Семейная тайна

Шота переехал в квартиру к Хизаши с концами. Это произошло очень спонтанно. Спустя неделю после произошедшего, Айзава решил, что пора бы уже вернуться к себе домой и перестать напрягать семью Ямады своим бесконечным присутствием. А уже этой же ночью он пытался сломать кнопку звонка чужой квартиры, потому что чуть не сошел с ума от тревоги. Шота даже не помнил, как добрался и сколько времени это у него заняло — внутри просто всё кричало о том, что ему сейчас нужно быть рядом с Хизаши. Он, кажется, даже не переоделся из домашней одежды, только накинул что-то, что первое под руку попалось. Оказалось, Ямада всё это время тоже не спал и тихо плакал у себя в комнате, тщетно пытаясь заснуть. Ему никогда в жизни не было так одиноко, как в тот момент. Разбуженные Тору и Рэн просто понимающе кивнули и утром предложили Айзаве переехать — парень уже долгое время снимал квартиру и жил один. Следовательно, не было смысла оплачивать пустую комнату, раз пока они не могут разойтись. Очень долго они уговаривали его не переживать из-за денег и других мелочей и в итоге сошлись на том, что пока их сын чувствует себя хорошо рядом с ним, с него ничего не будут требовать. И вот, Шота уже три недели жил с Хизаши вместе. Это стало таким привычным — просыпаться, чистить зубы, завтракать, идти в академию и возвращаться из неё, готовиться к экзаменам, ужинать и ложиться спать вместе, словно всё так и должно было быть. В какой-то из вечеров, Айзава задумался, а как он вообще раньше жил без этого. Они становились ближе, казалось, не по дням, а по часам, совместная жизнь открывала им новые стороны друг друга. Например, что Хизаши вертится во сне, как уж на сковородке. Или что с утра он отвратительно бодрый и активный, в отличие от Шоты, который был готов променять свое успешное будущее на лишние пять минут сна. Хизаши был очень похож на Рэна: у него были такие же блондинистые волосы и зелёные глаза, они иногда делали одинаковые жесты и говорили одинаковые фразы. Шота только сейчас обратил внимание на то, как в Хизаши причуда усиливать силу определенной части тела совместилась с причудой, позволяющей менять голос. Забавно было наблюдать со стороны за родителями Хизаши — за тем, как физически развитый и крупный Тору, обычно выглядящий суровым и грозным со стороны растекается в маленькую розовую лужицу рядом со своим высоким, но тощим, и слегка наглым Рэном. В какой-то момент Айзава поймал себя на мысли, что ведёт себя точно так же, и ему стало очень тепло от этой мысли. Гормоны очень сильно вмешивались в их взаимодействия с Хизаши, постепенно меняя их отношения на корню, из дружеских на что-то большее, в чём он пока не хотел себе признаваться, чтобы не торопить события. Гормоны, и впрямь, очень крепко ударили Шоте в голову. С ними было очень сложно справляться — за первую неделю после того, как парни вернулись в школу, он успел три раза подраться с одноклассниками-альфами. Они после всех стычек только понимающе кивали, радуясь тому, что Шота и Хизаши в итоге оказались истинной парой и спокойно терпели все всплески агрессии Айзавы — до этого три года-то прошли спокойно. Ещё Шота поругался с классным руководителем, два раза оказался в кабинете у директора и умудрился провалить тестовый экзамен на лицензию. Всё потому что ему было очень тяжело сконцентрироваться на себе, в момент, когда Хизаши где-то на этом же полигоне сражался с парнем из 3-Б класса. Так, к слову, происходило на каждой тренировке — его результаты стали хуже исключительно из-за того, что всё его внимание было направлено не туда. В итоге Шота решил, что пока этот период не пройдёт, ему всё-таки придется принимать подавители, иначе он сойдёт с ума и его выгонят из Юэй на последнем месяце обучения. Академия тоже пошла им навстречу — снизила для Хизаши физические нагрузки из-за беременности. Сначала ему вообще хотели их запретить, но тогда это бы означало, что он не сможет достойно сдать практическую часть экзамена. А Ямада очень настаивал на том, что ему обязательно нужно сдать всё хорошо и обязательно в этом году, и его положение этому точно не помеха. Шел уже второй месяц, и он прекрасно себя чувствовал, разве что только стал больше уставать. Результаты Шоты тоже восстановись после начала приёма подавителей. Всё их время сейчас отнимали тренировки и подготовка к тестовой части. В итоге, незаметно для них пролетел ещё один месяц — и их последний учебный год в Юэй закончился. С письменной частью они справились на отлично, и оставалась только практическая. Утром, в день экзамена, Шота выпил аж три таблетки подавителя. Правда, тут же накатила жуткая сонливость, которую он попытался перебить двумя кружками кофе (в целом, это сработало). На экзамене, как и на тренировках, альфы, беты и омеги сражались на равных, потому что «злодеи не будут интересоваться вашим вторичным полом и делать поблажки», поэтому, сегодня их ждало тяжёлое испытание. Как и с точки зрения физических нагрузок, так и для нервов. — Может, будем сражаться рядом? — спросил Айзава, когда они ехали в автобусе на полигон, в котором будут проходить экзамены. Он, конечно, выпил лекарства, но ему казалось, что в моменте они могут дать сбой. Может, если Хизаши будет у него на виду, будет спокойнее? — Тебе будет сложнее, если я буду рядом. Ты вечно будешь отвлекаться, а нам обязательно сегодня нужно получить лицензию. Так что, будет лучше, если мы сразу разбежимся и встретимся в конце, — Ямада выглядел бодрым и готовым действовать. Вчера вечером Тору и Рэн погнали их спать пораньше, и, по их словам, ещё раза три проверили, чтобы они точно уснули. — Ты же выпил подавители? Я сегодня хорошо себя чувствую, так что, не волнуйся за меня. — Точно хорошо? Ничего не болит? Не тошнит? — Шота пару раз просканировал Хизаши взглядом, как будто глазами мог не стирать причуды, а выявлять заболевания. Парень выглядел как обычно, разве что, слегка взбудораженным и взволнованным. — Всё нормально, правда. Нам с тобой надо расслабиться и не нервничать, а то так точно ничего не сдадим, — Ямада поправил свой геройский костюм и уставился в окно, настраивая себя на экзамен. Сегодня он должен был выложиться на полную. И никакие обстоятельства не могли этому помешать. Шота успокоился на один из десяти. За всеми переживаниями он даже не заметил, как они доехали. Всем классом они вошли на полигон вместе с учениками из других геройских школ. Много кто был в таком же взвинченном состоянии — ещё бы, сегодня завершится всё то, к чему они стремились все три курса обучения. Им объяснили задание, которое они должны будут выполнить, раздали инструкции и запустили на полигон, который уже был подготовлен для сдачи. Все ученики стояли группками и ждали сигнала о начале. Шота слышал, как переговаривались одноклассники, настраивая себя на выполнение задания. Айзава чуть в отделении от них нервно теребил свои ленты, устремив свой взгляд в небо. Хизаши тоже стоял не со всеми и задумчиво глядел куда-то на полигон, накручивая на палец прядь волос, как он всегда делал, когда думал о чём то или нервничал. Шота тихо подошёл к нему и аккуратно взял за руку. — Будь осторожен, пожалуйста, — он поднёс его ладонь к своим губам и нежно прикоснулся, как бы на удачу. — Ты тоже, — Ямада улыбнулся от этого маленького жеста и притянул парня к себе, чтобы крепко обнять. Этот момент прервал громкий гудок, оповещающий о том, что экзамен начался. Они кивнули друг другу и разбежались в разные стороны, как и договаривались. Уже через пару мгновений Айзава потерял его в толпе других учеников. Шота был сосредоточен. Он сражался, используя все сто десять процентов своих возможностей и навыков. Задание состояло из нескольких частей — сражение, спасение и организация эвакуации. Они уже были на похожем экзамене, когда получали временные лицензии, но теперь всё было куда серьезнее. Изредка Айзава вслушивался в шум на фоне и слышал, как Хизаши использовал свою причуду где-то на другом конце полигона. Это успокаивало и придавало сил. Он неплохо справлялся — ленты нормально слушались его сегодня, а подавители работали так, что он почти не отвлекался на тревоги за Ямаду и полностью сконцентрировался. Пару раз, ему, конечно, прилетело от «злодеев», но он быстро оправился и вернулся к сражению. Шота не считал, сколько времени прошло, пока он прибыл на полигоне, но, когда наконец справился с заданием и вышел, оказалось, что прошел практически час. Только в общей комнате отдыха Айзава заметил, как же сильно напряжены мышцы и какое у него быстрое и напряжённое дыхание. Хотелось растянуться прямо на полу и выпить три литра воды за раз. И влить столько же в пересохшие глаза. Он достал спрятанные в кармане капли и даже слегка взвыл от облегчения, когда проморгался после них. — Фух, ты наконец-то справился! Все наши уже здесь, — Тенсей очень вовремя оказался рядом и протянул ему бутылку со спасительной жидкостью. Ещё никогда вода не казалась Шоте такой вкусной. — Не переживай, за долгое выполнение задания не снижают баллы, особенно, если твоя задержка была оправдана. Там тогда даже добавят. Айзава обвел глазами комнату и понял, что среди всей этой толпы совсем не видит Хизаши. Он моментально забыл об усталости и переключился в режим тревоги и сражения. Что случилось? Ему стало плохо? Ранили? Все возникшие за несколько секунд переживания сразу же отразились на языке тела — он напрягся, руки сжались и снова всё вокруг заполнил запах хвои, кто-то даже повернулся, чтобы посмотреть, что происходит. Принятые утром подавители как будто разом растеряли весь эффект. — Спокойно, не волнуйся, — из круговорота тревожных мыслей его ненадолго вырвал голос и руки Тенсея на его плечах. — Он не ранен и очень давно справился, просто после выполнения всех заданий пожаловался на… очень сильную слабость, и мы отвели его в медпункт. Шота кивнул, и пулей пронесся три этажа по лестнице вверх. У него словно открылось второе дыхание, усталость после сдачи экзамена отошла на второй план. Дверь в медпункт он вероломно распахнул, даже не стал стучаться. Исцеляющая Девочка повернулась, но когда увидела, кто конкретно нарушил покой её обители, даже ничего говорить не стала, только вздохнула. Хизаши сидел на кровати, и в целом, выглядел нормально, разве что был более бледным, чем обычно. — Шота? Ты справился? Всё хорошо? — Ямада махнул ему рукой и улыбнулся. Айзаву моментально отпустило и утомление накатило с новой силой. — Воу, отдышись, ты чего, бежал сюда? Парень залез на койку и лег рядом, вдыхая успокаивающий медовый запах полной грудью. Дыхание восстановилось и он почувствовал, что ещё несколько минут с закрытыми глазами, и он уснёт прямо тут. К счастью, вовремя вмешалась Исцеляющая Девочка. — Так, Айзава, ты хорошо себя чувствуешь? Если да, то забирай Ямаду, и идите отсюда, скоро результаты объявят. И чтобы больше вы таким не занимались! Третий месяц беременности, а он такие нагрузки наваливает! — Хорошо, я постараюсь меньше напрягаться. Спасибо вам! — Хизаши растолкал Шоту и они спокойно спустились вниз. — Со мной всё нормально, я просто очень устал, и в обморок упал, когда вышел с экзамена. Напугал всех, аж неловко. Надо было лучше завтракать, — он улыбался так, словно действительно ничего не произошло. — Ты идиот, знал? — Естественно! Они засмеялись. Шоте от его спокойствия и непринуждённости и правда стало легче. Внизу все только их и ждали — последний ученик десять минут назад вышел с экзамена, и это означало, что через двадцать должны объявить результаты. Одноклассники мерили шагами комнату отдыха, кто-то из другой академии причитал, что не сдал, кто-то просто спокойно и уверенно сидел. Эти минуты тянулись как двадцать часов, и Айзава даже дернулся, когда по громкоговорителю объявили, что все участники должны выйти на поле для оглашения результатов. На огромном экране появились фамилии и имена и Шота, чувствуя, как сердце забилось чаще, глазами начал искать себя в списке. Рядом раздался пронзительный крик «я сдал!» от Хизаши, а через секунду парень налетел на него с объятиями, едва не сбивая с ног. — Будешь так кричать — отберут лицензию ещё до выдачи, — Шота наконец-то нашел себя в списке. Внутри будто развязался какой-то узел, состоявший из напряжения и тревоги, оставляя после себя приятную пустоту и чувство удовлетворенности. Сразу стало так… хорошо. Они оба сдали, завершили своё обучение и стали героями. Айзава улыбнулся своей нормальной, искренней улыбкой и обнял Хизаши в ответ, прижимая к себе так крепко, как только умел. А потом, повинуясь какому-то сильному внутреннему порыву, прерывая какой-то счастливый монолог Ямады, в который Айзава, честно, не вслушивался, поцеловал его. И стало ещё лучше. Хизаши моментально, со всем своим энтузиазмом и отсутствием опыта попытался ему ответить. Оказалось, что целоваться, это не так противно, как Шота думал. Мир вокруг перестал существовать, сузившись лишь до их теплых рук и мягких губ, которые очень неумело двигались, пытаясь понять, как нужно. Всё внутри трепетало и переворачивалось от удовольствия. Что ж, если бы Айзава прямо сейчас умер, он бы ни о чём в жизни не пожалел. — Это так… — у Хизаши на глазах появились слёзы. — Я просто… я счастлив, Шота. Ты тоже это чувствуешь? Вот об этом говорили мои родители, когда рассказывали мне про истинные пары? Я… — Иди сюда, — они снова обнялись. Айзава не мог сейчас знать, что чувствует Ямада, но сам он, кажется, был счастлив. Все тревоги и переживания словно смело огромной волной из чувств, для которых до этого не было места. Хотелось обниматься бесконечно, ещё поцеловаться, урчать, как коту, оберегать и защищать, быть рядом, и всё это одновременно. Вот это чувствуют рядом со своей парой альфы? Всё это время внутри него скрывалось столько любви, ожидая, пока найдётся тот самый человек? Наверное, ответ на этот вопрос был «да». Они вышли с полигона с лицензиями, держась за руки, и до самого дома так их и не расцепили. Ехали и шли молча, слова не могли выразить то, что Шота и Хизаши сейчас испытывали. Радость и гордость от того, что они сдали экзамен, комфорт и спокойствие от нахождения рядом друг с другом. Как только они переступили порог квартиры, то тут же начали целоваться, прерываясь только а то, чтобы дойти до кровати и целоваться уже на ней, не замечая вообще ничего происходящего вокруг. Было так… хорошо. Из головы словно улетучились все мысли и все тревоги, оставляя место только чувствам и нежному наслаждению. Хизаши лежал на Шоте сверху, изредка отрываясь от его губ, чтобы отдышаться и пережить бурю эмоций. Как же он был счастлив сейчас. Казалось, даже проветривание не помогло бы избавить комнату от переплетения запахов хвои и мёда, исходящих от них. — Так классно, — пробормотал Айзава, когда они оба уже устали целоваться. Хизаши едва только не мурчал, развалившись на Шоте сверху. Их губы были ярко-красные, выдавая, чем они занимались последние… а кстати, сколько времени прошло? Хотелось валяться так оставшуюся вечность. — Мальчики, вы дома? — послышалось из коридора. Это вернулся с работы Тору. Значит, они пролежали вместе до самого вечера. — Сдали? Вы чего не отписались об этом, а?! Я весь день как на иголках! — Надо встать, — Хизаши потянулся, оказывается, за несколько часов лежания, пусть даже и с перерывами, тело ужасно затекло. — Да, пап, сейчас придём. Шота только сейчас понял, что они вообще никому не рассказали — были слишком заняты друг другом. Надо позвонить родителям, точно. Он встал вслед за Ямадой, потягиваясь. Взволнованный Тору завалил их вопросами, а парни, довольные, показали ему свои выданные постоянные геройские лицензии. Шота после этого пошел и отзвонился родителям, прислал фотографии и получил в ответ кучу поздравлений и тёплых слов. Он как-то со стыдом в момент разговора понял, что вообще давно ничего маме не рассказывал. Родители привыкли — он в принципе всегда был парнем закрытым и из него трудно было вытащить даже какую-то базовую информацию из разряда «как прошёл твой день в школе?», но когда он переехал, чтобы учиться в Юэй, они словно ещё больше отдалились. — Мам, я это, истинную пару нашёл. Это у альф и омег бывает, когда в мире существует идеально подходящий для тебя человек, и до встречи с ним вторичный пол не проявляется особо. Поэтому я был таким спокойным, в отличие от остальных, — решил рассказать Айзава. Месяц назад, он, кажется, говорил, что переехал к другу, и что за квартиру они могут больше не платить, но причину не озвучил. Вот, видимо, было самое время. — Ой, так это же просто замечательно, Шота! Кто он? Ты нас познакомишь? Чёрт, надо бы нам с папой выбраться к тебе уже, — вздохнула Ацуко на другом конце провода. — Может, на следующей неделе получится… — Это Хизаши, мой друг, вы знакомы. И… у нас будет ребёнок, наверное, он ещё не решил. — И ты такое скрывал?! — Шота почувствовал, как мама, обычно ходящая по квартире туда-сюда во время телефонного разговора, присела на диван. — Там, в общем, ситуация такая, это не телефонный разговор. Правда, приезжайте, пожалуйста. Я соскучился, — улыбнулся он. Последний раз он видел своих родителей на летних каникулах, когда возвращался домой. Тоска по дому отпустила его ещё на первом курсе, но иногда накрывало. Как сейчас, например. Он вернулся в гостиную. Оказалось, за это время с работы вернулся и Рэн, и теперь, казалось, вьевшийся во все поверхности этой квартиры хвойно-медовый запах перебивался запахом готовящегося ужина. Шота подсел за стол, вмешиваясь в разговор. Вечер прошел в очень праздничной обстановке, ещё бы, такое событие произошло.

***

С выпускного Шота и Хизаши ушли раньше, попрощавшись со всеми. После официальной части все разбились на группки, чтобы отметить отдельно: кто-то собирался на квартире компанией, кто-то должен был провести этот день с родителями, но Айзава с Ямадой уже давно знали, где они проведут вторую половину этого дня. Автобус привёз их на городское кладбище, которое встретило их звенящей тишиной. Они, держась за руки, прошли знакомой тропинкой в самую дальнюю его часть. Оказывается, их уже кое-кто поджидал там. — Так и знала, что вы к нему придёте, — Немури сидела на скамейке, завернувшись в плащ. — Поздравляю с окончанием школы, троица идиотов, — она сказала это с небольшим оттенком тоски в голосе. — Спасибо, — Хизаши сегодня было очень грустно. Они так сильно мечтали об этом дне втроём, когда были ещё на втором курсе. Тогда это казалось ещё таким далёким, а вот сейчас всё закончилось, и чёрт возьми, Оборо с ними не было. Ямада достал из кармана криво нарисованную геройскую лицензию, и положил на холодную плиту. — Это твоя, друг. Просили передать, раз уж сам ты не смог её забрать. Шота молчал. У него всегда не хватало слов, чтобы что-то говорить на могиле у Ширакумо в подобные моменты. Он стёр скатившиеся по щекам слёзы и обнял Хизаши, который уткнулся ему в плечо и разревелся. Немури молча глядела в ярко-голубое небо, на котором одиноко парило несколько белых пушистых облачков. Ей нравилось думать, что парень сидит на одном из них, и однажды ещё спустится, чтобы сказать какую-нибудь глупость. Так странно - они вроде не были очень близки с Оборо, но почему-то с его смерти глубоко с в сердце Каямы поселилась глубокая тоска. — Мы давно не виделись из-за ваших экзаменов. Вы расскажите, что нового у вас? — спросила она, когда парни более-менее успокоились и атмосфера стала более непринуждённой, как обычно бывало. После выпуска Немури они раз месяц собирались на кладбище втроём и делились новостями, чтобы Оборо всегда оставался в курсе того, что у друзей происходит. — Хотите выпить? Я принесла, вам можно сегодня, — девушка призывно звякнула бутылками в сумке. — Нет, спасибо, мне сейчас нельзя, — ответил Хизаши. — Я тоже не хочу. У нас тут… произошли некоторые изменения, — Шота усмехнулся, наблюдая за тем, как Каяма сложила в голове два и два, как её лицо вытянулось от удивления, и как она принялась расспрашивать о своих догадках. Конечно, девушка была в шоке от того, что на самом деле произошло, когда ей пересказали всю историю. — Ну, вот, как-то так, — вздохнул Хизаши после окончания рассказа о событиях последних двух месяцев. — Мне осталось пару недель, чтобы принять решение. Конечно, зря я тянул так долго, но… — Мне кажется, он бы посоветовал вам оставить его. И помог бы, обязательно помог. Уже представляю, сколько детских вещей он бы натащил к вам в квартиру, — девушка снова посмотрела на небо, будто ища подтверждение своим словам. Облака молчали. — Я… думаю, вы сможете воспитать из него настоящего героя, не оглядываясь на то, что на самом деле произошло. А он никогда и не узнает. Потому что вы сохраните эту тайну. — Оборо говорил мне когда-то, что я стану крутым родителем, — улыбнулся Шота, вспоминая их этот странный диалог когда-то в школе. Он не помнил, почему они про это заговорили и каков был контекст, просто вспомнил фразу, которая внезапно отозвалась теплом внутри и придала какой-то уверенности. — Но решение всё равно за тобой, Хизаши. Я в любом случае буду рядом, ты знаешь, — Айзава взял его за руку, и Ямада посмотрел ему прямо в глаза. — Я… я люблю тебя, наверное. Я рад, что именно ты — моя истинная пара, я не думал, что когда-то в жизни мне с кем-то будет так хорошо, как с тобой. Я не хотел торопиться с этим, чтобы не было так, что я сказал это под влиянием гормонов, но теперь я точно уверен, что говорю это с чистой от них головой. — Я же сейчас опять заплачу, прекрати, — Хизаши вытер успевшие снова намокнуть глаза. — Я давно уже люблю тебя, правда. Ты знаешь, я с первого курса мечтал о том, чтобы ты был моей парой. Оборо, кстати, знал об этом. Не мог не рассказать ему, и он переживал за нас, как за себя. Думаю, он был бы рад узнать, что мы действительно оказались истинной парой. Внезапно солнце скрылось за небольшим пушистым облачком. Немури улыбнулась. Может, это было просто совпадением, но ей хотелось верить, что это не так. — Я думаю, он действительно рад. Ненадолго все трое замолчали, вслушиваясь в шум ветра и шорох листвы. Молчание прервал Хизаши, всё это время переваривавший эту мысль у себя в голове. Наверное, два месяца назад он бы так не сказал, но все события, произошедшие за этот период, подтолкнули его к другому решению и развеяли все его сомнения. — Я... Я наверное всё решил. Давай… давай оставим ребёнка. Я думаю, у нас с тобой всё получится. Немури права — мы никогда не расскажем ему, и всё будет хорошо. Это… это моё окончательное решение. Спасибо всем за поддержку и за то, что помогли мне сделать выбор. После этих слов солнце вновь выглянуло, а облако рассеялось, словно оно увидело то, что хотело, и решило, что ему здесь больше не за чем приглядывать. С этой минуты у Шоты и Хизаши началось очень большое путешествие.