Фея для Принца

О, Гермиона конечно знала, что Беллатрикс, роковая женщина, альфа. И альфа – сильная. Ещё тогда, в Малфой-Меноре, учуяв тошнотворно резкий, пряный с горчинкой, запах её волос, мазнувших по лицу, Грейнджер – все поняла. Потому и сопротивлялась – так рьяно, потому и кричала – так отчаянно. Зная, ощущая кожей, что та – сильнее. И то, что эта альфа – доминантна, тоже было очевидно, даже безо всяких издевательств над нюхом. Но вот то, что радикальная аристократка была столь эрудирована в делах альковных, для Грейнджер явилось новостью. И теперь волшебница, на некоторое время утонувшая в чужеродном страхе перед прошлым, застыла на месте, как сломанная заводная игрушка. Дезориентированная не столько головокружением от принудительного вброса чужого воспоминания в свою голову, а именно – столь противоречивым открытием. Сквозь радужные звёздочки пробился монохром, и её, пошатывавшуюся и глупо моргавшую, усадили за скамью. - У тебя кровь... Я... Прости, я... Нечто тонкое раздражающе быстро мелькало перед носом. Прохладная магия, сотворяемая палочкой черного дерева, искрила, исправно делая свое лекарское дело. В носу – неприятно сушило. В голове – отвратительно звенело. Наверное, любого другого она уже несколько раз прибила бы на месте. Но его… его она – любила. И сердиться попросту не могла, даже если оно было и очень нужно, и очень к месту. Но мельтешение, тем не менее, становилось невыносимым. - Северус... - Прости, пожалуйста, я не понимаю, что произошло, так не должно было быть, я не хотел, чтобы... - Все нормально. – Как же Грейнджер не выносила, когда её перебивают, да еще и такими скороговорками, это словами не описать. – Ты тут не при чем. Это блоки выдали сопротивление. Их всем внедряют при трудоустройстве. Против несанкционированного проникновения и извлечения. Я же Невыразимец. Мутный блестящий мир прояснялся, медленно и неохотно. А ответа от напряжённой фигуры – не было. Он словно бы превратился в монолит, судорожно сжимая в ладони окровавленный платок и глубоко дыша. «При кровотечениях любого вида – индивидуальный запах усиливается». О, ну нет, ну пожалуйста, ну не так же не вовремя... Не может же случиться так, что, исключительно из-за этого происшествия, все её надежды на связный диалог – превратятся в ничто только лишь из-за гормональной бури мальчишки, лишь на днях дотанцевавшего до совершеннолетия?.. Резкий рывок волшебника к её волосам заставил девушку панически податься назад, чуть не перекувыркнувшись при этом через голову. Потому что более неподходящего момента для того, чтобы позволять себе вольности определенного рода (а они, если он продолжит в том же духе, точно будут, это девушка могла гарантировать со всей своей годами копившейся неудовлетворенностью), Гермиона не могла даже вообразить. И, может, или же он её действительно теперь опасался, или же этот жест со стороны выглядел слишком красноречивым – но, сделав очередной глубокий вдох, после – Северус резко отшагнул назад. А Грейнджер – пыталась думать. «Все бессмысленно. У меня теперь попросту нет выбора» – возможно, Снейп все же говорил про Эванс? Может, благодаря её же, Грейнджер, упрямым разговорам про Бал, что-то для себя запоздало понял про эту солнечную рыжую ведьму? И, получив свой результат – тут же отчаялся, поняв, что Лили Эванс с Вектором «альфа» по повадке имеет маловато общего? Что же… по крайней мере, Гермиона могла его успокоить хотя бы по поводу того, что она сама для него – не опасна. И… мешать ни в чем не станет. Ведь какой, собственно, смысл претендовать на того, с кем не сможешь находиться рядом? Глупо. А уж глупой себя Гермиона точно не считала. - Знаешь… Однажды меня силой усадили на метлу, сказав, что если я научусь летать, то тут же обязательно полюблю это. А толку? – Прикрыв глаза, Гермиона отчаянно массировала виски, пытаясь сосредоточиться и изгнать боль. – Не полюбила. Я к чему это… если что-то кажется страшным, даже беспочвенно, делать это что-то – не надо. И все. - Ты бредишь. Бесцветный, слабый голос мало говорил об истинной наполненности фразы. А попытки сосредоточить взор на собеседнике Гермиона прекратила, опасаясь, что если она, в обход тошноты, станет это делать, кровь, которую он с таким трудом остановил, вновь хлынет из её носа. А поэтому, устало вздохнув и не открывая глаз, она уткнулась лбом в древесный холод старой столешницы. Северус все равно казался ей милым, даже когда говорил обидные вещи. Грейнджер лишь надеялась, что Снейп никогда не узнает, что на него и клобкопухов она реагирует примерно одинаково. Нельзя людям так нервничать. Гермиона, на самом деле, редко испытывала искреннюю потребность быть мягче, чем она есть на самом деле. Разве что, с Гарри. И, может быть, с Тедди Люпином, в силу нежного возраста упомянутого. Но вот он, человек, рядом с которым эта потребность была всегда на первом месте. Пожалуй даже, нормальной женщиной она чувствовала себя только таким образом. И – только с ним. Тем не менее... Зная, какова в деле Беллатрикс, Гермиона признавала, что у любого человека есть право пугаться доминанты, особенно, если она выглядит так. Да и, наверное, такие вот результаты тестирования, с завершающим вектором – в итоге, очень бьют по мужскому самолюбию. Уж по его-то – точно ударили. И поэтому Грейнджер – не настаивала даже в мыслях. И воздушных замков – не строила. Все, чего сейчас хотела Гермиона, чтобы он – успокоился, и осознал, что Лестрейнджи могут заниматься всем, чего душа пожелает, а его, Снейпа, это ни капельки не касается. Чтобы понял, что хозяина у него – нет, и, пока она жива, не будет. И совершенно не важно, о ком речь: Светлейшем или Темнейшем, рыжей ведьме или о ней самой – Северус Снейп должен принадлежать сам себе. И сам принимать решения о том, кто ему в жизни нужен. А уж за себя Гермиона тем более могла ручаться на все проценты, что есть в счетной таблице. Подчинять она определённо никого не хотела. Хоть была бы и не против… скажем, контролировать, как и привыкла иногда поступать со многими, к кому была неравнодушна. Но что поделаешь, в этот раз вероятность, что подобное будет уместно – ноль целых хрен десятых. И причинять благо придется, очень сильно усложняя процесс сторонним мнением. Так тоже бывает. Он – должен понять. А если не сможет – виновата будет только она сама. - Северус... Уверяю, что бы там ни выдали тесты, какие бы ярлыки ни вешались на тебя таким образом, носить их или снять – решать лишь тебе. И, по сути, эти бумажки решающего значения не имеют. А если даже и так – я уверена, что твои результаты полярны моим полностью. А значит, они с удвоенным буквенным значением «А». А это – тоже очень важно. – Подсев на любимого конька, а именно: цитирование, волшебница даже забыла, что ей нужно почаще переводить дух. – Как правило, противоположное прикрепленное буквенное значение Вектора уравновешивает сам Вектор, и соответственно, можно прийти к выводу, что носитель, таким образом, становится самодостаточным. А это значит… Что ничего эти бумажки не значат. Понимаешь? Мир не перевернулся вверх тормашками, и вокруг – ничего не изменилось. Это все – в твоей голове. Люди, дай Мерлин, не безголовые животные, и способны в довесок к эмоциям ещё думать и рассуждать… «Пиздишь, как дышишь. Весь твой мир – перевернулся ради этой Мыши. И случилось это только потому, что ты – пассивная Альфа». - А то, что ты показал... – О, Гермиона правда не знала, как объяснить молодому парню, оторванному в некоторой степени от прогресса и сексуальной революции, что такое БДСМ, стоп-слова и садомазохизм. Да еще и когда её внутренний голос с интонациями Рона комментирует происходящее. – Я знакома с Блэками. И их коронная сумасшедшинка – совершенно не показатель общей нормы. Хотя… от конкретно Беллы Лестрейндж стоит держаться подальше в принципе. Говорила Гермиона тихо и куда-то в стол, иногда прерываясь на очередной приступ головокружения, но говорила – проникновенно. Что там внутри самой волшебницы, что ей хотелось бы сообщить на самом деле – значения уже не имело. Это все казалось в этот миг такими мелочами в сравнении с испытываемой ею, до скручивающей боли необходимой, потребности его успокоить! Ведь на самом деле, и Гермиона это лишь сегодня осознала в полной мере, весь её разноцветный мир теперь – строился лишь на его благополучии и здоровье. Ментальном – в том числе. А её чувства... Если будет возможность, если оно не будет противоречить основным целям – скажет. Нет, значит, не важно. - И не забывай, что я знакома с тобой будущим. А ты через несколько лет – действительно очень самодостаточный, волевой человек. И поэтому сейчас твоё беспокойство... Я к тому, что мало ли, что там написано, в твоих результатах. Кто тебе помешает решать самому, я не могу даже представить. - Вот как. Неуютная тишина заматывала обоих в колючий кокон, и Грейнджер очень бы хотела её разорвать на части физическим действием. Но слишком опасалась того, что любое резкое движение – превратит её для оппонента во врага. А значит… - Именно так… А еще – ты точно опаздываешь на ужин. Намёк был толстым и очень тупым, потому что ужин он – уже посещал. И они оба это знали. Но Гермиона – сказала все, что только могла сказать, и её стараний, кажется, не оценили. Потому что никакого отклика в предыдущем суховатом междометии, произнесенном слизеринцем, она не заметила. И, раз уж Грейнджер ничего не могла с этим поделать, то собиралась хотя бы остаться в одиночестве и немного порасстраиваться. Она никогда особо не фантазировала, какой должна быть эта первая встреча узнавания между Векторами. Но почему-то априори всегда считала, что это нечто радостное и... Не совсем ясно, какое, но – точно не такое. А уж столь явное игнорирование её монолога и вовсе очень сильно загоняло самооценку девушки, которую она лелеяла и холила годами, под плинтуса. И теперь мысли о том, что она творит какую-то фигню, что эта, выдуманная Альбусом для неё должность – полнейшая дикость, единожды появившись, очень быстро крепли. - И каков я нынешний… в сравнении? С этим самодостаточным, волевым и, как я понимаю, с твоих слов, совершенно непогрешимым, человеком? – Вкрадчивый голос обтек тело, исходя откуда-то со стороны. Шестикурсник действительно переместился к выходу, как его и просили, но, как оно обычно у них и водилось, поймал за хвост очередную важную мысль, не дойдя до дверей. Вскинув голову, Гермиона удивленно заморгала. И кроме очевидного факта, что Северус Снейп – личность хмурая, не углядела ровным счетом ничего. Но ответа эта личность от неё – явно ждала. - Каждый человек, в любом возрасте – совершенно особенный, и любая его ипостась –неповторима. Так что ответить... Я не знаю, что тебе ответить. - А ты постарайся, Миа. – Брюнет сверкал глазами, сжимал кулаки и каким-то образом умудрялся шипеть совершенно нешипящие буквы. – Конкретизируй. Ты же так хорошо это умеешь. Наверное, если бы перед этим он чуть не загнал её в Лазарет ментальным вмешательством – сейчас могла бы случиться драка. По крайней мере, именно так обычно в понимании Грейнджер выглядели люди, которых сильно обидели, и они планируют хорошенько пересчитать виновнику ребра. Она, правда, не совсем понимала, где нагрешила, но удивляться – не удивлялась. По душевным беседам у нее всегда было максимум «Удовлетворительно», так что спасибо и на том, что помнит про её состояние и – не бьет лежачего. Спасет ли её сейчас честность? Или только усугубит? Этого девушка не знала. А потому – лишь пожала плечами. - Я не смогу. Ты мне нравишься любым. Поскольку вербальной реакции – не последовало, Гермиона, вздыхая, отвернулась, вновь укладываясь на парту и мысленно обещая заштопать себе рот, как только в голове окончательно прояснится. И опять – не слава Мерлину. Нет, на каких бы связях не настаивала судьба, Грейнджер все равно способна испортить отношения даже с тем, с кем у неё предположительно может случиться Сигизия. «Навык крутой, но очень тебе вредит». - Значит… Да когда он уже свалит, скажите на милость? Как насчет хотя бы немножечко личного пространства и выплакать стресс?.. - Значит, если я приглашу тебя на свидание, ты – согласишься? – Решительные слова ввинтились в мозг, но их смысл – терялся. - К-куда пригласишь? О, Грейнджер знала, что выглядит сейчас глупо, с этим нелепым вопросом и – бессмысленно хлопая ресницами. С Виктором она когда-то, впрочем, выглядела также. Но он – хотя бы имел совесть не посмеяться. Но где Снейп, а где вежливость, действительно. А парень, еще раз хохотнув, как ни в чем ни бывало, сложил руки на груди, опираясь о дверной косяк. Так невероятно знакомо, что Гермиона – чуть было не сменила вариант ответа на бодрое: «Да, сэр!» - На свидание. Завтра. – С сомнением нахмурившись, молодой человек продолжил уже менее уверенно. – В… Запретный Лес? - Так ты приглашаешь или спрашиваешь? Момент вмиг стал неловким, и стал им – заметно. А решительность, которая только было появилась у её собеседника, куда-то улетучилась. И Северус – вновь принялся тщательно подбирать слова и аргументы. - Я просто рассчитываю на то, что такое место тебя… устроит. Обещаю, что не планирую уводить тебя на растерзание местной фауне. - Ну, спасибо. - И, если ты откажешься, – Речь его вдруг волнительно ускорилась, и стала сбивчивой. – то сослаться на Устав Школы – не выйдет, придется говорить правду. Прецеденты близкого общения ассистентов с учащимися старших курсов правилами не регулируются. Гермиона, оборачиваясь в сторону окон, сделал вид, что сосредоточена на погоде. Что бы сейчас сказали её мальчишки?.. «- А он, значит, уже умудрился поинтересоваться?! - Герми, этот мерзавец планировал тебя клеить. И планировал дольше, чем тебе кажется». - Значит, завтра. - В шесть, за Хижиной Лесничего. - Значит, в шесть. - Миа? Уже было шагнув в её сторону, волшебник внезапно передумал. Бледный, сжимающий губы в тонкую полосу… таким тревожным он Грейнджер не нравился. - Что? - Я не знал о Блоках. - Если бы знал, я была бы плохим Невыразимцем. Просто в следующий раз… - Следующего раза – не будет. Я обещаю. Кажется, закатывать глаза она тоже скоро научится очень хорошо. Как и – сдерживать данный порыв. - …Просто в следующий раз – говори заранее. Обычно устного предупреждения бывает достаточно для деактивации. - Я же сказал… Ладно. Я учту. И опять Снейп – не попрощался. Растянувшись на скамье, ведьма лениво взмахнула палочкой, запирая дверь намертво. Завтра она идет на свидание. И совершенно не понятно, каким образом её сегодняшний день так сложился. Завтра она – остается наедине с владельцем Вектора «омега», значение «А», предназначенным исключительно для её сухой и безэмоциональной персоны. И это событие, несомненно, будет самым счастливым в жизни Гермионы, но только – если она не раздерет Северуса на сувениры. «В активную фазу месяца агрессивной альфы есть высокая процентная вероятность того, что она может загрызть омегу. Тем не менее, это утверждение более применимо к оборотням, чем…

«Основы Защиты от Темных Искусств. Расширенное издание с дополнениями автора».

- Упокой господь мою силу воли… Продолжая оставаться в горизонтальном положении, Грейнджер достала из кармана пачку сигарет. Наверное, это даже хорошо, что с самого леса Дин у неё, промерзавшей упорно и незаметно для самой себя, болезненные месячные. А вот хорошо ли то, что неделю назад они закончились, это еще не известно. *** "Альфы обычно склонны подавлять более слабых альф, провоцируя их на сопротивление. И доминировать над Вектором «омега»". В том воспоминании об альковных игрищах Беллатрикс она наблюдала явно активную альфу, притом – совершенно безумную. И то, что такая волевая женщина все же пошла за Неназываемым… С учётом вектора Редлла, это казалось невероятным. Но лишь до момента, пока не вспоминался Геллерт Грин-де-Вальд. И все сразу вставало на свои места. Женщина, хоть уже и имела сложившуюся Триаду, шла за привлекательным запахом, подсознательно стремясь подчинить того, кого её тело считало для этого предназначенным. Но отчета самой себе в истинных причинах, видимо, не отдавала, и поэтому заимствованная воля альфы Тома Редлла, как и его собственный, превосходящий большинство магов, магический потенциал, обманули не только её, но и всех остальных. Поразительно, занимательно и – совершенно бесполезно. Но самым главным лично для Гермионы в том воспоминании казалось совсем другое. Секрет столь плотной дружбы Снейпа, Эйвери и Мальсибера оказался раскрыт. Он - рассчитывался с задолженностью.