови поднялись вверх.
— Машину пришлось продать, чтобы внести за тебя залог, детка, — улыбнулся мужчина. — Погода отличная, так что прогуляемся пешком до метро.
Они пошли рука об руку вдоль тихой улочки, ведущей прямиком к шумному шоссе.
— И что будет дальше? — спросил Мэттью, щурясь от солнца.
— Дальше мы будем жить как прежде, — уверил его Доминик. — Вернешься в компанию, мне очень не хватает твоей помощи с проектами.
— Ужасно, — поморщился парень. — Я надеялся на отпуск, мне нужно пару месяцев, чтобы придти в себя после овсянки, которой меня кормили каждый день.
— Мы вместе будем ходить на ланч, а по утрам я буду готовить твои любимые панкейки. Согласен?
— С панкейками не поспоришь, — хихикнул Мэттью. — А ланч… наверное, эта Меган все средства подката использовала, как узнала, что я в психушке, — широко заулыбался Мэттью.
— Хах, да, пыталась пару раз, — не соврал Доминик. — Но я ее отшил. Сказал, что люблю только тебя.
— Правда? — ярко-синие глаза уставились на мужчину.
— Ну конечно! — подтвердил тот. — Зачем я тогда тебя вытаскивал?
— Я шучу, — улыбка все еще освещала лицо Мэттью. — Я так рад, что снова буду с тобой.
— Я тоже, дорогой, — Доминик на ходу чмокнул его в щеку.
— Тем более, я здоров. Во мне нет желания убивать!
— Прости, что обвинил тебя тогда в убийстве Меган, — Доминику все еще было стыдно.
Спустя неделю после суда, Меган вновь появилась на рабочем месте. Оказалось, что она срочно улетела в США по семейным обстоятельствам и не смогла уведомить руководство.
— Да я уже забыл, — отмахнулся Мэттью.
— Я поговорил с доктором. Он заверил меня, что его больше нет. Это правда? — Доминик всмотрелся в синие глаза.
Он очень давно не видел этих глаз на ярком дневном свету.
— Абсолютная, — улыбнулся Мэттью, обнажая кривой зуб.
Он повернулся, выглядывая в какой стороне вход в метро, и Доминик не увидел, как счастливая улыбка сменилась коварной. Мэттью был свободен. Он, наконец, вернулся домой.