NOT IDEAL

Для того, чтобы окончательно созреть, Джейсону потребовалась неделя. Целая неделя, полная то лихорадочных метаний, то спокойного отчуждения среди людской суеты сует, назойливо стучавшейся в окна. На исходе пятницы к колясочнику наконец пришло долгожданное ощущение легкого волнения, спрятанного глубоко под одеждой. За толстым колючим свитером и сине-белой штормовкой скрывался крохотный, новорожденный огонек интереса. Интереса к происходящему вокруг и назревающему, — к переменам, которые Джейсон подпускал к себе с особенной осторожностью, словно одичавший пес руку человека. За это время его навязчивая идея лишь окрепла и превратилась в четко очерченный запрос. Теперь Джейсон действовал куда более расторопно и тщательно фильтровал мысли, лившееся в голову бурным водопадом восклицательных знаков. Достучаться до земли оказалось непросто. Помог новый компьютер, с хоть и полным всякого рода непонятных вещей, но вполне быстрым интернетом. Неловко стуча загрубевшими пальцами по гладким клавишам, Джейсон научился игнорировать беспорядочный стук собственного сердца и перепрыгивал с одного сайта на другой, все так же придирчиво хмурясь, вчитываясь в каждую строчку. Они все казались ему одинаковыми. Совершенно идентичными маленькими созданиями с ангельски-ясным взглядом и белокурыми волосами, либо аккуратно остриженными, либо заплетенными в хвостики, тугие косы. Сотни историй, пестревших жирными заголовками и фотографий официального вида — руки аккуратно сложены на коленях, спина ровная, в руках аляповатая игрушка — нечто вроде затертого до дыр плюшевого зайчонка или спорткара, минимизированного и упрощенного донельзя. Джейсон переглатывал тугой комок отвращения и яростно прокручивал колесико мыши вниз, скрывая намозолившие глаза картинки воспитанников интернатов закрытого и открытого типа, пансионатов, детских домов и приютов. Какими же восковыми были их худенькие лица с совершенно взрослыми, правильными чертами и нарочито беззаботным взглядом куда-то за плечи фотографа, переполненным глубоким пофигизмом ко всему и вся. Хотелось завыть. С раскалывающейся головой Джейсон подолгу сидел у монитора, тупо вперившись в стену. Это была не его трагедия. Не его дети. И уж совершенно точно не его проблема, ради которой стоило бы в лепешку разбиться, но, несмотря на густую усталость и состояние, близкое к полуобмороку, Джейсон продолжал поиски словно по не озвученному наитию, натыкаясь на новые истории о несчастных пятилетних стариках, озлобленных и закрытых от всего мира. Равно как и ты сам, верно? Невозможная пытка, на которую он обрек себя, стремительно набрала ужасающие обороты, и ужасна была именно от того, что резковато и жестоко открывала Джейсону реалии этого мира. Грязного, омерзительного мира, не ограничивающегося кирпичными стенами и старыми книгами. Его невозможно было изменить, повернуть вспять время и очистить от совсем не киношных злодеев, с ледяным вожделением увеличивавших число этих самых, под общей ссылкой «ищет новый дом». Джейсон решительно надавил кнопку выключения и голубоватый экран потух, будто устав от пережитого. Откинувшись на спинку кресла, хозяин дома молча переваривал внутри себя волны чего-то опасливо клокочущего, сжимая и разжимая влажные ладони на подлокотниках. Это было ничто иное, как самая настоящая истерика, хотя, боже мой, с чего бы? Просто дети. Он сам неоднократно клялся себе в абсолютной черствости, а в сухом итоге трясется, подавляя искреннее желание спрятаться под одеяло, предупредив: «Меня тут нет». Разбушевавшуюся панику прервал громкий стук в дверь. — Привет, чувачелло! — не в струю оживленное улыбчивое лицо Кука едва не ослепило пыльную полутьму чужого жилища, и мужчина размашисто шагнул внутрь, озаряя пространство мириадами крошечных теплых солнц, выглядывавших из потайных недр его глаз. Джейсон устало махнул рукой, нацелившись на диван, чтобы там, за закрытой дверью, вывалить весь сумбур эмоций. Вместо этого из его рта вырвалось надломленное: «Это пиздец». — Что случилось? Выглядишь так, будто и впрямь увидел сотворение мира и его крах в ускоренной перемотке, — попытался пошутить друг, плюхнувшись рядом. — пока старина Дэвид здесь, тебе нечего бояться. Брось, расскажи, что стряслось? — Ничего, — отрезал Джейсон, — просто еще одно разочарование по глупости. Поблизости от города есть приют? Кук недоуменно хлопнул глазами. — Я знаю, о чем ты хочешь спросить сейчас, но, клянусь богом, просто ответить мне на вопрос. Да или нет, Дэвид? В уютном свете настольной лампы их лица были похожи на кукольные, удивительно разные и неподвижные, как маски. Джейсон словил себя на этом сравнение совершенно случайно и тут же отбросил его прочь, вздрогнув всем телом. Было слишком тревожно, а ересь вроде этой создавала эффект нереальности происходящего, лишь пуще подливая масло в огонь. Время, в течении которого бывший наркоман обдумывал свой вариант ответа, растянулось на расстояние в несколько десятков километров. Как от Нокфела до Нью-Джерси, а поди и того дальше. Джейсон прикрыл глаза, наблюдая за плывущими перед ними цветными кругами и пятнами. — Если не изменяет память, кажется, за часа четыре от нас есть один. Он, вроде как, привязан к женскому монастырю — когда-то мне рассказывал о нем один чувачок, приятель моего отца. Светлое местечко. Только я одного не пойму: тебе-то это зачем? — Да к черту. Просто интересно стало. — Н-да? — левая бровь Дэвида недоверчиво поползла вверх, и Джейсон успел было испугаться, не исчезнет ли она где-нибудь у того на затылке. Опершись локтем на валик, Кук наклонился к нему с чувством удовольствия от собственной правоты, — темнишь, братец. Когда ты у меня спрашивал о чем-то по случайности? — Говорю же, обычный вопрос, вопрос ради вопроса, — Джейсон резко свернул крышку у стоящей у дивана бутылки с пивом, — вот блядство. Теперь придется отстирывать брюки. Оба, сами того не заметив, синхронно усмехнулись. Напряжение немного спало и магическим образом улетело остатками духоты в приоткрытое окно. Оно пело ночными птицами на соседском заборе, переливчато выводя трель за трелью, в которой Джейсону почему-то слышался нежный смех шелестящего травой невидимки. — Вот и поговорили, — с нравоучительной интонацией проговорил он неизвестно кому. — И все же, что за мысли поселились у тебя в голове? Ты сам на себя не похож, ворчун. Дэвид больше не смотрел на него, наспех оттирая с пола остатки убежавшей пены, — ха-ха, неужели присмотреть кого хочешь? — Может и хочу. Кук, кажется, едва заметно поперхнулся воздухом. — Смешная шутка, переиграл меня и уничтожил. — С чего ты взял, что я шучу? — раздраженно фыркнул Джейсон, — как будто все считают меня настолько старым и беспомощным, что я даже мелкого шкета взять на поруки не смогу. Звучит как оскорбление, за которое я бы с удовольствием ебнул тебя по лицу, не посмотрев на то количество дерьма, через которое мы прошли вместе. Осточертело одному. С тех пор как мне на порог швырнули труп Кокса, я как гребаный шизофреник разговариваю сам с собой, даже если не слышу слов. А что потом? Тараканы по стенам бегать начнут? Я жить еще хочу, что бы там не говорили, нормально жить, а не смахивать на живого мертвеца, который настолько осточертел всем вокруг, что те из чистой жалости закапывают его под скамьей в парке. Хочу кого-то, кто не врал бы мне в лицо каждый день и относился ко мне по-человечески. Колясочник перевел дух, выпалив последнее длинной автоматной очередью. Очень медленно, будто пробуя под ногами ненадежную почву, Дэвид поднял вверх обе руки, обратившись к нему незнакомо, по имени. — Крис, я… — Я не Крис, Дэвид. — Хорошо. «Не Крис», все, что ты сказал, без сомнений, жутко важно и касается непосредственно тебя самого, поэтому имеет для меня немалый вес, но послушай старину Дэвида. Не стоит оно того. — Какого хрена? — подозрительно прищурился собеседник, заметно напрягшись. — Такого. Ты просто не понимаешь, что хочешь получить на выходе, а риски огромные. Да банально, кто даст гарантию того, что ты возьмешь подходящего именно тебе ребенка? Назад вернуть уже будет нельзя, не игрушка ведь, ну. А нужно ему или ей будет гораздо больше, чем твоему песелю, как минимум потому, что это живой человек. С характером, между прочим, — на этих словах он многозначительно поднял длинный палец, — так что подумай еще раз. Взвесь за и против, и потом… — Да я уже взвесил все, что можно было, — снова перебил Джейсон, — чем дольше я жду, тем больше захожу в тупик и до усрачки пугаюсь тех, за кем охочусь. Девочки, мальчики, — он нервно хмыкнул, — как по одному трафарету. Кажется, что все они давным-давно презирают таких тупых обывателей, как я, и ждут шанса, чтобы удушить очередного гостя. Не осуждаю. Но полюбить не смогу. Сомневаюсь, что вообще способен на это после всего и все-таки хочу взглянуть на них в живую. Это же не слишком по-скотски, да? Я, наоборот, убедиться, как ты говоришь, в верности своего выбора. — Я верю, — с добродушной улыбкой кивнул Кук. — Ты веришь, а я сам в себя не верю. Дурацкая система, ни черта нормально не сделаешь, — выругался говорящий, — с моими-то возможностями должно произойти чудо, чтобы мне оформили документы на опекунство. Представь себе эту милейшую картинку — мужик с онкологией в анамнезе, на инвалидном кресле. Зрелище для любителей всратой херни. — Да не рой ты себе могилу раньше времени, чел. Не так уж плохо ты в конце концов выглядишь. — А что, если, — в мутных глазах Джейсона на миг промелькнуло престранное выражение, — что, если официально привязать его к тебе? — В каком это смысле? — Ну, что-то вроде, — Джейсон неоднозначно покрутил в воздухе ладонью, — агрх… я имею в виду, формально переписать его на тебя? Сука, вылетело из головы! То есть он или она будет считаться твоим сыном до поры до времени, а как подрастет, я заберу его себе. И с доками возиться не придется. она… сыном… ну и что я несу? Дэвид давным-давно перестал скрываться, еще со слов о переменном родительстве, а потому, услышав обрывок последней бессвязной реплики, расхохотался в открытую, хлопнув себя по колену. — Я все, мужик. — Заметно, — фыркнул приятель, утирая выступившие слезы, и выхватил из чужой расслабившейся руки запотевшую бутылку. Остатки хмельного напитка в ней плескались на резном донце, загадочно переливаясь темным янтарем. Джейсон был пьян и чувствовал себя совершенно опустевшим, как сбросившее листву дерево, в ветвях которого гуляет свежий ветер. У него не осталось сил даже на то, чтобы что-то возразить вслед по-своему увидевшему всю эту ситуацию Куку. Правоты хотелось. А еще толики внутренней телепатии, чтобы не приходилось подолгу бесцельно пояснять свою шаткую позицию, за которую бывший вокалист цеплялся обеими руками. — Это были мои последние слова, — хрипло выдавил из себя он и потер двумя пальцами переносицу, сморщившись, — не собираюсь отчитываться перед кем-либо. Мое решение, значит и проблемы возьму на себя. Заебали эти подводные камни в каждом из вас, что я, переговорщик, чтобы приводить весомые аргументы? — Совершенно верно. Но подумай еще раз, ладно? — Нет, — коротко отрезал Джейсон, — это ты подумай. Подумай, как добраться до монастыря, и что, в таком случае, понадобится для последующей бумажной волокиты. Мне от тебя нужна только ясность — где, когда и как. А остальное… будем надеяться, чудесным образом уляжется само собой. Оба старались не встречаться взглядами. Дэвид как-то чересчур резво вскочил с насиженного места, как будто пытаясь защититься от принципиальности упертого донельзя колясочника. В некоторой степени его можно было понять и даже простить остаточную резкость, но в голове высокого мужчины образ Джейсона Крайста, известного на телевидении как одного из самых скандальных певцов последних дней, как примерного отца-благодетеля не укладывался от слова совсем. Он бы предположил, что более всего это походило на очередное кратковременное помешательство. Само собой, думать о друге в таком ключе казалось оскорбительным, однако пришлось посмотреть правде в глаза. Говоря откровенно, этот самый друг и заставил его задуматься о положении их дел именно сейчас. — Хорошо, — помедлив, как ни в чем не бывало отозвался Дэвид, натягивая на окончательно облысевшую голову черную шапку, — я покумекаю на досуге и подсоблю, чем смогу. Ты уж не сердись на меня, дружище. Я только за, просто это было слегка… эм, неожиданно. Наберу завтра часам к пяти, идет? — его суетливые легкие шаги постепенно стихали уже у порога гулкого дома, отдаваясь эхом в звенящей голове Джейсона, — бывай! «Бывай» — мысленно попрощался и он. Вопреки ожиданиям, оставшись один, брюнет (а возможно в глубине души блондин, теперь Джейсон совершенно запутался в своих амплуа и плохо осознавал, кем в конечном итоге хочет казаться, а кем быть) почувствовал, что сонливое состояния отступило. Как по волшебству. В черепную коробку робко постучалась до тошноты наглая мысль — «А может быть и с его идеей икс все получится также?». Джейсон сардонически засмеялся, уронив голову в согнутые руки. Как же. Самому действовать придется и полагаться, по всей видимости, только лишь на свои силы. Он чертов псих. А тот, кому посчастливиться носить его фамилию, станет еще большим, ведь дурной пример поразительно заразителен. Совсем скоро ему выпадет редкая возможность посостязаться со злым роком один на один и попросить реванша. Когда-то он проиграл этот бой. Джейсон механически прошелся пальцами по шершавому подлокотнику черного кресла. Колесики жалобно скрипнули. Что ж. Он до сих пор верит в то, что у всех историй так или иначе имеется счастливый конец. Теперь осталось Лишь Дождаться своего.