Белое на черном

Той ночью Куроко плохо спал. В голову лезли самые разные образы, и, к сожалению, они не имели ничего общего с баскетболом. Лучше было бы, конечно, думать об игре. Но не получалось. И с Кагами поговорить не вышло – когда он вернулся с вечерней пробежки, Куроко уже задремал. Вскочив, в пять часов утра, чтобы полюбоваться рассветом, Тецуя поймал себя на мысли, что снова вспоминает тот странный силуэт в белом, что видел накануне. А потом почувствовал непреодолимое желание сбежать из номера. «Может, если подышу свежим воздухом в саду, а потом прогуляюсь по побережью, странное, болезненное чувство в душе, наконец, рассеется?» …Большой парк, окружающий отель, Куроко исследовал впервые. Здесь было на что посмотреть – и кипарисы, и пальмы, и кактусы, и даже японские сакуры. Тецуя тут же вспомнил, что хозяин «Палермо» — японец, и видимо, никогда не забывал о родине. Куроко, зевнув, облокотился о сухую сакуру, и на секунду закрыл глаза. Когда пришла пора их открыть, ему показалось, что он бредит. Все вокруг было наполнено ароматом цветущей вишни. Несколько розовых лепестков, сделав красивый разворот в воздухе, упали Куроко на нос и на макушку. — Некоторые растения лучше не трогать. К примеру, есть особый вид кактусов, которые «плюются» иголками в любого, посмевшего их коснуться. – Тихий, но мелодичный голос прошелестел за спиной Куроко, и тот резко обернулся. Перед ним, в водовороте розовых лепестков, стоял мужчина, словно сошедший с древнегреческой гравюры. «Настолько совершенная красота не может принадлежать обычному смертному», — подумал Куроко. На секунду он зажмурился, чтобы проверить, не снится ли ему все это. Когда он снова открыл глаза, молодой мужчина перед ним никуда не делся, зато пляшущие вокруг него лепестки сакуры точно сквозь землю провалились. Куроко, на всякий случай, взглянул на сакуру, к стволу которой недавно прикасался. Нет, и она выглядела совершенно обычно, по-осеннему, как и в Японии… — Вы кого-то ищете? Или заблудились в парке? – Голос незнакомца доходил до сознания Куроко, словно сквозь вату. – Меня зовут Субару Сумераги, и я тоже отдыхаю в этом отеле. Знаете, здесь недалеко есть корты для настольного тенниса. Не хотите сыграть? — Хочу. Знаете, обычно люди меня не замечают. Вы обратили на меня внимание потому, что с утра здесь нет никого, кроме меня и вас? — Вас заметила сакура, — туманно объяснил мужчина, и в этот самый момент на его лицо упал первый солнечный луч. Куроко вздрогнул – глаза незнакомца были…странные. Разноцветные. Впрочем, в Японии, где многие обожают косплей, это был еще не самый странный фетиш с цветными линзами. — Вы – японец? — Что меня выдало – имя или внешность? – Мужчина усмехнулся, но на его лице не промелькнуло и тени веселья. Свет продолжал падать на лицо, и Субару тряхнул волосами. Густые, иссиня-черные пряди скрыли странный карий глаз. Куроко сразу же почувствовал себя намного лучше: — У вас необычное чувство юмора, Субару-сан. Я бы хотел сыграть с вами, если позволите. Только учтите – до этого я ни разу не держал в руках ракетку. — Зато у вас получается играть в баскетбол. Может, перейдем на ты? – Пожал плечами Субару, знаком приглашая следовать за ним.