Уговор

Ярик, несмотря на панику, первым взял себя в руки и напомнил другу, что по телефону за границу звонить дорого, а они пока еще не миллионеры. После недолгих размышлений было решено использовать чудеса видеосвязи. Кто бы что ни говорил, а современные технологии — та же магия. Шутка ли — можно увидеть и услышать человека, который находится за тысячи километров от тебя! Пока Руслан нервно мерял шагами комнату, Ярик уселся за письменный стол и включил ноутбук. — Не маячь, а то дырку в полу протопчешь! — огрызнулся Баярунас, когда Герасименко в десятый раз проходил мимо стула. Шумно выдохнув, Руслан встал за спиной друга и вцепился руками в спинку стула. Тем временем Ярик шустро щелкал мышкой, загружая нужную программу. После третьего гудка на мониторе ноутбука появилось улыбчивое лицо Елены Ханпира. — Привет, ребят. Вы чего так поздно? — Лен, привет. Тут это… такое дело…понимаешь… — Руслан осекся, сжал спинку стула так, что побелели костяшки пальцев, и выпалил: — Нам очень надо, чтобы ты приехала и успела к зимнему блоку спектаклей. — Что-то случилось? — женщина подалась вперед, нахмурив брови. Руслан и Ярик переглянулись. — В общем, у меня сегодня был один гость… — начал Руслан, с трудом подбирая слова. Он говорил, сбивался, снова говорил и вновь сбивался. Чем дольше Лена слушала его, тем сильнее округлялись ее и без того большие карие глаза. Изредка она хмурила брови, качала головой, цокала языком, но в целом, казалось, внимательно слушала. — В общем, приезжай срочно! — подвел итог Ярик, видя, что друг морально выжат. Выслушав рассказ, Лена молчала несколько долгих мгновений, а потом вдруг вкрадчиво спросила: — Ребят, скажите честно: вы со своей работой совсем ёб… В этот момент изображение зависло и пошло квадратиками. — Лен! Лена! — попытался дозваться Руслан — ты не поняла… Но Ханпира уже отключилась. — Да твою ж…! — в сердцах воскликнул Герасименко, саданув ладонью по спинке стула. Ярик обернулся к другу и робко заметил: — Ну, мы хотя бы попытались. Серо-голубые глаза Руслана полыхнули яростью так, что было видно даже сквозь стекла очков. — Попытались?! — нервно переспросил он, нарезая круги по комнате. — только мне от этой попытки ни горячо, ни холодно, попытун ты мой! Следующие полчаса Ярик стоически выслушивал все то, что Руслан думал о нем, о Рейстлине, о Ханпире и о ситуации в целом. Среди прочего было и несколько «особо ценных» советов на тему того, куда им всей толпой следует пойти и что сделать. В конце-концов парень не выдержал. — Сел! Успокоился! — гаркнул он так, что задрожали оконные стекла. Руслан обескураженно моргнул и вдруг рухнул на стул, будто подкошенный. Ярик поймал себя на мысли, что в этот миг Герасименко напоминал ему воздушный шарик, из которого разом выпустили весь воздух. Вздохнув, Баярунас потрепал друга по плечу: — Погоди, щас воды тебе принесу, — пробормотал он и шустро умёлся на кухню, откуда вскоре раздался звон посуды и хлопанье шкафчиков. — Ты чего там буянишь? — машинально спросил Руслан, но тотчас махнул рукой. Собственно говоря, ему было все равно, что и зачем делает Ярик. «Пусть хоть всю кухню раскурочит, хоть весь дом разнесет. Лишь бы не ушел. Лишь бы не оставил меня наедине со звенящей пустотой этой треклятой квартиры и с бесконечной вязкой чернотой собственных мыслей» — подумал Руслан и невольно вздрогнул, когда в губы ему ткнулось холодное стекло граненого стакана. — Пей! — приказным тоном рявкнул Ярик. Руслан затравленно посмотрел на него и покорно сделал несколько глотков резко пахнущей прозрачной жидкости. — Интересная водичка, — придушенно крякнул он, машинально уткнувшись другу в макушку и занюхав выпитое его вихрастыми темно-русыми волосами. В груди разлилось приятное тепло, а голова вдруг стала пустой и легкой. — Ярик, ты же знаешь, что я почти не пью,— заплетающимся языком проговорил Руслан. — А думаешь, нафига я тебе налил-то? — усмехнулся Баярунас и вкрадчиво, будто ребенку, пояснил: — Ты сейчас ничего не изменишь, Руслан. А терпеть твое мельтешение выше моих сил. Руслан смерил друга осоловелым взглядом и искривил губы в печальной ухмылке: — Ну и жук же ты, Ярик! Ну и жу-у-ук!

***

Завершив разговор, Лена тяжело вздохнула и подперла щеку ладонью. «Нет, это ж надо такое придумать! Интересно, они реально заработались или просто прикалываются?» Продолжая размышлять над этим, женщина встала из-за стола и пошла на кухню. Все же все мы — люди и у каждого есть свои маленькие слабости, они же — главные радости жизни. У Лены такой маленькой радостью был горячий чай вприкуску с кусочком горького шоколада. Непременно на ночь. «Чтобы спалось слаще» — с улыбкой сказала себе Лена. Зайдя на кухню, она включила свет, щелкнула кнопкой полупустого электрического чайника. Но все это было сделано на автомате: мысли целиком и полностью занимал недавний разговор с парнями. Умом Лена понимала, что все это — бред воспаленного сознания, но… и вот это неясное, не оформившееся толком «но» нещадно царапало душу и сердце. Чайник возмущенно забулькал, будто сердился на то, что хозяйка забыла о нем, и, щелкнув, выключился. Отмахнувшись от всех лишних мыслей, чувств и предчувствий, Ханпира достала из шкафчика высокую пузатую кружку с изображением небесно-голубых васильков. — Доброго вам вечера, госпожа, — раздался вдруг за спиной у женщины ее собственный голос. Вздрогнув, Лена выронила из рук кружку и обернулась. Перед ней стояла печальная женщина с ее собственным лицом. Одета она была в роскошное фиолетовое платье, расшитое золотыми нитями. — Здр-рась-сьте, — заикаясь, проговорила Ханпира. В этот миг все ушло на второй план: и не выпитый чай, и не съеденная шоколадка и даже любимая кружка, осколки которой сейчас валялись на полу. Сердце замерло, а в мозгу вспугнутой пташкой билась единственная мысль: «Ко мне пришла Розамун Маджере. Мать Рейстлина. И это не сон. Ведь не сон же, да?!».