Приручи

— Тоесть… мы всё это время жили со взрослыми парнями? — Нам отпивает немного кофе из своей кружки. В голове ворох совершенно неподходящих мыслей. Как объяснил Хоби, и Юнги, и Гук, оказались под действием антибиотика, который превращает гибрида в ребёнка. Срок этого укола — больше, или наоборот, меньше недели. Браконьеры им пользуются, чтобы похищенных было легче перевозить на место продажи. Да и какой маленький гибрид может себя защитить? Он наоборот, боится. — Получается так, — Хосок тоже не обрадовался тому, что ему сообщили в приюте. У обоих есть семьи, дома, и даже работа… Чону и Киму снова придётся остаться в одиночестве. — Что скажешь на это? — Я… я не знаю, хён. Чувствую себя очень странно, — Гук сейчас одевался в то, что ему дал старший. Не то чтобы он тут задержится. Ну, по крайней мере, так думает Джун. — Больше… грустно, чем смущённо. — Согласен. — между парнями на минуту повисает неловкое молчание. А что говорить, когда мысли спутаны, как клубок ниток? Нам успел обрадоваться, что его впервые не боятся. Дома не тихо, и уж тем более не одиноко. Может, это как похмелье? Стоит просто протрезветь, и вернуться к своей обычной жизни? Ким не хочет… но, кажется, придётся. — Хён? — сзади раздаётся тихий голос Гука. Он уже в одежде. Хоть на том спасибо. Парень, почему-то, тоже выглядит немного грустно. В тёмных глазах уже нет той яркой радости, или опасения, как пару минут назад. — Прости, что подслушал. — Всё в порядке, — гибрид проходит на кухню, и садится напротив старшего. Нельзя, чтобы между ними возникали какие-то неловкости. Им обоим нужно поговорить. — Тогда вечером созвонимся? — Хорошо… если решишь напиться — я с удовольствием присоединюсь. — Ким даже не знает, что сонбэ настолько не по себе. Но, всё-же, соглашается, и завершает звонок, снова сделав глоток кофе. Нужно на работу собираться. А то могут в первый день после отпуска штраф влепить. — Ты… меня выгоняешь? — вдруг произносит тихо Гук, смотря куда-то на пол. Фырчит недовольно, но вовсе не злится. Ему грустно. Потому что хён считает, что его снова бросят одного. — Что ты, вовсе нет, но… у тебя ведь своя жизнь есть, верно? — старший давно согласился, что гибрид выглядит одновременно и мило, и горячо. Это, пожалуй, единственное, что может его отвлечь сейчас. — Я в ней — просто какой-то промежуток времени. Считай, что тебе, например, нужно было где-то пожить неделю. Кролик недовольно хмурится, и смело поднимает голову, смерив хёна строгим взглядом. Это вовсе не так! За то время, что парень провёл в доме сонбэ… он никогда не чувствовал себя так хорошо. Даже с семьёй. Гук старался убежать оттуда. В доме становилось теснее… и с каждым годом труднее. Ведь жениться на незнакомой девушке просто ради детей — предел безумия. Но парня поймали браконьеры. Он даже им благодарен… потому что встретил любимого. — Что ты такое говоришь, хён? По твоему я сейчас должен молча собрать вещи и уехать? Нам с удивлением глядел на младшего, всё ещё держа кружку около губ. Ему не говорили таких вещей очень давно. А недовольный кролик продолжает. — Чушь! — он уверенно поднимается с места, и подходит к любимому. Жаль, нельзя сейчас к нему прижаться, как раньше. Не та атмосфера. — Я. Никуда. Не уйду, — чётко проговаривает парень. Джун, глядя на него снизу-вверх, чувствует себя каким-то ребёнком. У Гука крупное телосложение, плечи широкие, а взгляд кажется строгим, уверенным. — Ты ведь не против, чтобы я остался? Верно? Нам, в ответ кролику, только смущённо опустил голову. Теперь он стесняется. Не потому что жил эту неделю со взрослым парнем, оказавшимся в теле ребёнка… а потому что этот парень помнит абсолютно всё, и ему не противно. Не противно, что чужак спал с ним в одной постели, готовил ужин, читал сказки на ночь. А вечером, обнимал так робко, крепко-крепко, согревая теплом своего тела, и говоря, что тоже будет скучать по Гукки, когда уйдёт на работу. Чон помнит каждый этот день. Помнит, как пах тогда старший, и как он был осторожен с малышом, ведь по натуре своей очень неуклюжий. Всё это навсегда осталось в памяти гибрида, и останется там впредь. — Я не против, — но ему обидно, даже грустно. Потому что в теле ребёнка можно было легко обняться с хёном, попросить поцелуй, или печеньку. А сейчас придётся навёрствовать. Времени полно. — Но ты уверен, что хочешь этого? В ответ, Гук наклоняется совсем близко к старшему, уже касается кончиком носа чужой щеки, глядя в тёмные, глубокие, испуганные глаза. Киму заметно стало жарко. — Да, хён, — чётко говорит парень, ребячески улыбнувшись ему. — Очень хочу. Как не хотел ничего на свете. — Т- тогда сходи за своими вещами, ладно? — Джун поднимается со стула, и ставит свою кружку на столешницу. Не выдерживает его сердце такой явной близости от кролика. — А я уже на работу должен собираться. — Тебе помочь чем-нибудь? — даже когда старший поднимается обратно в спальню, чтобы одеться… парень нагло идёт следом, мило улыбаясь, словно до сих пор маленький зайка. Это, наверно, уже вошло в список его привычек. — Я могу собрать тебе покушать! — Всё в порядке, Чонгук-и. Я могу взять что-то по дороге. Кстати, сам съешь что-нибудь, а ключи я тебе в прихожей оставлю. — донсэн кивает. Ему нравится, когда хён такой серьёзный. Он привык слушать его, наблюдать, сидя в сторонке, и смеяться над каким-то мультиком. Нужно всё это возобновить. Только будет непросто… но Гуку плевать. Ради своих чувств, и радости старшего, он готов постараться. — Мне нужно переодеться. — наконец, когда парни проходят в спальню, Чон остановился около двери, и понимающе кивнул. — А когда ты вернёшься? — Джун нахмурился. Сегодня большой банкет в ресторане. Так что, наверняка придётся допоздна остаться. Интересно… Гук и правда сильно будет скучать? И всё-же, Нам ответил неопределённо. — Я и сам не знаю пока. Ты, главное, не хулигань без меня, и за вещами сходи. — Хорошо, хён. — наконец, парень закрывает за собой дверь, широко улыбнувшись… и оставив без того горящего от смущения сонбэ в спальне одного. Наедине со своими чувствами. Смешанными, ведь он совсем недавно задумывался кое-о чём. Встретит ли когда-нибудь парня, который ведёт себя как ребёнок? Кажется, это и есть Чонгук. Но… что теперь будет? Не всё так плохо? Или можно ожидать неприятностей от взрослого, огромного гибрида?